Право Древнего Вавилона

       В перечне мер наказания главной  объявлялась смертная казнь, которая предусматривалась по 30 составам преступлений. Она могла быть простая и квалифицированная: утопление, сожжение, повышение, посажение на кол. Допускается замена телесного наказания уплатой штрафа. Был выработан своего рода тариф поранений, согласно которому повреждение в драке или по злому умыслу кости авилума, мушкенума и раба влечет за собой различные виды компенсаций – либо по принципу «око за око» (для авилумов), либо в виде денежной компенсации. Некоторые разновидности штрафов имели явно завышенный размер, равносильный приговору к смертной казни. Например, похититель вола или ладьи из царского дворца или храма обязывался уплатить штраф в размере 30-кратной стоимости похищенного. В перечне наказаний по Законнику Хаммурапи много наказаний членовредительских, превращавших осужденного в инвалида. Так, кормилица, виновная в смерти ребенка, лишалась грудей. Испытание водой (ордалии) также означало гибель человека, так как подозреваемый как правило, тонул. Если жрица вошла в питейное заведение, по закону ее следовало сжечь (ст.110).

     Содержательницу кабака, постоялого двора, если она  не схватила преступников и не привела  их к властям, надлежало убить (ст. 109). В данном случае в качестве преступников, вероятно, рассматривались заговорщики, смутьяны, бунтовщики.

     Таким образом, Законник Хаммурапи обеспечивал  защиту интересов господствующего  класса рабовладельцев; вместе с тем  следует отметить его значимость как крупнейшего памятника Древнего Востока, который оказал большое  влияние на юридические нормы других народов этого региона. Спустя тысячу лет он считался образцом кодификации, отдельные его статьи переписывали, их отражение можно встретить в ряде памятников права Ближнего и Среднего Востока. Хаммурапи пророчески отметил в заключении законника: «Мои слова отменны, мои деяния не имеют равных». История забыла его деяния, но памятник права сделал этого царя знаменитым. К сожалению, мы не можем узнать правоведа, который был главным составителем этого свода законов.

     В законнике содержится горячий призыв, мольба, просьба: «Пусть будущий царь хранит справедливые слова, которые я начертал на своей стеле, пусть не изменят закона страны, … пусть не отвергнет моих указов, … пусть он справедливо управляет своими черноголовыми, пусть разбирает их тяжбы, … истребит в стране преступников и злых, пусть улучшит положение своих людей». Несбыточность и бесполезность этих заклинаний были не ведомы правителю.

     Сложившаяся при Хаммурапи система власти, управления, суда, весь аппарат чиновничьей  бюрократии усилили эксплуатацию и угнетение простых людей: общинников, мушкенумов, всех обездоленных и подневольных. Правнук Хаммурапи Самсудитан стал очевидцем гибели великой империи. Захватчики-касситы, захватив в 1595 г. до н.э. Вавилон, прихватили с собой даже статую главного бога Мардука.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     § 8. Судоустройство и судебное разбирательство.

     Кроме реформы в области управления, Хаммурапи реорганизовал судебную систему, ограничил в ней роль жрецов. Вместе с тем он сохранил право общинных органов управления по разбирательству мелких правонарушений, наказуемых поступков, имущественных споров между общинниками, не отменил обычное право. Так, например, в Законнике Хаммурапи отсутствуют нормы о преступлении и наказании за простую кражу, обычное убийство. Есть основания полагать, что дела о таких преступлениях рассматривались  по нормам обычного права.

     Цель  судообразовательства Хаммурапи определил  в своем Законнике: «Дабы засияла  в стране истина и справедливость, чтобы сильный не притеснял слабого, вдову и сироту». Истинное правосудие, по его торжественному заявлению, возможно только на основе его указов и установлений. Царь призывает и заклинает своих преемников соблюдать его законы. Другими словами, законность и справедливость в понимании Хаммурапи равнозначны и тождественны. Не случайно уже в первой части Законника за лжесвидетельство, за изменение судьей вступившего в силу приговора, за взятки и другие преступления должностных лиц, чиновников (в первую очередь судей), военачальников, введены жестокие наказания.

     В законнике упоминается должность  профессиональных судебных следователей, в процессах были задействованы  и другие царские служащие. В больших  городах имелись коллегии царских  судебных чиновников (6-10человек), они разбирали преступления и имущественные споры лиц, находившихся в царских владениях. Писцы – составители глиняных табличек ценились так же высоко, как и ныне в некоторых странах доктора философии. Законник Хаммурапи подробно говорит о положении свидетеля, о доказательной силе его показаний, о значимости документов истца и ответчика. При рассмотрении имущественных споров, особенно по сделкам о купле-продаже земли, займе, залоге, поклаже требовалось представлять суду расписки, письменные договоры и другие документы.

     Не  зная такой процедуры и формальных требований, простой человек попадал в зависимость от писцов и стряпчих. Следователей по делу разрешалось искать не более шести месяцев, иначе дело считалось проигранным. Если письменных документов не сохранялось, истец и ответчик должны были давать клятву перед божеством в храме, в присутствии свидетелей. Лжесвидетельство строго каралось, вплоть до смертной казни. Функция храмовых судей была сужена и ограниченна ордалией (испытанием водой). Судьи могли заставить любого участника процесса дать клятву, привести к присяге.

        Судебное решение воспринималось как акт справедливости, который совершался при помощи законов, а иногда и с участием богов, например бога реки в случае испытания водой. Проверяемых бросали связанными в реку, и невиновным считался тот, кто после этого всплывал. Вполне серьёзно предполагалось, что боги неминуемо поразят смертью клянущегося ложно; поэтому принесение такой клятвы считалось в ряде случаев достаточным доказательством для оправдания и подтверждения правоты, а отказ принести клятву - доказательством справедливости обвинения. Описанная выше водная ордалия считалась необходимой в нескольких случаях: при обвинении в чародействе, при обвинении женщины третьим лицом в измене мужу, если она не была уличена в этом. В этих случаях также отказ от ордалии считался равносильным признанию вины. Этот редкий вариант истолкования невиновности контрастирует с обыкновениями древних индийцев и средневековых европейцев, у которых всплывал во время испытаний человек виновный, нечистый, греховный.  

     Судебный  процесс был устным и состязательным, а также единым по делам уголовным  и гражданским. Истец сам приводил ответчика в суд, а преступника  приводили царские слуги, которые  находились в подчинении и распоряжении наместников. Практиковалось разбирательство с учетом алиби и вещественных доказательств. Большое значение придавалось клятвам свидетелей и судебным испытаниям. Отсрочка в представлении свидетельских показаний могла предоставляться до шести месяцев (ст. 13). Приговоры о смертной казни и членовредительстве приводились в исполнение немедленно и публично.

     Судебный  процесс обычно начинался с того, что его участники шли в  храм, где перед божеством давали клятву говорить правду и соблюдать  закон. Исключение делалось для беглого  раба, если он не хотел называть своего хозяина. Его следовало вести не  в храм, а во дворец. Там рассматривалось его преступление, невинный раб возвращался к своему хозяину. Централизация и формализация судебного дела отвечали интересам господствующего класса, служили укреплению власти царя. Суд не был отделен от администрации.

        Суды были нескольких уровней и различных юрисдикций: на уровне общины, храмовые и царские суды. В ведении любого суда находилось рассмотрение широкого спектра дел - в области гражданского, уголовного, семейного (в том числе о наследстве, усыновлении, разрешении в некоторых случаях повторного брака) права. Часть разбирательств начиналась принесением клятвы в стенах храма, здесь же заверялись некоторые свидетельства для предъявления в суде. Богиней справедливости считалась Китту, дочь бога Солнца, справедливости и предсказаний Шамаша. Китту  посвящались многие храмы на территории царства. Верховные судебные полномочия принадлежали суду царя. Царские суды разбирали дела в отношении авилумов и «царских людей» (мушкенумов), осуществляли помилование по некоторым категориям дел. Судья обязан был лично исследовать дело. Изменить свое решение судья не мог под угрозой крупного штрафа и лишения должности без права возвращения к ней.

         Очень важную роль в судебном разбирательстве играли письменные свидетельства. Письменная фиксация документов, в том числе юридических (торговых, брачных и др.), имела большое значение в сохранении и воспроизводстве политической и правовой культуры древнего общества. 

     Наличие написанных норм было положительным явлением. Даже свирепые законы были шагом вперед по сравнению с неопределенными обычаями и тиранией. Царь считался верховным судьей, высшей апелляционной инстанцией. Хаммурапи поощрял подачу ему жалоб на решение судей, вероятно, усматривая в этом форму контроля за их деятельностью и законностью. Он имел право амнистии, помилования, а также право придать смерти любого подданного. По жалобе осужденных или лиц, оспаривающих решение местных судей по гражданским спорам, царь мог дать повеление или поручить рассмотрение дела своим чиновникам. В Законнике Хаммурапи есть только одна статья, которая почему-то относит к царской воле судьбу любовника неверной жены. Если муж не утопит жену-прелюбодейку, то и «царь может пощадить своего раба⁷» (ст. 129).

     В Законнике Хаммурапи практически  отсутствуют статьи о преступлениях и наказаниях священнослужителей, о мелких правонарушениях и проступках. Можно полагать, что первые рассматривались верхушкой жрецов, вторые – общинными судьями, и Хаммурапи не считал нужным давать им свои уставы.

     Таким образом, судебная система по реформам Хаммурапи стала более централизованной, почти не зависимой от жречества, а главным источником судебных решений  стало письменное право. Царские  законы приравнивались к божественным установлениям. Их соблюдение считалось первейшей обязанностью всех, от старейшин общины до нубанда. Понятие права и справедливости со времени шумеров отожествлялось, понималось как условие законности и правопорядка.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Заключение.

     В своей работе я попыталась в общих  чертах представить картину развития права Древнего Вавилона. Для лучшего  раскрытия этой темы я попыталась дать характеристику многих институтов.

         Законы всех времен и народов – прекрасный материал для изучения общественного строя, государственного механизма, формы государственного единства, различных отраслей права. Однако нельзя забывать, что в законе устанавливалась лишь должное поведение людей. Порой нормы, закрепленные в законе, и их реальное воплощение на практике были весьма различными. Тем не менее, сопоставление одного закона с другим и с иными историческими источниками, да и сам анализ того или иного закона, позволяют с высокой степенью достоверности восстановить истинную картину общества. Очень много здесь зависит от исторической личности, находящейся у управления.

          Хаммурапи так и не удалось создать крепкое государство. Уже при правлении его сына, Самсуилуны¹, Вавилония потерпела ряд тяжелых поражений от своих соседей, и ее владения сократились. Но Хаммурапи все же добился большего, чем его предшественники или цари соседних стран. Он первым из правителей древности соразмерил с силой царя силу закона и признал за подданными право самим  заботиться о своей жизни. Наконец, Хаммурапи предложил народу образ бога, устанавливающего согласие между людьми.

         В памятнике простым и очень понятным языком говорится о браке, собственности, долгах, ворах, наемных работниках, о займах и других договоренностях с важными юридическими последствиями. Обещания законодателя о защите слабых перед сильными и об оказании справедливости сиротам и вдовам, воспроизводят традиционные для Древней Месопотамии принципы законодательствования. Которые сопровождаются оригинальными советами и наставлениями, весьма доступно объясняющими назначение законов в обществе. «Угнетенный человек, который обретет судебное дело, пусть подойдет к моему, царя справедливости, изображению. Пусть заставит прочитать мой написанный памятник. Пусть он услышит мои драгоценные слова, а мой памятник пусть покажет ему его дело, пусть он увидит свое решение, пусть он успокоит свое сердце». 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Список  использованной литературы 
 

1. Антропология мировой правовой мысли: Античность: Восточные цивилизации / Под. ред. Л.Р. Сюкияйнен. – М., 1999. – Т.1.