Доктрина российского образования

 

 Существующее разнообразие  цивилизаций, культур, этносов  и образовательных систем —  необходимое условие прогрессивного  развития человечества и отражение  разнообразия социальных, этнокультурных, географических, ландшафтных, климатологических  условий развития различных народов,  уникальности их исторических  опытов.

 

 Действует Закон социоморфности, нацио-, этноморфности, государствоморфности  образовательных систем. Этим определяется  и существование разнообразия  «доктрин образования» [2,6,12,18].

 

 Существует целый спектр  различных доктрин образования,  крайними полюсами которого являются  «немецко-российская общественно-государственная  доктрина образования», по которой  государство несет ответственность  за образование, просвещение общества, за темпы «возвышения» среднего  образовательного ценза населения,  за обеспечение доступности образования,  в том числе высшего образования,  всем слоям населения независимо  от экономического положения  (экономического и социального  статуса), и «либеральная, англо-американская  доктрина образования», по которой  образование является личным  делом каждого гражданина, рассматривается  только как «индустрия образовательных  услуг», поставляемых на «рынок  таких услуг» [2,3,10-13].

 

III РОССИЙСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ  В ХХ ВЕКЕ

 

 

 Сложная социальная, экономическая,  а особенно политическая атмосфера,  сложившаяся в России в начале XX века, в значительной мере сказывалась  на развитии образования. 

 

 Ключевым словом в  то время было понятие "модернизация". В принципе ее добивались все  силы, но вкладывали в это понятие  различный смысл. 

 

 Не подвергалась сомнению  необходимость ускоренного развития  отечественной промышленности, познавшей  уже первые горькие уроки кризиса.  А значит, возрастала потребность  в усилении прагматической, технологической  направленности содержания образования. 

 

 Вместе с тем развитие  экономики толкало вперед политическую  жизнь. Причем одни хотели с  помощью школы задержать революционные  и демократические процессы, "подморозить"  Россию. Другие же видели в  детях "работников будущего" и стремились максимально развить  в них гражданские качества.

 

 Мощные и глубокие  поиски в сфере духовной культуры  были обусловлены нарастающим  по мере индустриализации дискурсом  к отчуждению: личности - от производства, от общества, людей - друг от друга.

И все же, несмотря на острые социальные катаклизмы (Первая революция, русско-японская война), это десятилетие  оказалось самым стабильным в  первой половине XX века. Стабильной осталась и система образования.

 

ОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ПОЛИТИКА. Собственно образовательной политики у императора Николая II не было. Более  того, под образованием он понимал  воспитание, а под воспитанием - такой  процесс, в результате которого и  студенты и гимназисты жили и поступали  как добродетельные православные люди, хранители трона. Поэтому главным  критерием результативности системы  образования для императора был  один: участвуют или не участвуют  массы студентов и гимназистов  в антиправительственных выступлениях. Именно при помощи этого "магического  кристалла" он оценивал состояние  просвещения.

 

 Потому все министры  народного просвещения, чередой  сменявшие друг друга в первое  десятилетие, заранее оказывались  обреченными на заклание. Ведь  они прекрасно понимали, что реформы  необходимы. И каждый из них  в силу своих возможностей  и отпущенного министерского  срока предпринимал попытки осуществить  преобразования. Другое дело, что  все они носили верхушечный  характер и в основном касались  уменьшения преподавания древних  языков в гимназиях. 

 

 Однако с неизбежностью  падающего ножа гильотины даже  эти робкие попытки в условиях  острого социального кризиса  середины десятилетия воспринимались как фактор, дестабилизирующий систему образования и порождающий выступления учащейся молодежи.

 

 Между императором  и министрами образования не  налаживался конструктивный диалог. Николай II требовал одного - прекратить  беспорядки в подведомственных  им учреждениях. 

 

 А министры в ответ  предлагали перебросить два часа  с латыни и греческого на  математику и физику.

 

ИДЕИ. Начало XX века - это  время усвоения российским образованием глобальных педагогических идей. Речь идет в первую очередь о педоцентризме - развороте образовательного процесса в сторону ребенка - солнца, вокруг которого должны были в соответствии с его интересами и потребностями  вращаться учителя, предметы, учебный  план. Одновременно происходило и  проникновение комплекса психолого-педагогических знаний, интегрированных тогда в  новую и очень модную дисциплину "педологию", или науку о  ребенке.

 

 Другим мощным импульсом,  стимулировавшим развитие отечественной  педагогики, стала пришедшая из  Германии и Америки парадигма  трудовой школы. Идеи активно-деятельностного  участия школьника в разнообразной  познавательной деятельности, акцент  на самостоятельное добывание  и применение знаний, связь интеллектуального,  физического и эстетического  труда будоражили педагогическую  мысль. 

 

 Заметим, что все  эти да и другие инновационные  образовательные идеи пали в  России на благоприятную, подготовленную  почву. Напряженный интерес к  личности ребенка, стремление  познать его во всех проявлениях,  гуманизировать отношения наставника  и питомца были свойственны  корневым основам российской  педагогики.

 

СУДЬБЫ. В первое десятилетие XX века на авансцене еще действовала "старая гвардия" отечественных  педагогов и просветителей. Это  были те, чей основной мировоззренческий  капитал сформировался еще в 89-90-е  годы и в дальнейшем уже мало менялся.

 

 Главную роль играли  такие корифеи, как Толстой,  Каптерев, Вахтеров, Стоюнин. Они  выражали гуманистические и демократические  идеи. Их голос был исключительно  авторитетен среди учительства. 

 

 Другим направлением, и тоже авторитетным в своей  "епархии", были выразители  идей православной педагогики: Победоносцев, Анастасиев, Демков.

 

 Однако все активнее  заявляли о себе и те, кто  действовал вне официальной школы  и педагогики, будоражил общественную  мысль, выдвигал максималистские  требования. Как всегда, это были  не профессиональные педагоги, которые  и в школе-то, собственно говоря, никогда не работали, - такие, как  Вентцель и Шацкий. Но они смело  выдвигали идеи свободного воспитания, призывали к созданию гуманной  атмосферы, в которой могли  бы проявляться и развиваться  заложенные от природы таланты  и склонности учащихся.

 

 Но, несмотря на наличие  в педагогической атмосфере различных,  причем достаточно противоположных  направлений, все же основные  дискуссии на страницах педагогических  журналов и книг не выходили  за гимназические рамки. В их  центре находились такие проблемы, как стимулирование познавательной  активности школьников, форсирование  у них способности к длительной  самостоятельной деятельности, и  особенно воли - как качества, которое  обеспечивает осознанное участие  ребенка в учебном процессе.

 

ШКОЛЫ. В это время заявили  о себе, пожалуй, все основные типы образовательных учреждений. Наряду с традиционными - гимназиями, лицеями, прогимназиями, начальными училищами, земскими и церковно-приходскими  школами, начинают возникать школы  нового типа. В первую очередь это  частные гимназии, строящиеся, как  правило, по типу английских привилегированных  школ, где детей учили не только двум-трем языкам и комплексу естественно-научных  знаний, но и прививали им навыки гигиены, воспитывали любовь к физическому  труду. Здесь стремились выращивать будущих хозяев жизни - образованных помещиков, капиталистов, которые должны были в дальнейшем способствовать прогрессу  России.

 

 Другой характерной  особенностью является развитие  учреждений, как сейчас сказали  бы, дополнительного образования.  Это были своеобразные социально-педагогические  комплексы, где на основе самоуправления  действовали различные кружки, мастерские. Разумеется, их было немного. 

 

 В целом система  образования России первого десятилетия  напоминает предприятие, где наряду  с самыми современными технологиями  существуют архаичные производства. Впрочем, и здесь все не так  однозначно. В свое время множество  критических стрел было направлено  в адрес церковно-приходских школ, дававших за один-два класса  элементарное образование, но  уделявших львиную долю времени  изучению Закона Божьего, молитв, обрядов. Однако, если взглянуть  на это непредвзято, то совершенно  очевидно, что церковно-приходская  школа выполняла свою важнейшую  роль, которая заключалась в укоренении  личности в окружающем социуме.  Ведь без знания хода и сущности  религиозных обрядов человек  не мог чувствовать себя субъектом  происходящего в церкви - единственном  тогда в деревне культурном  учреждении.

 

НАСЛЕДИЕ. Начало века скорее поставило вопросы, которые в  дальнейшем будут определять развитие российского образования, чем ответило на них. У современников тоже было глубокое чувство неудовлетворенности  от происходящего в средней школе. Вообще в ее оценке есть какое-то глубинное  противоречие. Были исписаны сотни  страниц публицистических и мемуарных  статей и книг, где образовательные  учреждения этого времени показывались исключительно как "школьные тюрьмы", где царил дух подавления детской  личности, широко применялось насилие, процветали бездушный формализм  и репродуктивность. Установка делалась на зубрежку. Совершенно не учитывались  индивидуальные особенности и возможности, потребности гимназистов. К ним  ко всем подходили с одинаковым и  достаточно жестким шаблоном. У нас  нет оснований не верить всем этим статьям и воспоминаниям.

 

 Но несомненно и  другое: тот мощнейший культурный, образовательный потенциал, который  несла в себе школа начала  века, по сути будет питать  всю русскую культуру, ее лучших  представителей на протяжении  последующих десятков лет. Люди, которые успеют окончить классическую  гимназию до революции, затем  будут выглядеть настоящими титанами  культуры. Они будут свободно  знать два-три языка, прекрасно  разбираться в мировой и отечественной  литературе. Конечно, судьба гимназистов  начала XX века в 20-40-е гг. сложится  непросто. Уделом наиболее счастливых  станет работа переводчика, редактора.  Разумеется, тех, кто уцелеет...

 

УРОКИ. Воистину: что имеем - не ценим, потерявши - плачем. Сейчас гимназическое, да и в целом общее среднее  образование в России начала XX века представляется как достаточно стабильная и счастливая страница истории отечественного просвещения.

 

 Но как раз эта-то  стабильность и воспринималась  современниками как чуть ли  не самое главное зло. 

 

 Традиция не ощущалась  как благо, в ней искали лишь  отрицательные самодержавно-православно-охранительные  черты. И наоборот, в инновациях, а по сути - в дестабилизации  образовательного процесса видели  желательное направление развития.

 

 Основной акцент прогрессивная  педагогическая общественность  делала на пробуждение у школьников  оппозиционных чувств, формирования  гражданской позиции. Все это  осуществлялось через привлечение  внимания к определенным сюжетам русской истории, страницам отечественной литературы, где всегда проливалось много слез о "страждущем русском народе".

 

 Так, внешне выступая  против втягивания школьников  в политику, преподаватели из  лучших чувств готовили будущих  революционеров, которые в последующее  десятилетие круто раскачают  и повернут не только корабль  российской государственности, но  и ладью отечественного образования. 

 

 В ходе второго десятилетия  ХХ века произошла радикальная  трансформация российского общества, что не могло не оказаться  переломным и для образования. 

 

 Первая мировая война  остро поставила вопрос о создании  в России русской национальной  школы, а также о решительном  повороте в содержании образования  к "патриотическим предметам" - истории, литературе, географии  наравне с предметами техническими.

 

 Февральская революция  разбудила дремавшие до поры  силы общественно-педагогического  движения. Был сформирован орган  общественно-государственного управления - Комитет по народному образованию.  Он действовал при Министерстве  народного просвещения, но подминал, а в законодательной и научно-педагогической  сфере подменял его. В результате  был подготовлен ряд проектов  о развитии образования в России, построенных на самых прогрессивных  для того времени основаниях. Но приняты они, к сожалению,  так и не были.

 

 Октябрьская революция  дезорганизовала систему образования,  особенно среднюю и высшую  школу. А развернувшаяся масштабная  гражданская война расколола  образовательное пространство на  территории красных, белых, зеленых,  интервентов.