Предпринимательство и меценатство в России (Алексеевы, Мамонтовы, Третьяковы, Щукины и др.)

Третьяковы.

Одно из почетных мест в истории  меценатского движения в России принадлежит  П. Третьякову, с заслугами которого перед отечественной культурой  была вынуждена считаться Советская  власть, оставив прежнее название основанной им галереи, а именно Третьяковской. Довольно редкое явление в годы коммунистической диктатуры. Тогда  из топонимики изгонялось буквально все, что напоминало о  прошлом режиме, а новые хозяева  страны сразу же стремились увековечить себя не только в бронзе и граните, но и в названиях архитектурных памятников и учреждений культуры, к созданию которых они не имели никакого отношения.

Третьяковы происходили из старого, но небогатого купеческого рода. В  сущности история рода Третьяковых  сводится к жизнеописанию двух братьев, Павла и Сергея Михайловичей. Не часто бывает так, чтобы имена  двух братьев являлись так тесно  друг с другом связанными. При жизни  их связывала подлинная родственная  любовь и дружба. В вечности они  живут как создатели галереи  имени братьев Павла и Сергея Третьяковых.

Оба брата продолжали отцовское  дело, сначала торговое, потом промышленное. Им принадлежала известнейшая Новая  Костромская мануфактура льняных  изделий. Они были льнянщики, а лен  в России всегда почитался коренным русским товаром. Славянофильствующие  экономисты, вроде всегда восхваляли лен и противопоставляли его  иноземному «американскому» хлопку^[4,c.184].

Торговые и промышленные дела Третьяковых  шли очень  успешно, но все-таки эта  семья никогда не считалась одной  самых богатых, хотя при создании своей знаменитой галереи Павел  Михайлович тратил огромные средства, может быть, несколько в ущерб  благосостоянию своей собственной  семьи.

Оба брата усердно занимались своими промышленными делами, но это не мешало им уделять немало времени  и иной деятельности: оба они широко занимались благотворительностью, в  частности ими было создано весьма ценное в Москве Арнольдо-Третьяковское  училище для глухонемых. Было и  другое: Сергей Михайлович много работал  по городскому самоуправлению, был  городским головой. Павел Михайлович целиком отдал себя собиранию  картин. Оба брата были коллекционерами, но Сергей Михайлович собирал как  любитель; Павел Михайлович видел  в этом своего рода миссию, возложенную  на него Провидением.

П.М. Третьяков начал свою благородную  деятельность в 1859 г. с приобретения 9 художественных полотен на Сухаревском  рынке, а в 1892 г. он передал свое собрание великолепных картин  русских и  иностранных мастеров вместе с построенным  для их хранения зданием городу Москве. Тогда же исполнилось самое заветное желание П. Третьякова, которому он посвятил всю свою жизнь. Подводя  итоги своей деятельности на склоне лет, он писал: «Моя идея была, с самых  юных лет, наживать для того, чтобы  нажитое от общества вернулось бы также к обществу в каких-либо полезных учреждениях; мысль эта  не покидала меня никогда во всю  жизнь». Передачу галереи городу П.М. хотел произвести, возможно, более  тихо, без всякого шума, не желая  быть в центре общего внимания и  объектом благодарности. Ему это  не удалось, и он очень был недоволен. Его особенно огорчил собранный  в Москве съезд художников, на который  он не пошел, и статья В.В. Стасова  в «Русской старине». Эта статья появилась в декабрьской книжке 1893г. и произвела большое впечатление. В ней впервые было обрисовано то значение, которое имело третьяковское  собирательство картин для развития русского искусства, и в частности  живописи ^[4,c.187].

Создание художественной галереи  не было единственным общественно значимым делом в жизни П.М. Третьякова. Он был знаком и дружен со многими  деятелями искусства, оказывал материальную поддержку членам товарищества передвижных  выставок, занимался широкой благотворительной  деятельностью. Но созданная им галерея  сохранила навек его имя в  благодарной памяти потомков.

Бахрушины.

У Бахрушиных в крови было два  свойства: коллекционерство и благотворительность.

Из коллекционеров были известны Алексей  Петрович и Алексей Александрович. Первый собирал русскую старину  и, главным образом книги. Его  коллекция в свое время была подробно описана. По духовному завещанию, библиотеку он оставил Румянцевскому музею, а фарфор и старинные вещи –  Историческому, где были две залы его имени. Про него говорили, что  он страшно скуп, так как «ходит каждое воскресенье на Сухаревку  и торгуется как еврей» ^[27,c.214]. Но всякий коллекционер знает, что самое приятное – это самому разыскать подлинно ценную вещь, о достоинстве коей другие не подозревали.

Театральный музей Алексея Александровича – это единственное в мире богатейшее собрание всего, что имело какое-либо отношение к театру. Алексей Александрович был большим любителем театра, долгое время председательствовал в Театральном обществе и был весьма популярен в театральных кругах. Он был очень интересный и несколько взбалмошный человек.

Коллекционерствовал и брат его, Сергей Александрович. Это был большой  оригинал. Вставал он обычно в три  часа пополудни и ехал в амбар, где состоял кассиром суконного  склада. Приезжал он, когда уже запирали. Был большим поклонником балета и балерин. В балете его всегда можно было встретить. Собирал он гравюры, табакерки и картины. В  частности, у него было большое количество картин Врубеля.

Бахрушиных в Москве иногда называли «профессиональными благотворителями». И было за что. В их семье был  обычай: по окончании каждого года, если он был в финансовом смысле благоприятен, отделять ту или иную сумму на дела благотворения. Еще  при жизни старших представителей семьи были выстроены и содержались  за их счет: Бахрушинская городская  больница, Дом бесплатных квартир, приют  и колония для беспризорных, Ремесленное  училище для мальчиков, Дом для  престарелых артистов. В Зарайске были богадельня имени Бахрушиных ^[27,c.217].

И по Москве, и по Зарайску они были почетными гражданами города – честь  весьма редкая. Они легко могли  получить дворянство – сами не хотели. Только Алексей Александрович, за переделку  Музея Академии наук, получил генеральский чин.

Найденовы.

Самым выдающимся представителем семьи  Найденовых был Николай Александрович. В течение долгих лет он занимал  одно из самых первых мест в московской общественности и работал в разных направлениях. В течение 25 с лишним лет он был председателем Московского биржевого комитета, который в ту пору был единственной промышленной организацией Московского района. Громадный рост текстильной, в особенности хлопчатобумажной, индустрии, имевший место в те годы, в значительной степени был облегчен деятельностью Биржевого комитета, и в этом отношении заслуги его председателя были значительны и несомненны. Именно в период возглавления  им московской торгово-промышленной общественности у Биржевого комитета создался тот престиж, который внешне выявлялся в том, что новоназченный руководитель финансового ведомства долгом своим почитал приезжать в Москву и представляться Московскому купечеству.

Помимо биржи он уделял немало внимания и работе в Московском купеческом обществе. Но здесь по преимуществу он работал в другой области. Вместе со своим другом, известным русским историком И.Е. Забелиным, он взял инициативу собрать и напечатать архивные документы, которые могли бы служить источником для истории московского купечества, а именно – ревизские, окладные, переписные книги, общественные приговоры и прочие. Найденовская инициатива встретила живой отклик среди выборных купеческого общества: в восьмидесятых годах было издано 9 томов, заключающих данные десяти ревизий (первая – в 20-х годах XVIII века, при Петре Великом, десятая – при Александре II, в 1857 г.). Кроме того, вышло несколько дополнительных томов, содержащих переписные книги XVII века, окладную книгу 1798 года и другие документы ^[11,c.98].

Самым примечательным памятником, оставленным Н.А.Найденовым, было издание, посвященное московским церквям. В ту же примерно эпоху по его инициативе и на его средства были сняты фотографии большого альбомного размера всех московских церквей. Подлинник – фотографии – составлял 6 больших альбомов. С подлинника были перепечатки, с литографиями и коротким текстом.

Александра Герасимова Найденова  – одна из самых крупных московских домовладелец – была также одной  самых больших благотворительниц. Яузское попечительство о бедных так и называлось «Найденовским». Она была большим знатоком русского фарфора, и дом ее на Покровском бульваре был как бы маленьким музеем.

Щукины.

Семья Щукиных отличалась от других тем, что ее представители получили известность не только в России и  не за свои деяния в России – Третьяковскую галерею знают во всем мире, но Щукины внесли крупный вклад в западноевропейскую культуру.

Иван Васильевич Щукин был подлинным  основателем «щукинской династии». При нем их фирма и его семья  заняли то первенствующее место в  торгово-промышленной Москве, которое  они с той поры неукоснительно занимали.

Иван Васильевич был, несомненно, один из самых гениальных русских торгово-промышленных деятелей. Его престиж и влияние  в Москве были чрезвычайно велики. И вовсе не из-за его богатства. В Москве тогда было много богатых  людей, может быть, даже богаче Щукиных, но которые далеко не пользовались тем почетом, который приходился на долю Щукиных. Щукинская фирма  была одной из самых уважаемых  в Москве.

Из сыновей Ивана Васильевича  самыми известными были Петр, Сергей и  Иван Ивановичи.

Петр Иванович был одним из самых известных коллекционеров русской старины. Он отличался от других тем, что не только собирал, но и популяризировал собранные им сокровища. Им было составлено подробное описание его музея, а самые интересные документы из его коллекции он полностью перепечатывал в издаваемом им «Щукинском сборнике». Вышло 10 томов этого сборника и, кроме того, три тома бумаг, относящихся к Отечественной войне 1812 года, его коллекции были переданы в Исторический музей в Москве; за его также сделали «генералом».

Сергей Иванович занимает место  совершенно исключительное среди русских  – и московских – самородков-коллекционеров. Собирал он картины современной  французской живописи – Гоген, Ван  Гог, Матисс, часть их предшественников – Ренуар, Сезанн, Монэ, Дега – находятся  в Москве – и у Щукина, и, в  меньшей степени, у Ивана Абрамовича Морозова.

В Щукинской коллекции замечательно то, что Сергей Иванович показал  картины того или иного мастера  в то время, когда он не был признан, когда над ним смеялись и никто  не считал его гением. Покупал он картины за грош, не по своей скаредности, и на по желанию прижать или  притеснить художника, но потому, что  картины его не продавались и  цены на них не было ^[27,c.234].

Но как бы то ни было, щукинское  собрание стало изумительным по своей  ценности музеем новой французской  живописи, которому не было равного  ни в Европе, ни в самой Франции.

Говоря о щукинской семье, следует вспомнить его младшего брата – Ивана Ивановича. Он не участвовал в Торговом доме, был выделен и проживал в Париже. Он собирал русские книги, главным образом по истории русской религиозной мысли. Был близок с русской эмиграцией, в частности с М.М. Ковалевским, и когда существовала Высшая школа социальных наук, читал там лекции. Как многие из Щукиных, он был человек очень одаренный и интересный. У него постоянно собирались его друзья из русских интеллигентов Парижа. В конце его жизни его материальное положение пришло в расстройство и, на почве материальных затруднений, он наложил на себя руки. Его библиотека была приобретена Школой восточных языков и является наилучшим русским книгохранилищем Парижа.

Мамонтовы.

Род Мамонтовых известен с XVIII столетия. Родоначальником был Иван Федорович  Мамонтов. Жила семья на территории современной Тюменской области, занималась винным откупом — это  считалось не самым уважаемым  в купеческой среде промыслом. Но это было недолго. Энергичный, целеустремленный и не жалеющий себя в труде Иван Федорович Мамонтов довольно быстро накопил миллион и отправился покорять Москву.

Он занялся добычей газа и  даже нефти в Азербайджане, в том  числе вел добычу морскими скважинами. Мамонтов первым проложил газовые магистрали по Москве и установил 2019 газовых  фонарей на улицах города. Также  он начал строить железные дороги. Первым отрезком была дорога от Москвы до Сергиева Посада. Изначально идея железной дороги была вызвана тем, что Мамонтов хотел помочь верующим людям, в праздники  стекающимся к храму, добираться до святых мест ^[17,c.103].

Дорога стала приносить прибыль, так что сын Ивана Федоровича Савва Иванович унаследовал миллионы рублей и приумножил доставшееся  ему наследство уже до десятков миллионов. Савва Иванович обладал недюжинной энергией и хваткой. Он продолжил  железную дорогу до Ярославля, потом  до Вологды и Архангельска. Одновременно строилась дорога на юге — он соединил Северное, Белое и Азовское моря.

У семьи Мамонтовых были широчайшие интересы: Савва Иванович часто вспоминал, что в их доме бывали люди искусства, отец был очень дружен с декабристом  Пущиным, и Савве навсегда запомнились  такие встречи. Но главное, что засело в памяти, это слова отца: «Главная обязанность человека — труд». Он был очень талантливым человеком.  Его интересовали  керамика,  скульптура. Видел он таланты и в других и всегда спешил оказать помощь, не дожидаясь, когда его об этом попросят. Кроме того, был он талантливым  режиссером, писал стихи и пьесы. В доме Мамонтовых царила высокодуховная атмосфера, он всегда с радушием приглашал к себе на жительство друзей-художников, которым необходим был старт для творчества. Так он принял свое время Поленова и Репина, Серова, Васнецова, Коровина, Врубеля — всех тех, чьи имена мы сегодня хорошо знаем и любим^[8,c.73].

В 1885 году Мамонтов открыл в Камергерском переулке «Московскую частную русскую  оперу», которая положила начало реформам русской сцены. В театре были широко представлены произведения русских  композиторов, он служил отдохновением  и пристанищем и для оперных  артистов, и для крупнейших деятелей различных сфер русского искусства. Не только опере, но и национальному  русскому искусству благодаря Савве  Ивановичу был дан мощный импульс  для роста.