Социологическая концепция Энтони Гидденса

Гидденс утверждает, что любой компетентный представитель  любого общества хорошо осведомлен о  его социальных институтах: это знание необходимо как для деятельности общества, так и отдельного индивида. Принципиальная способность любого индивида к сознательности (knowledgeability) основана скорее на практическом, чем  на дискурсивном сознании и, разумеется, сознательность всегда ограничена. Индивиды могут не знать обо всех разветвленных  и отдаленных (во времени и пространстве) последствиях действия и о том, как  эти последствия проявятся в  будущем: "История творится интенциональной  деятельностью, – пишет Гидденс, – но не является интенциональным  проектом. Она постоянно ускользает от попыток провести ее по какому-то задуманному направлению" [3, p. 27]. Тем не менее открытость будущего рефлексивному знанию становится существенным элементом развития современных обществ. Гидденс связывает это с развитием абстрактных систем, разорвавших контекстуальную (пространственную и временную) подчиненность и обусловленность социального взаимодействия, а также существенно изменивших принципы социальной и системной интеграции.

Гидденс следует  за И. Гофманом в понимании пространственно-временного упорядочения социальной деятельности. Пространственно-временные отношения рассматриваются им как фундамент производства и воспроизводства социальной жизни, а не как отношения, которые накладывают границы на социальную деятельность. Отношения в условиях соприсутствия состоят из того, что Гофман назвал "ситуациями", встречами, переходящими во времени и пространстве. Отношения с физически отсутствующим, пишет Гидденс, подразумевают социальные механизмы, отличные от используемых в контекстах соприсутствия [3, p. 36-37]. Такая особенность социальных систем должна изучаться, по Гидденсу, посредством теории системного противоречия, которая определяла бы соответствующим образом понятия "социальной" и "системной" интеграции, "социального" и "системно" противоречия, а также условия и принципы воспроизводства социальных систем.

Теория интеграции и системного противоречия: принципы воспроизводства  социальных систем. В теории Гидденса понятие "интеграция" не является синонимичным понятиям "сплоченность" или "консенсус". Интеграция – это упорядоченное взаимодействие между индивидами, коллективными образованиями, основанное на отношениях относительной автономии и зависимости между участниками взаимодействия; отношения автономии / зависимости (вспомним идею "диалектики контроля") Гидденс называет "взаимным обменом практиками" (reciprocity of practices) [2, p. 76].

Социальная интеграция понимается Гидденсом как взаимодействие на личном уровне, предполагающее отношения автономии / зависимости индивидов при их соприсутствии. Гидденс особо подчеркивает значимость пространства, присутствия агентов "здесь и теперь" при их взаимодействии "лицом к лицу".

Системная интеграция – взаимодействие между агентами, социальными системами, тотальностями, их взаимный обмен отношениями автономии / зависимости в расширенных пространственно-временных промежутках.

"Системность" (systemness) на уровне социальной интеграции  возникает посредством рефлексивного  мониторинга действия и рационального  осмысления действия. Это связано  с нормативными предписаниями,  санкциями и осуществлением властной  потенции агентами. Согласно принципу  дуальности структуры мельчайшие  проявления повседневного поведения  соотносятся со структурными  характеристиками социальных систем. Поэтому справедливо утверждение  Гидденса, что социальная интеграция  является опорой системной интеграции, поскольку именно на уровне  первой осуществляется воспроизводство  социальных институтов. "Когда  я в случайном разговоре произношу  грамматически правильно построенное  английское предложение, тем самым  я вношу вклад в воспроизводство  английского языка как целого. Это является непреднамеренным  следствием <поведенческого акта>, произнесения предложения, который  непосредственно связан с рекурсивностью <самовоспроизводством> дуальности  структуры" [2, p. 77-78]. В этом примере социальная интеграция (речевая коммуникация) и системная интеграция (воспроизводство языка как системы) оказываются одним и тем же процессом. Может показаться, что разделение двух типов интеграции излишне. Однако отношения с физически отсутствующим подразумевают работу механизмов, принципиально отличающихся от тех, что используются в ситуации соприсутствия.

По Гидденсу, социальные системы характеризуются не просто способностью саморегуляции и самовоспроизводства; посредством рутинного воспроизводства  структурных качеств, они формируют  и постоянно развивают собственную "системность" - воспроизводимую взаимозависимость действий. Гидденс соглашается с определением этой характеристики, данным А. Этциони: это "отношение, при котором изменения в одной или более составных частях вызывают изменения в других составных частях, а те, в свою очередь, производят изменения в частях, где имели место первоначальные изменения" [8, р. 417]. Таким образом, возникающие непреднамеренные последствия действия неизбежно выходят за пределы "простой рекурсивности": они дают начало новой серии влияний, чьи эффекты могут быть описаны и поняты в терминах именно системной интеграции.

Наиболее важными  эффектами, порождаемыми непреднамеренными  последствиями действия как в  сфере воспроизводства структурных  свойств социальных систем, так и  в сфере социальной интеграции, являются социальное противоречие и социальный конфликт. Гидденс отмечает, что понятие социального противоречия следует отличать от идеи "функциональной несовместимости": социальное противоречие (social contradiction) – это "оппозиция или дизъюнкция структурных принципов социальной системы, где эти принципы действуют в рамках друг друга⁷, но в то же время противоречат друг другу" [2, p. 141]. Социальный конфликт Гидденс описывает как борьбу между акторами и общностями, которая выражается в виде определенной социальной практики.

В социальной теории два понятия имеют тенденцию  к совпадению: противоречие является необходимым условием конфликта. Однако социальное противоречие может существовать, не вызывая социального конфликта; есть как минимум три обстоятельства, которые делают зависимость понятий  не столь однозначной. Во-первых, это непрозрачность действия (opacity of action): акторы недостаточно полно и глубоко осознают структурную обусловленность своих действий, а также их собственного вклада в воспроизводство социальных систем. Во-вторых, это рассредоточенность социальных противоречий (dispersion of contradiction): социальные противоречия с меньшей вероятностью вызывают социальный конфликт, если не образуют тесных переплетений друг с другом; наслоение же противоречий вызывает интенсивное развитие конфликта. И в-третьих: конфликт как открытая, публичная борьба акторов характеризуется непосредственным и "направленным давлением" (direct repression) [2, р. 144-145]. Гидденс предлагает следующее соподчинение понятий в теории системного противоречия (рис. 4).

Рис. 4. Теория системного противоречия

"Господство" и "противоречие" относятся  к структурным характеристикам  социальных систем; они связаны  принципом дуальности, поскольку  выражаются и воспроизводятся  посредством друг друга. "Конфликт" и "противоречие" связаны непосредственно,  а взаимосвязь "господства" и "конфликта" опосредована  властными отношениями. Противоречия  в социальных системах возникают  в ходе процессов структурации  и социального воспроизводства.  Это происходит в силу непредвиденных  последствий действия, оказывающих  влияние на институциональный  порядок социальных взаимосвязей, которые, в свою очередь, управляют  системным воспроизводством [2, p. 141]. Из сказанного следует, что социальное противоречие не только предполагает системную интеграцию, оно может возникнуть только в результате ее осуществления. И это является залогом социальных изменений⁸.

Таким образом, Гидденс  показывает, что взаимосвязи интеграции, системных противоречий и социальных конфликтов в немалой степени  детерминированы принципами воспроизводства социальных систем. Гидденс выделяет ряд компонентов системной интеграции, из которых, собственно, и складывается ее "системность". Институционализированная сеть взаимосвязей и взаимовлияний, управляющая воспроизводством системы, действует сообразно трем принципам: (1) действие гомеостатических каузальных петель; (2) саморегуляция посредством обратной связи и селективной информационной фильтрации; (3) рефлексивная саморегуляция.

Гомеостатические каузальные петли  (homeostatic causal loops). Взаимозависимость частей системы осуществляется посредством причинных отношений, при которых изменение одной части вызывает последовательность событий, влияющих на другие части системы, а эти изменения, в свою очередь, снова оказывают влияние на элемент системы, с которого начались изменения. О "гомеостатичности" каузальных петель можно говорить в том случае, когда влияние на элемент системы, с которого начались изменения, направлено на возврат его к исходному состоянию. Описанный процесс является важной характеристикой воспроизводства социальных систем, но представляет собой принцип простейшего порядка.

Саморегуляция посредством обратной связи (self-regulation through feedback). Механизмы обратной связи, в отличие от гомеостатических каузальных процессов, характеризуются не замкнутостью, но направленностью и стимулируют появление контролируемых изменений. Этот тип саморегуляции систем основан, по мнению Гидденса, на принципе "информационной фильтрации" - контролирующего влияния на элементы цикла. Процессы направленных изменений управляются системой "контролирующих фильтров", пропускающей желательные и отсеивающей нежелательные элементы (пример - вступительные экзамены). Посредством селективного информационного отфильтровывания акторы на стратегически важных местах пытаются рефлексивно регулировать общие условия системного воспроизводства с тем, чтобы либо поддержать существующее положение вещей, либо изменить его [3, p. 27-28].

Рефлексивная саморегуляция  (reflexive self-regulation) предполагает целенаправленную деятельность людей по разработке систем контроля и их рутинному применению. В основе этого принципа лежат, с одной стороны, рефлексивный мониторинг действий, с другой - организация людьми контролируемых воздействий на механизмы обратной связи, действующие в системе (социуме). Рефлексивная саморегуляция становится ведущей силой в организации взаимодействий в социальных системах: "Увеличение попыток рефлексивной саморегуляции на уровне социальной интеграции является одной из основных особенностей современного мира, – пишет Гидденс. – Это явление лежит в основе двух самых распространенных в современную эпоху типов социальной мобилизации: "легально-рациональной" социальной организации и секулярных общественных движений"⁹ [2 p. 79]. Иными словами, социальные организации и социальные движения – это два канала, с помощью которых в современном мире приводится в движение рефлексивное знание о социальной жизни [5, с.79]. Социальные организации систематически аккумулируют и хранят "отфильтрованную" ими социальную информацию, что является залогом стабильности условий для социального воспроизводства. Социальные движения противостоят сложившемуся порядку вещей и обладают более мощным преобразующим потенциалом, связанным с реализацией отторгаемых социальных проектов. Безотносительно к перспективам этих проектов, социальные движения привносят "беспокойство" в настоящее, связанное со снижением доверия к институциональному порядку и системам его воспроизводства. Они способны указать на скрытые возможности всей существующей системы взаимодействий, которые не были известны прежде, и дать предварительную оценку перспективам этих возможностей (позитивный потенциал или отрицательные последствия). В любом случае деятельность социальных движений представляет собой интеллектуальный вызов сложившейся системе знаний: "Социальные движения – это способ выражения концентрированного конфликта..." [5, с.81].

Рассматривая принципы воспроизводства социальных систем, Гидденс обращается к "институциональному анализу" современности и предпринимает  попытку теоретического осмысления природы социальных изменений. В  этом направлении его рассуждений  представляется интересной идея "абстрактных систем" как основы системной интеграции.

Социальные институты  современности в определенной степени  являются уникальными, отличающимися  от институтов традиционного социального  порядка. Гидденс выделяет три основные характеристики, специфичные именно для современного общества [4, с. 83]: (1) различные регионы мира социально и информационно связаны друг с другом регулярным и интенсивным взаимодействием; (2) развитие современных социальных институтов привело к появлению специфических социальных форм (политическая система национального государства) или же изменило их внутреннюю природу (современный урбанизм); (3) большинство сегментов общества характеризуются устойчиво высокой скоростью протекания процессов и изменений.

Причины динамизма  современных обществ Гидденс  относит на счет нескольких обстоятельств. Во-первых, интенсивно развивается "системная  интеграция", характерной особенностью которой являются отношения с  физически отсутствующим. "Приход модерна разорвал пространство и  время, установив отношения с  отсутствующими "другими", удаленными от любого взаимодействия лицом к  лицу", – пишет Гидденс [4, с. 83]. Социальные отношения, взаимовлияние и взаимодействие конституируются как пространственно независимые, не связанные с локальными условиями. Во-вторых, стали регулярными процессы производства систематизированного знания относительно социальной жизни и его рефлексивного усвоения индивидами. Третьим источником динамизма современных обществ является развитие механизмов "высвобождения" социальной деятельности из-под влияния локальных условий, благодаря чему социальные отношения начинают реализовываться во всем объеме пространства и времени.

Гидденс выделяет два типа механизмов "высвобождения". Первый связан с созданием символических  знаковых систем, второй – с развитием  экспертных систем [4, с. 84]. Символические знаковые системы представляют собой специалзированные "сети взаимодействий", средства обмена и правила их использования, обладающие стандартной ценностью и взаимозаменяемостью в любом наборе социальных контекстов. То есть, эти элементы могут функционировать безотносительно к специфическим характеристикам индивидов или групп, применяющих их в тех или иных контекстах (средства политической легитимации, деньги, удостоверения и дипломы). Под экспертными системами Гидденс подразумевает системы технического исполнения или профессиональной экспертизы, организующие материальное и социальное окружение современного индивида (консультации профессионалов). К системам экспертного знания обращаются время от времени, но они постоянным образом влияют на жизнь индивидов.