Прием «включенное наблюдение» в репортажах журнала «Русский Репортер» и представления в них народа глазами современного журналиста

[7, там же] В структурализованном наблюдении журналист фиксирует события, опираясь на четко заданный план или процедуру, а в неструктурализованном – ведет наблюдение, ориентируясь лишь на общие представления о ситуации. Ким М.Н. говорит о том, что «полевое наблюдение предполагает работу журналиста в естественных условиях, а лабораторное – в неких сконструированных журналистом ситуациях. Систематическое наблюдение предполагает обращенность журналиста к той или иной ситуации в определенные периоды времени, а несистематическое – спонтанность в выборе наблюдаемого явления». [7, там же] Что же касается невключенного наблюдения, то позиция наблюдателя заключается в следующем: журналист, как правило, находится за пределами наблюдаемой ситуации и не входит в контакты с участниками события. Журналист никогда не вмешивается в ход происходящего и занимает нейтральную позицию. Некоторые журналистские исследователи предполагают, что чаще всего невключенное наблюдение используется для описания социальной атмосферы, например, вокруг выборов, различных общественных акций, социально-экономических реформ и т.д.

   Объектом моего исследования все же является метод включенного наблюдения, он предполагает участие журналиста в самой ситуации. Он идет на это сознательно, меняя, например, профессию или «внедряясь» в некую социальную группу для того, чтобы изнутри распознать объект. «Смена профессии» возможна в тех случаях, когда журналист уверен в том, что своими непрофессиональными или неквалифицированными действиями он не нанесет людям ни физического, ни морального ущерба. При этом включенное наблюдение никак не приравнивается к методу «эксперимента». В эксперименте, в отличие от включенного наблюдения, журналист сам регулирует и меняет ситуацию, и смотрит на последующую реакцию исследуемых социальных групп. Он  является «двигателем» того или иного процесса, т.е. журналист сам проявляет инициативу в развитии событий. Во включенном наблюдении он же просто является участником.  В уголовном кодексе определенными статьями для журналистов предусмотрены ограничения в «смене профессии». Например, сотрудникам СМИ противопоказано представляться врачами, юристами, судьями, работниками государственных служб и т.п.

   Приведу  достаточно интересный пример журналиста Н. Никитина из журнала «Журналист»  о главном правиле корреспондента, решившего на время «стать другим»: «Правила игры при включенном наблюдении становятся чересчур важными, чтобы позволить себе не знать их или не помнить. От прежних времен... одно правило: журналист не может выдавать себя за профессионала, деятельность которого тесно связана с жизнью, физическим и нравственным здоровьем, материальным благополучием людей. Главное правило: забудь о том, что ты журналист. Здесь по-настоящему и прежде всего перед самим собой стань тем, за кого ты себя выдаешь». [8, стр.24-26]

    После чего профессионал своего дела делится некоторыми советами с начинающими журналистами. Он говорит о том, что свою профессию нужно осваивать как можно быстрее и стараться выполнять свои обязанности как можно лучше. При этом пытайся не задавать много лишних вопросов. «Все, что нужно – умей увидеть, а не услышать». Еще одно главное правило – не торопись. Зачем рисковать, когда завтра эту информацию можно получить легко? «Не пытайся знать больше положенного. Не стремись быть особенно “интересным”: старайся сводить дружеские разговоры на текущие проблемы, планы, случаи из жизни и т.п. своих собеседников, а не собственные. Но основной принцип – будь тем, за кого себя выдаешь». [8, там же]

   А.А. Тертычный, как и другие исследователи, говорит о том, что метод «включенного наблюдения основан на личном наблюдении, на личном познании действительности с помощью чувственного его восприятия. Он утверждает и то, что журналистское наблюдение носит преднамеренный характер, оно целенаправленно. Т.е. чтобы получить данные с помощью наблюдения, необходим ориентировочный план его проведения. Все зависит от ситуации, иногда план может и не потребоваться. [9]

    В книге Н.М. Кима «Технология создания журналистского произведения» была приведена достаточно интересная информация, касающаяся метода наблюдения в целом, и «включенного наблюдения», в частности. В ней говорится о том, что сведения, полученные журналистом, необходимо перепроверять, дабы убедиться не только в их достоверности, но и объективности. Здесь Н.М. Ким приводит советы социолога В.А. Ядова, которые могут быть полезны и журналистам:

  « а)            максимально дробно классифицировать элементы событий, подлежащих наблюдению, пользуясь четкими индикаторами;

б)            если основное наблюдение осуществляется несколькими лицами, они сопоставляют свои впечатления и согласуют оценки, интерпретацию событий, используя единую технику ведения записей, тем самым повышается устойчивость данных наблюдения;

  в)            один и тот же объект следует наблюдать в разных ситуациях (нормальных и стрессовых, стандартных и конфликтных), что позволяет увидеть его с разных сторон;

 г)             необходимо четко различать и регистрировать содержание, формы проявления наблюдаемых событий и их количественные характеристики (интенсивность, регулярность, периодичность, частоту);

 д)            важно следить за тем, чтобы описание событий не смешивалось с их интерпретацией, поэтому в протоколе следует иметь специальные графы для записи фактуалъных данных и для их истолкования;

е)     при включенном или невключенном наблюдении, выполняемом одним из исследователей, особенно важно следить за обоснованностью интерпретации данных, стремясь к тому, чтобы перепроверить свои впечатления с помощью различных возможных интерпретаций». [7, там же]

     Как я уже упоминала, журналисты, чтобы написать интересный репортаж - «меняют» профессию (при этом не меняют метод написания материала). Репортажи Михаила Кольцова «Три дня в такси», «Семь дней в классе», «В загсе», а также бытовые зарисовки «молочницы» Ларисы Рейснер были первыми такими опытами в российской прессе. С тех пор кем только не становились корреспонденты! В современной журналистике это наглядно можно посмотреть на страницах журнала «Русский репортер», газет: «Комсомольская правда» и «Новая газета» - они богаты на такие репортажи.

    Так, журналисты на время становились и нянями, и офисными работниками, и сотрудниками ФСБ, даже ремонтировали дороги…

     Но один репортаж стал поводом для продолжительной дискуссии о пределах использования данного метода сбора информации. Когда журналистка устроилась работать няней по договору. А потом вынуждена была уйти и оставить ребенка, раскрыв свою тайну. Это повлекло за собой неприятные последствия.     

    Для  написания репортажей на включенное  наблюдение, журналисты-практики советуют:

• согласовать возможность включенного наблюдения с руководством редакции
• обеспечить безопасность источникам информации или тем, кто оказывал вам помощь
• позаботиться о собственной безопасности
• надо проконсультироваться с юристом.

 Б.Н. Лозовский говорит по этому поводу следующее:  «Правила вроде бы понятные, и соблюдать их нетрудно. Но журналисты часто работают на грани фола, а то и прямо нарушают законы. Между тем Конституция Российской Федерации провозглашает право каждого (в том числе и журналиста) искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым, но лишь законным способом. «Диверсионная» методика тележурналиста Александра Невзорова, когда он разгоняет автомобиль со съемочной группой до ста километров в час, врывается на территорию предприятия и снимает до тех пор, пока не опомнятся охранники, может оказаться привлекательной для жаждущих репортерской славы. Однако юридическую ответственность журналист в данном случае несет в полной мере». [10]

 Г.В.  Лазутина  в своих беседах о журналистике говорит нам о том, что «наблюдение как метод познания есть такой вид восприятия регулируется определенными рекомендациями. Именно преднамеренность восприятия и осознанность задач помогают журналисту смотреть – и видеть. В противном случае наши ощущения сливаются в чувственные образы, не фиксируемые сознанием с достаточной степенью устойчивости, а значит, не способные выступить как сведения, потребные для целей познания». [11]

Поэтому у журналиста постепенно вырабатывается такая установка «смотрю и  вижу». Наблюдение для работников прессы – необходимость. Ведь наблюдение– метод непрерывного пользования. «Готовность к постоянному осознанному и преднамеренному восприятию окружающего выступает как условие автоматического «включения» профессионального долга, предписывающего журналисту оперативно реагировать на существенные изменения социальной жизни». [11 там же] Здесь просматривается высокий источник инициативы, который указывает на профессионализм журналиста.

Галина  Васильевна Лазутина считает, что роль наблюдателя при написании журналистских репортажей очень велика, и с ней нельзя не согласиться. Наблюдатель может получить два блока данных, которые «пригодятся» для написания репортажа на «включенное наблюдение»:

       1) получить через аудиовизуальные контакты с объектом данные, которые представляют собой то или иное проявление сущности происходящего здесь и способны быть основанием для выводов о его значении, об отношениях людей, их ценностных ориентациях, традициях и привычках, об уровне общей и профессиональной культуры — словом, обо всем, что поддается «считыванию» по внешним, доступным восприятию признакам;

       2) накопить данные, способные передать внешнюю характерность того или иного объекта и выступить в тексте в качестве примет реальной конкретной ситуации, благодаря которым она предстанет перед читателем как чувственно воспринимаемая картина жизни, создавая у него «эффект присутствия». Разброс таких данных достаточно широк: от деталей внешности человека до характерных черт обстановки (если они оказываются значимыми с точки зрения цели творческого акта).

В процессе наблюдения объект познания предстает перед журналистом  как совокупность источников информации, образующих три относительно самостоятельные  зоны: поведение отдельных людей; поведение групп людей, их взаимодействие; предметно-вещественная среда, на фоне которой разворачиваются события. Внимание журналиста распределяется между  этими тремя зонами, превращая  тот или иной источник информации в предмет наблюдения по мере появления  очередной познавательной задачи.

Помимо  того, что журналист при наблюдении должен видеть и слышать, так он еще  должен и запоминать. Удерживать данные наблюдения не так-то просто, тут есть свои проблемы. При всем желании объем наблюдаемого невозможно отразить в блокноте с достаточной полнотой. Тележурналисту помогает видеокамера. А газетчику и радиожурналисту остается серьезнейшим образом тренировать память. Г.В. Лазутина, советует «еще отработать систему фиксирования «опорных деталей», по которым удается в нужный момент восстановить то, что наблюдалось. Но все это создает дополнительные нагрузки при проверке данных наблюдения. А проверка должна быть очень тщательной – и на достоверность сведений, и на надежность. Дело в том, что в силу разных причин физического или психологического характера возможна иллюзия восприятия – неадекватное отражение наблюдаемого предмета. Ну, например, в сумерках белые стены дома могут показаться серыми; дорога куда-то, по которой вы идете впервые, представляется более длинной... Не исключены и ошибки интерпретации, связанные с избирательностью нашего восприятия (селективностью, как говорят психологи) или с особенностями культурного, этического, социально-политического, профессионального склада воспринимающего». [11, там же]

Если  говорить об условиях, при которых  наблюдение становится надежным, то можно  выделить следующее:

• Первое из них – достаточный уровень развития у журналиста необходимых психических свойств, прежде всего произвольного внимания и наблюдательности.
• Второе – достаточный уровень профессионализма, предполагающий отчетливое осознание познавательных задач, умение быстро и точно вычленять очередной необходимый предмет наблюдения, «схватывать» памятью самое характерное. [11, там же]

Что же касается особой разновидности метода   - включенного наблюдения, то социологи  считают, что это особая терминология социологов, используемая в журналистике, где нередко источником информации об объекте для журналиста оказывается его собственное поведение в изучаемой ситуации. В этом случае наблюдатель действует как участник событий, выступает в социальной роли, аналогичной социальным ролям действительных участников происходящего, получая одновременно данные и о внешних обстоятельствах, и– через себя, через самонаблюдение – о внутренних движениях человека.

1.2. Особенности сбора материала

   «Из-под пера журналиста могут выходить два типа материалов: критические и положительные. Впрочем, деление это весьма условное, хотя бы потому, что положительные нередко содержат элементы критики, критические — элементы позитивные, а с некоторого времени родилась формула: «критика положительным примером» в том смысле, что не стоит ругать собственную плохую жену, если с тем же эффектом можно похвалить хорошую у соседа», [12] - считает Валерий Аграновский, журналист и практик в сфере журналистики.     Если интерпретировать точку зрения автора, то можно сказать, что во время сбора материала из всех человеческих качеств главное – порядочность. Другие, по мнению автора зависят от конкретной обстановки. Журналист может позволить себе быть хитрым, глупым, доверчивым, подозрительным, мягким, злым, наивным, ехидным – любым, если этого требует ситуация, и если журналист хочет написать интересный материал.

    Валерий Аграновский сравнивает журналистов с актерами, которые входят в роль «по системе Станиславского». Но есть одно существенное отличие. Дело в том, что актерский талант — это, прежде всего талант перевоплощения, который напрямую зависит от личных качеств человека. Актер, входя в роль, может играть кого угодно, даже умного героя. Журналист же, войдя в роль, должен всегда быть интеллектуально развитым. Да и еще, нам никто не пишет мизансцен! Журналисты сами себе и режиссеры, и драматурги, и исполнители.  Поэтому, собирая материал, все подчиняя этой цели, можно прикинуться кем угодно, оставаясь при этом умными, принципиальными, честными, стоящими на четких мировоззренческих позициях, и, как сказал бы, Аграновский – всегда порядочными!