Суровый стиль в русском искусстве

Несмотря на отдельные попытки мастера вернуться к работам жизнеутверждающего, исторического масштаба («Штаб Октября» – 1966. ГРМ), иная, отнюдь не радостная сторона современной действительности становится главной его темой. Его произведения полны необычных явлений («Пастухи и космос», 1984), неприглядных сцен («Двое в тайге», «Разделка туши» из цикла «Таежный», 1982; «Похороны в Алексине», 1985; «Пожар в деревне», 1991, ГТГ; «Драка», 1996), почти абсурдных, непонятных с точки зрения здравого смысла событий («Мальчик с апельсином, 1985; «Пугало», 1986; «Путники», 1987, Кемеровский музей изобразительных искусств); «Гроза», 1986; «Возвращение», 1987; «Калязин», 1989; «Похороны», 1994, ГТГ).

Соответственно изменилась и живописная манера Никонова: четкая цветовая и графическая выстроенность его прежних работ уступила место более спонтанному и «непредсказуемому» художественному языку («Неубранный стол», 1975), вызывающему ассоциации с опытом немецкого экспрессионизма («Голое дерево», 1977, частное собрание) и с неопримитивистическими картинами раннего М.Ф. Ларионова («Гроза», 1998).

  С 1972 года Никонов большую часть года работает в Алексине, где свойственное ему мужественное правдоискательство обращает его к сюжетам, свидетельствующим о последних усилиях жителей вымирающих деревень сохранить завещанный отцами уклад бытия, связанный с почитавшимися веками устоями и обычаями («Северная деревня», 1969, ГРМ).

    Картины Никонова представлены в Государственной Третьяковской галерее, Государственном русском музее, музеях и частных собраниях других городов России, в Национальной галерее Софии (Болгария).

    Дмитрия Жилинского по праву можно назвать одной из центральных фигур в современном советском искусстве. По содержанию и художественному языку его творчество не укладывается в рамки какого-либо одного направления. Скорее оно само по себе стоит у истоков целой школы и формирует самостоятельную, глубоко продуманную и разработанную в совершенстве живописно-пластическую систему. Оно несет в себе черты яркой художнической индивидуальности, интеллектуализма в лучшем смысле этого слова, серьезного и углубленного самоанализа, наконец, из недр души исходящей потребности в постоянном активном общении со зрителем.

Жилинский пришел в искусство в середине 1950-х годов. Бок о бок с ним начинали свою творческую биографию такие мастера, как Таир Салахов, Николай Андронов, Виктор Иванов, Павел Никонов, Гелий Коржев и другие.

Именно в рамках этой, имеющей, пожалуй, наиболее глубокие корни в изобразительном искусстве темы особенно ярко и самобытно проявилась творческая личность Дмитрия Жилинского. Жилинского 1970–1980-х годов, довольно трудно представить себе его творчество в границах «сурового стиля». И действительно, лишь ряд ранних произведенний можно отнести к этому направлению. Но каждое из них было значительным событием в творчестве живописца. Слово «суровый» с трудом ассоциируется с тонкостью, деликатностью, изысканностью живописи художника. Эти свойства в большой мере были присущи и его ранним работам, однако нет сомнений, что Жилинский уже со второй половины 1960-х годов эволюционировал от монументальности и обобщенности к камерности и психологической глубине.

Дмитрий Жилинский пошел по своему пути. Уже в ранние годы он почувствовал, что опору ему следует искать в обращении к значительно более отдаленным по времени традициям, в великом прошлом истории мирового искусства – в живописи и пластике Ренессанса, Древней Руси. Жилинский стал, пожалуй, первым из современных советских художников, открывших для нашего искусства новые возможности развития мировой художественной традиции. В начале – середине 1960-х годов для этого требовалась глубокая убежденность в необходимости слияния классических традиций с современными и абсолютная верность художника своим творческим принципам. При этом живописец успешно избежал опасности подчинения себя величайшим авторитетам старых мастеров. Преклоняясь перед ними, он сумел сплавить законы ренессансной и средневековой стилистики с собственными языковыми, живописно-пластическими находками, как бы насытить плоть и кровь своих произведений обаянием их видения, восприятия, восхищения жизнью в разных ее проявлениях. Основные принципы художественного языка и метода Жилинского сложились к середине 1960-х годов и затем претерпевали изменения постепенно, эволюционируя вместе с мировосприятием живописца. Органично, закономерно выглядит развитие образной основы его произведений. С годами образная система произведений художника углублялась и становилась многостороннее, изобразительная манера совершенствовалась, мастерство шлифовалось. Не сразу и не легко пришел художник к своей стилистике; вдумчиво и осознанно менял ее от этапа к этапу.

И на раннем, и на зрелом этапах творчества Жилинского волновал и волнует прежде всего образ современника. Сегодняшняя реальность с ее обширной и глубокой проблематикой – постоянная, наиважнейшая тема его размышлений в живописи. Обращение к художественным системам прошлого не уводит художника от современности, напротив, помогает особенно выпукло и ярко проникать в суть явлений или человеческую натуру. Он отбрасывает случайное, обыденное и наносное, оставляя главное и лучшее. Образно-пластические ассоциации, апелляция к мифологии вскрывают в находящемся рядом с нами человеке нечто подспудно живущее в душе, скрытое под привычной маской повседневности. Жилинский, никогда не обращаясь к историческому сюжету, к образам прошлого, создавая лишь произведения, повествующие о сегодняшнем дне, показывающие современного героя, в самом широком плане использует принципы традиционно-канонического художественного мышления. Причем и окружающую живую реальность, и законы старого искусства – будь то средневековье или Возрождение, Древняя Русь или эпоха романтизма – он постигает равно вдумчиво, целеустремленно и глубоко. Быть может, именно в этой редкостной способности сплавить нынешнее с минувшим и создать в результате цельное, совершенно современное по духу, активно вторгающееся в жизнь и художественный процесс произведение и заключается неповторимое своеобразие Жилинского, его незауряднейшая творческая индивидуальность.

Одним из представителей «сурового стиля» является Виктор Иванов. Виктор Иванов начал свой путь в искусстве с постижения великих тайн мастерства, дающего ключ к выражению своего времени, переживаний, раздумий художника. В художественном институте и после его окончания Иванов углубленно и предметно изучал искусство крупнейших мастеров русской и мировой живописи, копируя древние иконы и фрески, произведения В. Сурикова, М. Врубеля, К. Петрова-Водкина и др. Но главным для него всегда являлась сегодняшняя действительность, по ней он проверял свои наблюдения, чувства и мысли.

Становление Виктора Иванова как художника, четко определившего свое творческое кредо, можно отнести к концу 50-х – началу 60-х годов. Пройдя через разные стадии поисков, художник как бы «вернулся к самому себе», заново открыв мир, знакомый и близкий ему с юности, тот мир повседневной, трудовой жизни людей, в среде которых родилась его мать.

Открытие мира, как самого кровного и единственного для художника, его образное переживание, осмысление и выражение в произведениях, вероятно, и есть самое высокое творческое счастье.

В 1957 году Иванов уехал на родину матери в Рязанскую область, именно здесь он ощутил тот «пульс времени», который за короткий период помог определить принципиальную направленность и решение его будущих картин. Иванов – художник остросовременный, за внешней сдержанностью и строгостью его полотен чувствуется огромная эмоциональная напряженность, сосредоточенная мысль живописца, раздумывающего о жизни человека.

В своем творчестве художник выражает такие самые существенные стороны жизни людей, как радость и горе, рождение и смерть, счастье материнства и величие труда. Каждой своей работой он стремится к утверждению ценностей человека, его красоты и достоинства, красоты окружающего его мира.

Между картинами Виктора Иванова существует внутренняя, духовная связь, в них он отражает устойчивость, весомость жизненных явлений. Отсюда композиции, сила цвета, наполненность всей формы. Произведения художника посвящены людям современной деревни, но он не является ее бытописателем. Деревенская жизнь, труд людей – это та тема, пронизанная единым замыслом, через которую Иванов несет зрителю свои взгляды на мир, высказывает идеи времени, утверждает свои идеалы.

В творчестве Иванова 60-х годов выкристаллизовывается главный герой его произведений – женщина-мать, женщина-труженица, дающая всему жизнь. В 1966–1967 годах художник пишет картины, объединяя их в единый цикл «Русские женщины». Полотна «Русские женщины. Полдник» (1966), «Русские женщины. Рязанские луга» (1966–1967), «Русские женщины. Уборка картошки» (1966) объединены художником в триптих, но вместе с тем они воспринимаются как самостоятельные произведения. Они пронизаны идеей восславить женщину, сложить в ее честь живописный гимн.

   Трудовой ритм, единство общих устремлений и усилий переданы художником в картине «Рязанские луга», несущей в себе величавый песенный строй, который и определяет и цветовое решение полотна, и движения женщин, держащих в руках грабли, и лирический пейзаж средней полосы России. В картине есть та чистота, искренность и та напевность, что сродни работам прекрасного русского художника Венецианова. Но Иванов не идеализирует нелегкий труд крестьянина. В другой части триптиха «Уборка картошки» он показывает труд и одновременно слитность человека с землей, несгибаемую силу женщины.

В творчестве Иванова ясное и глубокое выражение нашел тот процесс изучения, освоения и развития национальных традиций, который так широко захватил изобразительное искусство во всех республиках. Живая связь с современностью, знание истории народа, верное понимание его характера и художественной культуры создали необходимые условия для многообразных поисков воплощения действительности и развития индивидуальности художника. Гланое для Иванова в его работе – это проникновение в сущность народа и среды, в которой он живет. Подтверждение всему сказанному мы находим в полотнах художника и его значительном цикле «Русские женщины».

В творчестве Иванова гармонично сочетаются такие явления, как традиционность и новаторство, современность и извечные начала, он – следующее звено русской живописной школы. Иванов бережно сохраняет и очень продуманно претворяет в своей практике традиции создания картины, которые были характерны для русской живописной школы.

Замысел будущего произведения рождается в тесном соприкосновении с жизнью, где художник как бы «наполняется» переживаниями, впечатлениями, ощущениями. Свое образное восприятие привлекшего его внимания мотива он сверяет с натурой, которая во многом «подсказывает» ему композиционные и цветовые решения. Устремления художника, как говорит Виктор Иванов, «должны быть согреты видением натуры».

Цветовой строй в картинах Иванова несет смысловую нагрузку, так как цвет, по словам художника, должен выражать идею. Цветосочетание в природе, одежде людей дает ему основу колорита задуманного полотна, ее определенный тон или светосилу. Определив свет на натуре, художник уже в работе над картиной «доводит» его до необходимого образного звучания.

Виктор Иванов, решая картину, ставит перед собой пластические задачи, добиваясь наибольшей художественной выразительности формы. В его картинах мы не встретим иллюзорного пространства, он строит его цветовыми планами, создавая так называемое живописное пространство. Он вооружен тайнами мастерства и великолепно ими владеет.

      Талант Виктора Иванова достиг своего цветения, он набрал ту силу артистизма, которая дает художнику возможность свободно творить, выражать свое время.

 

 

 

Заключение

 

Художники «сурового стиля» принесли с собой новые темы. Существенно изменился подход к изображаемому явлению. Самая тематика была обусловлена принципиально обновленным отношением к человеческой личности, к ее психологии, роли в истории и современности. Не во всех произведениях, даже удачных и ставших классическими для этапа «сурового стиля» можно с легкостью обнаружить это основополагающее качество. Порой в картинах, скульптуре и графике конца 1950-х – начала 1960-х годов преобладает чересчур обобщенный взгляд на событие; в характеристике героев берут верх свойства общие, монументализирующие образ, но лишающие его обаяния конкретности и психологизма. Тем не менее, сама тема человека стала важнейшей для большинства мастеров этого времени, хотя решалась ими по-разному.

 

 

Список литературы

 

1. Бобриков, А. Суровый стиль: мобилизация и культурная революция / А. Бобриков // Художественный журнал. – 2003. – №51/52. – С. 25–29
2. Буткевич, Д. С уклоном в суровый стиль / Д.С. Буткевич // Независимая газета. – 27.01.2006. – С. 3
3. Деготь, Е. Русское искусство XX века / Е. Деготь. – М.: Трилистник, 2000. – 224 с.
4. Каменский, А. Вернисажи / А. Каменский. – М.: Советский художник, 1974. – C. 470–471
5. Кончин, Е. Романтик сурового стиля: Работы Виктора Иванова / Е. Кончин // Культура. – 2000. – №43 (7251) 16 – 22 ноября. – С. 4
6. Лебедева, В. Дмитрий Жилинский / В. Лебедева. – М.: Белый город, 2001. – 47 с. – (Мастера живописи)
7. Русская живопись: Энциклопедия. – М.: Астрель, 2003. – 839 с.
8. Степанян, Н. Искусство России XX века: Взгляд из 90-х / Н. Степанян. – М.: ЭКСМО-Пресс, 1999. – 416 с.
9. Художник Виктор Попков / Автор-составитель Юрий Попков. – М.: «Инфорком–Пресса, 1998. – 245 с.
10. http://artclassic.edu.ru

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Приложения

Размещено на Allbest.ru

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Строители Братска. Попков Виктор Ефимович.1961 г.

Двое. Попков Виктор Ефимович. 1966г.

 

 

 Бригада отдыхает.  Попков Виктор Ефимович.

 

 

Воспоминания вдовы.  Попков Виктор Ефимович

 

 

1972 г. Шинель отца. Попков В.Е. НннннпНоооооо