Политические партии и политические системы зарубежных стран

Это организационно оформленная партия, более децентрализованная по сравнению  с партией консерваторов. Ее организационную  структуру образуют парламентская  фракция, играющая в партии главную  роль, ежегодная партийная конференция и ассоциации в избирательных округах. Здесь, как видим, отсутствует региональный уровень. Конференция избирает национальный исполнительный комитет — административный орган партии, состоящий из 27 членов. Лидер партии и его заместитель избираются особой коллегией в составе депутатов Палаты общин — членов партии (30 % голосов), представителей профсоюзов (40 %) и представителей местных ассоциаций (30 %).

 Партия допускает как индивидуальное, так и коллективное членство. Коллективными членами выступают  тред-юнионы (профсоюзы) и кооперативные общества. Внутри партии на протяжении всей истории ее существования борются несколько течений правого и левого толка. В настоящее время левое крыло представлено группой «Трибюн», сформировавшейся в 1966 г. вокруг одноименного еженедельника, и группой «профсоюзников», делающих акцент на внепарламентских формах деятельности. В рамках правоцентристского течения наиболее сильной является группа «Манифест». В последние годы влияние правоцентристского направления в партии усиливается. В нынешнем веке партия была у власти в общей сложности около 20 лет: с января по ноябрь 1924 г., с июня 1929 по август 1931 гг., с июля 1945 по октябрь 1951 гг., с октября 1964 по июль 1970 гг., с марта 1974 по май 1979 гг. В первой половине 90-х гг., особенно после четвертого подряд поражения на парламентских выборах 1992 г., численность партии стала заметно снижаться. Так, число ее индивидуальных членов в 1993 г. составило около 90 тыс. человек (против более 1 млн. в 1952 г.). Тогда же из состава партии вышли и некоторые коллективные члены, прежде всего самый многочисленный из них — Британский конгресс тред-юнионов. В настоящее время опять наблюдается усиление ее влияния, что подтверждается упомянутой победой на парламентских выборах 1997 г.

Партия либеральных демократов образовалась в 1988 г. на базе Либеральной партии, включив также часть Социал-лейбористской партии. В сфере экономики она близка к консерваторам, а в политической сфере выступает за введение пропорциональной избирательной системы, усиление роли Парламента, упрочение гарантий индивидуальных прав и свобод.

Наконец, в 1995 г. после внесения упомянутых изменений в устав Лейбористской партии от нее откололось наиболее радикально настроенное левое крыло, в результате чего была образована Социалистическая лейбористская партия. Ее костяк составили члены Национального союза горняков. Однако при первой же пробе сил на промежуточных парламентских выборах в феврале 1996 г. партия потерпела сокрушительное фиаско в противостоянии с лейбористами: ее кандидат смог собрать лишь 5,4 % голосов избирателей против 72 %, собранных лейбористом.

Социал-демократическая партия вопреки  своему названию по многим позициям примыкает к консерваторам, находясь в политическом спектре справа от центра.

Следует отметить также региональные партии, имеющие националистический характер, в Шотландии и Уэльсе и, наоборот, центростремительный (из действующих на законных основаниях) — в Северной Ирландии. Шотландская национальная партия выступает за независимость Шотландии. Партия Плайд Кимру (Свободный Уэльс) отстаивает идеи гомруля (home rule), т. е. самоуправления Уэльса. На территории Северной Ирландии разрешены только партии, выступающие за сохранение единства страны. Это Юнионистская партия Ольстера (самая крупная), Демократическая юнионистская партия, Народная юнионистская партия Ольстера. В качестве партии националистического характера, действующей на территории Северной Ирландии, политики рассматривают политическое крыло Ирландской республиканской армии — партию Шин фейн. Но как составная часть ИРА данное объединение официально запрещено.

С середины 70-х гг. в Великобритании действует партия «зеленых», популярность которой растет. Однако она сдерживается тем обстоятельством, что традиционные партии также стали включать в свои программы экологические требования.

Коммунистическое движение, существовавшее с 1920 г. и занимавшее левый фланг политического спектра, держалось только благодаря помощи КПСС. Влияния оно практически никогда не имело. В ноябре 1991 г. Коммунистическая партия Великобритании заявила о самороспуске. На ее основе образовались партия Демократические левые силы, имеющая реформистский, социал-демократический характер, и Коммунистическая партия Британии, по-прежнему отстаивающая необходимость революционного преобразования общества. Обе партии малочисленны, насчитывают по нескольку тысяч человек. В настоящее время можно констатировать, что коммунистическое движение полностью сошло с политической арены.

Наследники коммунистов, «зеленые»  и Социалистическая лейбористская  партия не имеют представительства в Парламенте.

Особенно показательно с этой точки  зрения положение дел в США, где  господствует классический пример двухпартийной  системы в лице демократической и республиканской партий. За всю историю существования двухпартийной системы США более 200 кандидатов третьих партий попытались добиться избрания на пест президента страны. Однако лишь восемь из них сумели завоевать более 1 млн. голосов избирателей. После Гражданской войны третьи партии пять раз на президентских выборах завоевывали голоса - хотя и незначительное число - выборщиков. В ряде случаев, особенно на штатном уровне, третьи партии становились влиятельной политической силой. Но при всем том важной особенностью двухпартийной системы США стало неприятие большинством избирателей на общенациональном уровне третьих партий. Америка является одной из немногих стран, где нет социалистической или другой рабочей партии с парламентским представительством.

Вместо существовавшей с 1948 г. партийной  системы с одной доминирующей партией в настоящее время в Японии формируется полноценная многопартийная система с некоторыми элементами двухпартийности. После поражения на парламентских выборах 1993 г. практически бессменно правившей ЛДП (Либерально-демократическая партия созданной в 1955 г. в результате объединения Либеральной и Демократической партий) было создано несколько коалиционных правительств, однако в ноябре 1996 г. вновь было сформировано однопартийное правительство ЛДП, хотя эта партия уже не располагала большинством мест в Парламенте. Парламентские выборы летом 2000 г. также не дали ни одной из ведущих политических партий Японии абсолютного большинства депутатских мест в Палате представителей. В результате было сформировано трехпартийное коалиционное правительство во главе с ЛДП. Ее партнерами стали Новая консервативная партия и партия Комэйто (Партия чистой политики) основаной в 1964 г.

В пользу усиления элементов двухпартийной  системы свидетельствует несколько  факторов. Во-первых, сужение за короткий промежуток времени (1993—1996 гг.) состава  партий¬ных коалиций в правительствах с семи до трех партий. Во-вторых, активные попытки, вызванные партийными расколами внутри двух ведущих политических партий страны, создания влиятельного неоконсервативного блока, способного составить конкуренцию ЛДП.

На этом фоне наблюдаются ослабление позиций СДПЯ и одновременно перегруппировка левых сил. В целом три партии откровенно левой ориентации — КПЯ, СДПЯ и НСП (Новая социалистическая партия) в совокупности на двух последних выборах в Палату представителей собрали 1/5 голосов избирателей, причем место ведущего представителя этого течения стала занимать КПЯ, которая выдвинулась среди политических партий на четвертое место в стране по численности электората и числу депутатских мест.

Таким образом, в Японии складывается ситуация, которая во многом напоминает модель партийно-политической системы ФРГ: ни одна из двух ведущих политических партий не способна самостоятельно создать устойчивое большинство в Парламенте. В силу этого характер правительства зависит от политической конъюнктуры третьей партии, склоняющей чащу весов на ту или иную сторону. Вместе с тем двухпартийную систему в Японии еще нельзя назвать сложившейся.

В январе 1995 г. вступил в силу новый  Закон о государственной поддержке политических партий, который внес существенные коррективы в деятельность политических партий, особенно в период предвыборной борьбы. Главная идея данного Закона состоит в том, чтобы помочь искоренить политическую коррупцию. В соответствии с его положениями политические партии, имеющие своих представителей в Парламенте, вправе получать государственные субсидии. Размеры государственной помощи конкретным партиям определяются числом депутатских мест, занятых их представителями в палатах Парламента. В том же году эти субсидии в размере около 30 млрд. иен (около 300 млн. долл.) получили 9 политических партий. Данная мера хотя и не искореняет политическую коррупцию, но делает финансирование избирательного процесса гораздо более прозрачным, а главное — дает государству возможность осуществлять финансовый контроль законности агитационных предвыборных мероприятий, проводимых политическими партиями.

Преимущества двухпартийности  очевидны. Она обеспечивает большую  стабильность правительства. Однопартийный  кабинет свободен от неустойчивости коалиционных соглашений. В сочетании " с повсеместно распространенной сегодня партийной дисциплиной, с традицией сохранять пост главы правительства за лидером победившей на выборах партии, который таким образом сосредоточивает в своих руках всю полноту и государственной и партийной власти, данная система гарантирует большую эффективность исполнительной власти.

Создавая трудности для деятельности третьих партий, отсекая их от власти, двухпартийная система ставит надежный барьер на пути радикально настроенных сил как слева, так и справа. Тем самым одновременно решаются две задачи. С одной стороны, принципиальные противники существующего режима могут действовать свободно (пока работают в рамках закона), могут рекламировать себя, предлагая своих кандидатов избирателю, т. е. обеспечивается полная демократия. С другой же — реальной угрозы для власти радикальные силы не представляют, ибо доступа к ней фактически не имеют. Другими словами, в отличие от многопартийности, двухпартийность безусловно гораздо более надежный и эффективный инструмент защиты демократического режима.

Сказанное, однако, не означает, что  двухпартийная система автоматически решает все политические проблемы. Вовсе нет. Переход власти от одной политической партии к другой, особенно когда последняя занимает иные социально-политические позиции — серьезная встряска не только для государственного механизма, но и для всего общества. Приход к власти лейбористов вместо консерваторов, например в Великобритании, всегда приводит к резкой активизации социальной функции государства, очередной волне национализации, перераспределению бюджетных ресурсов, изменению налоговой политики и т. д. А через некоторое время, когда партии вновь поменяются местами, все будет отыгрываться обратно.

Двухпартийность не исключает существенных перемен, альтернативных вариантов развития общества и государства. Однако она четко фиксирует допустимые рамки изменений в государственной политике, не позволяя ставить под вопрос основу существующего строя — рыночную экономику и демократию. В этом — важнейшее предназначение двухпартийной системы.

Однопартийные системы

Однопартийность означает, что в  данной стране только одна единственная политическая партия получает статус легальной, а значит, и право формировать правительство при юридическом запрещении (но не обязательно фактическом отсутствии) всех других партий. Само по себе это автоматически приводит к глубинной реорганизации всей политической системы:

- институт выборов полностью выхолащивается (даже если выборы все-таки проводятся), ибо никакой реальной альтернативы избирателю не предлагается;

- происходит сращивание партийного и государственного аппарата. При этом центр принятия политических решений переходит к партийному руководству, рассматривающему государство не более как административный механизм для реализации своих решений;

- де-факто теряется различие между государственным и партийным бюджетами, что многократно усиливает позиции господствующей партии в обществе;

- общественные организации теряют самостоятельность, огосударствляются, превращаясь де-факто в инструмент тотального контроля власти над гражданами. Тем самым гражданское общество практически разрушается;

- выхолащивается понятие законности, ибо при жесткой обязанности рядовых граждан четко исполнять все решения властей сама власть откровенно ставит себя над законом. Политическая воля и декларируемые властью цели становятся очевидно приоритетными;

- вводится официальная идеология, обязательная для всех учебных программ, полностью исключающая свободу мысли;

- фактически разрушается институт прав и свобод человека, ибо безусловным приоритетом объявляется "общественный" (т. е. партийный) интерес. Конкретная личность рассматривается лишь как инструмент, средство в реализации "общественного" интереса.

Иначе говоря, однопартийностъ по самой своей сути неизбежно приводит (даже если теоретически предположить, что таковое изначально не предполагалось) к установлению жесткого диктаторского режима при тотальном контроле одной партии над государством, обществом и каждой конкретной личностью.

Убедительным тому подтверждением могут служить конкретные исторические примеры. Однопартийные системы существовали в нацистской Германии и фашистской Италии. На однопартийности, при официальном конституционном закреплении "руководящей роли" компартии, держалась власть во многих бывших социалистических странах Восточной Европы и СССР.

Все диктаторские режимы, как правило, обладают немалыми средствами самозащиты. Свергнуть их сложно. Обычно это  происходит либо в связи с военным поражением, либо с попытками самореформирования, когда ослабляются навязанные обществу путы и режим взрывается изнутри (что, собственно, и произошло в 80-х годах в Восточной Европе).

Сегодня однопартийные системы  в классическом варианте сохраняются  в последних бастионах социализма — на Кубе и в КНДР. Незыблемые доминирующие позиции занимает компартия в Китае, хотя по мере углубления демократических преобразований становится несколько заметнее присутствие в политической жизни и других легально разрешенных партий. Другие партии, а также молодежные, профессиональные и иные организации, составляют лишь внешнее продолжение, периферию КПК. В их уставах прямо отражено подчиненное положение по отношению к Компартии, обязанность следовать коммунистической политике. Ни одна из действующих в Китае партий не соперничает с коммунистами, не является оппозицией. Отсутствие политической оппозиции – главная черта однопартийной системы.