Правовой нигилизм и проблема его преодоления

Очень близко к этим двум причинам правового нигилизма стоит  и такой его источник, как нарушение  основных конституционных прав и  свобод человека и гражданина. Это  и право на жизнь, и право на собственность, это личная и половая  неприкосновенность и т.д. и т.п.

При нарушении этих основополагающих прав и свобод, тем более (как это  часто бывает) если преступники не будут пойманы и справедливо  наказаны, у потерпевшего возникает  вполне естественное чувство недлверия  к закону и государству, которые  не смогли его защитить. И может  возникнуть также и чувство вседозволенности (мол, все равно эти законы никто  не исполняет, а раз все нарушают, то почему нельзя и мне?) и отсюда всего один шаг до преступления.

В качестве следующего источника  правового нигилизма предлагаю  рассмотреть несовершенство нашего государственного аппарата и всей системы  управления. Ни для кого не секрет, что  наше государство целиком погрязло в таком явлении, как бюрократизм (бюрократия в переводе с латинского - власть канцелярий). После распада  СССР Россия потеряла около 5 млн. км2 территории и более 130 млн. населения, однако по данным различных международных  организаций бюрократический аппарат  современной России превышает советский  почти в 2 раза. Страна обнищала, уровень  жизни упал, ВВП снизился, а чиновничий аппарат вырос. В чем же причина  подобного явления? Основная причина  тут кроется в неимоверном  «раздутии» штатов - там где справился  бы 1 человек сажают трех; это обстоятельство влечет за собой не только лишние государственные  средства, все гораздо серьезнее  и глубже. Такая армада чиновников создает большое количество препятствий, часто трудно преодолимых, для реализации гражданами своих прав и законных интересов. Подсчитано, например, что  для того, чтобы открыть новое СМИ, в Москве нужно получить «добро» в более чем 40 различных инстанциях, каждое из которых по своему усмотрению может дать «от ворот поворот». Часто чиновники весьма и весьма вольно трактуют закон, иногда попросту нарушают его, и поступают по собственному усмотрению.

При образовании коммерческой организации или предпринимателя  без образования юридического лица местные чиновники в Регистрационной  палате настойчиво требуют указать, какими видами деятельности регистрируемый будет заниматься, нарушая тем  самым Гражданский кодекс РФ, где  четко прописано, что большинство  коммерческих организаций при создании обладают специальной правоспособностью, т.е. могут заниматься любым видом  деятельности, не запрещенным законом. Но в законе одно, а чиновники  требуют другого - и попробуй ослушаться (хотя и здесь была найдена хорошая  лазейка и изобретена формула, охватывающая практически все виды возможной  законной деятельности). Т.о., бюрократический  аппарат подминает постепенно под  себя не только законность, но и подчиняет  себе постепенно само государство. Государство  испытывает колоссальный гнет бюрократической  машины, которая частью досталась  нам в наследие от СССР, частично было рождена в новейшую историю  РФ. Среди чиновников процветает взяточничество и коррупция - именно в этой среде  оргпреступность находит благодатную  почву для внедрения во власть.

Но не меньшей бедой  бюрократического аппарата чем взятки и коррупция, не меньшей опасностью для законности и правопорядка и  развития правового нигилизма является пренебрежение правовыми процедурами  прав и обязанностей, которое особенно развито именно в бюрократической  среде с её бумажной волокитой. В  наследие от прошлого нам досталось  пренебрежительное отношение к  правовым процедурам, особенно развитое в высших эшелонах власти. Ведь если мы вспомним недавнее коммунистическое прошлое, то увидим, что очень часто  требования права, предписания закона безжалостно попирались во имя какой-то другой, насущной цели - это и «революционная целесообразность», и «пролетарское правосознание» или просто «указания сверху». По сути дела, это чрезвычайно тревожная тенденция когда бюрократический аппарат, все более приобретает черты живого механизма, помимо исполнительных функций присваивает себе еще и функции законодательные - то бишь творит новые нормы и воплощает их в жизнь - этим нарушается важнейший принцип любого цивилизованного государства - «принцип разделения властей», который не допускает сращивания одной ветви власти с другой. Это, конечно, губительно, когда какая-нибудь проблема решается не на основе права, не путем следования «букве закона», а с помощью протекции, высокого покровительства - проще говоря с помощью звонка некого могущественного чиновника N., который решает все проблемы лучше, чем самый совершенный нормативный акт. Создание подобной параллельной законности, своего рода чиновничьей, бюрократической «юстиции» самым негативным образом влияет на законность и правопорядок. В самом деле, как гражданину не впасть в глубокий кризис правового нигилизма, если он, тщетно бегая по многочисленным инстанциям и доказывая там со ссылкой на закон свою правоту и обоснованность требований, наталкивается на бюрократическое противодействие чиновничьего аппарата. А стоит ему обратиться к какому-нибудь высокопоставленному другу с просьбой о содействии и проблема моментально оказывается моментально улаженной. Во властных структурах активно развивается безконтрольность, процветает директивное управление, которое все больше затрачивает позиции управления на основе законности. Эта тенденция губительна и для властной вертикали, и для государства и общества в целом.

Хотя правовой нигилизм - явление общесоциальное и, как отмечает В.А. Туманов, подобные антиправовые установки  и стереотипы есть «элемент, черта, свойство общественного сознания и  национальной психологии... отличительная  особенность культуры, традиций, образа жизни»⁴, нельзя не видеть в нем субъективного, индивидуального начала. Более того, именно этот фактор преобладает при определении интенсивности, категоричности и безкомпромиссности отрицания права. На общественные и индивидуальные начала правового нигилизма указывают все ученые, занимающиеся этим вопросом. Однако если расположить на прямой виды распространения правового нигилизма по названному основанию, то будут обозначены лишь его крайние точки: на одном полюсе нигилизм общесоциального уровня, на другом - правовой нигилизм отдельного индивида. Между ними существуют промежуточные вехи. Так, Н.И. Матузов, определяя нигилизм вообще, подчеркивает, что он выражает отрицательное отношение субъекта (группы, класса) к определенным ценностям. Матузов Н.И. Правовой нигилизм и правовой идеализм.⁵ Касаясь вопросов преодоления правового нигилизма, В. Гойман считает заслуживающим внимания изучение его применительно к различным группам населения, их полу, возрасту, национальной принадлежности, вероисповеданию, к различным категориям должностных лиц.⁶ На возможность выделения самостоятельных видов в родовом понятии «правовой нигилизм» указывает и анализ этой категории через понятие «правосознание». Правовой нигилизм, как отмечает А.Б. Венгеров, - это «характеристика определенных негативных, деформированных сторон правосознания, это та идеологическая и психологическая часть правосознания, которая резко критически, отрицательно относится к требованиям уважения и соблюдения права».⁷ На дефектное правосознание как явление, приобретающее характеристику правового нигилизма, указывают и другие авторы. Но применительно к правосознанию также выделяются общественный, групповой и индивидуальный уровни, в том числе и профессиональное правовое сознание, например правосознание юристов.⁸ Рассмотренные положения позволяют говорить о возможности вычленения правового нигилизма, определения его отличительных черт, особенностей, форм проявления.

Правовой нигилизм - явление  довольно устойчивое. Мнение о том, что «периоды относительно стабильного  развития правосознания в рамках какой-то одной социальной и политической доктрины сменяются резкими прерывами  постепенности, ломки, которые вполне можно принять за признаки перманентного  нигилистического отношения к праву, законности, чуть ли не типичного для  отечественной правовой культуры»⁹, высказано Т.В. Синюковой с особой осторожностью. Правовой нигилизм «живуч» во времени, и тот факт, что в отдельные промежутки он «исчезает» со страниц периодических, учебных и научных изданий, а в другие - становится объектом пристального внимания со стороны ученых, не означает, что негативно-отрицательное отношение к праву отсутствовало и возродилось вновь.

Это суждение подтверждается по крайней мере двумя обстоятельствами.

Во-первых, неуважительное отношение  к праву наблюдалось всегда. Другое дело, какова была его степень, т.е. интенсивность, категоричность и бескомпромиссность. Применительно к уголовно-процессуальной деятельности можно отметить, что  во все периоды советского государства  и в современной России были и  существуют факты (в том числе  получившие официальную оценку) пренебрежительного отношения к установленной законом  процедуре возбуждения, расследования  и рассмотрения уголовных дел. Причем речь идет не о деятельности отдельных  субъектов, осуществляющих расследование, а о проявлениях, свойственных данному  кругу должностных лиц. Ранее  неоднократно бращалось внимание на значительное число отступлений  от требований закона при регистрации, проверке и разрешении заявлений и сообщений о преступлениях. Авторы фундаментального исследования, посвященного рассматриваемой проблематике, вновь обозначают те же по сути нарушения уголовно-процессуальных норм. Это всего лишь единичный пример, показывающий отношение следователей и дознавателей к требованиям закона, регулирующим незначительную часть уголовно-процессуальной деятельности - этап разрешения первичной информации о преступлении. Подтверждением рассматриваемого аргумента может служить образное и довольно меткое высказывание Н.И. Матузова: «Правовой нигилизм имеет в нашей стране благодатнейшую почву, которая всегда давала и продолжает давать обильные всходы. Причем эта почва постоянно удобряется, так что «неурожайных» лет практически не было». ¹⁰

Во-вторых, в признании  определенных чувств, настроений, поведения  в качестве проявлений правового  нигилизма не последнюю роль играют субъективный фактор, а также соответствие этих чувств и настроений общепринятым или установленным для всех. Среди юристов-теоретиков и практиков, отмечает В.Н. Кудрявцев, сложились уже довольно устойчивые демократические представления по ряду вопросов государственного и правового строительства, заметно отличающиеся от представлений прошлых лет. Теоретической предпосылкой многих из этих идей стала последовательная критика догматически коммунистической трактовки права как возведенной в закон воли господствующего класса (такая критика активно развивалась еще в 1970-е гг.). «Те демократически настроенные авторы, которые предприняли в достаточно трудных условиях критику прежнего, тоталитарного понятия права, сделали полезное дело, и их усилия можно только приветствовать». Но необходимо сказать и другое. Взгляды этих демократически настроенных ученых в «достаточно трудных условиях» признавались не только неверными, но и в какой-то мере опасными. Их вполне можно было считать и нигилистическими. Поэтому качественные характеристики правового нигилизма (степень, распространенность, формы выражения) - категории достаточно условные и требуют внимательного подхода.

В юридической литературе неоднократно предпринимались попытки  обозначить причины (источники) появления  рассматриваемого вида деформации правосознания. Возникновение правового нигилизма, его корни уходят в далекое  прошлое, и, говоря о современном  состоянии этого явления, на наш  взгляд, не совсем правильно вести  речь о сегодняшних причинах его  зарождения, хотя и их исследование может быть полезным. Большинство  причин, которые выделяются авторами как породившие правовой нигилизм, мы склонны рассматривать как  факторы, влияющие на интенсивность, категоричность, бескомпромиссность отрицания права. Аналогично можно сказать и о  попытках рассмотреть пути преодоления  правового нигилизма. Представляется, что выдвинутыми на основе проведенных  исследований мерами можно лишь снизить  степень проявления правового нигилизма, но не преодолеть его.

Содержание правового  нигилизма включает в себя немалое  число обстоятельств и качеств. Наиболее распространены: правовое невежество; неумение и нежелание распоряжаться  возможностями, предоставленными законом; злоупотребление правом; правовой дилетантизм; правовая необязательность; циничное попрание закона;¹¹ стойкое предубеждение, неверие в высокое предназначение, потенциал, возможности и даже необходимость права; индифферентное (безразличное, отстраненное) отношение к праву; незнание права¹² и др. На личностном уровне правовой нигилизм может возникать как результат неудовлетворенности субъекта своим социально-правовым статусом, неадекватным, по его мнению, собственным потенциальным возможностям.

Степень современного правового  нигилизма в России достаточно высока: перечисленные выше обстоятельства и черты под воздействием различных  факторов приобрели более выраженный характер, получили более яркую окраску. Причин (источников) этого явления  несколько. В качестве общего и в  то же время основополагающего суждения может быть использовано высказывание Н.И. Матузова о том, что «сегодня главный источник рассматриваемого зла - кризисное состояние российского  общества... Он подпитывается и такими реалиями наших дней, как политиканство  и циничный популизм лидеров всех рангов, борьба позиций и амбиций, самолюбий и тщеславий».¹³

К числу более частных  причин повышения уровня правового  нигилизма можно отнести следующие. Во-первых, на протяжении длительного  времени право в обществе «реального социализма» всячески умалялось, принижалось, в нем не видели истинно демократического и общепризнанного краеугольного  института, высокой социальной и  культурной ценности. Право считалось  «неполноценной и даже ущербной формой социальной регуляции, лишь на время  и лишь в силу печальной необходимости  заимствованной у прежних эксплуататорских эпох»¹⁴. Во-вторых, «как только страна отказалась от тоталитарных методов правления и попыталась встать на путь правового государства, как только люди получили реальную возможность пользоваться правами и свободами, так сразу же дал о себе знать низкий уровень правовой культуры общества, десятилетия царившие в нем пренебрежение к праву, его недооценка. Юридический нигилизм при востребованном праве оказался куда более заметным, чем при праве невостребованном».¹⁵ В-третьих, издание противоречивых, параллельных или даже взаимоисключающих правовых актов, подмена законодательного регулирования ведомственным. Нередко подзаконные акты становятся «надзаконными». Принимаемые в большом количестве юридические нормы не стыкуются, плохо синхронизированы. В результате возникают острейшие коллизии юридических предписаний.

Не всегда причины умышленного  нарушения закона бывают очевидными. Иногда они носят завуалированный  характер. Так, производство по уголовному делу о причинении тяжкого вреда  здоровью гр. Ч. было приостановлено по п. 1 ч. 1 ст. 208 УПК РФ в связи с  неустановлением лица, подлежащего  привлечению в качестве обвиняемого. Прокурором Первомайского административного  округа г. Омска постановление следователя  отменено в связи с неполнотой проведенного расследования. Спустя два  месяца производство по данному делу вновь было приостановлено. Данное решение снова отменено прокурором по тем же основаниям. Подобное в  течение десяти месяцев повторялось  четыре раза.

В отдельных случаях факты  нарушений не анализируются надзирающими и контролирующими органами, остаются без должной оценки. Например, по уголовному делу о совершении вымогательства и мошенничества гр. С., Г. и Т. в  протоколы допросов свидетелей были внесены неоговоренные изменения  и дописки, ряд протоколов вообще был фальсифицирован. Эти факты  выяснились в судебном заседании. Впоследствии уголовное дело было прекращено. Но судом не ставился вопрос о привлечении  к ответственности лиц, допустивших  нарушения уголовно-процессуального  закона.

Высок, на наш взгляд, и  процент латентности рассматриваемых  нарушений.

Процессуальные ошибки - явление, пожалуй, еще более распространенное, чем умышленные нарушения законов. Возможно, такое мнение складывается потому, что сведения о них являются более открытыми, а причины и  способы устранения процессуальных ошибок нередко служат предметом  обсуждения на оперативных совещаниях, неоднократно были объектами научных  изысканий.

В юридической литературе выделяют разные виды процессуальных ошибок. Это зависит от того, что  положено в основу классификации. Наиболее распространен подход, согласно которому ошибки разграничивают по характеру  нарушений уголовно-процессуального  закона.¹⁶ Иногда ошибки разграничивают в зависимости от этапа уголовного процесса, на котором они совершены или выявлены. Считаем возможным выделить некоторые из видов процессуальных ошибок.

1. Ошибки, обусловленные  ориентацией на складывающуюся  правоприменительную практику, которая,  в свою очередь, противоречит  закону.

2. Ошибки, вызванные недостаточно  четким законодательным регулированием, отсутствием последовательности  в регламентировании ряда правовых  положений.

3. Заблуждения, порожденные  низким уровнем эффективности  надзора и ведомственного процессуального  контроля. Здесь нигилистическое  отношение проявляется, может  быть, в большей степени со  стороны должностных лиц, призванных  контролировать.