Защитник в уголовном процессе

    Кроме того, в связи со вступлением в 1996 году в Совет Европы в рамках выполнения взятых на себя обязательств Россия должна привести свое законодательство в соответствие с общепризнанными нормами в области прав человека. Однако, несмотря на меры, принятые по укреплению системы законодательной и судебной защиты прав граждан, значительное число вопросов, относящихся к проблемам защиты прав и свобод человека, остаются нерешенными.²⁰

      Проходившие в течение последнего  десятилетия экономические реформы  сопровождались значительным снижением  жизненного уровня населения,  спадом производства, недостаточным финансированием программ в области здравоохранения, социального обеспечения, образования и культуры, нехваткой средств на содержание судебных и правоохранительных органов, учреждений пенитенциарной системы, сокращением расходов на другие социальные программы. Все это в целом отрицательно сказалось на соблюдении фактически всех прав человека в России и в значительной степени поставило под вопрос выполнение правовых обязательств перед Советом Европы, которые наша страна приняла на себя в соответствии с заключенными договорами.

    Возможность  защиты прав и свобод человека во многом зависит от того, как реализуется  право на эффективное средство правовой защиты.  

2.1. Понятие обвинения и защиты в уголовном процессе 

      Как уже было сказано выше, понятия обвинения и защиты относятся к числу базовых, фиксирующих знания об основных свойствах и связях (закономерностях) уголовного процесса. В понятийном аппарате науки они имеют значение процессуальных категорий. В науке выделяют пары диаметрально противоположных категорий, так называемые парные категории, к ним с уверенностью можно отнести категории «обвинение» и «защита». Занимающие особое место в научном аппарате, они образуют систему, отражающую различия между двумя крайностями одной и той же сущности.²¹ В такой системе существование одной категории обязательно предполагает наличие другой.

      Парные  категории, такие как «обвинение» и «защита», всегда существуют как система двух взаимообусловленных категорий. В судопроизводстве по уголовным делам, где они имеют значение категорий права (компонентов правовой материи), между ними имеется горизонтальная связь. Это означает, что фиксируемые ими элементы судопроизводства (например, стороны обвинения и защиты) находятся на одном уровне в системе процессуальных отношений и обладают равными возможностями для реализации своих функций.

      Внутренние, неразрывные связи между категориями «обвинение» и «защита» образуют закон, суть которого можно выразить в следующих равнозначных суждениях: обвинение предполагает защиту; защита возникает только с появлением обвинения; нет защиты, если нет обвинения.²²

      Важнейшее методологическое положение заключается  в том, что защита вырастает не из обвинения, а появляется в связи  и одновременно с ним. В противном  случае категорию защиты пришлось бы рассматривать производной от категории обвинения, то есть как понятие меньшего уровня, что применительно к производству по уголовному делу, осуществляемому в судебных стадиях (собственно судопроизводство), было бы принципиальной ошибкой. Обвинение и защита вырастают из единого основания, являются следствием различной интерпретации одних и тех же обстоятельств уголовного дела и имеющихся доказательств, что обусловливает противоположные позиции соответствующих участников судопроизводства, вследствие чего отношения между ними имеют характер противостояния и противодействия.²³

      Обвинение стремится утвердить версию происшедшего, доказать несостоятельность позиции  защиты, опровергнуть ее аргументы. Защита, со своей стороны, добивается исключения пунктов обвинения, как не получивших подтверждения, либо снятия обвинения в целом, как необоснованного.

      Противодействие обвинению со стороны защиты, если при этом она избирает допустимые законом, а равно иные, не запрещенные  им, средства и способы борьбы за интересы обвиняемого (подсудимого), не только правомерно, но также объективно закономерно.

      Однако, в своем противодействии обвинению с его широкими полномочиями и мощным ресурсом власти защита не располагает возможностями, достаточными для того, чтобы воздействовать на обвинение с целью удержания от попыток использовать так называемый обвинительный уклон в качестве единственного и акцентированного метода расследования.

      Орган уголовного преследования для получения  обвинительных доказательств использует богатый арсенал следственных и иных процессуальных действий, обладающих значительным потенциалом принуждения (от психического до силового). Требования, поручения и запросы следователя, как представителя государственной власти, обязательны для исполнения всеми учреждениями, предприятиями, организациями, должностными лицами и гражданами. Расширяет возможности уголовного преследования использование следователем результатов непроцессуальной оперативно-розыскной деятельности. Ходатайства следователя о совершении следственных и иных процессуальных действий, сопряженных с ограничениями конституционных прав и свобод обвиняемого и иных лиц, подлежат обязательному и оперативному рассмотрению судьей. Анализ ч. 2 ст. 29 УПК РФ показывает, что ресурс судебной власти используется только для целей уголовного преследования и собирания обвинительных доказательств (оправдательные доказательства, как правило, не прячут, а представляют следователю добровольно).

      В связи с этим представляется возможным утверждать, что УПК РФ в части процессуальной регламентации досудебного производства по уголовному делу далеко не полностью отвечает стандартам, присущим правовому государству, основанному на уважении и защите прав и свобод человека и гражданина. Для данного этапа уголовного процесса, как отмечалось, характерны наличие у подозреваемого и обвиняемого весьма ограниченных процессуальных прав, не имеющих к тому же надежных гарантий, по сравнению с широкими полномочиями следственных органов, использующих мощный потенциал принуждения в качестве основного метода осуществления функций раскрытия преступления и уголовного преследования и принимающих в одностороннем порядке все решения по уголовному делу нередко без учета позиции защиты, и, как следствие такого положения, - существование глубокой пропасти между обвинением и защитой по их возможностям реализовать соответствующие им функции.

      В результате изложенного, необходимо признать, что равенства возможностей обвинения и защиты в существующей системе досудебного следствия не может быть по определению. Речь может идти лишь о некотором выравнивании уровней их противостояния путем наделения защиты дополнительными процессуальными правами (например, правом на обращение с ходатайством в суд), вполне уместными на досудебных стадиях уголовного процесса.

      Однако, считаю, что только в суде, где отношения между противоборствующими сторонами обвинения и защиты имеют одноуровневый характер, они равноправны и действуют на основе состязательности. 

2.2. Процессуальный статус защитника  в уголовном процессе 

      Прежде чем рассматривать процессуальный статус защитника в уголовном процессе, считаю необходимым проанализировать содержание понятий защитник, адвокат, адвокат-защитник.

      Из  анализа значений слов «адвокат»  и «защитник» в толковых словарях современного русского литературного языка следует, что слово «адвокат» уже по сфере употребления, так как охватывает только деятельность профессиональных юристов. Слово «защитник» - шире и относится к деятельности любого лица, занимающегося защитой или представительством чьих-либо интересов в суде, судопроизводстве. Это нашло отражение в экспертном заключении, данном лингвистами Института русского языка им. В.В. Виноградова Российской Академии наук.²⁴

     Если  взглянуть на рассматриваемое соотношение  с точки зрения законодательства, получится следующее.

     В соответствии с действующим в  настоящее время Федеральным  законом от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (п. 5 ст. 2) адвокат, оказывая юридическую помощь, участвует не только в качестве защитника, но и в качестве представителя доверителя в уголовном судопроизводстве. Если исходить из буквального толкования этой нормы, слово «адвокат» по сфере употребления шире слова «защитник», поскольку адвокат может быть еще и представителем.

     В данном случае законодатель четко определил значение и соотношение понятий «адвокат» и «защитник», обозначив, что с его точки зрения понятие «адвокат» шире по сфере употребления понятия «защитник». Значит, в этом смысле его и следует употреблять.

      Слова «адвокат» и «защитник» являются синонимами и это, во-первых, отражено в словарях синонимов русского языка,²⁵ во-вторых, вытекает из анализа рассматриваемых слов по словарю русского языка С.И. Ожегова, где адвокат - юрист, которому поручается защита чьих-нибудь интересов в суде, защитник²⁶, а защитник - то же, что адвокат.²⁷

      Согласно  правилам законодательной техники  основная задача синонима в нормативном  тексте, в том числе и законодательном, - уточнение мысли нормоустановителя (законодателя). Синонимия как прием законодательной техники может использоваться как жесткое последовательное уточнение сказанного. Речь идет о случаях, когда синоним стоит вслед за уточняемым словом или выражением, как правило, в скобках.²⁸ Это имеет непосредственное отношение к ст. 48 Конституции РФ, где слово «защитник» стоит в скобках за словом «адвокат» и, соответственно, уточняет его. Из чего следует, что подозреваемые и обвиняемые вправе пользоваться помощью только адвоката, участвующего в качестве защитника на досудебном производстве.

     Кроме того, отказ в допуске на досудебное производство других (кроме адвокатов) защитников является ограничением конституционного права самостоятельно выбирать защитника, предусмотренного ст. 45 Конституции РФ, когда каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. В соответствии со ст. 55 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Допуск того или иного лица, даже если оно не является членом коллегии адвокатов, в качестве защитника по уголовному делу никоим образом не способен нанести вред названным ценностям.

      Допуск  на досудебное производство только адвоката в качестве защитника установлен ст. 48 Конституции РФ. В ст. 55 речь идет о том, что права и свободы  человека и гражданина могут быть ограничены только федеральным законом. Конституция РФ не относится к федеральному закону, кроме того, она выше по юридической силе в иерархии нормативных правовых актов. Поэтому применение к ст. 48 Конституции РФ положений ее ст. 55 неправомерно. Что же касается права выбора, то Конституция РФ и уголовно-процессуальное законодательство позволяют подозреваемому (обвиняемому) на досудебном производстве выбрать себе защитника среди адвокатов.

      В настоящее время возобладала  позиция, сформулированная в п. 3 постановления  КС РФ N 2-П: «участие в качестве защитника в ходе предварительного расследования дела любого лица по выбору подозреваемого или обвиняемого может привести к тому, что защитником окажется лицо, не обладающее необходимыми профессиональными навыками, что несовместимо с задачами правосудия и обязанностью государства гарантировать каждому квалифицированную юридическую помощь».²⁹

      Даже  если предположить, что указанное  выше условие будет выполнено  в полном объеме (что в ближайшее  время маловероятно), потребуется  внесение изменений не в отраслевое (уголовно-процессуальное) законодательство, а в ст. 48 Конституции РФ. И это закономерно, поскольку именно в этой статье четко определен субъект оказания квалифицированной юридической помощи - только адвокат, выступающий в качестве защитника подозреваемого (обвиняемого). Для иного же распространительного (расширительного) толкования положений ст. 48 Конституции РФ по субъектам оказания квалифицированной юридической помощи на досудебном производстве нет оснований, поскольку «применительно к подозреваемым и обвиняемым Конституция РФ связывает реализацию права на получение квалифицированной юридической помощи именно с помощью адвоката. Данный подход нашел свое закрепление в ст. 49 УПК РФ, устанавливающей, что в качестве защитников - лиц, осуществляющих защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых и оказывающих им юридическую помощь при производстве по уголовному делу, допускаются адвокаты».³⁰ Чтобы произвести изменения в ст. 49 УПК РФ, необходимо сначала внести изменения в положения ст. 48 Конституции РФ.

      Таким образом, возможность допуска в  качестве защитников иных, помимо адвокатов, избранных самим обвиняемым лиц  или, иначе, лиц, не являющихся профессиональными  адвокатами при условии обеспечения  каждому обвиняемому (подозреваемому) права на получение квалифицированной юридической помощи и в интересах правосудия в целом путем изменений в законодательстве пока носит декларативный характер.