Гробницы царицы Шуб-Ад и лугаля Мескаламдуга

Прославленный многочисленными  храмами и дворцами, Ур в эпох III династии процветал. Многочисленные торговые пути вели к нему с гор с моря, что доказывает благосостояние страны и безопасность торговцев.^ Эта эпоха стала временем расцвета шумерской культуры. ¦

Ур считался городом бога луны Сина. Основатель III династии царь Урнамму построил здесь на рубеже XXII—XXI вв. до н.э. знаменитый зик-курат Ура, рядом с которым находились царский дворец и гробница сына Урнамму — Шульги.

Трехступенчатый зиккурат в Уре высотой 21 м сохранился до наших дней лучше других подобных сооружений в Двуречье. Его верхние ярусы опирались на громадную, прямоугольную (43x65 м) в плане пирамиду высотой около 15 м. На вершину зиккурата вели три широкие и длинные лестницы, по которым во время религиозных празднеств двигались ритуальные процессии. Террасы зиккурата имели разные цвета: нижняя — черный, средняя — красный, а верхняя — белый. Несмотря на то что зиккурат осыпался и пострадал от времени, его огромный холм и сегодня производит большое впечатление.

Последний царь III династии Ура  Ибби-Суэн был побежден армией соседнего государства Элам и взят в плен. После этого Ур пришел в упадок, хотя жизнь здесь теплилась еще по крайней мере тысячу лет. Проходили века, грандиозные сооружения ветшали, некогда неприступные стены превращались в пыль; слава новых народов затмевала старую, а порой совсем стирала ее. Лишь отголоски древних легенд, пробиваясь сквозь толщу веков, напоминали о величественных храмах и дворцах Ура.

Полномасштабные археологические  исследования древней столицы шумеров  начались в 1922 году и велись на протяжении двенадцати сезонов (1922—1934). Этими изысканиями, организованными совместно Университетским  музеем в Пенсильвании и Британским музеем, бессменно руководил английский археолог Леонард Вулли, выпускник  Оксфорда. К моменту начала раскопок ему было 42 года и он уже был известен своими раскопками в Египте, Нубии и Сирии.

За двенадцать лет, несмотря на высокий темп раскопок и огромное количество рабочих — временами  оно достигало четырехсот, археологи  так и не успели исследовать развалины  всего Ура, поскольку территория города оказалась огромной, а раскопки велись с исключительной тщательностью  и точностью. Но, несмотря на то что ученые смогли обстоятельно изучить лишь незначительную часть города, им удалось составить довольно подробное представление об Уре за четыре тысячи лет его существования и сделать ряд открытий, которые превзошли все ожидания и по своей значимости не уступают открытию знаменитой гробницы Тутанхамона в Египте.

В начале 1927 года экспедиция Вулли приступила к раскопкам  городского кладбища. Археологи обнаружили здесь около двух тысяч могил. Жители Ура хоронили покойников, завернув тело в циновки, или положив в  гроб — плетеный, деревянный или  глиняный. Никаких особых правил не существовало, и труп мог лежать головой к любой части света. Зато поза была всегда одинакова: на боку, ноги слегка подогнуты, руки сложены  ладонями вместе перед грудью, почти  на уровне рта.

Вместе с покойным клали  его личные вещи: ожерелья, серьги, нож  или кинжал, булавку, которой закалывали одеяние или саван, а также  цилиндрическую печать, оттиск которой  на глиняной табличке был равнозначен  подписи владельца. Рядом с трупом оставляли пищу и питье в глиняных, каменных или медных сосудах, оружие, инструменты. Дно могилы устилали циновками. Такими же циновками накрывали жертвоприношения сверху, чтобы предохранить их от непосредственного  соприкосновения с землей, которой  засыпали яму.

Эта забота об умершем свидетельствует о том, что шумеры верили в загробную жизнь, но ничего определенного об их верованиях сказать нельзя. Уходящий в мир иной просто брал с собой предметы, которые могли ему понадобиться на пути или в самом загробном мире, но каким он представлял себе этот мир, куда он направлялся, — неизвестно.

«Должен признаться, что научная  обработка двух тысяч могил из-за ее однообразия наскучила нам  до крайности, — вспоминал Вулли. — Почти все могилы были одинаковыми, и, как правило, в них не оказывалось  ничего особенно интересного».

Однако вскоре выяснилось, что в действительности здесь  одно под другим лежат два кладбища разных периодов. Верхнее, судя по надписям на Цилиндрических печатях, относилось ко временам правления Саргона, то есть возраст верхнего некрополя составлял приблизительно 4200 лет. Но под ним оказались могилы второго кладбища! И именно здесь археологов Ждали совершенно неожиданные находки.

Первым сигналом о близости чего-то необычного стали круглые  колод-Цы, спускавшиеся вертикально на глубину погребения, а затем переходившие в горизонтальный лаз. Судя по найденным в одном из колодцев черепкам, он был прорыт во времена Саргона. Но кем и зачем?

Вулли предположил, что это  — следы работы древних фабителей мо-rilJi. В Уре, как и в Египте, офабление могил было одной из древнейших ^Рофессий, и те, кто ею занимался, никогда не действовали наугад: они знали, где что лежит, и стремились прибрать к рукам что подороже. К времени археологи уже нашли сотни разфабленных могил и были ы, что обнаружить богатое и неразфабленное погребение можно толь-случайно, при стечении самых счастливых обстоятельств. И в один из

это произошло.

Сначала кто-то из рабочих  заметил торчащий из земли медный нако-НеЧник копья. Оказалось, что он насажен на золотую оправу древка. Под °пРавой было отверстие, оставшееся от истлевшего древка.

Это отверстие привело  археологов к углу еще одной могилы. Она была побольше обычной, но такого же типа и представляла собой простую в земле, вырытую по размерам гроба с таким расчетом, чтобы с трех сто-от него осталось немного места для жертвенных приношений. В изголо-В1>е гроба стоял ряд копий, воткнутых остриями в землю, а между ними — ^"^астровые и глиняные вазы. Рядом с гробом, на остатках щита, лежали два ^Деланных золотом кинжала, медные резцы и другие инструменты. Тут же "Годилось около пятидесяти медных сосудов, серебряные чаши, медные к^вШины, блюда и разнообразная посуда из камня и глины. В ногах гроба ^Яли копья и лежал набор стрел с кремневыми наконечниками.

Но по-настоящему археологи  были поражены, когда очистили от земли  гР°б. Скелет в нем лежал в обычной позе спящего на правом боку. Кости ^Столько разрушились, что от них осталась лишь коричневая пыль, по ко-^Рой можно было определить положение тела. И на этом фоне ярко сверло золото — такое чистое, словно его сюда только что положили...

На уровне живота лежала целая  куча золотых и лазуритовых бусин  — их 1о несколько сотен. Золотой  кинжал и оселок из лазурита на золотом  к°льце когда-то были подвешены к распавшемуся серебряному поясу. Меж-^ руками покойного стояла тяжелая золотая чаша, а рядом — еще одна, °^аЛьной формы и больших размеров. Возле локтя стоял золотой светиль-HtIK в форме раковины, а за головой — третья золотая чаша У правого плеча ^Кал двусторонний топор из Электра (сплава золота и серебра), а у лево-обычный топор из того же металла. Позади тела в одной куче перепу-золотые головные украшения, браслеты, бусины, амулеты, серьги в полумесяца и спиральные кольца из золотой проволоки. Но это все археологи рассмотрели потом, а сперва им бросился в глаза СВеркающий золотой шлем, покрывавший истлевший череп. Шлем глубо-° Надвигался на голову и прикрывал лицо щечными пластинами. Он был вь>1Кован из чистого золота и имел вид пышной прически. Чеканный рельеф н^ Шлеме изображал завитки волос, а отдельные волоски были изображены ^Нкими линиями. От середины шлема волосы спускались вниз плоскими завИтками, перехваченными плетеной тесьмой. На затылке они завязыва-

ш в небольшой пучок. Ниже тесьмы волосы ниспадали локонами вокруг „^чеканенных ушей с отверстиями, чтобы  шлем не мешал слышать. По длжнему краю были проделаны маленькие отверстия для ремешков, кото-оь1МИ закреплялся стеганый капюшон. От него сохранилось лишь несколь-к0 обрывков.

Этот шлем представляет собой  самый прекрасный образец работы шулерских мастеров золотых дел. «Если бы даже от шумерского искусства  ни-чего больше не осталось, достаточно одного этого шлема, чтобы отвести искусству древнего Шумера почетное место среди цивилизованных народов», — писал Леонард Вулли.

Кем был этот человек, пять тысяч лет назад погребенный  с такой роскошью? На двух золотых  сосудах и на светильнике повторяется  надпись «Мес-каламдуг, Герой Благодатной страны». Впоследствии то же имя было прочитано на цилиндрической печати, обнаруженной в другом пофебении, причем здесь Мескаламдуг именовался «царем». Однако Вулли предположил, что Мескаламдуг был всего лишь принцем царского рода, так как отсутствие в его погребении символов царской власти указывает на то, что он никогда не занимал трона, а само погребение относилось к обычному типу частных могил. Но окончательно Вулли уверился в своей правоте лишь тогда, когда археологи нашли настоящие гробницы царей Ура.

«Если бы мы не видели царских  гробниц, то, наверное, решили бы, что  здесь похоронен царь», — писал  Вулли впоследствии о погребении Меска-ламдуга. А увидели они царские гробницы в последние дни сезона 1926/27 гг.

Всего здесь было шестнадцать  царских захоронений, и ни одно из них не походило на другое. Жители Ура  хоронили царей в гробницах из камня или из обожженного кирпича. Каждая такая гробница состояла из одного помещения или из анфилады тщательно отделанных комнат — настоящий  подземный дворец! Но, к сожалению, почти все гробницы были разфабле-ны еще в древности. В неприкосновенности уцелели только две.

Первая царская гробница, вскрытая Вулли, дала археологам очень  мало материала — во-первых, потому, что она была безнадежно разрушена  фаби-телями, а во-вторых, потому, что, как честно признавался потом сам Вулли, «мы только приступили к раскопкам такого рода и сами еще не знали, что нужно искать». Впрочем, здесь, среди массы бронзового оружия, археологи нашли ныне знаменитый золотой кинжал Ура. Его лезвие было выковано из чистого золота, рукоятка сделана из лазурита с золотыми заклепками, а ^иколепные золотые ножны украшал тонкий рисунок, воспроизводящий тростниковую плетенку. Здесь же был найден еще один не менее ценный Предмет — золотой конусообразный стакан, украшенный спиральным орнаментом. В нем оказался набор миниатюрных туалетных принадлежности, изготовленных из золота.

До сих пор в Месопотамии  не находили ничего, хотя бы отдаленно  похожего на эти предметы. Они были так необычны, что один из лучших евро-

пейских экспертов той поры заявил, что это вещи арабской работы XIII ^ н.э. Никто и не подозревал, какое высокое искусство существовало уже в 1ц тысячелетии до н.э.!

Однако самые  главные открытия были сделаны археологами  в сезоне 1927/28 гг.

Все началось с находки пяти скелетов, уложенных  бок о бок на дне на, клонной траншеи. У каждого из них на поясе был медный кинжал, рядом стояли маленькие глиняные чашки. Отсутствие привычной погребальной утвари и сам факт массового захоронения показались ученым весьма необычными.

Начав копать вдоль траншеи, Вулли и его  коллеги наткнулись на вторую группу скелетов: десять женщин были заботливо  уложены двумя ровными рядами. На всех были головные украшения из золота, лазурита и сердолика, изящные  ожерелья из бусин, но обычной погребальной утвари при них тоже не оказалось. Зато здесь лежали остатки великолепной арфы: ее деревянные части истлели, однако украшения сохранились полностью, и по ним можно было восстановить весь инструмент. Верхний деревянный брус арфы был обшит золотом, в  котором держались золотые гвозди, — на них натягивали струны. Резонатор  украшала мозаика из красного камня, лазурита и перламутра, а впереди  выступала великолепная золотая  голова быка с глазами и бородой  из лазурита. Прямо на остатках арфы покоился скелет арфиста в золотой  короне.

Следуя дальше по траншее, археологи натолкнулись на остатки костей, которые явно не были человеческими. Вскоре все разъяснилось. Неподалеку от входа в подземную  гробницу стояли тяжелые деревянные салазки, рама которых была отделана красно-бело-синей мозаикой, а боковые  пане-, ли — раковинами и золотыми львиными головами с гривами из лазурита на, углах. Верхний брус украшали золотые львиные и бычьи головы меньшего размера, спереди были укреплены серебряные головы львиц. Ряд бело-си^ ней инкрустации и две маленькие серебряные головки львиц отмечали положение истлевшего дышла. Перед салазками лежали скелеты двух ослов, aj в их головах — скелеты конюхов. Сверху этой груды костей лежало некогда; прикрепленное к дышлу двойное серебряное кольцо, сквозь которое проходили вожжи, а на нем — золотой амулет в виде фигурки ослика.

Рядом с повозкой археологи нашли игральную доску. Тут же была цела& коллекция оружия, утвари и инструментов — набор  долот, большие серые горшки из мыльного камня, медная посуда, золотая пила, золотая трубка с лазуритовой  отделкой — через такие трубки шумеры пили из сосудов разные напитки.

Дальше снова  лежали человеческие скелеты. За ними — остатки большого деревянного  сундука, украшенного мозаичным  узором из перламутра и лазурита. Сундук был пуст. Наверное, в нем хранилась  одежда, истлевшая без следа.

За сундуком стояли жертвенные приношения: множество  медных, серебряных, золотых и каменных сосудов, причем среди последних  оказались великолепные образчики, выточенные из лазурита, обсидиана, мрамора  и алебастра. Один серебряный набор, по-видимому, служил для ритуальной трапезы. Он включал в себя узкий поднос или блюдо, кувшин с высоким горлышком и длинным носиком и несколько высоких стройных серебряных кубков, вставленных один в другой.

Среди сокровищ, обнаруженных в этой донельзя загроможденной могиле, оказался еще один кубок  — золотой, с насечкой по верху  и низу и коваными вертикальными  желобами, а также похожий на него сосуд для воды, чаша, гладкий  золотой сосуд и две великолепные серебряные головы львов, по-видимому, некогда украшавшие царский трон.

Предметов было много, костей тоже, но среди них  археологи не находили главного —  останков того, кому принадлежала эта  гробница. Когда все предметы были извлечены на поверхность, Вулли  и его коллеги приступили к  разборке остатков деревянного сундука  длиной 1,8 м и шириной 0,9 м. Под  ним неожиданно обнаружились обожженные кирпичи. Кладка была разрушена, и лишь в одном месте уцелел фрагмент крутого свода над каменным покоем. Неужели это и есть гробница? Да, так оно, вероятно, и было. Однако эта гробница была ограблена еще  в древности, и свод над нею  не обрушился, а был пробит намеренно. Затем над проломом для маскировки поставили деревянный сундук.