Распространение христианства в русских землях до кн. Владимира Святого

Первым свидетельством мифичности пути «из варяг в греки» по Днепру является географический экскурс, включенный в текст прямо за описанием «пути», который указывает выход из Оковского леса, из которого вытекают реки Ока, Днепр, Западная Двина и Волга³ в «море Варяжское» не по Ловати, а по Западной Двине. И это стоит отметить, потому что между Днепром и Ловатью лежат два труднопроходимых водораздела, которые

обособляют верховья Западной Двины. На этом пути по Оке с Каспия и на Двину найдены многочисленные восточные серебряные монеты VIII-IX в., которых нет на Ловати. Так же и Днепре византийские монеты являются редкими и случайными находками.

________________________________

¹ Свердлов М.Б. Дания и Русь в XI в. //Исторические связи Скандинавии и России. IX-XX вв. - Л., 1970, - с. 80.

² Вяземский П.П. Две статьи. Волк и лебеди сказочного мира. Ходили ли скандинавские пилигримы на поклонение к святым местам через Россию? - Воронеж, 1893, - с. 35-98.

³ Алексеев Л.В. «Оковский лес» Повести временных лет. // Культура средневековой Руси. -Л., 1974, - с. 5-11.

Также заслуживает внимания тот факт, что протяженность маршрута с верховьев Днепра через Новгород и Ладогу по сравнению с двинским направлением увеличивается более чем в пять раз.

В главе «О росах» сочинения «Об управлении империей» византийского императора Константина Порфирогенита содержится рассказ о том, как славянские племена, данники росов, живущие в Киеве, зимой рубят лес в верховьях Днепра, делают «однодеревки» (моноксилы), весной сплавляют их к Киеву, где росы их оснащают и, нагрузив товаром и невольниками, начинают трудное и опасное путешествие к Черному морю вниз по реке, через пороги, и вдоль его западного побережья, к Константинополю. Здесь не содержится никаких сведений о транзитном пути по Днепру, поскольку «росы» обитают в Киеве. Более того, в заключительном сюжете этой главы, о росах, объезжающих в течение зимы подвластные им славянские области и собирающих дань, говорится как о туземцах, об их «укорененности» в этой стране.¹

Таким образом, весь имеющийся в распоряжении Адама Бременского материал говорит в пользу дунайского, а не днепровского пути. Единственное препятствие, которое мешает принять этот путь, это прямое указание на "Новгород" и "Киев" как транзитные пункты на пути в Константинополь и указание на "Днепр", а не на Дунай, в тексте ПВЛ. Но если рассмотреть исторические карты славянского Поморья рубежа I-II тыс. н.э., которые охватывают территорию современной Германии и Польши, то можно обнаружить топонимы, которые соответствуют одному из главных топонимов русской летописи: "Новград", "Ноград", "Новгард" и т.д. «Новые города» тянутся вдоль всего дунайского пути от Балтийского до Черного моря. Здесь же мы найдем Ростов (Росток), огромное количество "Вышгородов", "Вышеградов", "Чернграды" и др. Что же касается «исключительно русского» топонима "Киев", то существует его близнец на Дунае, на который и указывает ПВЛ. Только в письменных источниках X-XIII вв. на территории Балкан, Центральной и Восточной Европы, по данным ____________________________________

¹ Константин Багрянородный. Об управлении империей. М., 1989, с. 44-51 и 291-331.

болгарского филолога Н.П.Ковачева, существовало около семи десятков "Киевов".

В данном случае противоречие между Днепром и Дунаем разрешается достаточно просто, потому, что в большинстве древних и исправных текстов ПВЛ рисуется неправдоподобная картина, согласно которой Днепр втекает в Черное море тремя устьями. Но в исторически обозримое время реальный Днепр всегда впадал в Черное море одним устьем с Южным Бугом, образуя общий Буго-Днепровский лиман. Это обстоятельство было хорошо известно на Руси. Потому монах Лаврентий в процессе переписки текста ПВЛ соответственно заменил «тремя жерелы» на «жерелом» и при этом сохраненил «семидесяти жерелъ» у Волги. У Дуная, наоборот, при таком же наличии семи рукавов дельты, указываются, по традиции только три важнейшие — Килийское, Сулинское и св. Георгия.

Именно эти «три жерела»  обозначил автор рассказа у реки, которую избрал апостол для своего путешествия.

На основании вышеизложенного, включая свидетельства археологов, Адама Бременского и П.П.Вяземского можно утверждать, что «хождение» апостола Андрея «не было сочинено специально во славу русской Церкви и Русской земли, как то предполагалось ранее. Перед нами яркий пример укоренения на русской историографической почве уже существовавшего произведения, обладавшего, кроме агиографического, еще и географическим содержанием - указанием на традиционный путь «из варяг в греки и из грек» по Дунаю, который русским летописцем был перенесен на Днепр, исказив историко-географическую перспективу и внеся смятение в умы позднейших исследователей.»¹ 

Однако есть и другие источники. К примеру, многочисленные «каталоги» раннего средневековья - «О двенадцати апостолах: где каждый из них проповедовал и где скончался», — в них  также указана и ______________________________

¹ Никитин А. Основания русской истории.// библиотека Гумер. - htth//gumer.info › bibliotek_Buks/History/nikit/05.php (24 апреля 2011).

территория Фракии, прилегающая к Дунаю. На основании этого можно предположить, что в изначальном тексте летописи речь шла не о Херсонесе Таврическом (Корсуни), который находился достаточно близко к «устью Днепровскому», а о Херсонесе в Дакии (современный Констанца), находящемся рядом с «гирлами» Дуная. Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что идя вверх по Дунаю, апостол, побывал и на Британских островах («море Варяжское»), на которые он мог попасть, только следуя дунайским маршрутом, что полностью соответствует исторической традиции.

Также интересен вопрос о путешествии апостола в Рим, который всегда тревожил исследователей.

Большинство историков полагало целью хождения апостола утверждение  авторитета молодой русской Церкви, для чего и была якобы включена данная легенда в ПВЛ. Но если рассматривать  путь Андрея  в изначальном (дунайском) варианте, можно предположить, что ПВЛ предсказывала будущее обращение народов, которые еще только должны были появиться в этих местах, т.е. словен («они же норики»), упоминаемых во «введении» ПВЛ как расселившихся позднее по Дунаю, «где есть ныне Угорская земля и Болгарская», и, возможно, болгар.

Легенда о путешествии  апостола Андрея с берегов Черного  моря в Рим несла в себе, таким  образом, отклик на самое яркое и  важное событие второй половины IX в. Речь идет о «солунских братьях» — просветителях славян, Константине-Кирилле, Мефодии и их учениках, прошедших именно тем путем, который был усвоен в легенде апостолу. С их именами связано возникновение и распространение славянской азбуки, церковного «устроения» и литургии в землях Великой Моравии, Паннонии и Болгарии.  Из Великой Моравии, куда просветители были приглашены из Константинополя, они прошли вверх по Дунаю через Болгарию, которая еще не приняла крещение, пробыли несколько лет у мораван (т.е. «словен»). Затем, то ли по требованию папы Николая I, то ли в силу когда-то данного Константином-Кириллом обета, совершили путешествие в Рим к Святому Престолу.

Если сравнить маршруты миссионерской деятельности апостола Андрея на берегах Черного моря с последовательностью путешествий Константина-Кирилла по тем же областям — в Херсонес, к хазарам в Приазовье, на Балканы и в Подунавье, — можно предположить, что просветитель славян сознательно шел по следам апостола, как бы завершая его дело.

Далее, интересен тот факт, что по прибытии в Рим братья с учениками в храме св. апостола Андрея совершили благодарственную службу, причем ранее, чем апостолу Павлу. «Этот факт может быть истолкован лишь как признание ими апостола Андрея своим небесным наставником и руководителем, чье дело проповеди в «скифских» землях они привели к успешному завершению, создав для славян («скифов») собственную грамоту, переведя на нее богослужебные и священные книги и утвердив славянскую литургию.».¹

Летом 1978 г., работая в книгохранилище Зографского монастыря на Афоне, болгарский филолог Стефан Кожухаров обнаружил канон, посвященный апостолу Андрею. Автором канона оказался один из учеников Кирилла и Мефодия — Наум Охридский. Акростих канона сообщал, что «првоаго хрстова сла хвали нишчии Наоум», т.е. «первого Христова апостола восхваляет нищий Наум». «Первого» — то есть «Первозванного». Интересно и то, что до находки С. Кожухарова не было известно ни одного произведения, подписанного именем Наум. В своем каноне Наум проводил параллель между героической деятельностью апостола, который просвещал учением евангельским северных варваров, за что и потерпел от них мучения и гонения, с Кириллом и Мефодием - своими учителями. Параллель эту Наум проводил, показывая и радость Андрея при приближении конца его земной жизни, «как и учитель мой, провидя свою смерть».

В середине XI в. происходили такие исторически значимые события, как, с одной стороны, искоренение памяти об автокефальности болгарской Церкви и независимости болгарского народа, а с другой — дискредитация _______________________________

¹ Никитин А. Основания русской истории. // библиотека Гумер. - htth//gumer.info › bibliotek_Buks/History/nikit/05.php (24 апреля 2011).

роли Рима, с которым  в середине XI в. у Константинополя  произошел окончательный церковный  разрыв. По мнению Никитина, духовную цензуру  того времени не интересовала историческая истина. Цензура по-своему «исправляла» русскую историю и историею ее культуры, искажала историческую реальность, преуменьшая роль апостола Андрея, а вместе с ним — Кирилла и Мефодия,  перенося события с Дуная и из Моравии на Днепр и Волхов. И только позднейшие исследователи обратили внимание на явные противоречия в тексте ПВЛ, которая, с одной стороны, утверждала посещение территории будущей Руси апостолом Андреем, а с другой — проводила настойчивую мысль, что «зде бо не суть оучили апостоли, ни пророци прорекъли», хотя и с оговоркой: «аще бо и теломъ апостоли суть зде не были, но оучения ихъ, яко трубы гласять по вселении въцерьквахъ». Произойти это могло гораздо позже, путем переработки уже имеющегося сюжета об апостоле, который шел в Рим вверх по Дунаю.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3. Первое Аскольдово крещение.

«Чуть более 100 лет назад  в Российской империи не только хранили  память о первом киеворусском православном государе Оскольде-Николае, но и чтили  его мученический подвиг. Революция 1917 г., жесточайшие гонения на Церковь  и насильственное искоренение религиозных  чувств в народе на протяжении 80-ти лет привели к тому, что многие православные традиции были безвозвратно утрачены, среди них и почитание  памяти о князе-мученике Оскольде и  первом крещении на Руси. И это несмотря на то, что современная историческая наука серьезно продвинулась в вопросе  изучения темы первого Оскольдова Крещения Руси, осуществлены специальные научные  исследования такими известными учеными  как В. И. Ламанский, А. А. Шахматов, Б. А. Рыбаков, М. Ю. Брайчевский и др.»¹

В связи с 900-летием ”Владимирова крещения”, В 1888 г., Ф. Фортинский проделал специальное исследование, отыскивая в европейских хрониках и документах хотя бы малейшие следы или намеки о крещении Руси около 988 г. Оказалось, что ни в одном тексте не нашлось никаких сведений по этому вопросу. Ни польские, ни чешские, ни венгерские, ни немецкие источники — не говоря уж об итальянских, французских или английских — не упоминают этого события.

Еще более странным кажется молчание православных, особенно византийских и болгарских источников. В письменных источниках (Лев Диакон, Михаил Пселл, Скилица-Кедрин, Зонара и др.) находим сведения о падении Херсонеса, о договоре киевского князя Владимира Святославича с императором Василием II и о его вступлении в брак с принцессой Анной, об участии русского экспедиционного корпуса в междоусобной борьбе за константинопольский престол. В данном случае самым важным кажется идейно-политический момент для Константинопольской патриархии – это крещение Владимира и его страны, однако ни одна греческая хроника конца X—XI в. ничего не сообщает об этом событии.

_______________________________

¹ Шумило С. «Это должно быть делом всей православной Руси» К 1150-летию от начала христианизации Руси//  Русская линия. - 15.05.2010 - http://rusk.ru › st.php?idar=41968.

И в восточных источниках прослеживается аналогичная картина. Отсутствие сведений в иностранных источниках о крещении Руси Владимиром объясняется лишь тем, что впервые христианство в Киевском государстве было официально введено при Аскольде в 860 г. И несмотря на то, что в результате убийства последнего в 882 г. христианство потеряло значение государственной религии, Русь в глазах Эйкумены осталась христианской страной, а обращение Владимира, в последствии, окончательно разрешило многовековой спор между религиозными системами в пользу христианства.

К периоду правления  Аскольда относятся сообщения арабских писателей о трех центрах Руси (Куявия, Славия и Арсания (Артания)), объединяющих восточнославянские племена. Это авторы группы ал-Балхи: ал-Истахри, Ибн-Хаукаль, анонимная книга ”Худуд-ал-Алам”, а также произведение Идриси.

Куявия — это Киевская Русь, то есть государство Аскольда. Она  охватывала южную группу восточнославянских племен с центром в Киеве. Ее городами кроме Киева были Чернигов и Переяславль.

Славия — объединение северной части восточнославянских и некоторых  неславянских племен с центром в  Ладоге — будущая Новгородская Русь.

Арсания, по признанию большинства  ученых, локализуется на юго-востоке  нашей страны — в области Приазовья, Восточного Крыма и Северного  Кавказа. Это так называемая Азовская, или Черноморская (Тмутараканская) Русь.

В это время в состав Киевской Руси входили земли полян, древлян, дреговичей и юго-западной части  северян (с городом Черниговом). Славия включала территорию ильменских словенов, чуди, веси и мери. Между двумя  объединениями лежала область кривичей, до 872 г. сохранявшая независимость. Земли вятичей, радимичей и большей  части северян еще в VIII в. были захвачены хазарами и находились в подчинении у каганата.