Детерминизм и индетерминизм

Познание, «постигающее в понятиях», должно выявить конкретный механизм взаимодействия, где каждая из взаимодействующих сторон одновременно выступает как причина другой и как следствие обратного влияния противоположной стороны. Причем нельзя рассматривать обе стороны отношения как непосредственно данные. Необходимо постоянно подчеркивать их связь, взаимопереходы и т.п., представить предмет как самосопряжение системы и условий его бытия, т.е. как развивающийся через самодетерминацию. Все эти моменты, условия и другие отдельные стороны в своей основе имеют органическое целое, которое их порождает, из которого они вытекают и в которое они возвращаются. При применении принципа причинности очень важно последовательно реализовать «требование посредства (связи)», чтобы выяснить, каким именно образом данная система порождает сама себя при внутреннем взаимодействии своих моментов.

Характер этого  процесса таков, что следствие, исчезая  в причине, вместе с тем вновь  возникает в ней. Данные моменты одновременно полагаются и упраздняются, их становление другими есть вместе с тем их самополагание. Это и означает, что причинность предполагает, обусловливает сама себя.

Рассмотрение  предмета как целостной системы  в плане внутреннего движения отношения причинности включает в себя следующие основные моменты, шаги, ступени познания:

1. В «горизонтальном срезе» - анализ предпосылок данной системы и их разновидностей; выявление ее начала (исходного пункта), становления, этапов и тенденций развития. Здесь важную роль играет принцип историзма.

2. В «вертикальном срезе» - изучение процессов «снятия» и ассимиляции предпосылок и механизма их преобразования в новую систему, а также подчинения их последней в соответствии с ее сущностью. Исследование новых элементов, недостающих органов, моментов, сторон, которые создаются саморазвитием вновь возникшей системы. Анализ взаимодействия ассимилированных и вновь сформированных элементов данной целостности, специфики их воспроизводства и выработки предпосылок органической системы, сменяющий данную в ходе поступательного развития.

3. Рассмотрение  взаимодействия сторон, выявленных  в «горизонтальном» и «вертикальном срезах» прежде всего именно с точки зрения движения причинного отношения, т.е. с точки зрения историчности систем.

В. Изучение внешней  и внутренней причинности в их единстве и взаимосвязи, взаимодействия данной системы с другими и  в целом со средой, но при приоритете самой исследуемой системы с  ее внутренними связями и отношениями.

В «канун» превращения данной саморазвивающейся, самодетерминирующейся системы в новую органическую целостность особое внимание (а его нельзя ослаблять к этому моменту и на предыдущих шагах познания) должно быть проявлено к движущим силам, источнику всего развития - к противоречиям (прежде всего - внутренним). Именно взаимодействие противоположностей, противоречие является в конечном счете самым глубоким источником, основой и коренной причиной взаимодействия, самодвижения и развития объектов, их перехода к высшим формам. Понятие взаимодействия, тем самым, должно быть здесь углублено до понятия противоречия – «ядра» и сути диалектики, - чтобы адекватно выразить глубинный механизм самодетерминации систем.

Таким образом, последовательная целенаправленная реализация принципа причинности во всей полноте его содержания - важнейшее условие достижения объективной истины в познании и эффективности общественной практики.

Поскольку причинность  есть основа всех других форм непричинной  детерминации, то, раскрыв содержание причинного отношения (в данном его виде), познание должно как бы вновь вернуться к тому, с чего был начат общий анализ детерминационных связей, но опять-таки на новой основе. Другими словами – «вплести» причинность в сложную сеть многообразных взаимообусловленностей, вывести из нее все другие формы и виды детерминации, найти их естественное место в универсальной системе всеобщего взаимодействия. Разумеется, это выведение осуществляется в абстракции, ибо в реальной действительности причинность реализуется не в чистом виде, не в изоляции от других форм связи, а в единстве с ними. Второй тип детерминизма - отношения между взаимосвязанными явлениями, которые не имеют непосредственно причинного характера, ибо здесь отсутствует момент порождения одного события (процесса, явления и т.п.) другим. Можно выделить следующие основные формы непричинного обусловливания:

1. Функциональные  связи и зависимости между  явлениями, когда они сосуществуют  во времени, но не порождают  одна другую. Эти связи и взаимозависимости  анализируются наукой и выражаются  в системе определенных законов.

2. Так называемая  связь состояний, т.е. такое  отношение разных состояний какого-либо  объекта (атома, электрона и  т.п.), при котором отсутствует  генетический (порождающий) аспект.

3. Вероятностные  соотношения, выражаемые в виде статистических законов.

4. Отношения симметрии,  структурные, системные и иные  взаимосвязи, пространственные и  временные корреляции и др., рассматриваемые  в рамках так называемых общенаучных  подходов и формулируемые в  виде соответствующих закономерностей.

5. Взаимоотношения  между определенными "парными"  или любыми иными категориями  материалистической диалектики, отражающими  своеобразные «срезы» реальной действительности и самого процесса познания, кроме, разумеется, категорий причины и следствия.

История познания показала, что детерминизм есть целостное формообразование и его нельзя сводить к какой-либо одной из его форм или видов. Классическая физика, как известно, основывалась на механическом понимании причинности («лапласовский детерминизм»). Становление квантовой механики выявило неприменимость здесь причинности в ее механической форме. Это было связано с признанием фундаментальной значимости нового класса теорий - статистических, основанных на вероятностных представлениях. Тот факт, что такие теории включают в себя неоднозначность и неопределенность, некоторыми философами и учеными был истолкован как крах детерминизма вообще, «исчезновение причинности».

В основе данного  истолкования лежал софистический  прием: отождествление одной из форм причинности - механистического детерминизма - с детерминизмом и причинностью вообще. При этом причина понималась как чисто внешняя сила, воздействующая на пассивный объект, абсолютизировалась ее низшая - механическая - форма, причинность как таковая смешивалась с «непререкаемой предсказуемостью». «Так смысл тезиса о причинности постепенно сузился, пока наконец не отождествился с презумпцией однозначной детерминированности событий в природе, а это в свою очередь означало, что точного знания природы или определенной ее области было бы - по меньшей мере в принципе - достаточно для предсказания будущего». Такое понимание оказалось достаточным только в ньютоновской, но не в атомной физике, которая с самого начала выработала представления, по сути дела не соответствующие узко интерпретированному понятию причинности.

Как доказывает современная физика, формой выражения  причинности в области атомных  объектов является вероятность, поскольку  вследствие сложности протекающих  здесь процессов (двойственный, корпускулярно-волновой характер частиц, влияние на них приборов и т.д.) возможно определить лишь движение большой совокупности частиц, дать их усредненную характеристику, а о движении отдельной частицы можно говорить лишь в плане большей или меньшей вероятности.

Поведение микрообъектов подчиняется немеханико-динамическим, а статистическим закономерностям, но это не значит, что принцип причинности здесь не действует.

В квантовой  физике «исчезает» не причинность как таковая, а лишь традиционная ее интерпретация, отождествляющая ее с механическим детерминизмом как однозначной предсказуемостью единичных явлений. По этому поводу М. Борн писал: «Часто повторяемое многими утверждение, что новейшая физика отбросила причинность, целиком необоснованно. Действительно, новая физика отбросила или видоизменила многие традиционные идеи; но она перестала бы быть наукой, если бы прекратила поиски причин явлений».

Этот вывод  поддерживали многие крупные творцы науки и философии. Так, выдающийся математик и философ А. Пуанкаре совершенно четко заявлял о том, что наука явно детерминистична, она такова по определению. Недетерминистической науки не может существовать, а мир, в котором не царит детерминизм, был бы закрыт для ученых. Крупный современный философ и логик Г. X. фон Вригт считает несомненным фактом, что каузальное мышление как таковое «не изгоняется из науки подобно злому духу». Поэтому философские проблемы причинности всегда будут центральными и в философии, и в науке - особенно в теории научного объяснения.

При этом Вригт  обращает внимание на три обстоятельства: во-первых, существует два типа детерминизма: один связан с идеей предсказуемости, а другой - с идеей осмысленности исторического и социального процесса; во-вторых, как в науках о природе, так и в науках о человеке можно проводить различие между детерминизмом на микроуровне и детерминизмом на макроуровне; в-третьих, и в рамках естественных наук причинность не является однородной категорией.

Однако в  последнее время - особенно в связи  с успешным развитием синергетики - появились утверждения о том, что "современная наука перестала быть детерминистической", и что "нестабильность в некотором отношении заменяет детерминизм" (И. Пригожин). Думается, это слишком категорические и "сильные утверждения".

Мы полагаем, что правы те авторы (в частности, Е. Н. Князева, С. П. Курдюмов), которые, критикуя приведенные рассуждения, считают, что:

а) в неустойчивых системах имеет место не отсутствие детерминизма, а иная, более сложная, даже парадоксальная закономерность, иной тип детерминизма;

б) представления  о детерминизме необходимо сохранить, но модифицировать;

в) надо всегда четко говорить о том, о каком именно смысле (значении) термина «детерминизм» идет речь;

г) необходим  переход к более глубокому  пониманию детерминизма, поскольку  действительно появляется в некотором смысле высший тип детерминизма - детерминизм с пониманием неоднозначности будущего и с возможностью выхода на желаемое будущее. Это детерминизм, который усиливает роль человека.

Закон. Динамические и статистические закономерности

Одной из самых ключевых категорий диалектики является категория "закон". В самом общем виде закон можно определить как связь (отношение) между явлениями, процессами, которая является:

а) объективной, так как присуща прежде всего  реальному миру, чувственно-предметной деятельности людей, выражает реальные отношения вещей;

б) существенной, конкретно-всеобщей. Будучи отражением существенного в движении универсума, любой закон присущ всем без исключения процессам данного класса, определенного  типа (вида) и действует всегда и  везде, где развертываются соответствующие процессы и условия:

в) необходимой, ибо будучи тесно связан с сущностью, закон действует и осуществляется с "железной необходимостью" в  соответствующих условиях;

г) внутренней, так как отражает самые глубинные  связи и зависимости данной предметной области в единстве всех ее моментов и отношений в рамках некоторой целостной системы;

д) повторяющейся, устойчивой, так как закон есть прочное (остающееся) в явлении, закон - идентичное в явлении, закон - "спокойное  отражение явлений. И потому всякий закон узок, неполон, приблизителен".  Он есть выражение некоторого постоянства определенного процесса, регулярности его протекания, одинаковости его действия в сходных условиях.

Стабильность, инвариантность законов всегда соотносится с конкретными условиями их действия, изменение которых снимает данную инвариантность и порождает новую, что и означает изменение законов, их углубление, расширение или сужение сферы их действия, их модификации и т.п. Любой закон не есть нечто неизменное, а представляет собой конкретно-исторический феномен. С изменением соответствующих условий, с развитием практики и познания одни законы сходят со сцены, другие вновь появляются, меняются формы действия законов, способы их использования и т.д.

Важнейшая, ключевая задача научного исследования - "поднять опыт до всеобщего", найти законы данной предметной области, определенной сферы (фрагмента) реальной действительности, выразить их в соответствующих понятиях, абстракциях, теориях, идеях, принципах и т.п. Решение этой задачи может быть успешным лишь в том случае, если ученый будет исходить из двух основных посылок: реальности мира в его целостности и развитии и законосообразности этого мира, т.е. того, что он "пронизан" совокупностью объективных законов. Последние регулируют весь мировой процесс, обеспечивают в нем определенный порядок, необходимость, принцип самодвижения и вполне познаваемы.

Познание законов - сложный, трудный и глубоко противоречивый процесс отражения действительности. Но познающий субъект не может отобразить весь реальный мир, тем более сразу, полностью и целиком. Он может лишь вечно приближаться к этому, создавая различные понятия и другие абстракции, формулируя те или иные законы, применяя целый ряд приемов и методов в их совокупности (эксперимент, наблюдение, идеализация, моделирование и т.п.). Характеризуя особенности законов

науки, американский физик Р. Фейнман писал, что, в  частности, законы физики нередко не имеют очевидного прямого отношения  к нашему опыту, а представляют собой  его более или менее абстрактное выражение. Очень часто между элементарными законами и основными аспектами реальных явлений дистанция огромного размера.

Законы открываются  сначала в форме предположений, гипотез. Дальнейший опытный материал, новые факты приводят к "очищению этих гипотез", устраняют одни из них, исправляют другие, пока, наконец, не будет установлен в чистом виде закон. Одно из важнейших требований, которому должна удовлетворять научная гипотеза, состоит в ее принципиальной проверяемости на практике (в опыте, эксперименте и т.п.), что отличает гипотезу от всякого рода умозрительных построений, беспочвенных вымыслов, необоснованных фантазий и т.д.