Шпаргалка по "Политическое управление"

Общественная власть существовала задолго до возникновения государства. Как социально-политический феномен  власть составляет антитезу состоянию  безвластия, отсутствию власти. Как  писал советский историк Н.И. Конрад, «началу "архэ" (власти) как символа необходимости для существования человечества какого-то организованного порядка, регулируемого общеобязательными нормами, противопоставлялось начало "анархэ" (безвластия) как символа общественного устройства, свободного от всякого принуждения». На рубеже нашей эры римлянин Овидий представлял себе такое общество, названное им "золотым веком", как время, "когда люди без всяких судей сами, по собственной воле, соблюдают честность и справедливость". В период первобытно-общинного строя власть носила общественный характер и осуществлялась всеми членами рода или племени, которые избрали старейшину. С усилением социальной дифференциации и возникновением государства на смену моральному авторитету старейшины пришел авторитет публичной власти. Возникли аппарат власти, особые принудительные учреждения, которые в лице государства отделились от общества и стали над ним.

Но для определения политического  власть и влияние сами по себе опять же недостаточны. Дело в том, что властные отношения характерны для церкви, профсоюза, семьи, особенно для отношений между родителями и детьми, которые нельзя назвать политическими. Следует учесть и то, что часто понятие "власть" используется в качестве метафоры. Говорят, например, о "власти традиций", "власти предрассудков", "власти идей", "власти любви" и т.д. Говорят также о власти человека над самим собой, власти над природой и т.д. При всем том свое наиболее адекватное выражение понятие власти находит в политической сфере.

Оба упомянутых подхода, как представляется, не исключают, а, наоборот, дополняют  друг друга, поскольку в обоих  случаях речь, по сути дела, идет о  двух важных аспектах одного и того же феномена. Один из них концентрирует  внимание на организации и системе, а другой - на процессе и результате. Первое определение может не охватить политику в догосударственных обществах, при этом чрезмерно выпячивая форму и легализм, игнорируя авторитет и легитимность. А определение исключительно в терминах власти четко не указывает субъекта власти и может включать все организованные группы, такие как, например, семья, церковь, профсоюзы и т.д. Органическое сочетание, единство этих двух феноменов выражаются в том, что государство - главный субъект политической власти и властных отношений.

4. Политическое управление: понятие и функции.

Политическое управление это любое  целенаправленное воздействие одной  относительно самостоятельной системы  на другую с целью вызвать в  ней изменение процессов. Управление осуществляется на 3 уровнях:

1. государственное административное управление (главный уровень), включающая законодательные, исполнительные, бюрократические и другие властные институты. Оно формирует организационные рамки всего общества, необходимые для поддержания порядка и стабильного развития.
2. Партийно-политическое управление состоит в том, что каждая из партий выражает интересы определенной социальной группы. Стремится к власти, а получив ее старается удержать.
3. Управление со стороны общества, отношение в котором регулируются через политическую активность самих граждан. Эта деятельность остается вне влияния государства.

Стратегической целью политического  управления является обеспечение социального  прогресса, устранение элементов стихийности, конфликтности и достижения саморегулирования  в обществе. Эффективность политического  управления обществом определяется равновесием между стабильностью  и переменами.

Субъектами политического управления выступают: политические институты (парламент, совет безопасности, правительство  и т.д.), которые оказывают реальное влияние на государство и на граждан.

В результате политического управления общество приобретает либо устойчивость, либо вступает в кризисную трансформацию  и начинает перестраиваться в  новую модель.

Анализ политических процессов  в странах со стабильными режимами развития позволяет выделить несколько  принципов политического управления:

1. систематический анализ политических процессов и их прогнозирования.
2. сочетание преемственности и выработка новых моделей управления, адекватных стратегическим задачам в политике.
3. сочетание текущих задач в управлении и стратегических целей.
4. применение принципа внешнего дополнения, предусматривающего определенный механизм компенсации последствий принятых политических решений.
5. использование принципа гарантированной устойчивости управления, который достигается посредством правовой регламентации эффективной системой контроля за реализацией уже принятых решений.

5. Политическое управление  как взаимодействие по двум  контурам обратной связи

Принцип обратной связи

Человек не любит расставаться с  иллюзиями. Особенно в политике, где  иллюзии эти способны приносить  отнюдь не иллюзорные дивиденды. Потому-то управляющий, как правило, неохотно следует сигналам обратной связи. При  этом он убеждает себя и других в  том, что его иллюзии – это  и есть сама жизнь. А когда решения  оказываются невыполненными, а цели недостигнутыми, то виноватыми объявляются  управляемые. И столь велика бывает сила внушения, что верят этому нередко и те, и другие.

Игнорирование сигналов обратной связи было, думается, в числе главных причин крушения и Советского Союза, и того, что называли мировой системой социализма. Поборники научного управления обществом не сумели устоять перед искушением политической предвзятостью. Провозгласив обратную связь фундаментальным принципом управления, применимым и к обществу[7],  они низвели ее смысл до ни к чему не обязывающего информирования. И это естественно: истина была почти официально признана привилегией верхов.

Не следует, однако, полагать, что  советская наука представляет собой  исключение. Еще в начале шестидесятых С.Бир сетовал, что “по какой-то непонятной причине мы научились хорошо использовать обратную связь только в определенных машинах: двигателях,  артиллерийских орудиях, судах и на некоторых предприятиях. В других областях она почти совсем неизвестна. Отсюда можно сделать вывод, что в идее обратной связи скрыта определенная сложность, которая является препятствием для ее понимания большинством людей, что ограничивает ее широкое применение в экономических, социальных и промышленных системах управления”[8]. В свою очередь, У.Эшби верно подметил, что обратная связь намеренно игнорируется даже в экспериментах в области физиологии[9].

Нельзя сказать, чтобы теперь ситуация радикально изменилась. И в чем  состоит мистическая “определенная  сложность”, тоже, думается, понятно. Это, во-первых, высокомерие человеческого  интеллекта, а во-вторых, – наличие  у управляющих собственного интереса, для которого первая “сложность”  подвернулась весьма кстати. Вот почему ни у кого не вызывает сомнения, что всякое сообщение, передаваемое сверху вниз, имеет форму императива, с той или иной степенью жесткости предписывает управляемому объекту линию поведения.  Обратной же связи отводится, как правило, функция информирования, передачи сведений о соответствии этого поведения поставленной задаче, т.е. учета.

В какой-то мере этот взгляд на обратную связь восходит к общим положениям кибернетики. Рассматривая действия автомата, Н.Винер, в частности, называет обратной связью “свойство, позволяющее регулировать будущее поведение прошлым выполнением  приказов”[10]. Вроде бы и в данном случае функция обратной связи сводится к предоставлению субъекту лишь возможности  учитывать поведение объекта, но можно его и не учитывать.

Однако для инженерной системы, которой, собственно, и адресованы изначально эти рассуждения, практически не существует границы между возможным и необходимым. Автомат, не реагирующий на контрольный сигнал или реагирующий на него неадекватно, – это испорченный автомат. “Всякая машина обладает свойством “портиться”, которым в теории часто пренебрегают”, – сокрушается У.Эшби[11]. Но когда речь идет о машине, этим, возможно, как правило, и следует пренебречь. Испорченную машину стараются не использовать. Ее чинят или выбрасывают. Это – не предмет кибернетики.

Иное дело, когда речь идет о  социальной системе. Здесь управленческое действие, как и всякое прочее, осуществляется только через человека, поведение  которого определяется не алгоритмами  прямой и обратной связей, а интересом  и настроением, опытом и знаниями. Он может проигнорировать информацию снизу либо использовать ее в целях, не совпадающих с целями системы. Это не значит, что реакция не последует, но вряд ли она будет оптимальной. Причем социальную систему с нарушенной таким образом обратной связью нельзя, подобно автомату, обменять на исправную. Ее ремонтируют “на ходу”. Значит, поведение таких систем, в отличие от неисправных технических, должно стать предметом особого рассмотрения.

Полезно усвоить, что всякое взаимодействие представляет собой взаимное воздействие. И прямое, и обратное в равной степени. Управление – это тоже взаимодействие. Различие между субъектом и объектом лишь в одном: субъект принимает решение. Без этого он не субъект. Но как-то повлиять на объект, не испытав при этом ответного влияния, невозможно. В этой сфере справедливо, по-видимому, утверждение, аналогичное первому закону И.Ньютона в механике: действие равно противодействию.

Противодействие управляемого объекта, – это и есть обратная связь. Оно  существует всегда, хотя может приобретать  различные формы. Это особенно важно  учитывать, когда речь идет о социальных системах. Обратная связь есть свойство, не просто позволяющее, но побуждающее, принуждающее субъект управления корректировать свои действия. Вопрос не в том, существует такое воздействие или нет, а  в том, насколько осмысленно и  в чьих интересах реагирует субъект. Если реакция неадекватна, накопление ошибок управления неминуемо, а финал трудно прогнозируем. История советского общества – наглядный тому пример.

Рассказывают, что граф Алексей  Орлов на заданный ему в Берлине  вопрос о форме правления в  России ответил: “Самодержавие, ограниченное цареубийством”[12]. За достоверность  сей байки ручаться трудно, но смысл  в ней заложен глубокий. Обратная связь может проявляться по-разному, она не сводится к функционированию специально сконструированных механизмов. Она существует, даже если таких  механизмов не предусмотрено. И когда  политолог утверждает, например, что  при советском строе у нас  в стране не существовало обратной связи, он не только грешит против истины, проявляя политическую предвзятость, но и уходит от исследования реально  существующей проблемы.

Проблема же эта видится, прежде всего, в свойственной многим политикам  переоценке своих возможностей и  недооценке отдаленных последствий  сиюминутного успеха. Попытки достичь  желаемого результата во что бы то ни было в долгосрочном плане не так уж безобидны. От упоения возможностями управления предостерегал еще Ф.Энгельс. “Не будем, однако, слишком обольщаться нашими победами над природой, – писал он. – За каждую такую победу она нам мстит. Каждая из этих побед имеет, правда, в первую очередь те последствия, на которые мы рассчитывали, но во вторую и третью очередь совсем другие, непредвиденные последствия, которые очень часто уничтожают значение первых”[13]. Сегодня мы имеем, к сожалению, возможность в полной мере оценить пророческое значение этих слов. И совершенно очевидно теперь, что попытки “одержать победу” над обществом могут иметь еще более сокрушительный результат. Это – тоже обратная связь, и общество так же реагирует на не отвечающее его сущности управляющее воздействие, как и неживая природа.

По мнению В.Арнольда, “управление  без обратной связи всегда приводит к катастрофам...”[14]. Наша точка зрения более категорична: без обратной связи управления нет. К катастрофам  ведет отсутствие управления в случаях, когда оно необходимо, либо неадекватная системному гомеостазису обратная связь. Типичный для России, в том числе  и последних лет, пример такой  неадекватности – возникновение  псевдосистемы политического управления, в которой политическая обратная связь работает на гомеостазис самого механизма управления, а не на поддержание стабильности всей системы, общества.

Все это дает основание говорить о том, что обратную связь можно  рассматривать как общий принцип  управления. Как всякий принцип, он действует независимо от нашего желания  или нежелания. Управление и возникает-то лишь постольку, поскольку потенциальный  субъект тем или иным способом узнает об отклонении системы, элементом  которой он является, от нормального  или желаемого состояния. Суть же принципа обратной связи состоит  в том, что любое отклонение управляемой  подсистемы от параметров, заданных управляющей  подсистемой, порождает действие, корректирующее эти параметры. В одном важном аспекте такое понимание принципа обратной связи отличается от принятого в классической кибернетике, но к этому мы вернемся немного ниже.

Одно из принципиальных отличий  общественных систем, как уже было отмечено, состоит в наличии двойного механизма адаптации (рис. 4). Социальная система относится к числу  самоорганизующихся и самоуправляемых. Любой процесс управления, в том числе и политического, происходит здесь не изолированно, как в технических системах, не сам по себе, а в единстве с процессами самоорганизации.