Политика государства по созданию условий для развития высшей школы

И.И. Ходоровский в докладе «Итоги приема в вузы в 1924 году и некоторые перспективы будущего» отмечал: « В первые несколько лет советского строя в высшую школу сплошным потоком хлынула пролетарская молодежь, которая была к высшей школе подготовлена, но при царизме не могла в нее попасть», однако в следующие годы ситуация несколько изменилась в худшую сторону. Ставший практически свободным доступ в вузы, открытый Декретом «О правилах приема в высшие учебные заведения», привел к тому, что в вузы хлынула волна желающих учиться, но не имеющих абсолютно никакой базы представителей рабочее – крестьянской молодежи, о чем в докладе также говорилось: «остается рабочая молодежь, которая хочет идти в высшую школу, но не подготовлена к ней. Такая молодежь идет в рабфаки и оттуда в вузы».⁶²

Важнейшей целью советского правительства было кардинальное изменение  социального состава студенчества, отбор в вузы нужного «пролетарского контингента». После принятия Декрета «О правилах приема в высшие учебные заведения», отменявшего вступительные экзамены, срок приема в вузы был продлен до конца1918 года и точных цифр количественного состава студентов не может назвать ни один исследователь, так как новые крестьянско – пролетарские студенты в вузах подолгу не задерживались. Но их количество было огромно: «О такой колоссальной нагрузке, как в ту пору, я не знал ни раньше, ни позже. Читаешь, бывало, в самой большой аудитории, рассчитанной на 400 студентов, а набирается вся тысяча», - писал профессор Казанского университета Н.А.Ливанов.⁶³ Многие вузы из-за огромного числа студентов в соответствии с декретом СНК переносили лекции и практические занятия на вечернее время, чтобы всем желающим было удобнее учиться. Но в силу слабой подготовки рабоче-крестьянская молодежь пока в вузах не задерживалась.

Несколько изменилась ситуация к 1924 году. Свою роль в пролетаризации состава студенчества сыграли рабфаки. К 1924 году количественный состав студенчества выглядел так: в 1922 году было принято 34 тысяч студентов, в 1923 году – 38 тысяч. В 1924 году, видя ситуацию с приростом числа студентов, не оправданную качеством новых учащихся вузов, правительство установило нормы приема, тем самым отказавшись от принципов, заложенных Декретом 1918 года, предписывающего учебным заведениям принимать всех желающих, достигших 16 лет. В 1924 году в вузы было принято в два раза меньше студентов, чем в 1923 году – всего 15.280. Всего же в вузах обучалось в 1920 году – 170000 студентов, в 1921 году- 159 тыс., с 1922 году – 130 тыс., в 1923 году – 134 тыс., в 1924 году – 140 тыс. ⁶⁴

При определении нормы  приема на 1925 год Наркомпрос обратился  к СНК с ходатайством о поднятии возраста поступающих с 16 до 17 лет  и о повышении норм приема до 18.000 человек, причем большинство из них – не менее 8000 должны быть рабфаковцы.⁶⁵

Дальнейший курс на индустриализацию и ускоренное создание новых вузов, которые должны были, обеспечить специалистами все потребности строящейся промышленности привели к значительному увеличению количества студентов: «К 1926- 1927 учебному году в нашей стране имелось 148 вузов, контингент студентов в которых составлял 168 тысяч человек. В последующие два года эти цифры практически не менялись. Так, в 1928/1929 учебном году вузов было 152, а студентов в них 176 тысяч. Число высших технических учебных заведений к этому времени достигло 60 с контингентом учащихся в 73,7 тысячи. Большое внимание было обращено на улучшение комплектования студенческого состава втузов путем дальнейшего увеличения рабочей прослойки, с тем, чтобы к 1928 г. рабочие составляли не менее 65% общего приема во втузы. Кроме того, было решено ежегодно направлять во втузы не менее 1000 коммунистов (так называемые «парттысячники»)».⁶⁶

Постепенное изменение  качественного состава студентов можно проследить на примере приема 1923 и 1924 годов: рабочие с производства и дети рабочих составляли 35,5% всего приема, земледельцы и дети земледельцев – 25,9%⁶⁷ (по другим данным – 36,1% и 31%)⁶⁸.В 23 году эти показатели были ниже – рабочие и их дети – 24,2%, крестьяне и их дети – 25,4%. Члены РКПб в 1923 году составляли 13,1%, а в 1924 г. – 22,5%; члены РЛКСМ в 1923 году – 13,8%, в 1924 году – 25,5%.⁶⁹ Подобная тенденция продолжалась практически до войны.

Особое внимание уделялось  подготовке кадров в национальных районах и республиках, привлечению к числу студентов представителей нерусских национальностей. Внимание к подготовке национальных кадров и развитию всех форм образования в республиках и национальных районах виделось советской властью важнейшим средством решения национального вопроса и создания благоприятных условий для равноправного развития всех народов. Не секрет, что национальные районы испытывали острейшую нужду в образованных и квалифицированных кадрах, и от решения данного вопроса во многом зависела поддержка советской власти в таких районах. Среди представителей многих народов Поволжья вообще не было людей с высшим образованием, как, например, у калмыков. Низок был общий уровень культуры, прежде всего образовательной.⁷⁰ В национальных районах повсеместно открывались вузы, где для представителей коренных нерусских национальностей существовала бронь. Большое количество вузов открывалось и в республиках СССР, в такие вузы предпочтение при приеме отводилось представителям коренных национальностей. Данные количественного состава студентов в республиках СССР в период 1927 – 1934 годов приведены в Таблице № 3.

Таблица № 3. Количество студентов в национальных республиках  СССР.⁷¹

На основе данной таблицы видно, что в период первых пятилеток не только увеличивалось количество вузов и соответственно – студентов в РСФСР, Украине, Белоруссии, республиках Закавказья, в Узбекистане и Казахстане, но и появлялись вузы в Туркменской ССР, Таджикской ССР, Киргизской ССР. К 1941 году по 7 вузов было в Латвийской и Литовской СССР, 5 – в Эстонской и 6 – в Молдавской СССР. Подобные процессы происходили и в национальных республиках, входивших в состав РСФСР, а также в автономных округах и районах проживания национальных меньшинств.

Циркуляр № ПУ 851.8/1 «О приеме учащихся из культурно-отсталых национальностей  в ВУЗы, ВТУЗы, техникумы и рабфаки, находящиеся в ведении наркоматов и центральных управлений СССР и РСФСР», направленный Отделом Национальностей ВЦИК 27 января 1934 года ЦИКам АССР, Облисполкомам АО и краевым (областным) исполкомам, констатировал, что «предоставленная броня для культурно-отсталых национальностей была в 1933 г. заполнена в среднем только на 40-50%», и обязывал руководство регионов «активнее вести вербовку кандидатов», «немедленно организовать тщательный централизованный подбор кандидатов и необходимую подготовку этих кандидатов, причем особое внимание должно быть обращено на изучение русского языка». ⁷²

Другое направление  в политике правительства – привлечение  представителей крестьянства в вузы и втузы. Правительством провозглашался курс на постоянное увеличение в числе  студенчества представителей «от сохи». Как писалось в 1924 году в «Правде» в статье «Крестьянство и высшая школа»: «С каждым годом возрастают количество и процент крестьянской молодежи, идущей в высшую школу. Этой осенью земледельцы и дети землевладельцев составили 30% всего приема, тогда как в прошлом году этот процент был равен 25, 4. Не надо, конечно, забывать, что под флагом «земледельцев» и «детей земледельцев» скрывается немало таких лиц, которые являются крестьянами больше по паспорту, «по приписке к крестьянскому обществу», а не подлинными крестьянами от земли, от сохи и плуга. Но и с этой поправкой остается все же неоспоримым тот факт, что крестьянству фактически обеспечен доступ в советские высшие учебные заведения».⁷³

Крестьянская молодежь попадала в вузы двумя путями: по командировке партийных и комсомольских организаций или без командировки, по заявлению. Но заявление обязательно должно было быть заверено относительно социального происхождения и имущественного положения.

Происходившие изменения  в нормах приема в пользу увеличения мест для крестьянской молодежи называли поворотом «лицом к деревне». В 1925 году такой поворот «лицом к деревне» нашел свое отражение в Постановлении СНК о нормах приема: «при разверстке между партийными и комсомольскими организациями. А также между губоно и обоно увеличить количество мест для крестьянской молодежи, подготовленной в учебно - образовательном отношении к поступлению в высшие учебные заведения».⁷⁴

Данные о количестве крестьян, обучающихся в вузах  страны в 1923 – 1925 году выглядят так: в 1924 году в Тимирязевской с/х академии процент крестьян приблизился к 40, всего в 1924 году в сельскохозяйственные вузы было принято 46% крестьян (от общего числа студентов), в педагогических вузах процент крестьян среди студентов составил 32.5 , а в медицинских – 24,4.⁷⁵

Однако такие цифры считались недостаточными, выдвигались требования увеличить бронь для крестьян до 60%,на что Наркомпрос отвечал: «Дело сейчас не в процентах и бронях, их можно установить сколько угодно, сколько в том, чтобы в недрах деревни найти действительно подготовленных в общеобразовательном отношении крестьян».⁷⁶

Действительно, количество крестьянских детей, имеющих достаточную подготовку для учебы в вузах, росло очень медленно, количество крестьян, идущих в вузы, было недостаточным, поэтому правительство вынуждено было снимать ограничения для «деклассированных элементов», под которыми понимались все кроме крестьян и рабочих, - даже дети советской интеллигенции и служащих. В Наркомпросе считали, что «линия партии должна сводиться не к тому, чтобы всем, кроме рабочих и крестьян, закрывать доступ в наши учебные заведения. Линия партии должна заключаться в том, чтобы, чем дальше, тем больше возможности для поступления в вузы и техникумы предоставлять всем гражданам и их детям, пользующимся, по нашей инструкции, политическими и гражданскими правами. От этого социальная база Советской власти будет расширяться».⁷⁷

В нормах приема на 1924 – 25 год предусматривалось увеличение мест для представителей трудовой интеллигенции: «Правительство с каждым годом все  больше и больше будет расширять те пути, по которым дети трудовой интеллигенции и служащих смогут проникать в высшую школу. Правительство должно было пойти на классовый прием для того, чтобы восстановить попранную историей справедливость и открыть доступ к вузам трудящимся массам, которые создавали и создают все ценности и которые были до сего времени отброшены от культуры вообще и от высшей школы в особенности. Правительство пошло на классовый прием, когда встал вопрос о необходимости для строительства рабоче-крестьянского государства подготовить кадры новой рабочее – крестьянской интеллигенции. Разумеется, и в дальнейшем нам придется сохранить за рабочими и крестьянами это преимущественное право поступления в вузы, но с тем, однако, что все больше и больше будут расширяться пути поступления в вузы и для других общественных слоев, пользующихся. По нашей конституции, политическими правами. Советская власть заинтересована, чтобы социальная база ее расширялась, а не суживалась».⁷⁸

Также нормы приема, устанавливаемые правительством, оставляли точное количество мест, которое бронировалось для демобилизованных красноармейцев, моряков, инвалидов армии и флота, которые могли поступать без командировок.

Таким образом, в предвоенный период правительство придерживалось линии по формированию пролетарско – крестьянского студенчества, однако, недостаточный уровень его подготовки к учебе в высшей школе заставлял пересматривать правила приема, открывая пути в высшую школу, как для представителей трудовой советской интеллигенции, так и для детей нетрудящихся лиц и так называемых «лишенцев» - то есть лиц, лишенных избирательных прав, что нашло отражение в уже упоминавшемся в первой главе Постановлении ЦИК и СНК СССР «О приеме в высшие учебные заведения и техникумы» от 29 декабря 1935 года.

В целом же в предвоенный  период в советских вузах было сформировано новое политически  активное студенчество, соответствующее ожиданиям и проводимой политики партии, которое в будущем должно было пополнить ряды строителей социалистической экономики и социалистического общества.

Заключение

В период с 1918 по 1941 год  в советском союзе происходили  серьезные изменения в образовании, связанные со становлением общего образования и высшей школы.

Для государства и  партии вопросы развития высшего  образования являлись приоритетными в свете того, что перед высшим образованием ставилась первостепенная задача формирования новой пролетарской интеллигенции, подготовки квалифицированных кадров по осуществлению грандиозных замыслов строителей коммунизма. О том, какое значение придавали развитию высшего образования представители власти, свидетельствует созданная большевиками нормативно – правовая база, регулировавшая все стороны функционирования вузов, лишив их даже малейших намеков на имевшуюся ранее автономию.

Высшее образование на протяжении всего предвоенного периода переживало кардинальное реформирование, связанное с ломкой старой дореволюционной школы, ее традиций и подхода к высшему образованию. Объявленная большевиками демократизация высшей школы на деле означала приоритетное право для поступления в вузы представителям трудящихся классов: рабочих и крестьян, большинство из которых не имело образовательной базы для учебы в вузах.

Разруха, вызванная революцией и гражданской войной, не могла не сказаться на материально – технической базе вузов, которые испытывали острую нехватку не только лабораторного оборудования, но и учебников, методических материалов. Вызванное взятым партией курсом на индустриализацию расширение сети вузов и втузов, многие из которых имели отраслевой или узко – специализированный характер, заставляло власти принимать меры по их материально – техническому оснащению, по ремонту и строительству новых зданий или корпусов, по дополнительному финансированию научных исследований.