Курс лекций по предмету "История международных отношений"

Во втором проекте  предусматривалась демилитаризация  европейского и азиатского берегов  Босфора и Дарданелл и ряда прилегающих к ним островов; в  демилитаризованных зонах исключалось  присутствие военных частей и  предусматривалось лишь наличие  полицейских сил, необходимых для поддержания внутреннего порядка. Исключение делалось лишь для района Константинополя, где допускалось размещение турецкого гарнизона численностью до 10 тыс. чел. Для осуществления контроля в демилитаризованной зоне предлагалось создать международную комиссию из представителей Англии, Франции, США, Румынии, Италии, Греции, Японии, Югославии, Болгарии и России.

Выступивший 8 декабря  глава турецкой делегации Исмет-паша в принципе не возражал против прохода  военных судов через проливы, хотя и высказывался за пропуск только легких кораблей, сопровождающих коммерческие суда. Турецкая сторона соглашалась и на демилитаризацию Дарданелл, протестуя, тем не менее, против демилитаризации Босфора.  На этом же заседании с развернутой речью выступил и Чичерин, высказавшийся против пропуска через проливы военных судов. Однако, советское предложение не встретило поддержки ни с чьей стороны. Англичане, почувствовав, что турки готовы к компромиссу, заявили о необходимости отдельной встречи союзных и турецких экспертов для выяснения деталей, что по мысли Керзона должно было способствовать быстрейшей сепаратной договоренности. Неоднократные протесты советской делегации никакого эффекта не возымели.

Таким образом, в целом  на конференции для советской  стороны складывалась тупиковая ситуация, вызванная как нежеланием союзников прислушаться к ее требованиям, так и двойственной позицией турецкой делегации, склонявшейся к достижению договоренности с Антантой. В сложившихся условиях советское руководство приняло решение несколько смягчить тон и скорректировать содержание собственных предложений. 18 декабря 1922 г. на очередном заседании комиссии по проливам, представители РСФСР предложили на рассмотрение новый проект прохождения судов через Дарданеллы, Мраморное море и Босфор. При этом советская делегация выступила с заявлением, что в случае одобрения этого проекта, Россия и другие советские республики обязуются предложить правительствам прибрежных черноморских государств созвать конференцию для принятия взаимных гарантий в отношении эффективного обеспечения безопасности их берегов. Суть российских предложений заключалась в следующем: 1) легкие военные корабли могут иметь право свободного прохода через проливы, но по каждому такому случаю турецкий парламент должен выносить отдельное решение; 2) доступ в Черное море должен быть запрещен судам воюющих стран.

Западные державы сочли  уступки советской стороны незначительными  и продолжали оказывать давление на Турцию с целью заставить ее согласиться с предложениями, выдвинутыми  Антантой. Ситуация складывалась не в пользу советской дипломатии, тем более, что в начале 20-х гг. военный, экономический и политический потенциал Советского государства был несоизмеримо меньше, чем потенциал его противников, что, по мнению исследователей, и предопределило исход обсуждений.

Однако необходимо отметить, что дела стран Запада также не были блестящими. Если по вопросу о  проливах английская и турецкая делегации  сумели сблизить свои позиции, то по наиболее важным для Турции пунктам, касающимся финансово-экономических вопросов и капитуляционного режима, а также территориальных вопросов на конференции разгорелась острая дискуссия в ходе которой стороны не могли прийти к каким либо результатам. Для того, чтобы воздействовать на турецкую делегацию, а также для того, чтобы надавить на французов, с которыми у англичан к этому моменту возникли серьезные разногласия, вызванные рурским кризисом, Керзон спровоцировал приостановку переговоров в Лозанне. 1 февраля 1923 г. он в ультимативной форме потребовал от турецких представителей подписать выработанный экспертами Антанты проект общего договора, пригрозив в противном случае покинуть конференцию. 4 февраля Керзон демонстративно покинул Лозанну. Вслед за ним уехали и другие делегации, включая советскую.

Второй этап конференции начался 23 апреля 1923 г. и характеризовался тем, что в составе делегаций стран-участниц уже не фигурировали первые лица. Представители Антанты на этом этапе постарались вообще отстранить советских представителей от участия в переговорах, аргументируя это тем, что вопрос о проливах больше не будет подниматься, а также тем, что советская делегация уже официально отказалась подписать конвенцию о проливах. Неблагоприятная политическая обстановка, сложившаяся на этом этапе конференции, была следствием, в частности, ухудшения советско-английских отношений в этот период.

В ответ на это, глава  советской делегации – В.Воровский  – обратился с нотой на имя  Б.Муссолини, главы одной из стран-инициаторов  конференции с протестом против произвольного отстранения советской делегации от участия в конференции до подписания соглашения о проливах. Отметив, что работа комиссии по проливам еще не закончена, В.Воровский также подчеркнул, что советская делегация никогда не отказывалась подписать конвенцию о проливах, что же касается  выступления Г.В.Чичерина по этому поводу, то в нем было лишь констатировано, что представленный западными державами проект, выработанный без участия советской делегации, противоречит интересам России и ее союзников.   

После длительных переговоров, в основном по экономическим, финансовым и территориальным вопросам, участники конференции подписали мирный договор между союзными державами и Турцией, а также ряд приложенных к нему актов (конвенция о проливах, конвенция об обмене населением между Турцией и Грецией и т.д.). Можно сказать, что результаты конференции были благоприятны для кемалистской Турции: Анкара добилась международного признания Турецкой республики, сохранившего ее единство в этнографических границах, обеспечила невмешательство держав в ее внутренние дела и денонсировала, таким образом, Севрский договор.

Что же касается вопроса  о проливах, то здесь английской дипломатии удалось добиться значительных уступок со стороны турецкого  руководства. Конвенция о режиме черноморских проливов предусматривала свободу прохода через них в мирное и военное время морских и воздушных судов и демилитаризацию Босфора и Дарданелл. Державы получили право при любых обстоятельствах посылать в Черное море не более трех судов водоизмещением не более 10 тыс. т. каждое. Для контроля за выполнением конвенции создавалась международная комиссия со штаб-квартирой в Константинополе во главе с представителем Турции и при участии Франции, Великобритании, Италии, Румынии, Болгарии, Югославии, России и Японии.

Что касается позиции советского руководства по отношению к данной конвенции, то в Москве она сначала была расценена как противоречащая российским интересам, т.к. 1) открытие Черного моря и проливов для военных судов западных стран, несмотря на ограничение их количества, ставило советские берега под постоянную военную угрозу, что не могло не вызвать увеличения военных расходов, мешающих экономическому развитию страны; 2) свободный доступ иностранных военных кораблей в проливы и демилитаризация их берегов нарушали интересы Турции, являвшейся основным союзником советского государства на Ближнем Востоке, делало неизбежным вовлечение ее в войну в случае военного столкновения в районе Черного и Эгейского морей; 3) кроме того, советское руководство было недовольно тем, что Лига Наций взяла на себя роль наблюдателя за деятельностью комиссии по проливам. Тем не менее, учтя все “за” и “против”, советская дипломатия решила продолжить попытки использовать даже слабую возможность контроля над проведением в жизнь конвенции, дабы устранять по мере возможности опасности, угрожающие советским республикам. При этом советская сторона заявила, что если практика осуществления мероприятий, предусмотренных конвенцией, поставит под угрозу интересы Советского государства, как политические, так и экономические, то правительство СССР будет вынуждено поставить вопрос о прекращении ее действия.

В целом, Лозаннская конференция, не решив всех проблем, связанных  с урегулированием международных  отношений на Ближнем Востоке  в период после первой мировой войны, тем не менее, создала определенные условия для стабилизации международной обстановки в данном регионе, способствовав интеграции в послевоенные мировой порядок Турции, а также, в определенном смысле, и Советской России.

Глава 7.

Версальская система в действии.

Основные  тенденции развития  международных  отношений

в период середины 20-х - начала 30-х гг. ХХ века.

Окончательное становление Версальской  системы международных отношений, относительное урегулирование ряда межгосударственных противоречий в лагере держав-победительниц в ходе обозначенных выше конференций, а также интеграция в послевоенный мировой порядок государств, в недрах которых произошли глубокие социально-экономические и социально-политические изменения (Россия, Турция), способствовало относительной стабилизации отношений на международной арене. Однако в самом основании Версальской системы международных отношений, ставшей плодом компромисса между великими державами, были заложены неразрешимые противоречия, связанные с борьбой за доминирование в Европе, а также с соперничеством индустриальных стран Запада по поводу передела сфер экономического и политического влияния в колониях и зависимых странах.

Система противоречий, сложившаяся  на мировой арене в межвоенный период, включала в себя три основных категории межгосударственных противоречий:

1. Противоречия между Великобританией и Францией в отношении доминирования в Европе;
2. Противоречия между западноевропейскими державами с одной стороны и усилившимися в результате войны Соединенными Штатами Америки - с другой в отношении доминирования в мировых экономических и политических отношениях;
3. Противоречия между державами-победительницами и аутсайдерами Версальской системы - Германией и Советским государством, которые, к тому же предпринимали усилия для сближения, показателем чего явился Рапалльский договор 1922 г.

Данный комплекс противоречий сыграл фактически определяющую роль в развитии международных отношений  в рассматриваемый период и наиболее ярко проявился в процессе создания системы международной безопасности, призванной обеспечить стабильность существующего миропорядка, а также при решении связанного с ней вопроса о германских репарационных платежах.  

7.1 Репарационный вопрос в межвоенный  период.

Одной из самых острых проблем международных отношений практически на всем протяжении периода между мировыми войнами стала проблема репараций. Справедливая сама по себе идея репараций - возмещение материального ущерба, причиненного агрессором, - была использована державами-победительницами, особенно Францией, для того, чтобы максимально ослабить Германию с экономической точки зрения, тем самым, сократив до минимума возможность восстановления ее военно-экономического потенциала, а также для того, чтобы удовлетворить общественное мнение внутри страны, рассматривавшего Германию в качестве главного виновника мировой войны и считавшего, что эта страна должна “заплатить за все”, компенсировав тем самым не только материальные и финансовые потери, понесенные во время войны, но и моральный ущерб. Предъявленные Германии репарационные требования примерно в 3 раза превышали фактический ущерб, причиненный войной державам победительницам.

Однако невозможность выполнения подобных претензий была очевидна практически  с самого начала. Германская экономика, пострадавшая за время войны не меньше, чем экономика стран Антанты, была не в состоянии осуществить репарационные платежи в полном объеме. Несостоятельность репарационных постановлений Версальского договора была раскрыта, в частности, известным экономистом Дж. М. Кейнсом  в книге “Экономические последствия Версальского мирного договора”.

Решение репарационного вопроса осложнялось  саботажем  со стороны деловых  кругов Германии. Для подрыва платежеспособности они Использовали “бегство капиталов” за границу, форсированную инфляцию. 1 июля 1920 года  Верховному  совету Антанты  был представлен меморандум  22 представителей крупного капитала Германии с требованием уменьшить репарационные обязательства в виду неплатежеспособности. В связи с этим, вопрос о репарационных платежах Германии был вынесен на целый ряд конференций.

На конференции в Спа (7-16 июля 1920 года), первой после окончания  войны встрече держав Антанты  с делегацией Германии, впервые проявилась готовность части государств-победительниц  идти на уступки. Однако влияние Франции было еще достаточно сильно, чтобы дисциплинировать участников клуба победителей и убедить их придерживаться основных принципов, заложенных в рамках Версальского договора. В конце концов удалось договориться лишь о процентном соотношении выплат репараций союзникам. Франция получала 52%, а Англия - 22 % германских репараций.

Ко времени Лондонской конференции (21 февраля- 14 марта 1921г.) стран Антанты, Германии и Турции, Англия, стремясь заручиться поддержкой Франции на Ближнем  Востоке, пошла на компромисс с Францией по репарационному вопросу и поддержала санкции Франции в отношении Германии за саботаж выплат. Французские войска оккупировали Дуйсбург, Рурорт и Дюссельдорф. Вместе с тем, 5 мая 1921 года Ллойд Джордж вручил германскому послу в Лондоне  ультиматум союзников, определивший общую сумму репарационного долга в 132 млрд. золотых марок; ежегодные платежи на первых порах устанавливались в 3,5 млрд. золотых марок, первый взнос в 1 млрд. золотых марок назначался на 31 августа 1921 года.