Категориальная сущность бедности

Этим объясняются недоверие, с  которым западные европейцы смотрят на своих собратьев из вновь присоединившихся стран, а опасения по

поводу  предполагаемой унификации социальной сферы в рамках Евросоюза. Тем  более что перед глазами пример одной из самых мощных мировых держав - Германии, оказавшейся в состоянии быстро решить возникшие перед ней после объединения социальные проблемы. Отсюда негативное отношение населения многих стран к проекту Европейской конституции. Отсюда же все чаще раздающиеся голоса в поддержку идей эшелонированного развития Евросоюза. Что касается миграции, то ряд исследователей полагают, что в первые годы при существующей свободе передвижения около 335 тыс. жителей Центральной и Восточной Европы будут ежегодно уезжать на Запад. А через десять лет. по некоторым оценкам, общее число переехавших может достичь 9 млн. (немногим более 2% всех европейских жителей). Самый мощный поток мигрантов, около 65% их, направится в Германию (через 30 лет 2.5% ее населения будут составлять выходцы из Восточной Европы). 12% - собираются переселиться в Австрию.

Трудности подстерегают расширенный Евросоюз еще с одной стороны. Многие регионы, в том числе часть восточных земель Германии, после 2006 г., когда истечет срок действия нынешней программы ЕС по региональной поддержке, лишатся помощи, которую они получают из Европейских фондов. Произойдет это не потому, что показатели их развития существенно улучшились. Просто после расширения Евросоюза за счет менее развитых государств отсталые регионы EC перестанут соответствовать установленным критериям предоставления субсидий. Пока предложения, разрабатываемые Европейской Комиссией, по разным причинам не устраивают ни старые, ни вновь вступившие страны. Решение может быть найдено только с помощью компромиссов, и, скорее всего, это будет долгий и трудный путь. Однако главные трудности сопряжены все же не с количественными показателями, хотя и этот аспект, безусловно, очень важен, а с неформальными институтами, включающими традиции, привычки, культурные и религиозные нормы, сознание людей. Они инерционны, крайне медленно и с большим трудом поддаются изменениям, тем более унификации. Они порождают угрозы иррационально мотивированных действий. Создание механизмов адаптации неформальных институтов, а типичный и архаичных структур к новым условиям жизни - одна из самых сложных задач, с которой придется столкнуться странам Евросоюза и на наднациональном, и на национальном уровне. Эти проблемы, кстати, тесно связаны с еще очень мало исследованными социокультурными аспектами глобализации. Причем культурный разлом может пройти там. где его едва ли будут ожидать.

Применительно к Германии разговор о культурном разломе между западными и восточными немцами может показаться надуманным. Трудно представить, что за 45 лет люди, жившие в двух германских государствах, приобрели черты, кардинально отличающие их друг от друга. Тем не менее, в Германии все чаще говорит о различиях в поведении, стремлениях, ценностных ориентациях западных и восточных немцев. В качестве доказательства существования глубоких различий между ними приводят данные о браках. В 1995 г. в Берлине только 4% браков было заключено между жителями западной и восточной частей города. В том же году доля браков, заключенных между берлинцами и иностранцами, почти в 8 раз превышала эту цифру. С точки зрения базовые ценностей западные немцы ощущают себя гораздо ближе к датчанам, французам или голландцам, чем к своим восточным соотечественникам.

Поскольку в обозримом будущей диспропорции в социальном развитии европейских регионов, скорее всего, будут увеличиваться, необходим комплексный инструментарий государственного и надгосударственного регулирования, позволяющий смягчить их негативное влияние иа экономику. Как представляется, одним из них могла бы стать региональная политика. В современных условиях именно она позволяет придать глобальным процессам человеческое измерение. Одной из ее главных задач является адаптация принятых на наднациональном уровне стратегий развития к нуждам локальных сообществ и отдельных социальных слоев. И хотя сегодня это кажется утопией, может быть, со временем региональная политика превратится в механизм (или станет его частью), который позволит придать глобализации управляемый и, главное, социально направленный характер. Возможно, уже сегодня ее прообразом можно считать разрабатываемую ЕС политику сплочения, которая содержит конкретные социальные ориентиры развития для различных категорий европейских регионов. Эта политика заслуживает пристального внимания отечественных исследователей. [6, с. 60-61]

2.4 Методы борьбы с бедностью. Социальная защита населения.

К сожалению, прошедшие столетия не решили проблему бедности. По оценкам международных  организаций, в настоящее время  около 1 млрд. человек проживают в условиях абсолютной бедности. Не случайно на состоявшейся в 2000 г. специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН, посвящённой выполнению решений встречи на высшем уровне, так же посвящённой  интересам социального развития, проблема борьбы с бедностью и нищетой названа одной из семи целей развития мирового сообщества на предстоящее тысячелетие.

Реформирование  экономики России сопровождалось глубоким экономическим кризисом, безработицей и падением жизненного уровня большинства населения страны. Эти обстоятельства выдвинули на передний план среди других важных проблем социально – экономической политики в качестве наиболее приоритетных задачу преодоления бедности.[7, с. 113]

            Во-первых, при существующей поляризации доходов, высокой инфляции и большого регионального разнообразия жизненного уровня населения России динамику благосостояния следует оценивать не ростом среднего дохода, а позитивной динамикой прожиточного минимума. Поэтому, если за 6 лет (2000-2006 гг.) ПМ увеличился на 7%, следовательно, и уровень жизни реально вырос в тех же пределах.

Во-вторых, структура обновленного ПМ (ПМ-2006) должна включать не только потребительскую  корзину, подобную той, что использована в ПМ-2000, но учитывать потребность в минимуме жилищной обеспеченности, что соответствует требованиям концепции "базовых потребностей", принятых МОТ. Кроме того, ПМ-2006 не может ограничиваться лишь потреблением для биологического выживания, а должен включать некоторые социальные нужды, с учетом платности образования, здравоохранения, страхования.

Система социальной защиты – это фактически механизмы, с помощью которых обычно перераспределяют доходы от некоторых «финансирующих» подгрупп общества в пользу «получающих подгрупп», т. е. больных, пожилых, нетрудоспособных, безработных, бедных.

Государственная система защиты включает: пенсионные пособия, пособия по безработице, пособия  многодетным семьям, пособиям по болезни, жилищные пособия. [7, с. 133]

Нельзя  игнорировать и реформы в жилищно-коммунальном секторе, в результате чего оплата жилищно-коммунальных услуг существенно возросла. Так, в конце 2005 г., по данным мониторинга населения Вологодской области, у 20% наименее обеспеченных доля расходов на оплату ЖКУ составила 26% .

Принимая  во внимание указанные нюансы, ПМ-2006 должен быть увеличен не на 7%, как это было намерено сделать правительство, а примерно в 2 раза, что, разумеется, повлечет за собой и увеличение численности бедного населения, отражающее реальное положение вещей, вопреки показателям официальной статистики. По нашим оценкам, реальная доля бедных сегодня не 15%, а не менее 35%. В ИСЭПН РАН в этом отношении осуществлены все соответствующие расчеты. [11, с. 11]

В странах с рыночной экономикой уже  в течение длительного времени  осуществляется государственное регулирование на выравнивание материального положения различных доходных групп населения.

Политика  выравнивания распределения доходов  может быть преимущественно ориентированна на социальную поддержку низкодоходных групп населения либо на ограничение доходов высокодоходных групп. О том, насколько налоги и социальные трансферты влияют на степень доходного населения, можно судить по данным в табл. № 4.

Задачу  сокращения числа лиц, имеющих доходы ниже прожиточного минимума, можно рассматривать лишь как начало борьбы с бедностью. Для решения проблемы в целом необходима общегосударственная долгосрочная программа, а ее пока нет. Более того, в 2001 г. тогдашний премьер М. Касьянов назвал разработку соответствующего документа нецелесообразным.

Борьбу  с бедностью необходимо начинать с разработки системы оплаты труда, адекватной рыночной экономике и стимулирующей работников к повышению производительности труда и более добросовестному выполнению своих обязанностей. Прежде всего, это относится к работникам бюджетной сферы, особенно образования, здравоохранения, культуры, искусства, где трудятся около 20% всех занятых в российской экономике. Сейчас оплата труда в этих отраслях составляет 74-66% средней заработной платы во всей экономике и 56—63% — средней заработной платы в промышленности.

В политике оплаты труда главное внимание должно быть направлено не только на увеличение ее размеров, но и на сокращение децильного разрыва до приемлемого уровня (5-6 раз). Не соответствует необходимым требованиям и коэффициент замещения, который нуждается в повышении. В 2003 г. средняя пенсия составила всего 30% средней заработной платы (2002 г. — 34%), что практически сводит на нет усилия по улучшению материального положения пенсионеров. Положительную динамику показателей доходов населения в последние четыре года нельзя пока воспринимать слишком оптимистично, поскольку она отражает процесс восстановления уровня жизни, резко упавшего в первые годы реформ. В 2003 г. по сравнению с 1991 г. реальные доходы населения составили 70%, реальная заработная плата - 75, реальная пенсия - 64% (объем ВВП - лишь 79% от 1991 гг.). Эти показатели заметно хуже, чем в странах ЦВЕ, где их положительная динамика началась раньше, а в некоторых из них дореформенный уровень уже превышен.

Не соответствуют рыночным условиям и многие виды социальной поддержки, установленные задолго до начала реформ и применяемые до сих    пор из-за нехватки ресурсов бюджета. В значительной мере это связано с уменьшением размеров фонда социального страхования, формируемого путем отчислений из фонда оплаты труда. 

По нашему мнению, программа борьбы с бедностью должна не только включать конкретные меры, способствующие поэтапному уменьшению числа жителей с доходами ниже бюджета прожиточного минимума, но и предусматривать повышение порога бедности путем дальнейшего наполнения этого бюджета товарами и услугами и   постепенного перехода к верхней границе бедности — не физиологическому, а социальному минимуму. Правда, это снова приведет к увеличению числа бедных, но уже от более высоко ступени минимального потребления.

Реальной  борьба с бедностью может быть только в случае решения поставленной президентом В. Путиным задачи устойчивого роста ВВП России. В ближайшей перспективе темпы развития намечаются довольно скромными. В 2008 г. по сравнению с 2003 г. ВВП должен увеличиться на 40%, чуть больше должен быть прирост промышленной продукции (44%). Практически не изменятся масштабы общей безработицы. Нынешняя ситуация в основном сохранится и на внутреннем рынке, где доля отечественной продовольственной продукции во всем объеме продаж составит не более 66-68% и только к 2011 г. может повыситься до 70%.

В целом необходимо усилить социальную ориентированность развития новой рыночной экономики России. Без этого даже при удвоении ВВП успешное движение к устранению бедности вряд ли возможно.[9, с. 76–78]

Международная практика богата разнообразным  опытом в сфере сокращения бедности и социальной поддержки населения, оказавшегося за порогом нищеты. Для этих целей разрабатываются специальные программы международных организаций. На национальном уровне также существуют различные механизмы предотвращения и сокращения бедности, в том числе и на муниципальном уровне. [14, с. 274]

В настоящее время в нашей стране формируются новые подходы к социальной политике. В основе новой идеологии два принципа: активизация трудового потенциала домохозяйств, т.е. стимулирование граждан к активному поиску работы, и децентрализация, т.е. передача исполнения социального бюджета «федерального» центра на муниципальный уровень. Муниципалитеты получают возможность не только самостоятельного расходования выделяемых из центра средств, но и выбора механизмов и методов социальной работы применительно к конкретной ситуации на территории. Вместе с передачей властных полномочий новое законодательство усиливает ответственность местной власти которая отныне сама разрабатывает социальную политику в обмен на сокращение прямых контрольных функций центральной власти Административные проверки муниципалитетов центральными властями сводятся к минимуму, контролируется лишь правильность исполнения закона. На «федеральном» уровне устанавливаются только минимальные социальные нормативы, социальный бюджет и размер пособий.

Структурно социальный бюджет в  основном (на 75-90%) состоит: 1 из «федеральных» трансфертов; налоговая база самих муниципалитетов невелика — из средств местных бюджетов оплачиваются главным образом расходы на коммунальные нужды (уборка мусора, городское освещение и т.п.). За счет «федеральных» трансфертов формируются два бюджета социальной помощи муниципалитетам — социальных пособий и реинтеграции. Первый расходуется на выплату пособий по нуждаемости (неиспользованные средства могут быть потрачены муниципалитетом на нужды города), второй — на содействие в поиске работы гражданам, обратившимся за социальной помощью. Оба бюджета являются фиксированными, они рассчитываются заранее и не зависят от реальных затрат и финансового состояния муниципалитета. При формировании бюджета реинтеграции принимается во внимание экономическое положение территории и уровень безработицы, т.е. те параметры, которые, учитывая единый европейский рынок и факторы глобализации экономики, от местной власти практически не зависят.