Политические и правовые учения во Франции XVIII в.

Учение Руссо  о происхождении неравенства  не имело аналогов в предшествующей литературе. Используя терминологию и общую схему теории естественного  права (естественное состояние, переход  к гражданскому обществу и государству), Руссо разрабатывает совершенно иную доктрину. Абстрактные построения философии рационализма он наполняет  историческим содержанием. Руссо стремится  проследить возникновение и развитие общества, объяснить внутреннюю динамику этого процесса. Рассуждения мыслителя  о поступательном развитии общества за счет углубления социального неравенства  содержат элементы исторической диалектики.

Согласно  взглядам Руссо, в естественном состоянии (как в первом, так и во втором) права не существует. Применительно  к изначальному состоянию им была отвергнута идея естественных прав человека. На самых ранних этапах человеческой истории у людей, по мнению философа, вообще не было представлений о праве  и морали. В своем описании “самой счастливой эпохи”, предшествующей возникновению  собственности, Руссо использует термин “естественное право”, но употребляет  его в специфическом смысле –  для обозначения свободы морального выбора, которой люди наделены от природы, и возникающего на этой почве чувства  естественной (общей) для всего человеческого  рода справедливости. Понятия естественного  права и естественного закона утрачивают у него юридическое значение и становятся исключительно моральными категориями.

Что касается деспотии, или второго естественного  состояния, то в нем все действия определяются силой, и, следовательно, тут тоже нет права. “Слово право  ничего не прибавляет к силе. Оно  здесь просто ничего не значит”, –  указывал Руссо. Восстание против деспота  точно так же правомерно лишь по законам деспотии, но само по себе оно  не приводит к образованию законной власти. Основанием права, по словам мыслителя, могут служить только договоры и  соглашения. В противовес естественному  праву им была выдвинута идея права  политического, т.е. основанного на договорах.

Аналогичным образом Руссо подходил к определению  понятия общественного договора. Образование государства, как оно  описано в “Рассуждении о происхождении  и основаниях неравенства...”, представляет собой договор лишь с внешней  стороны (один предложил учредить публичную  власть – другие согласились). Руссо  убежден, что по сути своей тот  договор был уловкой богатых  для закабаления бедных. Подобное соглашение как раз и создает  такую ситуацию, когда в обществе есть правительство и законы, но отсутствуют право, юридические  отношения между людьми. Руссо  не случайно подчеркивал, что право  собственности, закрепленное существующими  законами, является всего лишь “ловкой  узурпацией”. Представления о договорном происхождении власти в теории Руссо  соотнесены не с прошлым, а с будущим, с политическим идеалом.

Руссо клеймит  частную собственность, порождающую  роскошь и нищету, обличает “избыток праздности у одних, избыток работы у других”. Его критика была направлена при этом не только против феодальных порядков, но и против растущего  промышленного капитализма. Отражая  настроения крестьян, которым развитие капитализма несло разорение, Руссо  противопоставил промышленной цивилизации (городской культуре) простоту нравов и образа жизни свободных земледельцев.

Переход в  состояние свободы предполагает, по Руссо, заключение подлинного общественного  договора. Для этого необходимо, чтобы каждый из индивидов отказался  от ранее принадлежавших ему прав на защиту своего имущества и своей  личности. Взамен этих мнимых прав, основанных на силе, он приобретает гражданские  права и свободы, в том числе  право собственности. Его имущество  и личность поступают теперь под  защиту сообщества. Индивидуальные права  тем самым приобретают юридический  характер, ибо они обеспечены взаимным согласием и совокупной силой  всех граждан.

В результате общественного договора образуется ассоциация равных и свободных индивидов, или республика. Руссо отвергает  учения, определявшие договор как  соглашение между подданными и правителями. С его точки зрения, договор  является соглашением равных между  собой субъектов. Подчиняясь сообществу, индивид не подчиняет себя никому в отдельности и, значит, остается “таким же свободным, каким он был  раньше”. Свобода и равенство  участников договора обеспечивают объединение  народа в неразрывное целое (коллективную личность), интересы которого не могут  противоречить интересам частных  лиц.

По условиям общественного договора суверенитет  принадлежит народу. Смысл всех предшествующих рассуждений Руссо о договоре заключался именно в том, чтобы обосновать народный суверенитет как основополагающий принцип республиканского строя. Эта  идея вместе с принципами равенства  и свободы составляет ядро его  политической программы.

Суверенитет народа проявляется в осуществлении  им законодательной власти. Вступая  в полемику с идеологами либеральной  буржуазии, Руссо доказывал, что  политическая свобода возможна лишь в том государстве, где законодательствует народ. Свобода, по определению Руссо, состоит в том, чтобы граждане находились под защитой законов  и сами их принимали. Исходя из этого, он формулирует и определение  закона. “Всякий закон, если народ  не утвердил его непосредственно  сам, недействителен; это вообще не закон”.

Механизм  выявления интересов суверенного  народа Руссо раскрывает с помощью  понятия общей воли. В связи  с этим он проводит различие между  общей волей (volontй gйnйrale) и волей  всех (volontй de tous). Согласно разъяснениям мыслителя, воля всех представляет собой  лишь простую сумму частных интересов, тогда как общая воля образуется путем вычитания из этой суммы  тех интересов, которые уничтожают друг друга. Иными словами, общая  воля – это своеобразный центр (точка) пересечения волеизъявлений граждан.

За арифметическими  расчетами у Руссо стоит кардинальная политическая проблема, а именно, проблема согласования противоречащих между  собой интересов (индивидов, сословий и общества в целом). В “Общественном  договоре” предложено следующее  решение этой проблемы: если законы будут выражением общей воли, то правительственным органам не придется согласовывать частные и общественные интересы. Участие всех граждан в  законодательной власти исключает  принятие решений, которые нанесли  бы ущерб отдельным лицам. “Подданные не нуждаются в гарантии против суверенной власти, ибо невозможно предположить, чтобы организм захотел вредить  всем своим членам”. При народном суверенитете соответственно отпадает необходимость в том, чтобы верховная  власть была ограничена естественными  правами индивида. Ее границами служит общее соглашение граждан.

Руссо отказывает философам в праве диктовать  народу, что есть благо. Общее благо  как цель государства, по его убеждению, может быть выявлено только большинством голосов. “Общая воля всегда права”, –  утверждал мыслитель. Народ не ошибается  относительно своих интересов, он просто не умеет их правильно выразить, сопоставить различные мнения и  т.п. Задача политики, следовательно, состоит  не в том, чтобы просвещать народ, а в том, чтобы научить граждан  ясно и точно излагать свою мысль. В связи с этим на первых порах, при переходе к новому строю, потребуется  мудрый законодатель, которому предстоит  раскрыть народу его же Собственные  интересы и подготовить граждан  к осуществлению суверенной власти.

Народный  суверенитет имеет, согласно учению Руссо, два признака – он неотчуждаем  и неделим. Провозглашая неотчуждаемость  суверенитета, автор “Общественного договора” отрицает представительную форму правления и высказывается  за осуществление законодательных  полномочий самим народом, всем взрослым мужским населением государства. Верховенство народа проявляется также в том, что он не связан предшествующими  законами и в любой момент вправе изменить даже условия первоначального  договора.

Подчеркивая неделимость суверенитета, Руссо  выступил против доктрины разделения властей. Народоправство, считал он, исключает  необходимость в разделении государственной  власти как гарантии политической свободы. Для того чтобы избежать произвола  и беззакония, достаточно, во-первых, разграничить компетенцию законодательных и исполнительных органов (законодатель не должен, например, выносить решения в отношении отдельных граждан, как в Древних Афинах, поскольку это компетенция правительства) и, во-вторых, подчинить исполнительную -власть суверену. Системе разделения властей Руссо противопоставил идею разграничения функций органов государства.

При народовластии  возможна только одна форма правления  – республика, тогда как форма  организации правительства может  быть различной – монархией, аристократией  или демократией, в зависимости, от числа лиц, участвующих в управлении. Как отмечал Руссо, в условиях народовластия “даже монархия становится республикой”. В “Общественном  договоре”, таким образом, прерогативы  монарха сведены к обязанностям главы кабинета.

Разделяя  мнение большинства философов XVIII в., Руссо полагал, что республиканский  строй возможен лишь в государствах с небольшой территорией. Прообразом народовластия для него служили  плебисциты в Римской республике, а также коммунальное самоуправление в кантонах Швейцарии.

Центр тяжести  в политической доктрине Руссо перенесен  на проблемы социальной природы власти и ее принадлежности народу. С этим связана и другая особенность  его теории: в ней нет детального проекта организации идеального строя. В “Общественном договоре”  Руссо стремился обосновать лишь общие начала “свободной республики”. Он подчеркивал, что конкретные формы  и методы осуществления власти следует  определять применительно к каждой отдельной стране, с учетом ее размеров, прошлого и т.п. Принципы такого подхода  он изложил в проектах конституции  для Польши и Корсики.

Эгалитаристский характер воззрений Руссо наиболее ярко проявился в требовании имущественного равенства. Руссо осознавал, что  политическое равенство граждан  нельзя обеспечить, пока сохраняется  общественное неравенство. Однако как  идеолог крестьянства он был противником  обобществления частной собственности. Решение проблемы философ видел  в том, чтобы уравнять имущественное  положение граждан. Последние, как  ему представлялось, должны обладать более или менее равным достатком. Руссо считал, что такой порядок  вполне осуществим при сохранении частной  собственности мелких размеров, основанной на индивидуальном труде.

Политическая  концепция Руссо оказала громадное  воздействие как на общественное сознание, так и на развитие событий  в период Великой французской  революции. Авторитет Руссо был  настолько высок, что к его  идеям обращались представители  самых разных течений, начиная от умеренных конституционалистов  вплоть до сторонников коммунизма.

Идеи Руссо  сыграли также важную роль в последующем  развитии теоретических представлений  о государстве и праве. Его  социальная доктрина, по признанию  И. Канта и Г. Гегеля, послужила  одним из главных теоретических  источников немецкой философии конца XVIII – начала XIX в. Разработанная  им программа перехода к справедливому  обществу путем коренной перестройки  государственной власти легла в  основу идеологии политического  радикализма. Оформление взглядов Руссо  в теоретическую доктрину явилось, с этой точки зрения, поворотным событием в истории общественно-политической мысли XVIII в. 
 
 

Политико-правовые учения социализма и  коммунизма в предреволюционной  Франции

К числу теоретиков государственного социализма (коммунизма) относится Морелли (около 1715 –?).

Основное  произведение Морелли “Кодекс природы  или истинный дух ее законов” (1755 г.) содержит теоретическое обоснование  строя, основанного на общественной собственности, и нечто вроде  проекта конституции будущего общества: “Образец законодательства, согласного с намерениями природы”.

Доктрина  Морелли основана на некоторых положениях теории естественного права. Морелли  изображает естественное состояние  как золотой век, когда люди подчинялись  только законам природы, предписывающим общность имуществ и всеобщую обязательность труда. Обществом управляли отцы семей, ведавшие организацией труда  и воспитанием.

В концепции  Морелли нет места общественному  договору, поскольку конец естественному  состоянию (отказ от законов природы) положило не соглашение народа, а процесс  нагромождения ошибок, главная из которых – “чудовищный раздел произведений природы”. На каком-то этапе  истории, рассуждал Морелли, люди из-за роста населения, переселений и  т.п. столкнулись с трудностями, для  преодоления которых достаточно было урегулировать права и обязанности  каждого члена общества, распределить между ними занятия, взаимную помощь и пользование движимыми вещами. Вместо этого кто-то когда-то разделил имущество. Учреждение частной собственности  “перевернуло вверх дном законы природы”, исказило страсти людей, породило жадность. Возникла “всеобщая чума – частный  интерес – эта изнурительная  болезнь всякого общества”. В  результате для подчинения людей  порядку пришлось издать великое  множество “жестоких и кровавых законов, против которых природа  не перестает возмущаться”.