Способы создания речевого образа политика в период предвыборной агитации

     Прагмалингвистические характеристики общения нельзя осветить, не обратившись к рассмотрению манипуляций, поскольку этот вид  воздействия представляет собой «двойную игру», два сценария поведения: на поверхностном уровне манипулирующий пытается убедить манипулируемого в своём добром отношении к нему, в то время как на самом деле манипулирующий преследует свои сугубо корыстные цели, раскрытие которых поставило бы его перед адресатом в невыгодном свете [6, с. 80]. Не всякая двойная игра есть манипуляция. Можно выделить два типа расхождений между внешним и внутренним отношением отправителя речи к адресату: 1) внешнее положительное и внутреннее отрицательное – различные виды манипуляций, обман, лесть, подхалимаж, ирония; 2) внешнее отрицательное и внутреннее положительное – игра, шутки, вынужденная демонстрация отрицательного отношения в силу корпоративной дисциплины или других обстоятельств [6, с. 80]. Манипуляции уделяется значительно больше внимания в лингвистических и психологических исследованиях, поскольку её результаты, к сожалению, более значимы для общения, чем последствия розыгрышей [6, с. 80].

     Манипуляции – различного рода уловки в дискурсе, имеющие целью обманным путём убедить адресата встать на позиции отправителя речи, несмотря на несостоятельность фактического и/или логического обоснования вопроса [6, с. 80]. Манипуляция является одним из способов намеренного воздействия на адресата и противопоставляется воздействию посредством аргументации, посредствам авторитета и посредством физической и психической силы. Специфика манипуляции состоит в том, что этот приём воздействия относится к средствам принципиально косвенного общения: если говорящий скажет, что его сообщение имеет манипулятивную цель, то произойдёт «иллокутивное самоубийство», коммуникация примет несерьёзный характер [6].

     Манипуляционные уловки в дискурсе представляют собой  совокупность разнородных приёмов социально осуждаемого воздействия на адресата. Принципиально важным является вопрос о разграничении двух типов адресатов в манипулятивном дискурсе: адресата-оппонента и адресата-публики. В определённой ситуации эти два типа могут нейтрализоваться. Например, если речь идёт о торговле и продавец пытается убедить покупателя сделать покупку, мы сталкиваемся с рекламным дискурсом, в котором адресат соединяет в себе качества оппонента и публики, при этом оппонент должен превратиться в пропонента, и сделать определённое действие – купить товар [6].

     В политическом дискурсе происходит противопоставление оппонента и публики, задача манипулятора состоит в том, чтобы одержать верх над оппонентом и завоевать симпатию публики. Как показывают исследования, аргументация в политическом дискурсе в значительной мере является манипулятивной и иррациональной [9, c. 77]. Исследования Р. Водак показывают, что адресаты с высоким образовательным статусом хотят и могут понимать юридические тексты и тексты радионовостей, переформулирование этих текстов с элементами упрощения ведёт к их более полному пониманию для данной группы респондентов, в то время как недостаточно образованные адресаты воспринимают тексты небытового характера с малой степенью понимания, при этом переформулирование таких текстов практически не меняет степень понимания со стороны соответствующих адресатов [9, c. 81].

     Современные демократические институты выборной власти сориентированы на усреднённого избирателя, который, как и положено наиболее слабому звену в цепи, характеризуется недостаточно высоким уровнем образования, отсутствием интереса к политической жизни и неумением воспринимать отвлечённую информацию. Таким образом, воздействие в различных видах институционального дискурса (включая манипулятивное воздействие) характеризуется различной степенью соотношения рациональной и иррациональной аргументации и различной степенью учёта подготовленной и неподготовленной к воздействию публики [6].

     В публикациях, посвящённых ошибкам и манипуляциям в дискурсе, происходят переакцентировка и замещение предмета исследования: авторы обращают внимание на логическое несоответствие в аргументации, в то время как многие адресаты, являющиеся потенциальными избирателями и покупателями, воспринимают текст обращённых к ним речей сугубо с позиций внешней оценки речевого поведения агента соответствующего дискурса: открытая улыбка, простительные человеческие слабости, естественная реакция человека могут вызвать симпатию публики, которая рассматривает состязательные выступления политиков в качестве театральных представлений и оценивает их по степени успешности зрелищного эффекта [6, с. 83] .

     Использование силы языкового воздействия, языковые манипуляции способны не только сформировать необходимые политику, а, следовательно, государству, взгляды и «матрицы восприятия», но и полностью изменить поведение личности, ее сознательную и бессознательную ориентацию в мире.

     Многие  поведенческие  аспекты языковой личности, служат для создания того или иного речевого образа оратора. Но возникает вопрос, кто же такой оратор? Ответ на этот вопрос нам даст следующий раздел. 

1.3. Личность оратора

     В современных словарях значение слова оратор определяется следующим образом:

1. лицо выступающее с речью на собрании;
2. красноречивый человек, владеющий мастерством построения и произнесения речи перед широкой публикой.

      В древности же считалось, что «оратор должен обладать остроумием диалектика, мыслями философа, словами чуть ли не поэта, памятью законоведа, голосом трагика, игрою такой как у лучших лицедеев» (Цицерон. Об ораторском искусстве). Оратор, тем не менее, не актёр при всём кажущемся сходстве их деятельности. Функции оратора разнообразнее: он и автор речи, и её режиссёр, и её исполнитель, причём слово в его исполнении играет важнейшую роль. Жесты оратора не могут быть столь активными, а интонации столь выразительными, как у актёра [12, с. 12].

     Со  временем у слова оратор появились негативные синонимы болтун, краснобай. Слово же ораторша употребляется только иронично. Но наблюдаемый отрыв слова от дела совсем не значит, что мы живём в такое время, когда стыдно хорошо, красиво говорить [12].

     Слово красноречие употребляется в наших разговорах довольно часто. Но что это такое, если попробовать ответить более или менее точно, в соответствии с русской классической традицией?

     Красноречие – 1) ораторский дар, талант, искусство слова, природная способность убедительно и красиво говорить и писать; 2) совокупность текстов, словесных произведений определённой сферы общения (поэтому существует красноречие политическое, судебное, торжественное, церковное и т.д.) [10, c. 35].

     В современном русском научном  языке термин красноречие может быть ясно отделён по смыслу от термина риторика, сохраняя и развивая два своих классических значения: 1) природное дарование, способность, талант, искусство действовать словом; 2) область ораторского искусства, изучающая правила построения искусной монологической речи в разных сферах профессионального общения [12, c. 47]. 

Политическое  красноречие

     В политике широко используются средства массовой информации – радио, телепередачи, но в моменты обострения политической борьбы возрастает роль живого слова, импровизации – это выступления на митингах, демонстрациях и т.д.

     Принято считать, что политические речи –  орудие демократии; а слово –  это оружие, подчас самое сильное и страшное. И оно очень часто и легко становится неподконтрольным [10].

     Реальный  опыт показывает, что в политических ситуациях все средства хороши, их оправдывают обещания будущего блага. Можно назвать некоторые приёмы, используемые, например, в такой демократической процедуре, как выборы, предвыборная кампания.

     Необоснованные  обещания успехов, которых, якобы, сумеет добиться будущий депутат, приукрашивание личности кандидата, его прошлых заслуг, опорочивание конкурентов, вплоть до доносов и компромата, создание помех для конкурирующей стороны, например помех в получении эфирного времени, сокрытие недостатков своего кандидата, ошибок своей партии. Эти и подобные приёмы находятся за рамками закона, но нарушители, как правило, остаются безнаказанными [10, с. 48].

     В политическом красноречии обычно отмечается соблюдение языковой нормы, а нередко  – и использование средств изобразительности, афоризмов. Факты нарушения культуры речи подвергаются осмеянию, критике. Используются также средства «наглядной агитации», лозунги, плакаты, транспаранты, портреты, различная символика, а также музыка, кинофильмы [10, c.52]. Всё это требует немалых денег. Речи политических ораторов нередко издаются и переиздаются в виде брошюр, книг и даже многотомных собраний, сохраняются для потомков.

     Итак, мы выяснили что оратор - это красноречивый человек, способный владеть вниманием аудитории и воздействовать на неё. Но теперь невольно возникает вопрос, какими методами оратор достигает желаемого результата?  

1.3.2. Специфика ораторского монолога

     Ораторская речь, прежде всего, характеризуется однонаправленностью – это монолог, т.е. оратор обращается к слушателям и говорит для них. В последние годы взгляды на социально-психологическую сущность выступления изменились. Авторы, имеющие то или иное отношение к теории и методике ораторского искусства, пишут о выступлении как о способе воздействия оратора на аудиторию и как об их взаимодействии, сопереживании, диалоге [12].

     Интеллектуальное  сопереживание –  это совместная мыслительная работа оратора и слушателей (зрителей). Оратор излагает свою точку зрения и как бы публично «мыслит», т.е. вслух при всех. Слушатели следят за его рассуждениями и совершают ту же мыслительную работу, включаясь в процесс творческого восприятия. Эта манера публичной речи носит название мышление вслух. Оратор размышляет вместе со слушателями, ставит различные вопросы, сопоставляет факты, точки зрения, полемизирует с оппонентами (воображаемыми или действительными), включает слушателей в процесс творческого восприятия речи [14, c. 64].

     Наибольшего эффекта достигает тот оратор, который умеет вызывать и интеллектуальное, и эмоциональное сопереживание. Вот как образно говорит об этом В.О. Ключевский: «Развивая мысль в речи, надо сперва её вложить в ум слушателя, потом в наглядном сравнении предъявить её воображению и, наконец, на мягкой лирической подкладке осторожно положить её на слушающее сердце, и тогда слушатель – Ваш военнопленный и сам не убежит от вас, даже когда вы отпустите его на волю» [14, с. 64].

     Всё это приводит к использованию в монологе определённых средств. Таким образом, создаётся некоторое сходство между монологом и диалогом, которое зависит от взаимной активности оратора и слушателей. При этом возникает эффект живой реакции, который проявляется в непосредственности речи, быстрой реакции оратора на восприятие речи слушателями, спонтанности речи, даже оговорки играют большую роль, создавая этот эффект. В связи с этим можно выделить эксплицитное взаимодействие (открытый диалог) и имплицитное взаимодействие (скрытый диалог) [12]. В первом случае оратор вступает в открытый диалог со слушателями, сохраняя основную идею и композицию монологической речи. Имплицитное взаимодействие – это скрытая форма диалога, которая проявляется в самой структуре речи [12, c. 105]. Например, оратор часто обращается к слушателям с репликами: вы знаете, вы понимаете, так?, ясно? Эти реплики рассчитаны на сотрудничество слушателей с оратором. Слушатели сопереживают речь. И получается двусторонний контакт, конечно, при основной роли оратора, возникает так называемый эффект прямого разговора [12].

     Эмоциональное воздействие ораторской речи выражается в преднамеренном отборе средств, формирующих особый риторический стиль, основу которого составляют языковые формы – единицы лексического и синтаксического уровней, а также их семантико-стилистические сочетания, апеллирующие в первую очередь к эмоциональным структурам человеческой психики, а также воздействующие на бессознательные компоненты речевосприятия [14]. Как отмечают специалисты, эмоциональная форма выражения изменяет всю схему речевосприятия, действуя на механизмы мышления, памяти, внимания, облегчая внедрение информации в сознание адресата, в результате чего возникают социально-психологические эффекты внушения и эмоционального заражения – ведущие механизмы психологического воздействия [14].

     Усиление  «общности» социальных взаимоотношений, оценок, убеждений, взглядов оратора и аудитории, лежащие в основе формирования имиджа, достигается в первую очередь путём активного использования так называемого нагруженного языка, т.е. языковых средств, прежде всего лексики, характеризующейся наличием широкого спектра конденсированных смысловых, эмоциональных, идейно-политических коннотаций [14, с. 83]. С помощью коннотированной лексики оратор устанавливает общность ценностных оценок с аудиторией, переключая оценку со слова на образ, приписывая себе те или положительные качества, создавая представление об идейных и психологических чертах собственной личности [14, с. 83].

     Выводы  по 1 главе

     Таким образом, в первой главе мы рассмотрели  понятие дискурса, под которым  подразумевается многозначный термин ряда гуманитарных наук. В данной дипломной работе нас интересует дискурс, рассматриваемый с позиции социолингвистики, в которой дискурс понимается как типичная речеповеденческая ситуация общения людей, принадлежащих к разным социальным группам (так называемое институциональное общение).  В частности, нас  интересует политический дискурс, который мы определили как реализацию языка политики.

     Кроме того, нами были выделены особенности  современного политического языка. Язык современного политического дискурса чрезвычайно подвижен и обладает собственными лексико-фразеологическими особенностями.

     Затем мы охарактеризовали коммуникативные  стратегии, используемые в политическом дискурсе. Назначение которых, состоит в достижении политиком своих коммуникативных целей.

     После чего посчитали целесообразным дать определение языковой личности, так  как именно коммуникативная личность является носителем языкового сознания и создаёт те или иные речевые произведения. И именно языковой личностью осуществляется манипулятивное воздействие на избирателей.