Культура Руси 13-15 вв

    Народно-поэтическая  основа видна и в рассказе "Сказание о Мамаевом побоище" о поединке богатырей в начале битвы - русского монаха Пересвета с ордынцем.

    Особый  цикл песен и повестей был связан с Великим Новгородом и среди  них - знаменитые былины о Василии  Буслаеве и Садко. В. Г. Белинский  называл былину о Садко одним  из "перлов русской народной поэзии". В новгородских былинах ярко отразились богатство и могущество Великого Новгорода, его внутреннее устройство, смелые и сильные образы новгородцев.

    Отражением  патриотических чувств простых новгородцев  является песня о походе новгородцев  на помощь Москве во время вторжения  Мамая.

    Тема  Русской земли, ее красоты и силы, ее героической борьбы против иноземных  завоевателей была главной темой  устного народного творчества XIV-XV вв. 
 

4. ГРАМОТНОСТЬ И ПИСЬМЕННОСТЬ

    Распространение грамотности в средневековой  Руси XIV- XV вв. было, как и прежде, сосредоточено  в основном в руках церкви. Однако круг грамотных людей далеко не ограничивался  церковниками. Конечно, для подавляющего большинства населения грамота  оставалась недоступной. Но в городах  грамотность получила значительное распространение, что было обусловлено  прежде всего спецификой экономической  жизни горожан. Занятия ремеслом и торговлей требовали известной  грамотности. Поэтому центрами распространения  грамотности и письменности были не только монастыри, но и средневековые  русские города. Открытия советских  археологов, и в первую очередь  работы Новгородской археологической  экспедиции, убедительно свидетельствуют  о гораздо более широком распространении  грамотности в городах, чем это  представлялось раньше.

    Обнаруженные  в Новгороде берестяные грамоты  содержат "будничную", повседневную переписку новгородцев, раскрывая  самые различные стороны жизни  Новгородской феодальной республики. Многие грамоты посвящены хозяйственным  вопросам: "Поклон от Михаила к  господину своему Тимофею. Земля  готова, нужны семена. Пришли, господин, человека, а мы не смеем брать  рожь без твоего слова", - это писал, вероятно, приказчик своему господину. Есть грамоты, фиксирующие повинности крестьян. "На Тереке и на Лутьяне  рубль. И на их внучате, на Микифоре на Григорь 4 гривне". Некий "раб  божий Селивестр", очевидно, ростовщик, перечислил своих должников: "У  Лунька полтина. У Захарья полтина... У Бориска полутора рубля... У Сменка шапка в 13 гривен". В другой грамоте  записано, что "Гришка и Коста" заложили у Сидора Тадуя сапоги, шапку, рубашки. Есть грамоты о покупке  земель, о торговле, о военных  походах. Есть в грамотах и ценные упоминания о сопротивлении новгородских крестьян феодальному гнету. Некий  Петр сообщает, что он покосил пожню, а люди села Озеры то сено отняли. Сохранилось начало жалобы: "Бьют челом крестьяне господину Юрию Онцифоровичу на ключника Занда. Не можем, господин, ничем ему угодить". С деятельностью известного новгородского  посадника Юрия Онцифоровича и его  сына Михаила связан целый ряд  грамот, найденных в том месте, где в XV в. стоял один из немногих тогда каменных домов в Новгороде, принадлежавший знатному посаднику.

    Многие  грамоты посвящены бытовым делам. Борис сообщает своей жене Настасье о том, что задерживается по делам  и просит прислать ему рубашку. А  из другой грамоты узнаем о горе Настасьи, схоронившей Бориса. Одна из грамот содержит брачное предложение.

    Около 600 грамот найдено в настоящее  время при раскопках в Новгороде, и каждый год приносит все новые  находки и открытия. Интересно, что  одна из найденных грамот написана на латинском языке. Найдена и  деревянная дощечка с азбукой, по которой учили новгородских ребятишек  читать и писать пять-шесть столетий тому назад. К уникальным находкам относятся  берестяные грамоты второй половины XIII в. - "учебные тетрадки" новгородского  мальчика Онфима. На одном "листе" записи букв и слогов: БА ВА ГА ДА ЖА...., БЕ BE ГЕ ДЕ ЖЕ..., БИ ВИ ГИ ДИ ЖИ и т. д., что свидетельствует о слоговом принципе обучения. На другом записана традиционная формула: "Господи, помози (помоги) рабу своему Онфиму", рисунок зверя и подпись: "Я - зверь". На третьем кусочке бересты рядом с рисунками человечков сделана запись из долгового документа: "На Домире възяти доложзиве". Знал мальчик и числа, набрасывал на бересте начальные фразы богослужебных молитв и песен. Создается впечатление, что 7-8-летнего Онфима готовили к жизни в этом большом торговом городе.

    Стены новгородских и псковских церквей  покрыты многочисленными надписями, процарапанными на камне и очень  похожими на письмо берестяных грамот. Суеверные люди верили, что надпись, начертанная на стене "божьего  храма", поможет им или будет  иметь силу клятвы, и вот появлялись неровные буквы: "Господи, помози рабу своему такому-то", а иногда и более  пространные записи.

    На  одном из внутренних столбов церкви на Нередице отчетливо видна запись какой-то женщины, фиксировавшая взятый долг: "на Лукин день взяла проску и пшеницю ". Такие надписи принадлежали, конечно, простым людым и являются одним из свидетельств их грамотности.

    Много надписей имеется на бочках, сосудах, поплавках, сапожных колодках и других самых разнообразных предметах, обнаруживаемых при археологических  раскопках. Чаще всего это имена  или инициалы их владельцев. Сделав церковный сосуд - потир - в 1449 г., мастер написал: "А делал Иван Фомин". На "локте" - мере длины, эталон которой  хранился в новгородской купеческой церкви Ивана на Опоках, ясно видна  надпись "святого еванос...".

    Значительно большее, чем прежде, развитие получила в XIV-XV вв. письменная документация, что  стимулировалось расширением феодальных отношений, в частности, ростом земельной  собственности, требовавшим оформления документов на право владения землей и зависимым населением. Письменная документация была также необходима для органов государственного управления. Наконец, общий подъем культуры и  общественно-политической мысли, а  также усиление идеологической деятельности церкви обусловили значительно большее  распространение письменности.

    В настоящее время сохранилось 817 рукописей XIV в., кроме того, 85 рукописей датируются XIII-XIV вв., в то время как от XIII в. сохранилось 215 рукописей, от XII-XIII вв. - 40, а от XII- только 851. Кроме того, известно около полутора тысяч различных  грамот XIV-XV вв. При этом мы должны учесть массовое уничтожение рукописей  и, книг как более раннего времени, так и XIV-XV вв. во время иноземных  вторжений и других бедствий.

    Письменность  сосредоточивалась, в частности, в  монастырях, где составлялись различные  грамоты, оформлявшие права и  привилегии монастырей на право владения землями, льготные условия торговли, независимость монастырских владений от княжеской судебно-административной власти, а также составлялись летописи, переписывались различные книги  и т. п. В монастырях существовали целые объединения писцов; там  были и ученики писцов, называвшиеся "паробками", "ребятами" и  т. д. Образовались довольно значительные монастырские библиотеки. Наряду с  монастырями важными центрами письменности были княжеские и вечевые канцелярии, где также составлялись различного рода документы. На Руси были профессионалы-писцы, причем многие из них были светскими  людьми, не принадлежащими к духовному  сословию. Между писцами в мастерских существовало определенное разделение труда: одни писали текст, другие разрисовывали  его цветными заставками и миниатюрами, третьи - ученики - готовили пергамен и  бумагу для письма, разлиновывали  их, делали чернила и краски, посыпали песком готовый текст, чтобы скорее просохли чернила. Иногда заказ на производство книги осуществлялся в виде специального договора - "ряда".

    Развитие  письменности сопровождалось рядом  изменений в самой технике  письма, приспосабливавшейся к возросшему спросу на книги и разного рода документы. На смену дорогому пергамену пришла в XIV в. бумага. Пергамен был не только дорог для большого количества книг, но и неудобен тем, что не позволял писать быстро. Спрос на книги возрастал, требовалось изготовлять их больше и быстрее. Бумага намного лучше отвечала этим требованиям. На Русь ее доставляли в XIV- XV вв. из других стран, главным образом из стран Западной Европы. В XIV в. бумагу привозили из Италии, в конце

    XIV в. появилась также французская  бумага, а еще через столетие  стали привозить и немецкую  бумагу. Листы бумаги разрезались  и склеивались в виде длинных  свитков (столбцов), иногда из  бумаги складывали тетради1. Из  нескольких сшитых тетрадей делалась  книга, которая обычно заключалась  в массивную кожаную или деревянную  обложку, нередко богато украшенную  серебряными с позолотой "окладами", бархатом и т. п. Писали чернилами,  рецепты которых известны по  записям с XV в. Чернила делались  из железной ржавчины, дубовой  коры, вишневого клея, кваса или  кислых щей, меда, которые определенным  образом смешивались, кипятились, выдерживались и давали вещество, удобное для письма и имевшее  необходимый блеск и вязкость. Орудиями письма были гусиные  перья, для приготовления которых  пользовались особыми "перочинными"  ножами2. Писцы XIV-XV вв. писали быстрее,  чем их предшественники в прошлые  века. Вместо строгого "уставного"  письма с его геометрически  правильными четкими буквами  появился так называемый "полуустав". Теперь линии букв потеряли  прежнюю стройность, стали неровными,  одинаковое расстояние между  буквами не выдерживалось, появилось  большое количество сокращенных  слов. Обозначился наклон в почерке  - знак того, что писали теперь  размашисто и быстро. А в XV в.  появилась так называемая "скоропись". Еще более стали сокращаться  слова, буквы выносятся над  строчкой, пишутся слитно, концы  букв выходят за строчки - появляются "хвосты" и росчерки. Теперь  уже нет единообразия в самом  рисунке букв - пишут так, как  удобнее и быстрее.

    Все эти изменения внешнего вида письма - свидетельства растущего распространения  письменности.

    Страницы  рукописных книг украшались цветными заставками и миниатюрами. Выдающимися  образцами украшения книжной  миниатюры XIV в. являются, например, "Федоровское  евангелие", написанное по заказу ярославского князя Федора Черного; тверская рукопись Хроники Георгия Амартола, имеющая  более 100 миниатюр. В виде причудливых  картинок изображались заглавные буквы  начала текста, как, например, в одной  новгородской рукописи буква "М" была выполнена в виде двух ругающихся рыбаков и т. п. Часто применялся "чудовищный" орнамент, составленный из изображений фантастических существ. Этот тип орнамента держался в  рукописях в XIII- XIV вв. В XV в. получил  распространение плетеный и растительный орнамент. Плетеный орнамент широко использовал  жгуты, круги, четырехугольники, чем  достигалась своеобразная узорчатость  рисунка. Особенностью растительного  орнамента было стремление художника  отойти от традиционного геометрического  узора, где стилизованные растения были подчиненными элементами. Новый  стиль давал возможность представить  реальную растительную природу. Художники  свободно рисуют ветви, листья, ягоды, цветы, пользуются естественными оттенками  красок. В украшение книг средневековые  мастера вкладывали много труда  и искусства, книжная миниатюра  стала особым видом художественного  творчества. Русские люди средневековья  любили и ценили книгу и не жалели сил для ее украшения. Книга была драгоценностью не меньшей, чем произведения ювелиров. 
 

5. ЛЕТОПИСАНИЕ И ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ

    Наиболее  значительным произведением письменности были летописи. Русские средневековые  летописи представляют собой крупнейшие памятники духовной культуры. Неправильно ограничивать их значение только как источников наших сведений о событиях прошлого. Летописи - это не просто перечисление исторических фактов. В них воплотился широкий круг представлений и понятий средневекового общества. Летописи являются памятниками и общественной мысли, и литературы, и даже зачатков научных знаний. Они представляют собой как бы синтетический памятник средневековой культуры, и не случайно уже более двух столетий к ним приковано внимание исследователей самых разнообразных сторон исторического прошлого нашей страны. Можно сказать без преувеличения, что у нас нет более ценных и вместе с тем интересных памятников духовной культуры прошлого, чем наши летописи - от знаменитой "Повести временных лет" киевского монаха Нестора до последних летописных сводов XVII в.1. То, что таким синтетическим произведением культуры оказались именно летописи, явилось закономерным проявлением характерных особенностей средневекового общественного сознания. Поскольку все происходящее на Земле считалось результатом божественной воли, не оставалось места для выяснения причинно-следственных связей событий и явлений. Господство богословия крайне стесняло развитие теоретической мысли, внимание направлялось в этих условиях на описание конкретных фактов. Поэтому духовная культура, подчиненная богословию, оставалась слабо расчлененной. Все многообразие явлений общественной жизни средневековые мыслители стремились уложить в единую картину проявлений божественной воли. Оставалось только чисто внешне связующее эти явления звено, которым была их хронологическая последовательность, так называемая "погодная сетка" изложения. Так, в летопись наряду с политическими событиями вошли и записи о явлениях природы, и литературные произведения, проникнутые исторической конкретностью, и богословские размышления и поучения - все это приурочивалось к определенным событиям и связывалось в едином хронологическом повествовании.

    Естественно, что дальнейший процесс развития духовной культуры неминуемо должен был привести к разрушению летописной синтетической формы. Появлялись сюжетные литературные произведения, самостоятельные  произведения общественной мысли, и, наконец, развитие собственно исторической мысли  перешагнуло тесные рамки хронологического повествования и привело к  возникновению самостоятельных  исторических повестей. Это был прогрессивный  процесс, зачатки которого отчетливо  видны уже в XIV-XV вв. и даже еще  ранее - один из южнорусских летописцев XIII в. сетовал на то, что разбивка изложения по годам мешает связному изложению определенной линии событий, и извинялся перед читателями за то, что ему порой приходится забегать вперед, а порой возвращаться назад.