Меры по защите российского рынка труда

     Диспропорция  может быть не только количественной, но и структурной, когда спрос  на рабочую силу не совпадает с  предложением по полу, профессиональной структуре, уровню образования и квалификации. Многие структурные несовпадения можно ослабить с помощью переподготовки имеющихся кадров, но это возможно не всегда. К тому же такая активная политика в сфере занятости весьма затратна.

     Поведение населения на рынке труда зависит также от уровня образования, социокультурных особенностей, в том числе эмансипации женщин, территориальной мобильности. В регионах и городах с более высоким уровнем образования населения его адаптация к изменениям спроса на рынке труда идет быстрее, поэтому безработица, как правило, ниже. В регионах нового освоения, заселенных недавними мигрантами, при ухудшении ситуации на рынке труда быстрее начинается миграционный отток, так как мобильность населения выше.

     Региональные и локальные рынки труда обладают большим потенциалом саморегуляции. Количественные и структурные диспропорции предложения и спроса могут сглаживаться территориальной мобильностью экономически активного населения: переездом на новое место жительства, сезонной или маятниковой трудовой миграцией в регионы и города с более значительным предложением рабочих мест. Однако на фоне стран с развитым рынком труда территориальная мобильность населения современной России пока еще невелика. Она вдвое ниже и по сравнению с советским периодом, когда трудовые миграции стимулировались государством или были принудительными. Основные причины низкой мобильности в современной России - редкая сеть городов и слаборазвитая транспортная инфраструктура, препятствующие маятниковым миграциям, огромные перепады цен на локальных рынках жилья и высокие затраты на смену места жительства, непосильные для большинства домохозяйств. Пока только большой "градиент" социально-экономических различий, создаваемый одновременно притягивающими и выталкивающими факторами, может стимулировать территориальную мобильность, что и наблюдается, например, в Московской агломерации с ее огромным спросом на труд и его высокой оплатой. Именно поэтому она стала крупнейшим центром притяжения рабочей силы. Резко расширился радиус трудовых миграций в столицу: маятниковая миграция распространилась за пределы столичной агломерации на соседние области Центра, растет трудовая миграция, особенно из регионов российского юга.

     Именно "градиент" социально-экономических  различий привел к увеличению с конца 1990-х годов трудовой миграции в Россию титульного населения стран СНГ, заполняющего рабочие места с более низкой оплатой труда, сделал экономически мотивированными возвратные миграции русского населения из этих стран, причем переселенцы постепенно перемещаются в крупные городские агломерации России.

     Особенно  ярко выражены контрасты в северо-восточных  регионах нового освоения: в ведущих  нефтегазодобывающих округах с  более высокой оплатой труда  до середины 2000-х годов сохранялся приток трудовых мигрантов, в то время как остальные северные и восточные регионы теряют население с 1990-х годов. Многочисленные примеры территориальной мобильности населения, обусловленной экономическими факторами, подтверждают развитие механизмов саморегуляции на региональных рынках труда.⁵

1.2. Российский рынок труда.

     Современный рынок труда России находится  на этапе становления и развития и характеризуется всеми присущими этому этапу особенностями.

     Российский  рынок труда воспринимается скорее как нагромождение аномалий, чем как целостная и по-своему внутренне стройная система. Опыт, однако, свидетельствует, что рынок труда в России в своих проявлениях не хаотичен, а подчиняется вполне определенной логике, вытекающей из особенностей сложившейся модели.

     Эта модель никем не конструировалась "сверху", по заранее составленному плану. Она складывалась спонтанно, под  воздействием решений, которые принимались  независимо друг от друга государством, предпринимателями и работниками. Накладывающиеся реакции основных участников рынка труда зачастую приводили к результатам, которые никем не прогнозировались и для всех оказывались неожиданными. И если вначале могло казаться, что это какие-то случайные аберрации, то с течением времени становилось все очевиднее, что речь идет об устойчивых, самовоспроизводящихся формах трудовых отношений.

     В зарубежных транзитологических исследованиях  общепринят тезис о существовании  двух альтернативных моделей "переходного" рынка труда: первая модель распространена в странах Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ), вторая - в России и других республиках бывшего СССР (страны Балтии обычно рассматриваются в качестве особого промежуточного случая). К сожалению, отечественные исследователи, как правило, проходят мимо этого вывода. В результате даже такая проблема, как реформирование трудового законодательства, чаще всего обсуждается в отрыве от реального функционирования российского рынка труда, вне связи с отличительными особенностями модели, сформировавшейся в "шоковые" 1990-е годы.

     Эволюция трудовых отношений в странах ЦВЕ в общем и целом соответствовала исходным ожиданиям, сопровождавшим старт рыночных реформ. Все они с известными вариациями (более или менее существенными) воспроизводили тот тип рынка труда, который хорошо известен из опыта ведущих стран Западной Европы (Бельгии, Германии, Испании, Франции, Швеции и др.). Речь идет о рынке с высокой степенью защиты занятости, сложными механизмами заключения коллективных договоров, значительной сегментацией рабочей силы и устойчивой долговременной безработицей.

     Первоначально ничто не предвещало, что развитие российского рынка труда пойдет по иному сценарию и что его  итогом станет формирование специфической  модели, во многом отличной от утвердившейся  в странах ЦВЕ. С самого начала Россия вслед за другими реформируемыми экономиками начала "импортировать" стандартный набор институтов, действующих в данной сфере: был введен законодательный минимум заработной платы, создана система страхования по безработице, легализована забастовочная деятельность, сформирована сложная многоступенчатая система коллективных переговоров, установлены налоги на фонд оплаты труда, внедрена политика налогового ограничения доходов, предпринимались попытки индексации заработной платы и т.д.

     В этих действиях не было ничего "нестандартного". Отсюда - вполне закономерные ожидания, что в России рынок труда будет работать примерно так же, как рынки труда в других постсоциалистических странах, раньше нее вступивших на путь реформ. Правда, с учетом большей глубины трансформационного кризиса можно было предполагать, что масштаб и острота проблем окажутся иными: "сброс" предприятиями рабочей силы - активнее, безработица - выше, трудовые конфликты - многочисленнее, инфляционное давление со стороны издержек на рабочую силу - сильнее и т.д. К тому же, обретя дополнительные "ребра жесткости" в виде вновь введенных институтов, российский рынок труда сохранил немало прежних, советских законодательных норм и ограничений, которые так и не были отменены. Неудивительно, что первые пореформенные годы прошли под знаком скорой катастрофы, которая, как представлялось большинству наблюдателей, неминуемо должна была разразиться в сфере занятости российской экономики.

     Функционирование российского рынка труда характеризовалось относительно небольшими потерями в занятости и умеренной безработицей, гибким рабочим временем и сверхгибкой заработной платой, интенсивным оборотом рабочей силы и повсеместным распространением нестандартных форм трудовых отношений, и, наконец, невысокой забастовочной активностью. В результате он оказался хорошо приспособлен к амортизации многочисленных негативных шоков, которыми сопровождался процесс системной трансформации. Приспособление к ним осуществлялось, прежде всего, за счет изменения цены труда и его продолжительности и лишь в весьма ограниченной степени - за счет изменений в занятости.⁶

     В конце XX – начале XXI столетий в результате перехода к рыночной экономике, распада СССР и последовавшего за ним изменения территориальных границ, втягивания страны в общемировые процессы общественного развития свое место в процессах международной трудовой миграции заняла и Россия, не только превратившаяся в центр притяжения трудовых мигрантов из менее благополучных (с точки зрения уровня и качества жизни) стран ближнего и дальнего зарубежья, но и ощутившая – вследствие уже существующих и намечающихся деформаций в структуре национального рынка труда, порождаемых, в числе прочих, и проблемами демографического характера – экономическую потребность в использовании иностранной рабочей силы. Признание того факта, что даже при реальном повышении производительности труда экономический рост в стране невозможен без масштабного пополнения трудовых ресурсов за счет более эластичной, быстрее реагирующей на внешние факторы, а посему способной ответить вызовам ближайшего десятилетия миграции, анализ ситуации, складывающейся на локальных рынках труда, уже сегодня испытывающих не только относительный, но и абсолютный дефицит рабочей силы, прогнозы, согласно которым к 2025-му году национальные трудовые ресурсы сократятся на 18-19 миллионов человек⁷, интенсифицируют миграционные потоки, выводя Россию в число трех крупнейших – после США и Германии – центров мировой иммиграции. Число официально работающих в России трудовых мигрантов постоянно увеличивается: уже в 2006 году оно превышало 1 миллион человек, представлявших более 40 государств мира⁸. В 2007 году в стране на миграционный учет было поставлено около 8 миллионов иностранцев; при этом разрешение на работу получили более 2,1 миллионов иностранных граждан⁹. Вместе с тем, очевидно, что данные показатели отражают лишь незначительную часть реального миграционного процесса: согласно различным источникам и экспертным оценкам, масштаб нелегальной миграции оценивался в последние годы в пределах от 3 до 13 миллионов человек¹⁰. Проблему не решает и новое (относительно либеральное, упрощающее процедуру получения разрешения на работу, усиливающее контроль за выполнением работодателями не только миграционного, но также трудового и налогового законодательства) миграционное законодательство: несмотря на то, что в 2008 году Россия была намерена принять около 2 миллионов трудовых мигрантов из-за рубежа¹¹, численность нелегальных (или незаконно занятых) трудовых мигрантов по-прежнему составляет в стране от 4 до 6 миллионов человек и как минимум в пять раз превышает данные официальной статистики¹².

     По  мнению же директора ФМС Константина  Ромодановского, ежегодно в Россию приезжает до 25 миллионов человек, примерно половина которых собирается в ней работать. Число же иностранных  граждан, работающих в РФ на законных основаниях, по его оценкам, составит в текущем году лишь 3 миллиона человек¹³. Существующие экспертные расчеты и приблизительные оценки объемов незаконной миграции иногда различаются настолько, что выглядят несопоставимыми. В ряде случаев точная оценка масштабов незаконной миграции просто невозможна, ведь подавляющая часть иностранных граждан, работающих в России, приезжает на заработки временно, и не регистрирует свое пребывание либо проживание, а потому не имеет законных оснований работать. При этом широкий диапазон оценок свидетельствует не только об отсутствии надежных исходных данных и ведомственных методик их количественного анализа, но и о сознательном взвинчивании антииммигрантских настроений среди российского населения, вследствие которых отношение к международным трудовым мигрантам в России до сих пор остается неоднозначным, а их пребывание в стране связывается с возникновением большого числа проблем в различных сферах жизнедеятельности (достаточно вспомнить хотя бы тот факт, что труд подавляющего большинства мигрантов носит принудительный характер или осуществляется в грязных, тяжелых или опасных условиях, теневом и криминальном секторах экономики, консервирующих и без того развитые теневые экономические отношения), что обусловливает необходимость анализа как самих этих проблем, так и возможных способов их преодоления.

     Проблема  нелегальной трудовой занятости  иностранцев приобретает в России все большую остроту, прежде всего, в силу ослабления государственного контроля за рынком труда, некритического заимствования зарубежного опыта регулирования миграционных процессов на федеральном и региональном уровнях, несовершенства миграционных законов и практик приема иностранных трудовых мигрантов, использование которых далеко не всегда приводит к желаемым результатам¹⁴. Вследствие этого в российском государстве складываются устойчивые тенденции, усложняющие и без того непростую экономическую, политическую и социальную ситуацию – тенденции, требующие поиска таких способов их преодоления, которые отвечали бы как интересам обеспечения экономической безопасности России, так и интересам прибывающих в нее трудовых мигрантов. 

Глава 2. Внутренняя и внешняя  миграция рабочей  силы в России.

     Понятие «миграция» происходит от латинского «migration», от «migro» – перехожу, переселяюсь, и означает перемещение, переселение.

     Миграция  населения связана, как правило, со сменой места жительства; подразделяется на безвозвратную (смена постоянного  места жительства), временную (переселение  на ограниченный срок), сезонную (перемещение в определенные периоды года). Различают внешнюю (эмиграция и эмиграция) и внутреннюю (из села в город, межрайонные переселения и др.) миграцию населения. Выделяют и так называемые маятниковые миграции (регулярные поездки к месту работы или учебы за пределы своего населенного пункта).¹⁵ Трудовая миграция – вид миграции, представляющий собой совокупность территориальных перемещений людей, связанный с занятостью и поисками работы¹⁶. В широком смысле большинство миграционных перемещений в мире являются трудовыми, так как при переселении люди стараются найти на новом месте работу с подходящей заработной платой и решить экономические проблемы, которые возникли у них по месту прежнего жительства. Даже широко распространенная учебная миграция в конечном счете оказывается трудовой, так как по окончании университетов и других учебных заведений в развитых странах, студенты стараются устроиться на работу, и не стремятся применить знания у себя на родине. Туристические поездки также во многих случаях служат прикрытием торговой деятельности или поисков работы.

     Развитие  трудовой миграции России обусловлено  тяжелой экономической ситуацией  и разрушением прежней сферы  занятости на постсоветском пространстве. В результате трудовой миграции сформировался значительный сектор занятости, созданный исключительно благодаря личной инициативе граждан и определивший главный способ заработка для миллионов жителей бывшего СССР. Миграция и в Советском Союзе имела четко выраженный трудовой характер. Так, переезд на работу всегда фигурировал среди основных причин смены места жительства. Однако трудовая миграция в отличие от переселения не предполагает смены постоянного места жительства. В случае трудовой миграции речь идет о заработках на стороне и о выезде на короткое время, причем выезд предполагает возвращение или в страну исхода (внешняя трудовая миграция) или в город (регион) постоянного проживания (внутренняя трудовая миграция). В СССР также практиковались некоторые виды трудовой миграции («сезонники», «отходники», «шабашники и др.), но они носили ограниченный характер¹⁷.

     Миграция  населения - как международная, так  и внутренняя, тесно связана с  рынком труда. Сейчас всеобщее внимание приковано к международной миграции: кризис обострил интерес к таким  вопросам, как конкуренция иностранных работников с россиянами за рабочие места, влияние миграции на заработную плату, мигрантские трансферты. В России существует структурная безработица, а также региональный дисбаланс спроса и предложения на рынке труда. Естественно напрашивающийся путь решения данной проблемы – активизация перетока работников из регионов и городов с избыточной рабочей силой туда, где ее не хватает.