Основные направления развития практики Российского менеджмента

Основные направления  развития практики Российского менеджмента.

 

Менеджмент – путь в будущее

 

Термин  «менеджмент», как правило, трактуется очень широко. Поэтому любое его  определение будет неполным. С  некоторой степенью приближения  можно сказать, что эта система  текущего и перспективного планирования, прогнозирования и организации  производства, реализации продукции  и услуг в целях получения  прибыли.

Современный менеджмент – это тысячи возможных  вариантов и нюансов управленческих решений. Подходы, разработанные одной  фирмой и хорошо себя зарекомендовавшие, могут оказаться не только бесполезными, но даже вредными для другой. Много  вариантность ходов менеджмента, гибкость и неординарность хозяйственных  комбинаций, неповторимость тех или  иных способов действия в конкретной ситуации составляют основу делового управления. Поэтому в деятельности менеджеров приходиться делать упор не на стандартные приема, а на способность быстро и правильно оценить реальную хозяйственную ситуацию и найти достаточно хороший выход.

Менеджмент  не дает унифицированных рецептов. Он учит тому, как, зная приемы, способы  и пути решения тех или иных управленческих задач, добиться успеха для конкретного предприятия, будь оно государственным, кооперативным, смешанным, коллективным, акционерным  и т.д.

Овладение искусством менеджмента является одним  из главных рычагов повышения  результатов хозяйственной деятельности.

Для нарождающегося в нашей стране предпринимательства  особое значение приобретает социальная этика, общественная ответственность. Очень важно, чтобы на пути к рынку  руководители, специалисты в полной мере осознали прямую связь своих  интересов с интересами общества в целом, научились мыслить стратегически.

Менеджмент  – наш путь в будущее. Это подтверждает весь огромный накопленный опыт. Обратимся  к нему.

 

Зарождение менеджмента в России и его развитие в СССР

 

Первые  ростки научного отношения к организации  труда и управления появились  в России на рубеже 19-20 веков, но особенно стали заметными  в первые десятилетия 20 века, когда в США и Европе приобрели широкую популярность тейлоризм, фордизм, файолизм и др. попытки реализовать принципы НОТ (научная организация труда) предпринимались на ряде заводов накануне и в годы Первой мировой войны, но они носили скорее стихийный, нежели систематический характер. Причины, сдерживающие широкомасштабные инновации в российской промышленности, заключались в экономической отсталости страны.

 

Дореволюционный период

 

В начале 20 века в России аграрное население  преобладало над индустриальным. В 1911 г. Россия  произвела готовой продукции в 10 раз меньше, чем Америка, хотя население ее почти в 2 раза превышало население США. На западе интенсивность и производительность труда были гораздо выше чем, в России. А это означало, что уровень организации производства у нас был существенно ниже: в промышленности преобладали крупные фабрики, свидетельствовавшие о завышенной доле ручного неквалифицированного труда.

Импорт  в Россию иностранной техники, капиталов  и специалистов сопровождался заимствованием прогрессивных идей в области  НОТ и менеджмента. Первые упоминания  о тейлоризме, как удалось выяснить И. А. Голосенко, появились в 1908-1909гг. в узкоспециализированных журналах «Металлист» и «Записки Русского технического общества». Пик интереса к творчеству Ф. Тейлора падает на 1912-1914 гг. в ряде петербургских и московских организаций  проходят публичные диспуты о западных новинках НОТ. Переводятся основные работы Тейлора, Джилбретта, Гантта, Пиркгорста и др.

Венцом  легитимизации идей Тейлора в России следует считать 1913г., когда появился первый в мире тейлористский журнал «Фабрично – заводское дело», где систематизировалась самая разнообразная информация о создателе «научного менеджмента».

Дискуссия вокруг тейлоризма развернулась еще  острее после Октябрьской революции. Она приобрела государственный  размах и политическую окраску. До революции  мнения о системе Тейлора разделились  на два лагеря - ее сторонников и  противников.

Критиков  тейлоризма (Воронцов, Маслов, Поплавский, Алексинский) можно назвать приверженцами  популистской ориентации. Они полагали, что в России при низком уровне организации производства и жизни  населения, произволе предпринимателей и отсутствии законодательных гарантий внедрение системы Тейлора принесет больше вреда, чем пользы.

Отношение Ленина к Тейлору – беспрецедентный  случай в истории. До 1917г. он оценивал его систему крайне негативно. Но вот произошла революция, большевики взяли власть. Главная их задача – доказать преимущества социализма над капитализмом. Через четыре года после первой своей статьи в 1918г. Ленин на заседании Совнаркома во всеуслышание заявляет, что построить  социализм без высокой культуры и производительности труда невозможно, а эти факторы, в свою очередь, невозможны без внедрения тейлоризма.

Сторонники  технократической ориентации, в их числе Поляков, Сарровский, Железнов, Озеров видели в этой системе символ научно технического прогресса: тейлоризм победит старую систему управления, и бескультурье как в свое время паровая машина победила ремесленный традиционализм. Система Тейлора – проявление общемировых тенденций производства, и рост безработицы связан именно с ними, а не с тейлоризмом. Сторонники Тейлора указывали, что в его системе нет ничего, что способствовало бы ускоренному изнашиванию организма работника. Одновременно они предостерегали против механического переноса чужих идей: надо искать новые пути, учитывая исторический опыт нации и трудовую этику народа.

Проблемами  организации труда Л. Крживицкий начал заниматься в начале 20 века и независимо от Тейлора. Он разработал учение о профессиональных типах  и даже пытался построить карту  «размещения в обществе способностей». На рубеже 20 века усиливается интерес  к социальным прогнозам и социальной организации.

Таким образом, теоретические основы учения о трудовом действии появились в России раньше, чем в Америке и Европе.

         

  Постреволюционный период

 

Формирование  отечественной науки управления и организации труда разворачивалось  в 20-е годы на фоне острой дискуссии  вокруг системы Тейлора и вопросов НОТ. «Тогда главные группировки, - П. М. Керженцев о I Всероссийской конференции по НОТ в 1921 году – складывались под углом зрения принятия или не принятия тейлоризма».

Если  антитейлористы умалчивали о достижениях западной теории рационализации, то тейлористы, которых было много среди инженеров технических специалистов, напротив, превозносили американские и европейские методы НОТ.

К «богдановщине», как называли антитейлоровское течение, примыкали тогда известные нотовцы Лавров, Есьманский, Кан, Ерманский. Распространенным течением был и «файолизм», в котором технико – экономические, организационные стороны производства заслонялись личным началом руководителя.

Длительная  дискуссия вокруг тейлоризма касалась так же вопросов производительности труда. Доказывая необоснованность попыток планировать заведомо низкие темпы роста экономики, А. К. Гастев проявил себя принципиальным защитником повышения интенсивности труда.

Многие  в то время считали возможным  достижение высокой производительности труда без его интенсификации, полагая, что у классового врага  следует перенимать лишь теоретические  достижения, учиться же у буржуазии  дисциплине труда, его рациональной организации не только бесполезно, но и, якобы, вредно. Ленин назвал подобные утверждения предрассудками, облеченными  в научную форму. Но тот же Ленин  решительно критиковал тектологию Богданова за приверженность субъективному идеализму.

Отсутствие  однозначного отношения  к зарубежным теориям, дискуссии вокруг системы Тейлора - все это и многое другое свидетельствует о переходности данного периода.

Перед  11 Всероссийской конференцией НОТ (1924г.) четко выявились  две теоретические  группы – «группа 17-ти»  (Керженцев, Бурдянский и др.) и «цитовцы» (Гастев, Гольцман и др.), основные различия заключались в том, что первые в центр внимания ставили вовлечение масс в работу НОТ, а вторые, по мнению их противников, замыкались в узких лабораторных рамках, сводя всю практику НОТ к деятельности  сотрудников научных институтов труда.

20-е годы  – это, пожалуй, самый интересный  и плодотворный период, когда  отечественная наука управления  создала теоретический концепции  и практический методы, сопоставимые  с лучшими зарубежными образцами.  Ни до, ни после этого она  уже не знала столь высокого  подъема. Короткий период в 10-15 лет дал нам подлинные образцы социологии эффективного управления, которые в последующие 50 лет  не только не были развиты, но фактически полностью утрачены. Теоретические основы науки управления, понимаемой широко – от управления всем народным хозяйством до руководства отдельным предприятием – развивали такие крупные ученые, как Чаянов, Кондратьев, Струмилин, Гастев, Богданов.

Таким образом, можно говорить о том, что зарождение науки управления приобрело в 20-е  годы широкий общественно – политический резонанс.

 

«Индустриальная утопия» О. Ерманского

 

Правильно оценив прогрессивную роль механизации  и автоматизации производства, Ерманский приходит к несколько неожиданному выводу  о  том, что в скором времени все станут руководителями, поскольку работать будут не живые люди, а сложные машины – автоматы.

Подкреплял  теоретические положения Ерманский такими выкладками: 50 лет назад соотношение между руководителями и исполнителями было 1:100, перед первой мировой войной 1:12, в 20-е годы 1:7, на крупных же предприятиях, применяющих НОТ 1:5, идеал Тейлора 1:3, наконец, в перспективе такое соотношение должно быть 1:0.

«Остается неясным, - пишут Омаров и Корицкий, приведшие в своей статье расчеты Ерманского, - кем же будут управлять руководители, если число исполнителей сократиться до нуля? Машинами? Но тогда речь должна идти не об управлении производством, а управлении вещами. Что в свою очередь, вероятно, является заблуждением».

Процесс вытеснения человека из сферы непосредственного производства Ерманский почему – то понял как ликвидация живого труда. Точнее, не вообще живого труда, а труда исполнителей. Ведь деятельность руководителей -  тоже элемент живого труда. Конечно, управленцы в проекте Ерманского остаются. Более того, численность их рядов резко возрастает.

«Индустриальная утопия» Ерманского строилась на одной очень незаметной методологической ошибке: абстрактные теоретические рассуждения подкреплялись не менее абстрактной эмпирикой; вместо конкретного анализа проблемы автор приводил надуманные количественные расчеты.

Наверное, не следовало бы останавливаться  на слабостях в концепции того или иного мыслителя, теоретических  курьезах или заведомо утопических  проектах. К сожалению, они были общим  местом науки управления 20 –х. годов, выражали типичное в ней – наивность теоретической мысли, лишенной преемственности с наследием старой российской культуры, ориентацию на классовый принцип пролеткультовскую идеологию.

 

На  стыке разных методологий

 

Другая особенность социологических поисков – чрезмерное увлечение механистическими, физическими и биологическими аналогиями. Даже крупные теоретики типа Богданова, ратующие за конкретность знания, перегружали социальные концепции заимствованиями из кристаллографии, теории дарвинизма, физико-химической концепции Ле Шателье.

Однако  те, кто смог подняться над массовыми  стереотипами и классовой позицией, внесли серьезный вклад в науку  управления. На теории «длинных волн»  Кондратьева базируются многие западные теории экономики. Богданова по праву  считают одним из основоположников общей теории организации. Изучая универсальные  законы изменения организации, он развил систему взглядов, очень близкую  той, которую спустя 30 лет высказывал французский математик и философ  Том в теории катастроф.

Сейчас  в зарубежном менеджменте успешно  развивается особое направление  – «организационное  изменение». Наиболее яркими его представителями являются Питерс, Уотермен. Переход от жестких технологий к гибким производственным системам, замена бюрократической пирамиды мобильными матричными структурами, внедрение инновационных мероприятий и психологическая переориентация сотрудников – все это, пусть в самой зачаточной форме, но уже содержалось и в теории организационной динамики  Богданова.

Мировая кибернетика в лице Л. Фон Берталанфи, Винера, Эшби, заложивших основы общей теории систем, не заметила идей не только Богданова, но и Гастева. Принципы гомеостазиса обратной связи, изоморфизма и многие другие разрабатывались вне всякой связи с взглядами русских мыслителей, хотя с ними у зарубежных коллег масса поразительных совпадений. Деятельность созданного в 1921 г. Центрального института труда во главе с Гастевым охватывала вопросы теории управленческих процессов, методики рационального обучения рабочих, биологии, психофизиологии, экономики, истории и педагогики. По мнению специалистов, здесь содержались в зародыше основы кибернетики и инженерной психологии, эргономики и праксеологии, которые широко стали развиваться в последующие годы, но опять же не у нас, а за рубежом.

 

Методологические  принципы формирования российского  менеджмента

 

Важнейшим фактором, влияющим на специфику менеджмента, является менталитет нации. В настоящее  время в выдвигаемых основных концепциях формирования российского  менеджмента ментальности придается  различное значение. Переход к  рынку выдвинул задачу формирования российского менеджмента. Его становление  зависит, во-первых, от уровня развития товарного производства. Менеджмент как форма управления имманентно присуща товарному производству. Наличие в Российской Федерации  переходной к рынку экономики означает в то же время и процесс формирования менеджмента. Во-вторых, от уровня технического и технологического развития общества. Так, революция в системе управления, произошедшая в 19 - начале 20 века, была вызвана переходом от ремесленного к машинному производству. Изменилась система управления и при переходе к конвейерному производству. Меняется она и с переходом к новейшим автоматизированным и информационным технологиям.