Рассмотрение уголовных дел в апелляции

Таким образом, несмотря на то, что формально «вопросы факта», т.е. фактическая необоснованность решений, не являются основанием для их отмены или изменения (ибо из числа кассационных оснований исключено несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела), на самом деле это не совсем так благодаря дополнению: «нарушения, повлиявшие на исход дела». Рассматривая наличие или отсутствие связи нарушений с ошибками, допущенными судом по существу дела (его «исходу»), т.е. и по вопросу о доказанности события преступления, виновности и т.д., кассационная инстанция тем самым неизбежно вторгается и в сферу оценки доказательств и установления (не установления) фактов.

3. Вопросы  правоприменения положений уголовно-процессуального  законодательства о кассационном  обжаловании судебных решений

3.1. Проблемы конституционно-правового характера, возникающие при реализации законодательных актов

Следует обратить внимание на ряд проблем конституционно-правового  характера, которые неизбежно возникнут  при реализации соответствующих  законодательных новелл.

Прежде всего, нужно  отметить, что новая система судебных инстанций не исключает определенного  неравенства в возможностях оспаривания судебного акта в вышестоящих судах в зависимости от того, какому суду в первой инстанции подсудно данное уголовное дело. Так, если дело по существу рассматривалось районным судом, то соответствующий судебный акт в апелляционном порядке может быть обжалован в судебной коллегии верховного суда республики, краевого, областного и приравненного к нему суда, а в кассационном порядке - последовательно в двух инстанциях (в пределах общего срока кассационного обжалования): президиуме верховного суда республики, краевого, областного суда и Судебной коллегии Верховного Суда России. Обращение со «второй» кассационной жалобой допустимо, если по делу было вынесено решение кассационной инстанцией нижестоящего суда (п. 1, 3 ч. 2 ст. 377 ГПК РФ).³¹

Если же дело в первой инстанции рассматривалось верховным  судом республики, краевым, областным  судом или Верховным Судом  Российской Федерации и принятое решение или приговор были обжалованы в апелляционном порядке, то возможность  кассационного оспаривания судебного акта вообще исключена.

Насколько оправданно подобное неравенство возможностей обжалования? Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал по этому  поводу ряд правовых позиций «По делу о проверке конституционности положений статей 9 и 10 Федерального конституционного закона «Об арбитражных судах в Российской Федерации» и статей 181, 188, 195, 273, 290, 293 и 299 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами закрытого акционерного общества «СЕБ Русский Лизинг», общества с ограниченной ответственностью «Нефте-Стандарт» и общества с ограниченной ответственностью «Научно-производственное предприятие «Нефте-Стандарт».³²

Прежде всего, он указал, что конституционное право на судебную защиту «предполагает и конкретные гарантии эффективного восстановления в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости, а отсутствие возможности пересмотреть ошибочный судебный акт умаляет и ограничивает это право... при этом эффективной гарантией такой защиты является и сама возможность пересмотра дела вышестоящим судом, которая в тех или иных формах (с учетом особенностей каждого вида судопроизводства) должна быть обеспечена государством». Но при этом «Конституция Российской Федерации непосредственно не закрепляет порядок судебной проверки решений судов по жалобам заинтересованных лиц, - этот порядок определяется на ее основе федеральным законом... В Конституции Российской Федерации право на пересмотр судебного решения прямо предусматривается лишь применительно к уголовному судопроизводству - согласно ее статье 50 (часть 3) каждый осужденный за преступление имеет право на пересмотр приговора вышестоящим судом. Аналогичное положение закреплено в Протоколе № 7 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, который при этом допускает возможность ограничения названного права на основе закона, а также в случаях, когда дело в первой инстанции было рассмотрено судом высокого уровня (статья 2)».

Данные правовые позиции  можно считать применимыми и  к рассматриваемому вопросу с учетом того, что кассационная инстанция отныне становится, по сути, экстраординарной судебной инстанцией.

Одно из существенных замечаний Европейского суда по правам человека в отношении отечественного правосудия состояло в том, что практическая реализация воспринятой российским процессуальным законодательством модели пересмотра судебных решений, вступивших в законную силу, приводит к тому, что нередко общие сроки судебного разбирательства по делу становятся чрезмерными, растягиваются на годы. Это противоречит п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, который предусматривает право на справедливое публичное разбирательство дела «в разумный срок».³³ К данной проблеме обращался и Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 5 февраля 2007 г. № 2-П по делу о проверке конституционности положений статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380, 381, 382, 383, 387, 388 и 389 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом Кабинета Министров Республики Татарстан, жалобами открытых акционерных обществ «Нижнекамскнефтехим» и «Хакасэнерго», а также жалобами ряда граждан.³⁴

Сопоставляя сроки подачи надзорной жалобы, принятия решения  о возбуждении надзорного производства и непосредственно рассмотрения дела в порядке надзора в судах общей юрисдикции, Конституционный Суд пришел к следующему выводу: «... при том, что надзорное производство может иметь место последовательно в трех судебных инстанциях, в целом процесс надзорного обжалования - с учетом кумулятивного эффекта такого регулирования - может длиться в течение нескольких лет, что не согласуется с вытекающим из Конституции Российской Федерации принципом правовой определенности и основанным на нем принципом стабильности судебных актов».

Как видно, проблема сроков судебного разбирательства находится в системной связи с вопросом о множественности надзорных инстанций, что, по мнению Европейского суда по правам человека, не исключает возможность неоднократного «разворота» вступившего в законную силу решения суда.

Нынешняя реформа позволит упорядочить сроки судебного  разбирательства. Однако они могут  оставаться достаточно значительными, особенно по уголовным делам. Отчасти  это связано с тем, что законодатель излишне формально подошел к  вопросу об устранении множественности надзорных инстанций. Установив, что Президиум Верховного Суда Российской Федерации является единственной надзорной инстанцией в системе судов общей юрисдикции, он предусмотрел две кассационные инстанции, управомоченные на проверку законности и обоснованности вступивших в силу судебных актов - президиумы верховных судов республик, краевых, областных и приравненных к ним судов и Судебные коллегии Верховного Суда России. Таким образом, множественность надзорных инстанций трансформировалась в множественность инстанций, уполномоченных пересматривать вступившие в силу судебные решения и приговоры. Отметим в этой связи, что Европейский суд по правам человека в Постановлении от 25 июля 2002 г. по делу «Совтрансавто Холдинг» против Украины (п. 77) указал: «... юридические системы, характеризуемые... риском отмены вступивших в силу решений судов неоднократно... как таковые несовместимы с принципом правовой определенности, которая является одним из фундаментальных аспектов верховенства права по смыслу статьи 6 Конвенции».

 На данную позицию  Европейский суд ссылался и  в Постановлениях по жалобам  российских граждан: от 5 апреля 2005 г. по делу Волков против  России, от 27 апреля 2006 г. по делу  Засурцев против России и др.³⁵

Также необходимо отметить, что созданию эффективного механизма качественного пересмотра судебных решений препятствует противоречивость правовых норм при сравнительном анализе законов:

1) несогласованность  ст. 401.3 УПК РФ и п. 3 ч. 3 ст. 28 №  1-ФКЗ в части кассационного  пересмотра промежуточных судебных решений, вынесенных судом второго уровня в ходе производства по уголовным делам в качестве суда первой инстанции: УПК РФ возлагает эту функцию на президиум суда второго уровня, а №1-ФКЗ – на Судебную коллегию по уголовным делам суда второго уровня;³⁶

2) несогласованность  п. 1 ч. 3 ст. 26 № 1-ФКЗ и ч. 2 ст. 401.2 УПК РФ в части рассмотрения  президиумом суда второго уровня  уголовного дела не только  по кассационным жалобам, но  и по кассационным представлениям;³⁷

3) в соответствии  с п. 3 ч. 3 ст. 412.1 УПК РФ, из всех решений апелляционной и кассационной инстанций только определение подлежит пересмотру в порядке надзора, хотя помимо определения выносится постановление (ч. 4 ст. 401.14 УПК РФ) либо постановляется приговор (ч. 2 ст. 389.20 УПК РФ);

4) неопределенность формулировки ч. 3 ст. 412.1 УПК РФ в части постановлений Президиума ВС РФ не позволяет определить, о каких решениях идет речь;

5) некорректность  формулировок п.п. 1, 2 ч. 5 ст. 9, ч. 3 ст. 14 № 2-ФКЗ, в которых «решения» должны быть определены как «промежуточные решения».

3.2. Основные  проблемы, возникающие при рассмотрении  уголовных дел в кассационной  инстанции и пути их решения

При рассмотрении уголовных дел в кассационной инстанции, как показывает практика, ранее возникали определенные трудности. Несомненно, трудности будут возникать и в дальнейшем, поскольку рассмотрение уголовных дел в кассационной инстанции после реформирования инстанций в полной степени не урегулировано.

Одной из причин нарушения процессуальных сроков является ненадлежащее выполнение требований закона по соблюдению прав осужденных и других участников процесса. В частности, им не всегда предоставляется возможность ознакомиться с протоколом судебного заседания после разбирательства дела. Поданные на протокол замечания нередко остаются без рассмотрения. При обжаловании или опротестовании приговора не все участвующие в процессе лица извещаются о принесении протеста или подаче жалобы. Иногда судами не решается вопрос о восстановлении пропущенного срока на обжалование приговора.

Нередко замечания  на протокол судебного заседания  участники процесса приносили не в виде отдельного документа, а излагали непосредственно в кассационной жалобе (основной или дополнительной), а поскольку судьи не всегда знакомились  с их содержанием, поданные замечания не становились предметом своевременного рассмотрения.

Без устранения допущенных нарушений кассационная инстанция, как известно, не может  проверить дело и обязана возвратить его в суд, постановивший приговор, для выполнения требований, предусмотренных соответствующим законом.

Так, например, кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Оренбургского областного суда от 3 марта 2011 года уголовное дело в отношении К. снято с рассмотрения и направлено в районный суд для выполнения требований статей УПК РФ. Принятое решение мотивировано тем, что в материалах дела отсутствуют сведения о дате вручения осуждённой протокола судебного заседания, принесённые на него замечания не рассмотрены (22-847/2011).

Рассмотрение  отдельных дел затягивалось в кассационной инстанции в связи с необходимостью устранения нарушений закона, связанных с ущемлением права подсудимого на обжалование определения (постановления) суда о направлении дела для производства дополнительного расследования.

Значительное количество дел снимается с кассационного рассмотрения в результате несоблюдения судами области требований по обеспечению участия осуждённых в суде кассационной инстанции.

Кассационным  определением судебной коллегии по уголовным  делам Оренбургского областного суда от 29 марта 2011 года материал по ходатайству осуждённого П. о пересмотре приговора, которым он осуждён, снят с кассационного рассмотрении по причине отсутствия данных о его надлежащем извещении о дне рассмотрения кассационного представления прокурора на принятое судебное решение. В связи с указанными обстоятельствами дело было направлено в суд для выполнения требований статьи УПК РФ (22-1209/2011).

Также установлено, что ряд дел и материалов было снято с кассационного рассмотрения в связи с ненадлежащим выполнением судами области требований ст. 77.1 УИК РФ об этапировании осуждённых из мест лишения свободы в следственные изоляторы для участия в судебных заседаниях непосредственно либо путём использования систем видеоконференцсвязи.

Материал по ходатайству осуждённого А. о  приведении приговора, которым он осуждён, в соответствие с действующим  законодательством снят с кассационного  рассмотрения. Принятое решение мотивировано несоответствием кассационной жалобы требованиям УПК РФ, а именно - осуждённым не указано ни одного довода в обоснование своей позиции о несогласии с постановлением суда.

Длительные  сроки разрешения уголовных дел  в кассационной инстанции в ряде случаев были обусловлены тем, что участники судебного процесса представляли кассационные жалобы и замечания на протокол судебного заседания непосредственно в высшую инстанцию.

Хотя такая  возможность законом допускается, участники процесса не должны широко использовать это право, поскольку вышестоящий суд обязан в этих случаях возвратить дело в суд, постановивший приговор, для выполнения соответствующих требований закона, что сопряжено с большой задержкой кассационного производства и неоправданно длительным содержанием осужденных в условиях следственного изолятора.

При таких обстоятельствах  участникам процесса следует напоминать положение закона о том, что жалобы и замечания на протокол судебного  заседания подаются, как правило, непосредственно в суд, постановивший  приговор.