Современное правовое регулирование компенсации морального вреда по российскому законодательству: проблемы и пути их решения

Суды, исходя из конкретных материалов дел, решая вопрос о компенсации морального вреда, справедливо оценивают иные, прямо не предусмотренные законом обстоятельства. Например, Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда, рассмотрев кассационную жалобу по конкретному делу, отметила, что «при определении размера компенсации морального вреда суд (первой инстанции. - А. В.) учел характер и степень перенесенных истцом страданий, общественное положение его как ученого и руководителя, возраст, состояние здоровья, снижение им размера исковых требований в части взыскания морального вреда, а также тот факт, что возбуждение уголовного дела в отношении истца и получившие огласку сведения по делу из других источников также способствовали причинению ему нравственных страданий, и определил размер компенсации в сумме 7000 рублей. Право оценки доказательств по делу и определения размера компенсации морального вреда в силу ст. 151 ГК Российской Федерации принадлежит суду первой инстанции... Решение постановлено в соответствии с действующим законодательством и на основании добытых доказательств».⁶²

К сожалению, в законодательстве недостаточное  внимание уделяется проблеме по компенсации  морального вреда. Это проблема столь  важна и актуальна, что критерии ст. 1101 ГК уже стали предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации. В 2004 г. была предпринята попытка оспорить конституционность положения п. 2 ст. 1101 ГК, согласно которому при определении размера компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Потому данное положение не обеспечивает равенство прав граждан в отношениях с государством, в частности при определении судом размера компенсации морального вреда, причиненного гражданам незаконными действиями государственных органов, перечисленными в ст. 1100 ГК. Из ходя из данного примера заявительница полагала, что данным положением были нарушены ее права и свободы, гарантированные ст.2,19 и 45 Конституции Российской Федерации.⁶³

Позиция Конституционного Суда России состоит в том, что гражданское законодательство, предусматривая в качестве способа защиты гражданских прав компенсацию морального вреда, устанавливает общие принципы для определения размера такой компенсации (ст. 151 и 1101 ГК). Поэтому суд, определяя размер подлежащего компенсации морального вреда по основаниям, предусмотренным в ст. 1100 ГК, в совокупности оценивает конкретные незаконные действия органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, соотнося их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности. Следовательно, решение вопроса о том, является ли обоснованным тот или иной размер компенсации, взыскиваемой в пользу заявительницы, требует установления и исследования фактических обстоятельств конкретного дела. А это в компетенции Конституционного Суда, закрепленной ч. 4 ст. 125 Конституции Российской Федерации и ст. 3 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», не относится.

Применяя общее правовое предписание к конкретным обстоятельствам дела, судья принимает решение в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения, что не может рассматриваться как нарушение каких-либо конституционных прав и свобод гражданина (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 20 ноября 2003 г. № 404-О). По мнению Ю. К. Толстого, Гражданский кодекс Российской Федерации «призван закрепить основные принципы гражданско-правового регулирования надежно защитить имущественные и личные неимущественные права граждан».⁶⁴ Однако можно согласиться и с утверждением А. М. Эрделевского: отсутствие точно сформулированных критериев и общего метода оценки размера компенсации морального вреда ставит судебные органы в сложное положение.⁶⁵

Ситуация  усугубляется отсутствием каких-либо значимых рекомендаций или разъяснений Верховного Суда России по этому вопросу, а также введением в действие второй части ГК, где в ст. 1099-1101 установлены дополнительные требования, подлежащие учету судами при определении размера компенсации. До недавнего времени чуть ли не единственным посвященным вопросам компенсации морального вреда было постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10. Однако оно не содержало указаний, которые позволили бы суду обоснованно определять размер компенсации при разрешении конкретного дела.

Не смогли решить всех проблем и иные постановления  Пленума Верховного Суда Российской Федерации, содержащие разъяснения по отдельным, частным вопросам, связанным с компенсацией морального вреда. Например, в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» № 3 от 24 февраля 2005 г. эти вопросы обозначены весьма фрагментарно. В частности, лишь отмечено, что компенсация морального вреда определяется в денежном выражении (но это и так прямо указано в п. 1 ст. 1101 ГК). При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание обстоятельства, указанные в ч. 2 ст. 151 и п. 2 ст. 1101 ГК, и иные заслуживающие внимания обстоятельства (но это и так обязанность судов - руководствоваться законом). И, по сути, Пленум дал оригинальных разъяснения если не соответствующие действительности порочащие сведения распространены в средствах массовой информации, суд, определяя размер компенсации морального вреда, должен учесть характер и содержание публикации, а также степень распространения недостоверных сведений. При этом подлежащая взысканию сумма компенсации морального вреда должна быть соразмерна причиненному вреду и не вести к ущемлению свободы массовой информации (абз. 2 п. 15 постановления).

В соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» № 2 от 17 марта 2004 г.⁶⁶ размер компенсации морального вреда определяется судом, исходя из конкретных обстоятельств каждого дела, с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья» № 3 от 28 апреля 1994 г.⁶⁷ разъясняет, что «размер возмещения морального вреда определяется судом в решении, исходя из степени тяжести травмы, иного повреждения здоровья, других обстоятельств, свидетельствующих о перенесенных потерпевшим физических и нравственных страданиях, а также с учетом имущественного положения причинителя вреда, степени вины потерпевшего и иных конкретных обстоятельств». При этом, «в соответствии со ст. 197 ГПК РСФСР⁶⁸, суд должен мотивировать в решении свой вывод о размере подлежащего возмещению морального вреда» (п. 36 постановления).

В некоторых  судебных актах индивидуального  характера также предлагаются уточненные или дополнительные критерии определения размера причиненного вреда. В Кассационном определении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 23 марта 2005 г. № 50-004-82сп отмечено, что в кассационной жалобе осужденный В. просит снизить назначенное ему наказание. При этом осужденный ссылается на то, что суд, принимая решение, не учел следующие обстоятельства: его молодой возраст, отсутствие у него судимостей; положительные данные, характеризующие его; признание им размера компенсации морального вреда потерпевшей, а также то, что в семье он является единственным кормильцем.⁶⁹

Многие ученый допускают, что действительный размер компенсации морального вреда может быть увеличен относительно презюмируемого, но не более чем в четыре раза. Это ограничение, однако, не распространяется на случай изменения действительного размера возмещения морального вреда в сторону уменьшения по отношению к презюмированному.

Для учета  критериев определения размера  вреда при вычислении размера компенсации действительного морального вреда А. М. Эрделевский предлагает формулу, объединяющую все эти критерии:

D = d х fv x i х с х (1 - fs),

где в этой форме приняты следующие обозначения:

D - размер компенсации действительного морального вреда;

d - размер компенсации презюмируемого морального вреда;

fv - степень вины причинителя вреда, при этом 0 < fv < 1;

i - коэффициент индивидуальных особенностей потерпевшего, при этом 0<i<2;

_с - коэффициент учета заслуживающих внимания фактических обстоятельств причинения вреда, при этом 0 < с < 2;

fs - степень вины потерпевшего, при этом 0 < fs < 1.

Как видно из приведенной  формулы, максимальный размер компенсации  действительного морального вреда  равен четырехкратному размеру  компенсации презюмируемого морального вреда.

При использовании формулы делаются следующие допущения

- fv = 0,25 при наличии грубой неосторожности;

- fv = 0,75 при наличии косвенного умысла;

- fv = 0,5 при наличии прямого умысла.

Данную методику А. М. Эрделевского некоторым ученым представляется достаточно обоснованной и отражающей основные критерии, основываясь на которых, можно с достаточной точностью определить размер компенсации морального вреда. Однако предложенная методика вызывает серьезные возражения. Она основана на учете единственного критерия: характера противоправного деяния. При существующем же порядке определения размера компенсации морального вреда во внимание принимаются многие факторы. Но и в уголовном, и в административном законодательстве, где денежное взыскание в форме штрафа является, соответственно, наказанием и взысканием, размер штрафа установлен в предусмотренных законом пределах, это относительно определенная санкция; при назначении штрафа конкретному правонарушителю в виде твердой суммы учитываются, помимо характера деяния, различные предусмотренные законом обстоятельства (ст. 46, 60 УК России; ст. 27, 33 КоАП России). Поэтому объективность предлагаемой методики сомнительна уже изначально.

Предполагается, что данная методика не может быть сегодня положена в основу решения о компенсации морального вреда по целому ряду оснований. В том числе:

- гражданское  процессуальное законодательство  не устанавливает различий в правилах доказывания материального и морального вреда (см., напр., ст. 56 ГПК). Поэтому наличие морального вреда не может презюмироваться, как предлагает А. М. Эрдлевский;

- суд принимает  решение, основываясь, в частности,  «только на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании» (ст. 195 ГПК России). При этом суд обязан произвести оценку доказательств (ст. 196 ГПК). поэтому суд, если и будет использовать методику, предлагаемую А. М. Эрдлевским, то лишь постольку, поскольку это не будет противоречить имеющимся доказательствам;

- моральный  вред субъективен и сугубо  индивидуален для каждого человека, что вытекает из диспозиции ст. 151 ГК России и сути исследуемого понятия. Поэтому размер компенсации невозможно рассчитать математически. В каждом конкретном случае суду все равно придется учитывать вышеназванные оценочные критерии, закрепленные, в частности, в ст. 151 и 1101 ГК (степень, характер страданий, личность потерпевшего и др.).

Следует учитывать, что моральный вред не является имущественным убытком, институт морального вреда никоим образом не направлен на восстановление экономического положения потерпевшего.⁷⁰ Кроме того, коэффициенты, предлагаемые А. М. Эрдлевским, сами по себе тоже достаточно субъективны, оценочны. Представляется, что они являются неким математическим субститутом оценочных критериев, установленных действующим законодательством. Поэтому расчет суммы, подлежащей выплате в качестве компенсации страданий индивидуума, также невозможен исключительно с помощью описанной методики. В доктрине отечественного гражданского права предлагаются и иные концепции методики определения размера причиненного вреда. Однако ряд из них основывается на методике А. М. Эрделевского.

М. Н. Малеина предлагает к числу критериев определения размера компенсации за причинение морального вреда отнести общественную оценку фактического обстоятельства (обстоятельств), вызвавшего вред, и область распространения сведений о происшедшем событии. При причинении физического вреда - вид и степень тяжести повреждения здоровья, длительность или кратковременность расстройства здоровья, степень стойкости утраты трудоспособности и т. д.⁷¹

A. В. Шичанин к исследуемым критериям относит силу причиненного вреда, материальное и социальное положение сторон, а так же местные условия и нравы.⁷²

B. Я. Понаринов, в свою очередь, предложил внедрить два самостоятельных метода оценки морального вреда: «поденный» и «посанкционный».⁷³ Посанкционный метод основывается на соотношении размера компенсации морального вреда со степенью меры наказания преступника, что соответствует методу А. М. Эрделевского.

Можно сделать  выводу о том, что множественность  и многогранность условий определения  размера компенсации морального вреда делают невозможной точную оценку причиненных душевных страданий. Моральный вред по своей правовой природе сугубо индивидуален и в немалой степени зависит не только от личности потерпевшего, но и от конкретных обстоятельств, при которых он был причинен, а также от личности правонарушителя. Из ст. 151 ГК России очевидно следует, что объектом посягательства при причинении морального вреда является личность именно определенного гражданина, а не абстрактного лица, а также личные неимущественные блага и права, принадлежащие данному гражданину. Поэтому, например, представляется очевидным, что моральный вред, причиненный кандидату в депутаты в период предвыборной кампании и в связи с ней, может быть оценен более высоко, нежели страдания, причиненные в иное время. Точно так же вред, возникший в результате совершения действий известным, уважаемым человеком (скажем, в результате оскорбления), повлечет куда большие страдания индивидуума, чем вред, причиненный неким асоциальным, деградировавшим лицом. Таким образом, индивидуальные особенности личности являются одним из существенных аспектов, влияющих на определение размера компенсации морального вреда. Данный вывод подтверждается и правовыми нормами. Так, в ст. 2 Конституции Российской Федерации 1993 г. подчеркивается, что именно конкретный «человек (т. е. личность, а не некое абстрактное общество или общность людей. - А. В.), его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства».