Экологическое сознание российских и зарубежных студентов и его развитие в процессе обучения

Перспективы модернизации экологического образования  в вузе мы видим в перестройке экологического информационно-образовательного пространства, формируемого экологическим образованием, просвещением и, в соответствии с закономерностями социодинамики культуры (по А. Молю), социально-экологическим PR в качестве коммуникационного менеджмента. В связи с этим для модернизации экологического образования нам представляется необходимым переход от поли- и междисциплинарного обучения в общем образовании к холистическому, на основе которого уже могуn модернизироваться специализированные курсы  экологической подготовки  современных студентов, бакалавров и магистров. Видимый сегодня путь модернизации  экологического образования в вузе требует исследований и поисков практических путей решения таких проблем, как формирование реально экологичной массовой культуры; поиск экологически приемлемой альтернативы экономической теории и практике; внедрение в теорию и практику управления и консалтинга приоритетов и ценностей экологической безопасности; развитие рынка экологических товаров и услуг с использованием исторического опыта и современного инструментария в области менеджмента, консалтинга, маркетинга, PR, рекламы, политического, правового, финансового регулирования и многие другие.[12]

 

Рис.4.2 «Концептуальная модель социокультурной  модернизации системы экологического образования в вузе в структуре  регионального образовательного кластера»

2.3. Кросскультурное исследование потребностно-мотивационных и ценностно-эмоциональных образований российских и американских студентов (2008-2012 гг.)

 

Исследование  субъективных ценностей студентов  американского вуза позволило установить их сходство с ценностями российских студентов. На это, в частности, указывает  высоко значимая корреляционная связь  между соответствующими иерархиями систем ценностей испытуемых. К числу  наиболее значимых американские студенты также относят семейные ценности, любовь, наличие хороших и верных друзей, полную самореализацию.  
Между тем, сходство в ранжировании жизненных сфер по их субъективной значимости не означает полного совпадения ценностных приоритетов представителей разных культур. Так, проведенный анализ показывает разную степень присвоения жизненных ценностей американскими и российскими студентами. Например, для американцев являются высоко приоритетными здоровье и получение высокого образования – сфер, находящихся в середине ценностной иерархии российских студентов. В российской же выборке придается большее значение высокому материальному благосостоянию – сфере, которая, по-видимому, также важна и для американца, но диалектически «снята» при этом, выступая для него, на наш взгляд, скорее, средством, чем целью или ценностью. 
Статистический анализ позволил установить также, что для российских студентов более значимы: общение, приятное времяпрепровождение, отдых, интересная работа, патриотизм и любовь к Родине. Для американских студентов более значимы: познание нового в мире, природе, человеке, получение высокого образования, творчество, время, ответственность, активность для достижения позитивных изменений в обществе, свобода. 
Полученные результаты были подвергнуты семантическому анализу, который позволил сделать предварительные выводы в отношении смысла исследуемых ценностей, что, несомненно, позволило нам глубже понять выявленные межкультурные различия. Так, здоровье для американского студента приобретает смысл в значении здорового образа жизни, что находит свое выражение в посещении бассейна, стадиона, спортивной секции и пр. И смысл этот возникает, конечно, не в момент утраты этой объективной ценности. Здоровье для российского студента традиционно одна из высокоприоритетных ценностей, однако, семантическая окраска этого понятия совсем иная, чем для американца. Здоровье в данном случае предстает перед нами как необходимый ресурс, объективно данная реальность, его необходимо сохранить, о нем нужно заботиться, но свой истинный личностный смысл данная ценность приобретает в момент ее потери, то есть когда человек бывает болен. В этом смысле здоровье является, скорее, категорией объективной диалектики и к миру потребностно-ценностных образований, поэтому, отнесена быть не может. Так же как и кислород, в котором организм нуждается объективно, не может быть назван, однако, потребностью (Леонтьев А.Н.). 
Исследование показало, что отдых как приятное времяпрепровождение – ценность более значимая для российской выборки. При этом смысловая окраска данной сферы жизни для российского студента заключается преимущественно в восстановлении сил после «трудной учебы или работы». В отличие от них, американцы понимают под отдыхом, скорее, эстетическое удовольствие и получение новых впечатлений в театре, на природе, в общении с близкими или на дегустации вин в долинах Напа или Сонома с последующим обсуждением впечатлений в Facebook со своими друзьями. Неслучайно, что эстетические ценности оказались более значимыми в выборке именно американских студентов. 
В отношении ценностей «Патриотизм и любовь к Родине» и «Активность для достижения позитивных изменений в обществе» было установлено, что первая из этих ценностей более значима для российских студентов, а вторая – для студентов американского вуза. Таким образом, получается, что российские студенты выше ценят патриотизм и в то же время приписывают более низкие рейтинги активности, направленной на достижения позитивных изменений в обществе. При этом американские студенты, наоборот, придают социальной активности статистически достоверно более высокую значимость, но статистически значимо ниже оценивают для себя категорию «Патриотизм и любовь к Родине». В этой связи возникает вопрос, как согласуются результаты нашего исследования с хорошо известными фактами, указывающими на бесспорно существующие патриотические настроения в американском обществе, в том числе (и особенно) среди студентов? Ответ на данный вопрос позволяет дать семантический анализ. По всей видимости, патриотизм в американском понимании выражается в чувстве единства, сплоченности нации, гордости за себя, как части американского народа и связан с возможностью активного участия в жизни общества. Российский патриотизм, вероятно, носит форму социальной установки, являясь отчасти результатом программы патриотического воспитания в российских школах. И он не носит активного характера, а наше школьное патриотическое воспитание, скорее, военное, чем собственно патриотическое. Быть патриотом для американца, по-видимому, сродни образу жизни, а патриотизм для россиянина – цель, к которой надо стремиться («каждый должен быть патриотом своей страны»).[6] 
Различия между выборками российских и американских студентов затронули и отношение к сферам «Познание нового в мире, природе, человеке» и «Получение высокого образования». Анализ показывает, что среднестатистический российский студент – участник проведенного нами исследования – не причисляет познание к своим высокоприоритетным ценностям, а смысл образования видит главным образом в получении аттестата или диплома. Среднестатистический американский студент ориентирован на обе названных ценности, причем не только на уровне их провозглашения, называния, но и на уровне присвоения истинного их содержания. Показательно, что в коридорах Калифорнийского университета вряд ли услышишь смех и громкие выкрики. Вероятно, потому, что люди приходят в эти стены за знанием, за "Живым знанием" (Г.Г.Шпет, В.П.Зинченко). 
Материалы проведенного исследования показали также, что для американских студентов субъективно более значимы время и ответственность. Так, для них оказалось важнее, чем для их российских сверстников, правильно и по назначению расходовать свое время, не растрачивать его по пустякам и, конечно, ценить время других людей. Ответственность рассматривается американцами как ответственность за себя, за свою жизнь, за свои поступки. Ответственность – это и следование моральным нормам, принципам, соблюдение Закона, и проявление самоконтроля над своим поведением, прогнозирование возможных последствий своих действий. Для российского же студента ответственность – это тоже соблюдение норм и правил, но это «тяжело нагруженная категория», имеющая нередко нейтральную или отрицательную оценку, примерно так же как «долг» или «мораль». Американский студент в большей мере ориентирован на будущее, он строит планы, конструирует дальние и ближние перспективы. Планирование будущего для него – пример «мягкого» (Арнольд В.И., 2008), свободного моделирования, когда задано лишь направление (совпадающее с профилем получаемого образования) и имеется множество возможных вариантов выбора для продолжения жизни и карьеры. Российский же студент живет нередко настоящим, его будущее чаще всего предрешено, а планируемая профессиональная деятельность, как правило, не связана с профилем получаемого образования.

 

Глава 3. Институты формирования экологической  культуры российских и американских студентов.  
3.1.   Анализ российской и американской традиций тематизации экологической культуры

 

 

   Анализ российской и американской традиций тематизации  экологической культуры демонстрирует  разнообразие подходов относительно содержательной наполняемости этой категории, в  значительной степени, обусловленной  доминирующими парадигмами национальных общесоциологических наук [Яницкий, 2008]. Так, в российской традиции изучение экологической культуры, как правило, происходит с позиций структурного-функционализма; в современной американской традиции, как правило, в феноменологической традиции. Следовательно, анализируя социально-культурные аспекты взаимодействия общества и природы, российские ученые, в основном, применяют системный подход, в то время как западные исследователи, как правило, анализируют частные формы приложения социально экологической культуры и в ключе изучения отдельных экологических рисков. В американском социально-экологическом дискурсе понятие «экологическая культура», как интегральное комплексное понятие, не получило столь широкого признания и употребляются учеными крайне редко [Dunlap, 2009].

В качестве основной рабочей гипотезы мы приняли следующую:

 Экологическая культура российского  студенчества находится на уровне  озабоченности экологическими проблемам,  в то время, как экологическая  культура американского студенчества  сформирована на сознательном  и деятельностном уровнях. 

Теоретическое обоснование гипотезы заключается  в исследование экологического сознания казанцев, проведенное в 2008 г. организацией "РОМИР-мониторинг", которое демонстрирует высокий уровень экологической озабоченности студенческой молодежи г. Казани при низком уровне проэкологической деятельности. Так, качество питьевой воды волнует 73,6% респондентов, информация о состоянии окружающей среды интересует 76,9%. Вместе с тем, при высоком беспокойстве качеством воды, неочищенную воду пьют 44% респондентов, а искать интересующую информацию по экологическим вопросам готовы лишь 20,9% .

 

Исследования  организации «Гэллап» демонстрируют  более развитый уровень проэкологического  поведения среди студенческой молодежи США: данная группа в большей степени  готова платить за сохранение окружающей среды более высокие цены за товары и услуги, отказаться от некоторых  удобств в своей жизни ради сохранения окружающей, оказывать финансовую поддержку экологическим группам, участвовать в митингах в защиту окружающей среды и подписывать  петиции [Jones, 2010].

 

Методология исследования       

 Учитывая  вышесказанное, основная цель, которая  стояла перед нами заключалась  в изучении разных аспектов  экологической культуры российского  студенчества (на примере г. Казани) и американского студенчества (на  примере г. Форт Коллинз). Исследование  проводилось нами по ряду параметром, которые отразились в исследовательских  задачах. К основным можно отнести  следующие: исследование и сравнение  экологического поведения, экологического  сознания, экологического знания, экологизации  образа жизни и досуга, экологического активизма т.д.Комплекс проблем, посвященных разным проявлениям экологической культуры, был исследован нами на различных уровнях социальной реальности. В массовом сознании через проведение массового опроса (анкетирования) студенчества г. Казани (n=650) и г. Форт Коллинз (n=450) по многоступенчатой комбинированной случайной выборке и в сознании экспертовчерез полуструктурированные глубинные (экспертные) интервью с профессорско-преподавательским составом, научными сотрудниками исследовательских центров и градостроительных организаций, лидерами экологических и молодежных организаций изучаемых регионов (n=35). Исследование проводилось в 2009-2010 гг. Ошибка выборки для массового опроса составила не более 5%.Анализ данных производился при помощи статистического пакета SPSS (версия 19.0). Были использованы «жесткие» методы обработки информации: одномерные и двумерные распределения, построение индексов, факторный и кластерный анализы.В качестве исследовательской стратегии были использованы возможности сравнительного кейс-стади. Выбор регионов для проведения кейс-стади был обусловлен несколькими взаимосвязанными причинами. Во-первых, это высокая концентрация студенчества в изучаемых регионах. Во-вторых, оба региона являются многонациональными. В-третьих, доступность объектов для проведения массовых опросов. Наконец, опыт проживания исследователя в изучаемых регионах. Последний пункт крайне важен с тем, чтобы заимствования зарубежных идей проходили с учетом того на какие традиции, институты, правовые, политические, социально-экономические условия эти практики и мероприятия опираются. Все это дает нам право на сравнительный анализ данных регионов

 

Большое внимание уделялось нахождению одинаковых концептуальных, контекстуальных эквивалентов сравнения, отраженных в языке. 

Концептуальные  различия исследования:

1)    В американской социально-экологическом дискурсе понятие «экологическая культура», столь популярное в современной российской социологической науке, не получило столь широко признания и употребляется учеными крайне редко;

2)    Вместо российского понятия «экологическое сознание», американские ученые дискутируют об «экологических установках» (environmentalawareness), которые отечественными социологами рассматриваются как структурные компоненты экологической культуры;

3)    В американской социально-экологической традиции принято говорить об экологическом поведении, что в содержательном плане является симметричным отечественному понятию «экологическая деятельность».

 

Институциональные различия исследования включают в себя различие в характере и наборе социальных проблем общества; развитии основных социальных институтов, в  содержании проэкологических практик. 

Операционализация понятий и инструментарий, представленные здесь разрабатывались нами для  российской студенческой молодежи. Однако, особенности указанные выше учитывались  нами при переводе и адаптации  инструментария на английский язык. Кроме  этого, для обеспечения методологически  корректных обобщений и сравнимости  результатов были использованы идентичные вопросники, модели выборки, методы сбора данных и методы их обработки. Мы полагаем, что социально-экономические, социально-политические, культурные, географические различия изучаемых регионов обогатят исследование, будут способствовать теоретико-методологическому и эмпирическому приращению знания.

 

Полученные  результаты

 

Экологическим проблемам придается безусловное  значение, и они вызывают озабоченность  почти во всем мире. Однако степень  озабоченности общественности и  расстановка приоритетов в том, что касается охраны окружающей среды, сильно различаются во многих странах. В связи с этим, вначале нам  было важно определить место экологических  проблем в ряду других социальных проблем изучаемых обществ. Для этого респондентам предлагалось выбрать из списка те общественные проблемы, которые в настоящее время их волнуют больше всего (см. Рис.1). С одной стороны, это позволит нам изучить «заметность» проблем экологического спектра в сознании опрашиваемых, с другой, определит ранг экологических проблем среди проблем социально-экономического характера.

Примечательно, что студенчество данных регионов примерно в одинаковой степени[2] беспокоят материальные проблемы: безработица, рост цен и инфляции. Вместе с тем, по большому кругу других социальных проблем они выразили совершенно разные мнения. Казанцев в значительно большей степени, чем студентов г. Форт Коллинз беспокоят такие проблемы, как низкий размер зарплаты (14,1%), взяточничество и коррупция (6,3 %), наркомания (7,5%), алкоголизм (7,4%), кризис культуры, морали и нравственности (9%), высокий уровень преступности (5,9%). Многие из указанных беспокойств являются своего рода барометром социального самочувствия общества, степени его девиации и аномии. Очевидно, что проблемы, которые волнуют российское студенчество, связаны с удовлетворением базовых общественных потребностей в безопасности, в экономическом благополучии. [15]

Американское  студенчество волнуют проблемы немного  другого характера – это проблемы, связанные с качеством предоставления услуг, неравным распределением социального  капитала: низкое качество медицинской  помощи (10,9%), низкий уровень социальной поддержки граждан (14%), экономический  кризис (12%), недоступность высшего  образования (9,1%). Несмотря на это, американское студенчество чувствует себя более  безопасно, оно в гораздо меньшей  степени озабочено социальными  болезнями общества, иногда пропускает вопрос о коррупции и взяточничестве или указывает в анкете, что  такой проблемы у них не существует. Конечно, объективная картина мнений может быть искажена, коль скоро  американское студенчество пыталось дать ответ, который бы позволил их стране выглядеть «благороднее» в глазах исследователя из России, тем более  в случае, когда они знали о  цели опроса. Однако, ответы американских студентов на косвенные вопросы, серии глубинных интервью, наконец, личный опыт исследователя продолжительного проживания в стране показывают, что сознательное искажение ответов маловероятно. 

Далее, безотносительно  к другим социальным проблемам, мы выделили долю тех студентов, кого волнует  состояние окружающей среды. Их оказалось  большинство: 90,7% российского студенчества и 95,3% американского студенчества изучаемых  регионов.

 

Высокое экологическое  беспокойство студентов также было отмечено участниками экспертных интервью: «Уровень экологической озабоченности  среди населения США растет быстрыми темпами…переломным моментом стал выход книги Райчела Карсона «Немая весна» (SilentSpring). …В США есть зоны повышенного экологического беспокойства, такие как Сан-Франциско, Сиэтл, Вашингтон, Лос-Анджелес, Сан Диего, Бостон, Флорида, и в том числе Форт Коллинз» (эксперт 1, США).

 

По территориальному уровню американское студенчество более  всего обеспокоено проблемами низкого  качества окружающей среды в глобальном масштабе: в мире (89,7%) и в стране (89,4%). Региональные (штат Колорадо) и  локальные (г. Форт Коллинз) экологические  проблемы волнуют их менее всего. Казанское студенчество, напротив, более обеспокоены проблемами экологии в месте своего непосредственного  проживания: в г. Казани (84,9%) и Республики Татарстан (80,7%). Этому, на наш взгляд, могут быть несколько причин. Во-первых, в целом тренд экологической  озабоченности студенчества указанных  регионов соотносится с общемировыми тенденциями, согласно которым население  развивающихся стран (в том числе  России) экологически обеспокоены в  большей степени локальными проблемами. В то время, как жителей развитых стран более других волнуют глобальные экологические риски [Huang, 2009].