Мировой опыт современного использования памятников архитектуры

Большой интерес к работе Конференции проявили многочисленные неправительственные ассоциации интеллектуалов из разных стран, которые не прекращали своей деятельности во время войны. Среди наиболее влиятельных можно назвать английский Совет по образованию для мирового гражданства, президентом которого был Жильбер Мюррей, последний председатель Комитета интеллектуального развития в 1928 - 1939 гг.; Британскую ассоциацию научного прогресса, участником которой был Джулиан Хаксли, впоследствии первый Генеральный директор ЮНЕСКО; Комитет США по перестройке образования и др. По их инициативе на рассмотрение Конференции было вынесено предложение о создании международной организации для сотрудничества в области образования. С целью его дальнейшей разработки в мае 1943 г. в рамках Конференции был создан специальный комитет.

К этому времени Конференция значительно расширила рамки своей деятельности. Были созданы комиссии по культурным соглашениям, книгоиздательскому делу и периодической печати, по научным проблемам, кинематографии, аудиовизуальным средствам, по вопросам финансирования и планирования образования, а также комитеты и подкомитеты по вопросам истории, возвращения незаконно вывезенных произведений искусства и оборудования для научных исследований, по оказанию срочной помощи учителям и по перевоспитанию детей, подвергшихся пронацистской идеологической обработке. [8,c.34]Таким образом зарождались многие важные программы, осуществлением которых ЮНЕСКО занимается и по сей день.

На протяжении XIX в. и в первые десятилетия XX в. шла острая борьба между государствами по поводу регламентации раскопок и охраны археологических памятников. Внутреннее законодательство о культурных ценностях прежде всего создавалось и развивалось в странах, богатых памятниками археологии. Так было в Италии, Греции, Иране, Турции, Египте и Сирии. Буквально все раскопки в средиземноморских странах, Иране и Афганистане производились иностранными экспедициями, организованными как государственными, так и частными лицами [6,c.4]. Отношения между странами закреплялись в виде двусторонних соглашений, предметом которых становилось урегулирование вопросов, касающихся производства раскопок, распределения находок, изготовления копий и научного использования результатов раскопок, права преимущественной покупки. Эти вопросы решались по-разному от случая к случаю.

Среди заключённых соглашений отметим Олимпийский договор 1874 г. между Грецией и Германией; договор 1887 г. о раскопках в Дельфах между Грецией и Францией; франко-афганское соглашение 1922 г.; ряд соглашений между Турцией и Германией по Пергамону; ряд договоров, заключенных с Египтом. Эти двусторонние соглашения постепенно привели к изменениями во внутренних законах стран, богатых археологическим наследием. Соглашения нередко ущемляли в правах как страну, на территории которой производились раскопки, так и страну-организатора или страну, которая право на раскопки не получила. Так, например, по франко-афганскому соглашению 1922 г. Франция получила исключительное право на производство раскопок на всей территории Афганистана.

Несмотря на то, что постепенно шел процесс перехода от принципа свободного производства раскопок иностранцами к системе ограничений и разрешений, необходимость международного регулирования археологических раскопок была очевидной к началу XX в. Первых практических шагов в этой сфере удалось достичь лишь накануне Второй мировой войны. Под покровительством Международной комиссии по историческим памятникам в 1937 г. в Каире была проведена международная конференция по этому вопросу, Заключительный акт которой стал первым регламентирующим документом в этой сфере. Документ стал вехой в попытке государств преодолеть разногласия в спорах о правах на найденные предметы, закрепив полное и неотъемлемое право собственности государства на культурные ценности, находящиеся на его территории. В Заключительном акте конференции предлагались рекомендации касательно принципов внутреннего права по вопросам защиты и сохранения археологического наследия, международного сотрудничества в археологии, борьбы с незаконными раскопками, принципов организации раскопок и международной документации.

Акт рекомендовал использовать во внутренних нормах унифицированное определение понятия «древность», урегулировать вопросы продажи находок, создать зоны охраны. Поощрялось сотрудничество между публичными коллекциями, в т.ч. передача находок, в которых не заинтересованы национальные музеи, путем их продажи, обмена или передачи на хранение. Музеям надлежало при приобретении археологических памятников убедиться, что их источником не являются незаконные раскопки. В случае подозрительных предметов необходимо было сообщить администрации для их последующего возврата в страну происхождения; в этом отношении Акт дополнял положения, включенные в Проект международной конвенции о защите национального исторического и художественного наследия, о котором речь пойдет дальше. Была заявлена необходимость создания международной службы документации и информации; был рассмотрен вопрос о создании Международного комитета археологических раскопок и составлении международного перечня экспедиций и экспертов в этой области [20,c.124].

Акт каирской конференции положил начало международному диалогу в области археологии и в значительной степени повлиял на формирование внутренних норм в этой сфере. Его принципы были дополнены и расширены в Рекомендации ЮНЕСКО, определяющей принципы международной регламентации археологических раскопок, принятой в 1956 г. Следующим шагом в этой сфере стала Европейская конвенция об охране археологического наследия, принятая в 1969 г. и пересмотренная в 1992 г.

Сама идея интернациональной ответственности за сохранение наиболее ценных культурных и природных объектов возникла в 60-х гг. XX в. в связи со строительством высотной Асуанской плотины в Египте и угрозой затопления водами Нила древних памятников Нубии. Международное сообщество осознало тогда, что их гибель явилась бы невосполнимой утратой для всего человечества. Однако средств для сохранения памятников у Египта и Судана не было. И в марте 1960 ЮНЕСКО обратилась с призывом о помощи ко всем странам мира, и в короткий срок были собраны значительные средства, позволившие спасти памятники Нубии.

Вопросами охраны памятников истории и культуры занимаются Международный совет музеев (1946) (далее ИКОМ), Международный исследовательский центр по охране и реставрации культурных ценностей (1959), Международный совет по охране памятников и достопримечательных мест (1965) (далее ИКОМОС) и другие организации. Консультативным статусом категории А (консультативная и сотрудничающая - высшая) при ЮНЕСКО обладают, в частности, такие международные неправительственные организации как ИКОМОС, ИКОМ, Римский центр. Наделение их таким статусом позволяет вышеназванным международным организациям осуществлять сотрудничество с ЮНЕСКО и проводить взаимные консультации с ее органами.[21,c.54]

По инициативе ЮНЕСКО на Гаагской конференции 1954 приняты Международная конвенция и протокол «О защите культурных ценностей в случае вооружённого конфликта». В ноябре 1972 году в Париже во время 17-й сессии Генеральной конференции ЮНЕСКО была принята международная Конвенция по охране Всемирного культурного наследия. Одновременно были учреждены Межправительственный комитет по его охране, названный Комитетом Всемирного наследия, на который возложены основные функции по включению и исключению объектов в списки, а также по рассмотрению заявок и принятию решений о предоставлении той или иной, в первую очередь, финансовой помощи и Фонд охраны всемирного культурного и природного наследия, который, будучи специальным целевым фондом, аккумулирует финансовые средства для реализации целей и задач, определенных Конвенцией [16, c. 10].

На 1 января 1998 года эту Конвенцию подписали 152 страны. В 1999 году общая численность объектов, включенных в Список объектов Всемирного наследия, составляла 630 памятников истории и культуры.

Международная охрана согласно ст.7 Конвенции понимается как система международного сотрудничества и помощи государствам по сохранению и выявлению всемирного наследия. Поэтому деятельность Комитета не ограничивается составлением Списка. Он также руководит системой мониторинга, позволяющей следить за состоянием природных и культурных объектов и оказывать необходимую поддержку тем странам, которые не располагают материальными и финансовыми ресурсами для их сохранения. Поступающие в распоряжение ЮНЕСКО средства складываются из небольших обязательных взносов стран-участниц Конвенции.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1.2 Международное  право в области сохранения  историко-культурного наследия

 

Поскольку рекомендации ЮНЕСКО не носят обязательного характера и их положения не могут непосредственно применяться в странах-участницах, реализовать выраженные в них пожелания можно только путем принятия законодательных и иных нормативных актов в странах-участницах или же путем внесения в эти акты соответствующих дополнений.[34,c.21]

На сегодняшний день в мире существует более 250 государств. Все они используют право как средство регулирования общественной жизни.

В современном мире четко различаются четыре правовые семьи:

романо-германская (континентальная);

англосаксонская (семья общего права);

арабская (мусульманская);

африканская (семья обычного права).

Романо-германская (континентальная) семья права (или профессорское право)

В состав данной семьи входят национальные системы, возникшие в континентальной Европе на основе соединения римских, канонических и местных традиций (Франция, Германия, Испания, Швеция и др.). Все эти страны в той или иной мере реципировали, т. е. взяли за основу, римское право, но не конкретные нормы, а его принципы.

Основным источником права (формой права) является нормативный акт, который занимает не менее 70% общего числа других форм права. Используется также юридический прецедент (когда закон неясен, противоречив), но не более чем на 15%. Не сбрасываются со счетов и обычаи, хотя они считаются устаревшим источником права. [25,c.277]По сравнению с другими семьями здесь широко используется юридическая доктрина, поэтому эту семью права еще называют профессорским правом. Ученые активно помогают юрисдикционным органам в процессе разрешения сложных дел.

 

По своему содержанию национальные системы этой группы логичны и доктринальны. Ученые, наряду с представителями государственных органов, привлекаются не только для разрешения сложных дел или дел, по которым отсутствуют законоположения, но и к работе над законопроектами. Зачастую они становятся инициаторами издания того или иного нормативного акта. О том, что ученые создают понятийный аппарат для законодательства, и говорить не приходится.

По структуре континентальное право делится на отрасли, а те, в свою очередь, на подотрасли и институты. Рассматривая конкретный случай, правоприменитель должен прежде всего решить, к какой отрасли права относится дело, а потом в ее составе искать соответствующую норму права.

Право стран данной правовой семьи хорошо систематизировано. Старые, сложившиеся отрасли права подвергаются кодификации, т. е. глубокой переработке, в результате которой создается органичный акт, обычно называемый кодексом.[17,c.214]

Между нормативными актами существует иерархическая зависимость, смысл которой сводится к следующему: нормативный акт, принятый вышестоящим органом, имеет преимущество перед нормативным актом, принятым органом, нижестоящим в государственной иерархии, и в случае противоречия между ними отменяет положения акта нижестоящего. Существует иерархия и между источниками права: законодательные акты имеют преимущество перед всеми другими формами права (прецедентом, обычаем). Все дело в том, что в этих странах в правовом регулировании велика роль государства.

Материальное право важнее процессуального, призванного обслуживать его применение. Это означает, что, если отсутствуют доказательства по делу, нельзя отказать в принятии его к рассмотрению. Однако если в процессе рассмотрения дела доказательства не будут в наличии, дело будет проиграно.

 

Такое правило отчасти существует потому, что в странах этой системы используется инквизиционный процесс, когда суд является активным субъектом в процессе и сам принимает меры по сбору доказательств. В гражданском процессе, конечно, велика роль состязательности, но и здесь суд может быть очень активным.

В этих странах иерархична и судебная система (местные суды, апелляционные, кассационные, высшие). За всеми судами контроль ведет министерство юстиции.

Англосаксонское право (семья общего права, прецедентное право, судейское право)

В состав англосаксонской семьи права входят Великобритания и страны, которые исторически входили в британскую колониальную систему (США, Австралия, Канада и др.). В настоящее время в британское Содружество входят 36 государств, треть мира. Англосаксонское право развивалось не учеными-юристами, а юристами-практиками на основе рассмотрения ими конкретных правовых казусов.[17,c.269]

Основным источником права является прецедент. На сегодня он составляет около 50% общего числа других форм права, но ранее этот процент был гораздо выше. Законы (статуты) все больше используются в правовом регулировании. Их доля уже составляет около 40%. Если в Европе право рассматривают как совокупность предусмотренных законом правил, то для англичанина право — в основном то, к чему приведет судебное рассмотрение. Более того, закон не считается таковым до тех пор, пока судебная практика его не апробирует и пока не накопится опыт его применения.

Используются и обычаи, но они имеют второстепенное значение.

Юридическую доктрину в Великобритании недооценивают, так как английское право обязано больше судьям, чем ученым.

Прецедентной семье права свойственна прагматичность. Это означает, что любое дело должно быть доведено до конца, даже если нет нормы закона.

 

Казуистичность английского права связана с тем, что прецеденты создаются применительно к конкретному случаю. Принцип разрешения дела формулируется после описания всех признаков дела и исследования всех доказательств. Другой судья, прежде чем применить этот принцип, должен сравнить рассматриваемую ситуацию с той, которая описывается в прецедентном решении.[38,c.12]

Представление о том, что прецедент сковывает судью, во многом обманчиво именно потому, что судья сам решает, совпадает данная ситуация с той, на основе которой вынесен прецедент, или нет. Поскольку полного совпадения никогда не бывает, судья может прецедент отбросить.