Философия Декарта

В 1637 году вышла в свет «Диоптрика», где содержались законы распространения света, отражения  и преломления, идея эфира как  переносчика света, объяснение радуги. Декарт первый математически вывел  закон преломления света (независимо от В. Снеллиуса) на границе двух различных сред. Точная формулировка этого закона позволила усовершенствовать оптические приборы, которые тогда стали играть огромную роль в астрономии и навигации (а вскоре и в микроскопии).

Исследовал законы удара. Высказал предположение, что атмосферное  давление с увеличением высоты уменьшается. Теплоту и теплопередачу Декарт совершенно правильно рассматривал как происходящую от движения мелких частиц вещества.

Другие научные  достижения

Крупнейшим открытием  Декарта, ставшим фундаментальным  для последующей психологии, можно  считать понятие о рефлексе и  принцип рефлекторной деятельности. Схема рефлекса сводилась к следующему. Декарт представил модель организма  как работающий механизм. При таком  понимании живое тело не требует более вмешательства души; функции «машины тела», к которым относятся «восприятие, запечатление идей, удержание идей в памяти, внутренние стремления… совершаются в этой машине как движения часов».

Наряду с учениями о  механизмах тела разрабатывалась проблема аффектов (страстей) как телесных состояний, являющихся регуляторами психической  жизни. Термин «страсть», или «аффект», в современной психологии указывает  на определённые эмоциональные состояния.

2.Радикальное сомнение и его результат в философии Декарта.

Философия

Философия Декарта была дуалистической. Он признавал наличие в мире двух объективных сущностей: протяжённой (res extensa) и мыслящей (res cogitans), при этом проблема их взаимодействия разрешалась введением общего источника (Бога), который, выступая создателем, формирует обе субстанции по одним и тем же законам.

Главным вкладом Декарта  в философию стало классическое построение философии рационализма как универсального метода познания. Разум, по Декарту, критически оценивает  опытные данные и выводит из них  скрытые в природе истинные законы, формулируемые на математическом языке. При умелом применении нет пределов могуществу разума.

Другой важнейшей чертой подхода Декарта был механицизм. Материя (включая тонкую) состоит из элементарных частиц, локальное механическое взаимодействие которых и производит все природные явления. Для философского мировоззрения Декарта характерен также скептицизм, критика предшествующей схоластической философской традиции.

Самодостоверность сознания, cogito (декартовское «мыслю, следовательно, существую» — лат. Cogito, ergo sum), равно как и теория врождённых идей, является исходным пунктом картезианской гносеологии. Картезианская физика, в противоположность ньютоновской, считала всё протяжённое телесным, отрицая пустое пространство, и описывала движение с помощью понятия «вихрь»; физика картезианства впоследствии нашла своё выражение в теории близкодействия.

В развитии картезианства  обозначились две противоположные  тенденции:к материалистическому монизму (Х. Де Руа, Б. Спиноза)

и к идеалистическому окказионализму (А. Гейлинкс, Н. Мальбранш).

Мировоззрение Декарта положило начало т. н. картезианству, представленному

голландской (Барух да Спиноза),

немецкой (Готтфрид Вильгельм Лейбниц)

и французской (Николь Мальбранш)

школами.

Метод радикального сомнения.

Исходной точкой рассуждений  Декарта является поиск несомненных  оснований всякого знания. Скептицизм был всегда выдающейся чертой французского ума, равно как и стремление к  математической точности знаний. В  эпоху Возрождения французы Монтень  и Шаррон талантливо пересадили во французскую литературу скептицизм греческой школы Пиррона. Математические науки процветали во Франции в XVII столетии.

Скептицизм и поиски идеальной  математической точности — два различных  выражения одной и той же черты  человеческого ума: напряженного стремления достигнуть абсолютно достоверной  и логически непоколебимой истины. Им совершенно противоположны:

с одной стороны — эмпиризм, довольствующийся истиной приблизительной  и относительной,

с другой — мистицизм, находящий  особое упоение в непосредственном сверхчувственном, надрациональном знании.

Ничего общего ни с эмпиризмом, ни с мистицизмом Декарт не имел. Если он искал высшего абсолютного  принципа знания в непосредственном самосознании человека, то речь шла  не о каком-либо мистическом откровении неведомой основы вещей, а о ясном, аналитическом раскрытии самой  общей, логически неопровержимой истины. Её открытие являлось для Декарта  условием преодоления сомнений, с  которыми боролся его ум.

Сомнения эти и выход  из них он окончательно формулирует  в «Первоначалах философии» следующим  образом:

Так как мы рождаемся  детьми и составляем разные суждения о вещах прежде, чем достигнем  полного употребления своего разума, то многие предрассудки отклоняют нас  от познания истины; избавиться от них  мы, по-видимому, можем не иначе, как  постаравшись раз в жизни усомниться во всем том, в чём найдем хотя бы малейшее подозрение недостоверности…. Если мы станем отвергать все то, в чём каким бы то ни было образом можем сомневаться, и даже будем считать все это ложным, то хотя мы легко предположим, что нет никакого Бога, никакого неба, никаких тел и что у нас самих нет ни рук, ни ног, ни вообще тела, однако же не предположим также и того, что мы сами, думающие об этом, не существуем: ибо нелепо признавать то, что мыслит, в то самое время, когда оно мыслит, не существующим. Вследствие чего это познание: я мыслю, следовательно существую, — есть первое и вернейшее из всех познаний, встречающееся каждому, кто философствует в порядке. И это — лучший путь для познания природы души и её отличия от тела; ибо, исследуя, что же такое мы, предполагающие ложным все, что от нас отлично, мы увидим совершенно ясно, что к нашей природе не принадлежит ни протяжение, ни форма, ни перемещение, ничто подобное, но одно мышление, которое вследствие того и познаётся первее и вернее всяких вещественных предметов, ибо его мы уже знаем, а во всем другом ещё сомневаемся.

Таким образом, найден был  Декартом первый твёрдый пункт для  построения его миросозерцания —  не требующая никакого дальнейшего  доказательства основная истина нашего ума. От этой истины уже можно, по мнению Декарта, пойти далее к построению новых истин.

Прежде всего, разбирая смысл  положения «cogito, ergo sum», Декарт устанавливает критерий достоверности. Почему известное положение ума безусловно достоверно? Никакого другого критерия, кроме психологического, внутреннего критерия ясности и раздельности представления, мы не имеем. В нашем бытии как мыслящего существа убеждает нас не опыт, а лишь отчётливое разложение непосредственного факта самосознания на два одинаково неизбежных и ясных представления, или идеи, — мышления и бытия. Против силлогизма как источника новых знаний Декарт вооружается почти так же энергично, как ранее Бэкон, считая его не орудием открытия новых фактов, а лишь средством изложения истин

уже известных, добытых другими путями. Соединение упомянутых идей в сознании есть, таким образом, не умозаключение, а синтез, есть акт творчества, так же как усмотрение величины суммы углов треугольника.

 

 

3.Бог в философии  Декарта. Понятие субстанции.

 

Доказательство  существования Бога

И Декарт переходит к доказательству бытия Бога, не предлагая здесь  каких-то особенно оригинальных идей. Вполне традиционно онтологическое доказательство: из самой идеи вещи совершенной следует, что эта  вещь действительно существует, поскольку  совершенное существо должно обладать, среди бесконечного числа других совершенств, совершенством существования. Согласно другой форме онтологического аргумента (который правильнее было бы назвать космологическим доказательством), Я, существо конечное, не могло бы обладать идеей совершенства, которая (поскольку великое не может иметь малого в качестве своей причины) не могла быть произведена нашим опытом, в котором мы встречаемся только с несовершенными сущностями, и не могла быть изобретена нами, несовершенными существами, но была вложена в нас непосредственно Богом, по-видимому, таким же образом, каким ремесленник ставит свою метку на произведенных им изделиях. Еще одно доказательство – космологический аргумент, согласно которому Бог должен быть причиной нашего бытия. То, что я существую, не может быть объяснено тем, что меня произвели на свет мои родители. Во-первых, они сделали это посредством своих тел, однако мой ум или мое Я вряд ли можно считать следствием причин телесного характера. Во-вторых, объяснение моего существования через родителей не решает принципиальную проблему последней причины, которой может быть только Сам Бог.

Найдя критерий достоверности  в отчётливых, ясных идеях (ideae clarae et distinctae), Декарт берется затем доказать существование Бога и выяснить основную природу вещественного мира. Так как убеждение в существовании телесного мира основывается на данных нашего чувственного восприятия, а о последнем мы ещё не знаем, не обманывает ли оно нас безусловно, то надо прежде найти гарантию хотя бы относительной достоверности чувственных восприятий. Такой гарантией может быть только сотворившее нас, с нашими чувствами, совершенное существо, идея о котором несовместима была бы с идеей обмана. Ясная и отчётливая идея такого существа в нас есть, а между тем, откуда же она взялась? Мы сами сознаем себя несовершенными лишь потому, что измеряем своё существо идеей всесовершенного существа. Значит, эта последняя не есть наша выдумка, не есть и вывод из опыта. Она могла быть внушена нам, вложена в нас только самим всесовершенным существом. С другой стороны, эта идея настолько реальна, что мы можем расчленить её на логически ясные элементы: полное совершенство мыслимо лишь под условием обладания всеми свойствами в высшей степени, а следовательно и полной реальностью, бесконечно превосходящей нашу собственную реальность.

Таким образом из ясной идеи всесовершенного существа двояким путём выводится реальность бытия Бога:

во-первых, как источника  самой идеи о нём — это доказательство, так сказать, психологическое;

во-вторых, как объекта, в  свойства которого необходимо входит реальность, — это доказательство так называемое онтологическое, то есть переходящее от идеи бытия к утверждению самого бытия существа мыслимого.

Всё же вместе Декартово  доказательство бытия Божия должно быть признано, по выражению Виндельбанда, «соединением антропологической (психологической) и онтологической точек зрения».

Установив бытие всесовершенного Творца, Декарт уже без труда приходит к признанию относительной достоверности наших ощущений телесного мира, причём строит идею материи как субстанции или сущности, противоположной духу. Наши ощущения материальных явлений далеко не во всем своём составе годны для определения природы вещества. Ощущения цветов, звуков и проч. — субъективны; истинный, объективный атрибут телесных субстанций заключается только в их протяжённости, так как только сознание протяжённости тел сопровождает все разнообразные чувственные восприятия наши и только это одно свойство может быть предметом ясной, отчётливой мысли.

Таким образом, в понимании  свойств материальности сказывается  у Декарта все тот же математический или геометрический строй представлений: тела суть протяженные величины. Геометрическая односторонность Декартова определения  материи сама собой бросается  в глаза и достаточно выяснена новейшей критикой; но нельзя отрицать, что Декарт верно указал на самый существенный и основной признак идеи «материальности». Выясняя противоположные свойства той реальности, которую мы находим в самосознании своем, в сознании своего мыслящего субъекта, Декарт, как мы видим, признает мышление главным атрибутом духовной субстанции.

Обе эти субстанции —  дух и материя — для Декарта  с его учением о всесовершенном существе являются субстанциями конечными, созданными; бесконечной же и основной является только субстанция Бога.

Доказательство  Декартом первичности разума по отношению  к бытию и познанию – главной  идеи рационализма.

То, что в основе бытия  и познания лежит разум, Декарт доказал  следующим образом:

в мире существует много  вещей и явлений, которые непонятны  человеку (есть ли они? каковы их свойства? Например: есть ли Бог? конечна ли Вселенная?);

зато абсолютно в любом  явлении, любой вещи можно усомниться (существует ли окружающий мир? светит ли Солнце? бессмертна ли душа? и т.д.);

следовательно, сомнение реально  существует, этот факт очевиден и не нуждается в доказательствах;

сомнение – свойство мысли, значит, человек, сомневаясь, - мыслит;

мыслить может реально  существующий человек;

следовательно, мышление является основой как бытия, так и познания;

поскольку мышление – это  работа разума, то в основе бытия  и познания может лежать только разум.

В этой связи Декарт стал автором всемирно известного афоризма, в котором заключается его  философское кредо: «Я мыслю, следовательно я существую».

Учение Декарта  о субстанции.

Изучая проблему бытия, Декарт пытается вывести базовое, основополагающее понятие, которое бы характеризовало  сущность бытия. В качестве такового философ выводит понятие субстанции.

Субстанция – это все, что существует, не нуждаясь для  своего существования ни в чем, кроме  самого себя. Таким качеством (отсутствие необходимости для своего существования  ни в чем, кроме самого себя) обладает только одна субстанция и ею может  быть только Бог, который вечен, несотворим, неуничтожим, всемогущ, является источником и причиной всего.

Будучи Творцом, Бог создал мир, также состоящий из субстанций. Сотворенные Богом субстанции (единичные  вещи, идеи) также обладают главным  качеством субстанции – не нуждаются  в своем существовании ни в  чем, кроме самих себя. Причем сотворенные  субстанции самодостаточны

лишь по отношению друг к другу. По отношению же к высшей субстанции – Богу они производны, вторичны и зависят от него (поскольку  сотворены им).

Все сотворенные субстанции Декарт делит на два рода:

материальные (вещи);

духовные (идеи).

При этом выделяет коренные свойства (атрибуты) каждого рода субстанций:

протяжение – для материальных;

мышление – для духовных.

Это значит, что все материальные субстанции обладают общим для всех признаком – протяжение (в длину, в ширину, в высоту, вглубь) и делимы до бесконечности.

Все же духовные субстанции обладают свойством мышления и, наоборот, неделимы.