Реформы Александра II. Земская и финансовые реформы

1 января 1863 года русское правительство ввело в действие чрезвычайно сложный по своей структуре закон, состоящий из 279 статей. Смысл долгожданного закона был весьма важным: правительство намеревалось изменить способ взимания налогов с виноторговли, и на смену запутанной системе винных откупов, пришла единая система налогообложения, при которой с винокуров взимались акцизы, а с оптовых и розничных продавцов патентные сборы.

Система налогообложения в питейной промышленности и торговле до 1863 года была не просто сложной, она имела ещё и ряд  региональных особенностей. Два основных региона составляли: 30 великорусских  губерний и Прибалтийские губернии + 16 западных губерний, которые пользовались особыми привилегиями, т.е. местная знать, а также некоторые другие группы лиц, например, казаки пользовались старинным правом свободного изготовления и продажи спиртных напитков («пропинационным правом»). В великорусских же губерниях правительство наоборот осуществляло сильный, как фискальный, так и политический контроль за изготовлением и продажей спиртных напитков. Система откупов была распространена здесь с 1767 года. Откупа являлись одной из разновидностей коммерческого предпринимательства: откупщики, обычно частные лица, заключали договор с правительством, по которому выплачивали ему установленную сумму, а взамен получали право взимать питейные сборы в свою пользу, получая прибыль от предоставляемой им монополии. В 1767-1863 годах налоги от питейной торговли составляли в среднем 33% всех доходов правительства, а в 50-х годах 19 века эта цифра составила уже 40%. При этом сбор налогов с виноторговли обходился чрезвычайно дешево, т.к. большую часть административных расходов откупщики брали на себя. Но наряду с многочисленными преимуществами существовали и серьёзные недостатки этой системы. Больше всего правительство было обеспокоено широкомасштабной коррупцией, порождённой винными откупами. Оно принимало ряд законов, которые регламентировали цены и качество продукции, но на деле не исполнялись, т.е. откупщики постоянно платили взятки чиновникам. Представляется вполне вероятным, что в конце 50-х годов 19 века откупщики давали большинству высших губернских чиновников такие взятки, которые практически равнялись жалованью, получаемому этими чиновниками от правительства. Это вызывало постоянное недовольство правительства. В 20-х годах 19 века система откупов была на короткое время отменена, после чего до конца 50-х годов велись дискуссии об её отмены, которая по значимости приравнивалась к отмене крепостного права.

 Австралийский  учёный Дэвид Крисчн в своей  статье «Забытая реформа: отмена  винных откупов» подробно описывает  настроение, царившее в обществе  после объявления правительства  о грядущей отмене винных откупов.  Когда правительство позволило  прессе широко обсуждать предстоящие  преобразования, масштабы коррупции  в виноторговле сразу стали  больной темой. Стало обсуждаться  то, что прибыли откупщиков постоянно  росли из-за того, что всё чаще  использовали разбавление спиртных  напитков или незаконное увеличение  цен, как основной способ получения  дохода, при этом доходы помещиков-производителей  и правительства не увеличивались. По этой причине возросло недовольство среди откупщиков, которые ни за что не хотели расставаться с выгодным источником доходов. Но среди производителей и потребителей алкоголя недовольных было не меньше, т.к. первые хотели увеличить свои прибыли, а вторых не устраивали постоянный рост цен и постоянное снижение качества продукции.

Не смотря на то, что новая акцизная система  просуществовала лишь до 90-х годов 19 века значение отмены винных откупов  было огромным. Как я уже упоминала ранее отмена откупной системы смогла уменьшить объёмы взяточничества среди чиновников, улучшить качество продукции. Дворяне, купцы и другие сословия были полностью отстранены от такой государственной функции, как сбор налогов, которым они занимались хотя и в косвенной форме. Отрицательным последствием этой реформы был очередной удар по дворянству, которому пришлось конкурировать с другими производителями, лишившись своих традиционных привилегий и рынков сбыта.

4. Попытка проведения денежной реформы

Развитие  капитализма в России в пореформенный  период требовало укрепления денежной системы. Крымская война привела  к выпуску большого количества бумажных денег и снижению процента их металлического обеспечения. К концу войны в обращении находилось 735 млн. руб. кредитными билетами, в то время как запасы звонкой монеты составляли только 119 млн. руб. В связи с этим курс рубля упал и значительно повысились товарные цены.

Бумажноденежная инфляция способствовала широкому распространению  спекуляции валютой, еще большей  дезорганизации денежного обращения. Интересы развития капиталистического хозяйства России, задача повышения  ее престижа на международной бирже  требовали от правительства решительных  мер, направленных на восстановление размена  и укрепление кредитного рубля.

По окончании  войны министерство финансов неоднократно пыталось уменьшить количество бумажных денег в обращении. С этой целью  оно в течение 1857 г. изъяло и сожгло кредитных билетов на 60 млн. руб. и выпустило в обращение на 31 млн. руб. звонкой монеты. Это мероприятие  было мало связано с общими условиями  развития государственных финансов и кредита накануне реформы. Уже  в 1859-60 годах царское правительство  благодаря предпринятой им операции, вызвавшей изъятие вкладов из кредитных учреждений, вынуждено  было выпустить на 67 млн. руб. новых, ничем не обеспеченных бумажных денег. Попытка уменьшить находящуюся  в обращении бумажноденежную  массу оказалась неудачной. Положение  усугублялось растущим оттоком золота из страны, вызванным огромными расходами русских аристократов за границей. По данным министерства финансов, число русских "туристов" за границей с 1856 по 1860 г. увеличилось с 17 до 275 тыс. человек.

За период с 1856 по 1861 г. царское правительство  затратило из средств казны 81 млн. руб. на искусственное поддержание  вексельного курса за границей. Уже  с 1857 г. русская звонкая монет  фактически исчезла из обращения. С 1858 г. правительство официально прекратило размен кредитных денег на золото и серебро: бумажный рубль стал неразменным.

После финансовой реформы в начале 60-х годов  царское правительство по инициативе министра финансов М. X. Рейтерна решило осуществить денежную реформу путем  размена бумажных денег на серебро  по постепенно повышавшемуся курсу. Укрепление бумажного рубля и  возобновление его размена на звонкую монету должно было оздоровить хозяйственное положение страны и устранить недовольство населения, страдающего от падения покупательной  способности денег.

Как сообщает в своих воспоминаниях бывший управляющий государственным банком Е. И. Ламанский, еще с конца 1861 г. в кругу видных экономистов и  чиновников министерства финансов, куда входил сам автор воспоминаний, Рейтерн, Вернадский и другие, обсуждались  характер денежной реформы и методы ее осуществления. По проекту Ламанского следовало изъять из рук правительства  эмиссию кредитных билетов и  сосредоточить ее в государственном  банке, который предполагалось предварительно реорганизовать в частный акционерно-коммерческий банк. Проект предусматривал предоставление центральному эмиссионному банку всего  государственного золотого и серебряного  фонда. Однако министерство финансов, как сообщает Ламанский, "ограничилось попыткой восстановить курс кредитного рубля путем одного лишь открытия размена, без преобразования эмиссионной  системы России".

Управляющие денежным обращением, царские чиновники  полагали, что единственным средством  его укрепления может служить  металлический фонд, достаточный  для объявления размена. Еще предшественник Рейтерна - министр финансов Княжевич подчеркивал, что для проведения денежной реформы необходимо накопить достаточный металлический фонд. Княжевич настаивал на продаже Николаевской железной дороги Главному обществу железных дорог, чтобы этим путем пополнить  разменный фонд для грядущей реформы. Такая точка зрения была широко распространена и в буржуазной печати 60-х годов. Газета "Биржевые ведомости" рассматривала  продажу государственных имуществ, особенно земли, как важный, если не единственный, источник для расплаты с государственными долгами.

Царское правительство не учло сложности  предстоящей реформы и не видело связи, существующей между денежным обращением и финансово-экономическим  положением страны. Между тем к  началу 60-х годов экономические  условия, существовавшие в России, не благоприятствовали проведению денежной реформы. Сразу же после ликвидации крепостного права в промышленности и торговле страны наблюдался временный  упадок, вызванный переходом к  новой системе хозяйства. По данным П. И. Лященко, абсолютный размер производства главных отраслей промышленности в  этот период либо возрастал в самой  незначительной степени, либо даже сокращался. Только с конца 60-х годов развитие капиталистической промышленности пошло быстрее.

Приступив к проведению мероприятий по упорядочению денежного обращения, царское правительство  не сумело ликвидировать дефицитность бюджета. Без устранения дефицитности государственного бюджета нельзя было создать устойчивое денежное обращение. Операцию по стабилизации рубля министерство финансов рассматривало изолированно от состояния финансов и экономики  пореформенной России, возлагая все  свои надежды на заграничные займы, которые якобы могли обеспечить операцию размена.

Министерство  финансов не накопило необходимых средств для укрепления кредитного рубля: оно приступило к осуществлению денежной реформы с явно недостаточным разменным фондом. Для проведения денежной реформы царское правительство в 1862 г. заключило пятипроцентный заем в Лондоне на 15 млн. ф. ст. Чистый доход от этого займа в размере 94 млн. руб. не удалось, однако, полностью обратить на усиление металлического разменного фонда. Большая часть этой суммы ушла на покрытие образовавшегося бюджетного дефицита. На увеличение разменного фонда звонкой монеты было затрачено только 40 млн. руб. Общий разменный фонд накануне реформы составлял лишь 120 млн. руб., в то время как бумажных денег в обращении находилось свыше 700 млн. руб.

25 апреля 1862 г. Александр II обнародовал  специальный указ, по которому  предписывалось с 1 мая приступить  к размену кредитных билетов  на золото и серебро по курсу  1 руб. 10 коп. бумажных денег за металлический рубль. В том же указе объявлялось, что с 1 августа того же года за каждый серебряный либо золотой рубль надо будет вносить уже 1 руб. 8 1/2 коп. бумажных денег. В дальнейшем размен должен был производиться по постоянно повышающемуся курсу до тех пор, пока не установилось бы полное совпадение курсов бумажных и металлических денег.

Начав денежную реформу, царское правительство  рассчитывало на непрерывное и параллельное с официальной котировкой повышение  курса бумажных денег на рынке. Но эти расчеты оказались неправильными. Заранее зная условия размена  бумажных денег на золото и серебро, спекулянты валютою при объявлении указа внесли в кассы государственного казначейства звонкую монету, за которую  получили кредитные билеты. С понижением курса драгоценных металлов они  начали предъявлять к размену  бумажные деньги в огромном количестве. К концу 1863 г. золотой и серебряный запас царского правительства оказался уже наполовину исчерпанным: вместо 120 млн. руб. он составлял лишь около 55 млн. руб. Между тем в обращении  еще оставалось кредитных билетов  на 636 млн. руб. Стало ясно, что операция с разменом была провалена. К тому же начавшееся польское восстание еще  более подорвало доверие к  царским бумажным деньгам. Подавление восстания потребовало чрезвычайных денежных расходов. В этих условиях министр финансов Рейтерн должен был отказаться от своей затеи.

5 ноября 1863 г. было утверждено постановление  комитета финансов о прекращении  размена.

5. Строительство железных дорог, как способ экономического развития

В пореформенный  период государственные финансы  России и финансовая политика самодержавия находились в тесной и многосторонней связи с железнодорожным строительством. Рост государственного долга, а вместе с этим и усиление зависимости  страны от иностранных кредиторов, увеличение бюджетных расходов и  налогового бремени были в значительной степени обусловлены широко развернувшимся с начала 60-х годов строительством и эксплуатацией железных дорог.

Важнейшим финансовым источником железнодорожного строительства являлись займы, которые  производились как непосредственно  государством, так и частными акционерными компаниями, но с правительственной  гарантией. Во втором случае государство  выступало заемщиком в открытом виде, так как, гарантируя уплату процентов  и очередных платежей, оно все  время этой задолженности фактически возлагало на бюджет. В течение 60-80 -х годов железнодорожные расходы  составляли 12-20% суммарного бюджета, а  в 90-х годах, в период строительства  сибирской магистрали, их удельный вес еще более вырос. Такой  рост был связан с исключительной дороговизной строительства и коррупцией чиновников. По этому поводу А.П. Погребинский пишет: «Чрезвычайно сложные и многосторонние финансовые взаимоотношения казны  с железнодорожными королями были специально запутаны царскими чиновниками, чтобы  скрыть от общественного мнения то вопиющее казнокрадство и грабеж народных средств, которые царили в  этой области».

До реформы 1861 г. производились лишь первые опыты  по строительству железных дорог. К  моменту ликвидации крепостного  права общая протяженность железнодорожных  линий в стране составляла всего  около 1,5 тыс. верст.

В России развитие крупной промышленности и  капиталистическая перестройка  сельского хозяйства находились в неразрывной связи с созданием  разветвленной железнодорожной  сети в стране. Приступив очень  поздно к созданию железнодорожного транспорта, царское правительство  вынуждено было форсировать темпы  строительства дорог.

 В  1857 г. при большой поддержке  со стороны казны было создано  Главное общество российских  железных дорог. Учредителями  последнего являлись крупнейшие  французские и немецкие банковские  дельцы: братья Перейра, банкир  Мендельсон, барон Штиглиц и другие. Рассчитывая при посредстве Главного  общества создать железнодорожную  сеть протяжением в 3 900 верст,  царское правительство гарантировало  акции этого общества на сумму  в 100 млн. руб. Однако его  расчеты на привлечение иностранных  капиталов не оправдались. Акции  Главного общества были размещены  только в России; таким образом,  данная организация не только  не содействовала притоку иностранных  капиталов, но привела к утечке  русских капиталов за границу.  Правительственные гарантии Главному  обществу железных дорог устранили  всякий риск для его акционеров. Это привело к значительному  повышению биржевого курса акций  и способствовало образованию  огромной учредительской прибыли.  Обогатившись на спекулятивных  операциях по продаже акций,  учредители общества утратили  всякий интерес к строительству  новых линий и требовали от  правительства все более льготных  условий. По словам министра  путей сообщения Мельникова, которые  приводит А.П. Погребинский: «Главное  общество железных дорог не  столько заботилось о хозяйственном  устройстве дорог для выгодной  их эксплуатации, гарантированной  правительством, сколько рассчитывало  на барыши при продаже акций  и облигаций». К 1868 г. оно имело  акционерный капитал в 75 млн.  руб., а долг его составлял 135 млн., из них 92 млн. - правительству.