Государственная собственность и макроэкономическое регулирование экономики в 90-е годы 20 века

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3. Возникновение государственной собственности в России.

 

Начальный этап возникновения государственной социалистической собственности в СССР.

 

Государственно-монополистический капитализм есть «та ступенька исторической лестницы, между которой (ступенькой) и ступенькой, называемой социализмом, никаких промежуточных ступеней нет».1 Однако государственно-монополистический капитализм создает лишь материально-техническую возможность для социалистических преобразований, а начинаются они только после взятия рабочим классом политической власти. Без политического господства пролетариата ника­кое вмешательство государства в экономическую жизнь не может создать элементы социализма.

В период империализма вширь и вглубь развивается государственное вмешательство в хозяйственные отношения, но такое вмешательство никогда не выступает как решающий фактор развития народного хозяйства. Во время первой мировой войны царское правительство предприняло ряд мер в целях государственно-монополистического регулирования военной экономики России, что, однако, не помешало полному развалу всей хозяйственной жизни страны. Царское правительство не посмело посягнуть на собственность капиталистов, явно саботировавших выполнение военных заказов. Для этого не было использовано и действовавшее в то время законодательство о секвестре предприятий.2 Секвестр вообще применялся редко. Так, в 1915 г. было секвестрировано всего 14, а в 1916 г. — 18 предприятий.3

Временное правительство и его органы старались использовать секвестр в своих классовых целях для «спасения» предприятий от рабочего контроля. Например, Особым совещанием по обороне был секвестрирован Петроградский меднолитейный и механический завод Г. Г. Бреннера (в связи с отказом его владельца продолжать производство). Член Особого совещания прямо обосновывал наложение секвестра необходимостью ликвидировать на заводе «запутанное» положение и установить правительственный контроль над рабочими.4

Таким путем Временное правительство стремилось погасить революционный энтузиазм рабочих и угодить буржуазии. Контрреволюционное Временное правительство явно бессильно было справиться с «грозящей катастрофой». Своей экономической политикой оно доказало, что не хотело вывести страну из наступившего кризиса, а даже если бы и захотело, не смогло это сделать, находясь в полной зависимости, от крупного капитала.

Единственный выход из создавшегося положения — свержение классов буржуазии и помещиков и переход к социализму, материальные предпосылки для которого уже созрели.

Взятие рабочим классом государственной власти, установление диктатуры пролетариата — необходимое условие возникновения и раз­вития социалистической собственности. Ее история начинается только с. момента овладения рабочим классом государственной властью. С это­го момента приобретают совершенно иное содержание те экономические преобразования, с которыми связано обобществление производства.

Рабочий класс берет в свои руки власть не только для политического господства. Власть для него не есть нечто самодовлеющее. Она является исходным и решающим пунктом на пути создания социалистических производственных отношений. Социалистическое государство возникает в ходе ломки буржуазного государственного аппарата. С победой Октябрьской революции буржуазная государственная собственность превратилась в собственность социалистического государства.

Первоосновой образования социалистической собственности была, таким образом, отмена буржуазной государственной собственности и утверждение собственности социалистического государства. Хотя за этим непосредственно не последовал переход в руки Советского государства всех господствующих экономических высот, удельный вес государственной (казенной) собственности на промышленность и транс­порт был не так уж незначителен.2 Государственная социалистическая собственность на собственность казны возникала без всякой переходной ступени и, как правило, без специального юридического акта. Вместе с тем такой переход отнюдь не происходил механически, мирно и гладко; часто для этого требовалось подавить бешеное сопротивление саботажников — реакционных служащих государственных учреждений и предприятий.

Характерна судьба Государственного банка. Красная гвардия захватила его одновременно с вокзалами, почтой и телеграфом. В этом проявилось твердое решение Советской власти — сразу же занять экономические точки опоры контрреволюции. Большевики учли роковую ошибку парижских коммунаров. Им было ясно, что с осуществлением этого центрального пункта экономической программы, выработанной Коммунистической партией, нельзя медлить.

Социалистическое обобществление Государственного банка нужно провести срочно и решительно в целях немедленной ликвидации саботажа контрреволюционеров.

Переход государственного банка в собственность социалистического государства произошел не в форме национализации. Советское государство не издавало какого-либо декрета о его национализации, ибо в таком декрете не было необходимости. Дореволюционный государственный банк полностью зависел от царского правительства. Он составлял «чистую» собственность государства, а потому мог незамедлительно, без всякой переходной ступени перейти в собственность социалистического государства.

После Октябрьской революции рабочий контроль осуществлялся не только над частными капиталистическими предприятиями, но и над бывшими казенными заводами, однако рабочий контроль на бывших казенных предприятиях носил специфический характер. Он был гораздо кратковременнее, чем на частных предприятиях, и фактически представлял собой путь перехода предприятий в управление рабочих, метод овладения ими хозяйственным руководством. Рабочий контроль устанавливался только на тех казенных заводах, где оставалось старое управление. На тех же казенных предприятиях, управление которыми перешло в руки рабочих, необходимости в установлении рабочего контроля не было.

В исторической литературе не всегда различают рабочий контроль на казенных заводах, с одной стороны, на частных предприятиях — с другой. Рабочий контроль и на казенных заводах был школой борьбы против саботажа администрации и воспитания рабочих масс, но он не имел целью переход этих предприятий в собственность социалистического государства, поскольку она возникла с первого же дня Октябрьской революции.

Необходимо подчеркнуть, что рабочий контроль как на казенных, так и на частных предприятиях сам по себе не может создать социалистическую собственность. Переход политической власти в руки трудящихся — необходимое условие возникновения государственной социалистической собственности.

Отмеченное обстоятельство рабочие хорошо понимали еще до победы Октябрьской революции. После Февральской революции рабочий контроль впервые появился именно на казенных заводах, однако это отнюдь не означало возникновения социалистической собственности. Часто рабочие ставили своей целью лишь сохранение предприятий, а создание социалистической собственности на них связывали с победой диктатуры пролетариата. Знаменательно заявление фабрично-заводского комитета артиллерийского ведомства от 26 марта 1917 г.: «До тех пор, пока не наступит момента полной социализации всего общественного хозяйства, государственного и частного, рабочие не берут на себя ответственности за техническую и административную организацию производства».3

Временное правительство не только не поддерживало подобные «самоуправные действия рабочих», а всячески препятствовало им, прекращая финансирование производства на таких предприятиях. Оно не решилось передать государству даже те заводы, в отношении которых еще до революции Особые совещания вынесли постановления о секвестре.4

После Октябрьской социалистической революции рабочий контроль над казенными предприятиями стал провозвестником их фактического перехода в управление государства. Что же касается права государственной социалистической собственности на казенные предприятия, то оно, подчеркнем это еще раз, возникло с первого же дня существования Советской власти.

Бывшие казенные предприятия финансировались непосредственно за счет соответствующих ведомств. Значительная часть казенных заводов, принадлежавших до революции морскому и артиллерийскому ведомствам, снабжалась лучше сырьем и топливом. После проведения сплошной национализации промышленности, когда большинство частных капиталистических предприятий оказалось в руках государства, такие привилегии решено было отменить. Именно этого требовал в своей резолюции I съезд Советов народного хозяйства Северного района. Резолюция поставила вопрос о передаче бывших казенных заводов в ведение Советов народного хозяйства. В постановлении съезда подчеркивалось, что финансирование национализированных предприятий должно производить государство, пока они не поднимутся до уровня «самостоятельного коммерческого оборота».5 Постановление нацеливало на внедрение хозяйственного расчета в управление государственными предприятиями.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

4. Возникновение государственных  предприятий в странах Европы.

Точкой отсчета развития государственного предпринимательства в Западной Европе можно считать конец XVI – начало XVII вв., т.е. эпоху раннего капитализма, когда производство для городского рынка заменяется национальной промышленностью, а городская промышленная политика постепенно уступает место государственной промышленной политике.

По своему существу промышленная политика этого периода является продолжением принципов протекционизма, которых придерживались ранее города. В средние века город, покровительствуя собственным ремеслам, не допускал, или сильно ограничивал ввоз промышленной продукции. Так и государство устанавливало запретительные пошлины или же прямо запрещало импорт промышленных изделий, одновременно поощряя конкуренцию внутри страны.

Так, в Австрии, Пруссии, Баварии и других германских странах запрещение импорта товаров являлось обычной практикой. Как только создавалось новое предприятие в стране, оно сразу же получало привилегии от правительства, в том числе и запрещение ввоза той продукции, которое производится на данном предприятии. Запрет мог быть несколько смягчен, если купцы доказывали, что их товар, хотя и аналогичный, но иного качества. Товар также разрешалось ввозить, если фабрика или завод выдавали на это специальные разрешения (паспорта).

Наряду с запрещением импорта широко применялось и запрещение экспорта сырья: железа, меди, леса, пеньки, в особенности шерсти. Сырье должно было идти на нужды различных отраслей промышленности. Торговцы в первую очередь были обязаны снабжать шерстью местных суконщиков, которые также не имели права продавать шерсть.

Фридрих Великий протекционизм для продукции своей страны объяснял так: «Вы знаете мое государство. Почва песчаная, сухая и неблагодарная, она слишком мало производит хлеба. Скот малорослый, тощий и в малом количестве, приходится его добывать из Польши. Оливковое масло, пряности, сахар, кофе и сотню других продуктов необходимо доставлять из-за границы, что отнимает большое количество денег из страны. Если бы я разрешил своим подданным импортировать иностранные промышленные изделия, которые, правда, соответствовали бы их вкусу, – что тогда случилось бы в самый краткий срок, когда роскошь распространилась во всех странах? Они бы скоро за шерсть, холст, и лес, – наши единственные предметы экспорта, – истратили все полученные наличные деньги… В моем государстве промышленность еще в колыбели, а торговля – не что иное, как подручный иностранной торговли. Я запрещаю привоз, насколько могу, ибо это – единственное средство заставить моих подданных сделать самостоятельно то, чего они получить не могут. Я признаю, что вначале они будут плохо выполнять дело, но со временем оно усовершенствуется, – надо для начала иметь терпение. Я даю привилегии (монополии, патенты), я дал предприятиям много ссуд, они превышают миллион талеров, не считая освобождения от акциза. У меня плохая почва, почему я должен дать время деревьям, которые я сажаю, пустить корни и набрать сил, прежде чем я могу требовать от них плодов. Пускай народ кричит по поводу запрещений, лишь бы не было контрабанды. Мой народ должен работать и стал бы ленивым, если бы промышленность не имела достаточного сбыта».

Во Франции запрет на вывоз шерсти встречается уже в XIII в., но широко применяется только с XVI в. В Англии импорт шерсти запрещался с XV в., а экспорт – с XVII в. Как уже было сказано, государственная политика являлась в этот период прямым продолжением городской промышленной политики. Если в средневековом городе не имелось какого-либо промысла, приглашались иностранные ремесленники. Точно также, привлекая различными льготами иноземных мастеров, все государства в этот период, стараются основать собственные производства, отсутствовавшие в этих странах ранее (производство шелковых, бумажных тканей, лент, кружев, зеркал, часов и пр.). При этом новые предприятия получали всевозможные льготы: освобождение от налогов, от постоя, значительные субсидии, здания, премии на вывозимые товары.

Особенно важным являлось предоставление вновь образованным предприятиям монопольного права на производство и сбыт товаров в определенном районе. В дополнение запрещалось переманивать работников привилегированного предприятия, а также строго преследовались бежавшие рабочие.