Императивные нормы общего международного права «jus соgеns» и международные обязательства «еrgа оmnеs» в международном гуманитарном праве

Современное гуманитарное право охватывает своим действием все виды вооруженных конфликтов, включая конфликты немеждународного характера. В результате гуманитарное право существенно отличается от былого права войны, соответствует целям и принципам современного международного права.

Как показывает практика, права человека – это основной предмет посягательства и насилия во время вооруженных конфликтов. Поэтому универсальные нормы о правах человека, наряду со специальными источниками, составляют важный источник гуманитарного права. Однако, несмотря на внушительный перечень конвенций, составляющих источники гуманитарного права, не нужно забывать, что законы в защиту жертв войны не ограничиваются лишь договорами, т. е. писаными текстами. Между тем нормы договорного права не могут заменять принципы и положения обычного права. Например, ряд положений Женевских конвенций 1949 г. восходят к обычному праву. Из этого следует, что договорное и обычное право могут развиваться параллельно. Например, если государства не могут достичь согласия по какой-нибудь норме договора, иногда в дело вступает обычное право. Таким образом, писаное и неписаное международное гуманитарное право базируется на нескольких основополагающих принципах, являющихся частью основы международного права.

Глава II ВОЗНИКНОВЕНИЕ КОНЦЕПЦИИ «ЕRGА ОMNЕS» В МЕЖДУНАРОДНОМ ГУМАНИТАРНОМ ПРАВЕ.

2.1 Понятие и содержание норм «еrgа оmnеs» в международном гуманитарном праве.

      Концепция jus соgеns, будучи традиционно связанной с понятием международного общественного порядка, предполагает, что существуют нормы, имеющие важное значение для международного сообщества, что государства не могут от них отступать. Международный суд рассмотрел вопрос о jus соgеns и связанных с ним понятиях, таких как обязательства еrgа оmnеs, в различных контекстах, тесно связанных с международным гуманитарным правом. Первое упоминание Судом обязательства еrgа оmnеs имело место в отношении запрета геноцида. В заключении от 28 мая 1951 г. по вопросу оговорок к Конвенции о предотвращении преступления геноцида и наказании за него Суд обратил внимание на своеобразный характер этой конвенции, тем самым косвенно признавая, что запрет геноцида представляет собой обязательство еrgа оmnеs: «Очевидно, что Конвенция была принята с чисто гуманной и цивилизующей целью. Действительно, трудно представить себе конвенцию, в которой подобная двойная задача была более выражена, поскольку ее целью является, с одной стороны, сохранить само существование некоторых человеческих групп, а с другой – подтвердить и одобрить самые элементарные принципы гуманности. В подобной конвенции у договаривающихся сторон отсутствуют какие-либо собственные интересы: у каждой из них наличествует общий интерес, а именно, достижение тех высоких целей, которые являются rаisоn d’еtrе конвенции. Следовательно, имея дело с конвенцией, подобной этой, нельзя говорить о преимуществах или ущербе для того или иного отдельного государства или о поддержании необходимого договорного баланса между правами и обязанностями. Высокие идеалы, вдохновившие государства к принятию этой конвенции, являются основанием и мерой для всех ее положений благодаря общей воле сторон» [16].

В сфере реализации права можно выделить появление нового типа обязательств, которые прямо связанны с концепцией международного сообщества. Кроме традиционных обязательств одного государства в отношении другого возникли обязательства в отношении международного сообщества в целом. Такого рода обязательства и являются обязательствами «между всеми», или всеобщими. Примерами  могут служить обязательства, вытекающие из норм о запрещении агрессии из норм о правах человека. Международный суд подчеркивает, что обязательства в отношении международного сообщества являются делом всех государств [16, с. 33].

Комиссия международного права ООН выделила категорию особо серьезных правонарушений, которые порождают особый вид ответственности - ответственность перед международным сообществом в целом, т.е. ответственность еrgа оmnеs. Такая ответственность имеет особенность и в реализации. Каждое государство вправе добиваться ее реализации независимо от того, затронуты непосредственно его интересы или нет. Все государства имеют законную заинтересованность в защите интересов сообщества. В результате появится международный институт, аналогичный тому, который был известен римскому праву как асtiо рорulаrеs. Он известен и праву современных государств.

Ярко выражено обязательство еrdа оmnеs было  в  решении Суда по делу о компании «Bаrсеlоnа Trасtiоn». В нем указывалось на необходимость проводить различие «между обязательствами государства в отношении всего международного сообщества как целого и теми, что возникают в отношении другого государства и касаются дипломатической защиты. По самой своей природе первые затрагивают все государства. Учитывая важность затрагиваемых прав, все государства могут считаться юридически заинтересованными в их защите; они являются обязательствами еrgа оmnеs». Итальянский юрист М. Рагацци, комментируя это решение Суда, писал, что решение указывает на две характерные черты обязательств еrgа оmnеs: «Первой является универсальность, в том смысле, что обязательства еrgа оmnеs обязательны для всех государств без исключения. Вторая - солидарность, в том смысле, что каждое государство рассматривается как обладающее юридической заинтересованностью в их защите» [17].

В своем решении от 5 февраля 1970 г. по делу «Bаrсеlоnа Trасtiоn», Суд определенно подтвердил, что запрещение геноцида относится к обязательствам такого порядка, и уточнил общее понятие обязательства еrgа оmnеs. С точки зрения Суда: «Важно проводить различие между обязательствами государства по отношению к международному сообществу в целом и обязательствами, возникающими по отношению к другому государству. По самой своей природе первые касаются всех государств. Принимая во внимание важность соответствующих прав, можно считать, что все государства имеют законный интерес защитить их; эти обязательства являются обязательствами еrgа оmnеs» [17, с. 44].

В противоположность сказанному, определения Суда относительно правового характера норм, применимых к ведению военных действий и защите жертв вооруженных конфликтов, являются менее четкими. В своем Консультативном заключении касательно законности угрозы ядерным оружием или его применения Суд отмечал, что от него не требовалось заниматься вопросом, являются подобные нормы частью jus соgеns или относятся к другой категории. Суд посчитал, что запрос Генеральной Ассамблеи поднял вопрос о применимости гуманитарного права по отношению к использованию ядерного оружия, а не о правовом характере этих норм. Заняв подобную позицию, Суд, все же не решил прояснить статус jus соgеns в международном гуманитарном праве. Тем не менее было признано, что: «...основополагающие нормы [гуманитарного права] должны соблюдаться всеми государствами независимо от того, ратифицировали они конвенции, содержащие данные нормы, или нет, поскольку последние представляют собой незыблемые принципы международного обычного права». Последнее выражение ранее не использовалось в международном праве и не принадлежит к существующему словарю юридических и правовых терминов. Позднее профессор Кондорелли отмечал, что  «вряд ли Суд хотел просто заявить... что данные принципы не должны нарушаться. Ведь это справедливо для любой правовой нормы, содержащей какое-либо обязательство!». Значение и формулировка этого выражения, напротив, свидетельствуют о том, что Суд намеренно подчеркивает важность гуманитарных норм для международного правопорядка в целом, а также их исключительность в сравнении с другими обычными нормами международного права. Поэтому не вполне понятная формулировка «незыблемые принципы» может быть истолкована двояко. С одной стороны, Суд мог иметь в виду, что основополагающие принципы гуманитарного права составляют нормы jus соgеns in stаtu nаsсеndi, которые стоят на пороге превращения в императивную норму международного права, но пока еще не могут определенно считаться таковой. С другой стороны, можно сказать, что, подчеркивая незыблемость основополагающих норм гуманитарного права, Суд косвенно признает императивный характер таких норм, однако воздерживается от открытого признания этого факта, поскольку в данный момент его интересует более узкий вопрос применимости таких норм к рассматриваемому случаю. Рассуждая в таком духе, некоторые судьи делают еще один шаг в этом направлении и однозначно признают, что принципы и нормы гуманитарного права на самом деле имеют характер jus соgеns [18, с. 56].

Дело компании «Bаrсеlоnа Trасtiоn» возникло в связи с иском государства Бельгия, в котором на основании института дипломатической защиты она требовала компенсации за ущерб, причиненный бельгийским гражданам – акционерам канадской компании «Bаrсеlоnа Trасtiоn». В качестве основания требования Бельгия ссылалась на значительный ущерб, причиненный компании «Bаrсеlоnа Trасtiоn» неправомерными действиями государственных органов Испании. В данном деле Международный Суд ООН занял консервативную позицию и указал: «Ущерб, причиненный компании, обычно приносит убытки и ее акционерам, однако это не означает, что и компания, и ее акционеры имеют право требовать компенсации по суду... Действия, нарушающие права компании, не влекут ответственности перед акционерами, даже если задеты их интересы». Международный Суд ООН также подчеркнул: «Если возникает вопрос о незаконных действиях, совершенных против компании, представляющей иностранный капитал, то согласно общепризнанным нормам международного права только государству, в котором эта компания зарегистрирована, принадлежит право ее дипломатической защиты». Таким образом, было подтверждено, что в случае причинения ущерба имуществу потерпевшей стороной считается только непосредственный собственник данного имущества [18].

 Однако, в рамках анализа консервативной позиции Международного Суда ООН по данному делу необходимо обратить внимание на несколько аспектов: 1) анализируемое решение датируется 5 февраля 1970 года и, конечно, к настоящему времени нормы международного права претерпели определенные изменения; 2) в самом тексте анализируемого решения содержится оговорка о том, что более широкие права государств в области капиталовложений его граждан за рубежом могут возникнуть на основе договора или специального соглашения.

После решения Международного суда по делу «Bаrсеlоnа Trасtiоn», которое признало существование обязательств в отношении международного сообщества, в литературе и международном праве начал обсуждаться вопрос о возможности признания международного сообщества в качестве специфического субъекта международного права, а следовательно из этого, и ответственности. Понятно, что международное сообщество не отвечает критериям субъекта международного права. Оно не в состоянии пользоваться вытекающими из этого статуса правами, нести соответствующие определенные обязанности, включая обязанности из правоотношений ответственности. Иными словами, оно не может осуществлять международную правосубъектность. В данном случае речь, по существу, идет о защите интересов крупнейшей социальной системы, осуществляемой субъектами международного права и создаваемыми ими организациями. Поэтому более правильно рассматривать международное сообщество как бенефициария международного права. Именно таким образом квалифицировался статус сообщества членами Комиссии международного права[19, с. 67].

Концепция еrgа оmnеs была сформулирована таким образом: «Следует проводить существенное различие между обязательствами государства в отношении международного сообщества как целого и теми, которые возникают в отношении другого государства... В силу самой своей природы первые представляют интерес для всех государств. Ввиду важности затрагиваемых прав все государства могут рассматриваться как обладающие юридическим интересом в их защите; они являются обязательствами еrgа оmnеs. Такие обязательства, вытекают в современном международном праве из запрещения актов агрессии и геноцида, а также из принципов и норм относительно основных прав человека, включая защиту от рабства и расовой дискриминации. Некоторые из соответствующих прав защиты вошли в общее международное право... Другие были созданы международными актами универсального или квазиуниверсального характера». Можно сделать вывод, что обязательства в отношении международного сообщества в целом возникают из норм определенного рода. Такие нормы затрагивают права особой важности и всеобщего значения, поэтому важны для всех государств. В данном контексте речь идет о нормах, которые охраняют основные общечеловеческие ценности. Таким образом не любая норма может стать нормой, порождающей обязательства между всеми. Рассматриваемые нормы могут формироваться в практике государств как обычные и непосредственно становиться нормами общего международного права. Примером могут служить нормы о запрещении рабства. Ныне такого рода нормы зачастую формируются в результате признания таковыми положений, содержащихся в резолюции международной организации или конференции. В качестве примера можно указать на обретение такого качества рядом норм, содержащихся во Всеобщей декларации прав человека [19].

Однако их анализ показывает, что между ними нет в принципе сколько-нибудь существенных различий и видовое их подразделение по этому признаку не имеет смысла, за исключением случая, когда речь идет об универсальных международных обязательствах не только в отношении других государств, но и в отношении международного сообщества государств в целом, тяжкое нарушение которых квалифицируется ныне как международное преступление государства. Для видового подразделения международных обязательств государств не имеет также значения тот факт, что данная норма общего международного права является диспозитивной или императивной [19, с. 78].

В итоге регулятивные нормы международного права в целом в их совокупности возлагают на государства определенные международные обязательства, т.е. устанавливают необходимость определенного их поведения в международных отношениях. Но такое поведение может заключаться либо в действии, либо в бездействии или в воздержании государства от действия. Следовательно, существуют международные обязательства двух видов: международные обязательства действия и международные обязательства воздержания от действия.

Концепция обязательств еrgа оmnеs также используется для обозначения договорных обязательств государства по отношению ко всем другим государствам-участникам (обязательств еrgа оmnеs раrtеs) или государствам-неучастникам как выгодоприобретателям - третьим сторонам. Кроме того, в плане еrgа оmnеs часто рассматривались вопросы территориального статуса, в том что касается их противопоставимости всем государствам. Так, договоры о границах и территориальные договоры назывались «представляющими юридическую реальность, которая непременно затрагивает третьи государства в силу их последствий еrgа оmnеs».

Международные обязательства действия требуют от государства совершать определенные активные позитивные действия. Так, в соответствии с принципом мирного разрешения международных споров государства обязаны стремиться к скорейшему и справедливому разрешению своих международных споров путем переговоров, обследования, посредничества, примирения, арбитража, судебного разбирательства, обращения к региональным органам или соглашениям или иными мирными средствами по своему выбору [20].

Таким образом, международное обязательство действия — это активное международное обязательство. В свою очередь, международные обязательства воздержания от действия (бездействия) - это пассивные международные обязательства, поскольку речь идет о несовершении определенного характера действий. Так, каждое государство в своих международных отношениях обязано воздерживаться от угрозы силой или ее применения как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с целями ООН. В этой норме-принципе указано, какие именно действия запрещены. В других случаях обязательство бездействия лишь в общем виде указывает на  характер запрещенных негативных действий. Так, государство не имеет   права вмешиваться прямо или косвенно во внутренние и внешние дела других государств.