Потерпевший как участник уголовного процесса и его процессуальный статус

       Российская следственно-судебная практика знает немало случаев необоснованного и незаконного непризнания всех фактически пострадавших от того или иного преступления лиц в качестве потерпевших. И все эти пострадавшие являются процессуально бесправными лицами, поскольку практически не могут пользоваться конституционными гарантиями доступа к правосудию и судебной защиты своих прав и законных интересов в соответствии со статьями 46 и 52 Конституции РФ. В правоприменительной жизни случается и так, что иногда юридически (формально) потерпевшими необоснованно и незаконно признаются лица, которые фактически не понесли никакого вреда, но юридически обладают всеми процессуальными правами потерпевшего и имеют возможность участвовать в уголовном судопроизводстве для достижения каких-то своекорыстных целей.

         Естественно, здесь возникает вопрос: как нам разрешить подобную законодательную дилемму, которая подчас вызывает разного рода недоразумения в следственно-судебной практике и способствует, с одной стороны, сокрытию  многочисленных совершённых преступлений и росту уровня латентных  преступлений, а с другой стороны, становится основанием для вынесения разного рода необоснованных и незаконных уголовных процессов и даже обвинительных приговоров? Представляется, что для правомерного выхода из указанного двусмысленного положения было бы правомерно и логично считать, что, если заявившее о совершённом против себя преступлении вменяемое лицо не уличено в качестве ложного доносителя или лжесвидетеля, но только в качестве добросовестного заблудившегося, то такое лицо либо должно быть убеждено правоохранительными органами в своей невольном заблуждении о якобы совершённом преступлении, либо, если правоохранительные органы не смогли убедить его в том, что он добросовестно заблуждается, то оно условно и временно должно быть признано в качестве потерпевшего, наделено соответствующими процессуальными правами и обязанностями для беспрепятственного доступа и участия в уголовном судопроизводстве. При этом, если заявитель о преступлении в конце концов будет признан судом добросовестно заблудившимся, то суд должен вынести в отношении его соответствующее решение-предупреждение о последующем возложении на него всех расходов на дознавательно-следственные и судебные действия, которые были произведены по его инициативе и с его участием. В противном случае любой необоснованный и незаконный отказ дознавателя, следователя, прокурора и суда в возбуждении уголовного дела из-за «добросовестного заблуждения» потерпевшего заявителя не может стать препятствием для его полномерного и активного участия в уголовном процессе в качестве самостоятельной стороны. Кстати говоря, такая мотивация неправомерного отказа от возбуждения уголовного дела и признания фактически или потенциально пострадавшего от преступления лица в качестве потерпевшего под предлогом его «добросовестного заблуждения» стала притчей во языцех для многочисленных представителей российских средств массовой информации.

     Для такого нового порядка беспрепятственного и конституционно гарантированного допуска актуальных и потенциальных потерпевших к правосудию  необходимо, чтобы в действующий УПК РФ были внесены существенные изменения и дополнения. Представляется, что в связи с такой необходимостью часть 1 ст. 42 УПК РФ, в которой даётся законодательное определение понятия «потерпевший», должна быть отредактирована следующим образом: «В качестве потерпевшего должно быть процессуально признан любой человек или юридическое лицо, которому в результате совершения преступления причинён или мог быть причинён физический, материальный или моральный вред. Решение о признании потерпевшим фактически пострадавшего от преступления лица или потенциального потерпевшего должно быть вынесено дознавателем, следователем, прокурором или судом после возбуждения уголовного дела в форме отдельного постановления»¹.

      Представляется, что данное авторское определение потерпевшего выгодно отличается от того, которое дано в действующем УПК РФ. Дело в том, что, во-первых, пострадавший (или жертва преступления) автоматически не «является» потерпевшим, а должен быть юридически признана дознавателем или следователем в качестве потерпевшего для получения определённого уголовно-правового положения со всеми вытекающими отсюда его правами и обязанностями; во-вторых, вместо не совсем точного понятия «физическое лицо» лучше в законе указать просто «каждое лицо» (или «каждый человек»), которое, выражаясь научным языком, является не только физическим (материальным), но может быть также духовным лицом; в-третьих, потерпевшим должно быть признано не только то лицо, которому реально уже причинён тот или иной вред, но также и то лицо, которому не причинён фактический вред, но которое узнало и сообщило о преступном реальном приготовлении или покушении на его жизнь, достоинство, честь, здоровье, деловую репутацию и имущество. В противном случае все неудачные, но реальные попытки совершения противоправных и общественно опасных деяний не будут считаться преступлениями, а везучие их потенциальные жертвы – потерпевшими.

           В российской следственно-судебной  практике нередко отказываются  признать потерпевшими тех лиц,  которые заявили о попытке  совершения против них преступления. Такое нередко бывает в случаях  неудачного покушения на убийство, отравление, причинение телесных  или имущественных повреждений.  Однако жертвы таких преступлений  остаются без юридического признания  в качестве потерпевших по  причине отсутствия реального  вреда от попытки совершения  преступления. Такое понимание и  толкование действующего уголовно-процессуального  законодательства не может считаться  правомерным и допустимым в  российской уголовно-процессуальной  практике правоприменения. Представляется, что при предложенном нами законодательном определении понятия «потерпевший» большинство дознавателей, следователей, прокуроров и судей уже не смогут с лёгкостью произвольно сослаться на отсутствие очевидного вреда, который мог бы быть нанесён заявителю в случае неудачно совершенного против него преступления. Точное законодательное определение понятия «потерпевший» может способствовать единообразному пониманию и точному исполнению действующего российского уголовно-процессуального законодательства  со стороны многоразличных дознавателей, следователей, прокуроров и судей независимо от их очевидно различных уровней правосознаний, образовательно-правовой подготовки, общей культуры и положительного опыта работы.

      В этом контексте ч. 2 ст. 145 УПК РФ, которая предусматривает возможность отказа в возбуждении уголовного дела, также должна быть  соответствующим образом существенно поправлена. Указанное положение закона, к примеру, может иметь такое содержание: «Если органу дознания, следователю, прокурору не удалось убедить заявителя о совершённом против него преступлении в том, что он добросовестно заблуждается, то они до возбуждения уголовного дела обязаны принять все меры по тщательной проверке представленных заявителем доказательств признаков и следов преступления (сведений, документов, предметов и других вещественных доказательств), произвести необходимое освидетельствование заявителя, а также судебную экспертизу представленных заявителем предметов для выявления реальных оснований для возбуждения уголовного дела и допуска заявителя к участию в уголовном процессе. Заявитель предупреждается о том, что после его отказа от признания себя в качестве добросовестно заблуждавшегося, юридического признания его потерпевшим и допуска его к участию в уголовном судопроизводстве, он обязан будет возместить все судебные расходы в случае окончательного судебного решения о его добросовестном заблуждении». В этом случае, если дознаватель, следователь или прокурор всё же не сочли необходимым возбудить уголовное дело, то в своём постановлении они обязаны основательно и подробно мотивировать то, почему результаты освидетельствования заявителя и судебной экспертизы предметов, представленных им в качестве вещественных доказательств факта совершённого преступления (приготовления или покушения), не указывают на признаки того или иного преступления.

         Дознаватели, следователи и прокуроры не вправе отказываться от возбуждения уголовного дела и признания заявителя потерпевшим, если они не приняли все возможные меры для производства осмотра места происшествия, освидетельствования заявителя, а также не приняли и не подвергли экспертизе представленные им предметы, которые могут прямо или косвенно указывать на признаки преступления, либо его приготовления или покушения. В противном случае для дознавателей, следователей и прокуроров откроется огромная возможность для произвольного отношения к разного рода заявлениям или сообщениям о преступлениях в зависимости от личности заявителя, предполагаемого преступника и наличия перспективы раскрытия данного преступления. И это именно есть то, что мы сегодня зачастую наблюдаем, когда весомая масса сообщений о совершённых преступлениях либо не регистрируется, либо скрывается и оставляется без должного ответа и хода.

           Представляется, что предложенная нами законодательная поправка может дать истинному потерпевшему конституционно гарантированный каждому человеку реальный доступ к правосудию и судебную защиту в соответствии со статьями 46 и 52 Конституции РФ. Такая поправка к закону может дать реальную возможность фактически или потенциально пострадавшему от преступления лицу участвовать в уголовном процессе и полномерно защищать нарушенные, по его мнению, свои права и законные интересы. С другой стороны, предложенная законодательная поправка может дополнительно стать ещё одним правомерным препятствием для всех ложных доносчиков, которые, кроме установленной Уголовном кодексом РФ юридической ответственности, обязаны будут в конечном итоге  нести также материальную ответственность за необоснованно произведённые  следственные и судебные расходы, если ложность их доноса будет обнаружена на последующих стадиях уголовного судопроизводства.

           Представляется, что государство должно одинаково справедливо относиться к восстановлению прав своих граждан независимо от того, кто преступлением причинил вред потерпевшим людям: государственные правоохранители или простые преступники. Оно по праву обязано законодательно предусмотреть все гарантии для того, чтобы все «потерпевшие» в равной мере имели свободный доступ к правосудию и получили надлежащую и справедливую компенсацию.

          1.2  Процессуальный статус потерпевшего и механизм обеспечения его прав.

    Для признания  гражданина потерпевшим по уголовному  делу необходимо наличие соответствующих  оснований - фактических и юридических.  В качестве фактических или  материальных оснований выступает  причиненный преступлением вред. Как юридическое или процессуальное  основание рассматривается постановление  органов расследования и судьи  (определение суда) о признании  лица потерпевшим. 

  Признание физического или юридического лица потерпевшим по уголовному делу означает, что это лицо допускается к участию в уголовном судопроизводстве. Его участие основано на реализации предоставленных законом прав и выполнении необходимых обязанностей. Основная цель участия потерпевшего в производстве по уголовному делу - восстановить нарушенные преступлением гражданские права либо компенсировать причиненный преступлением вред (либо и то, и другое). Процессуальные полномочия необходимы ему для того, чтобы добиваться этой цели. В рамках производства по уголовным делам он должен быть наделен такой совокупностью прав, которые бы позволяли ему эффективно бороться за достижение своей основной цели в процессе. Допуская возможность участия потерпевшего в уголовном судопроизводстве, законодатель обеспечивает ему главную гарантию защиты нарушенных преступлением прав, а наделяя потерпевшего процессуальными правами - гарантирует достижение целей участия потерпевшего в производстве по уголовным делам. Поэтому от того, насколько полно, последовательно, и логично регулируется совокупность прав потерпевшего, зависит его социальная защищенность.

    Потерпевший располагает  довольно широкими процессуальными  возможностями по защите своих  прав. В статьях 42, 246, 314, 318, 328 и  других УПК РФ указывается  совокупность общих и более  конкретных процессуальных прав  и обязанностей потерпевшего. Например, в ч. 2 ст. 42 УПК РФ говорится  о праве потерпевшего участвовать  в судебном разбирательстве первой  инстанции. В ст. 314 УПК РФ конкретизируется  роль потерпевшего, который может  возражать против проведения  судебного разбирательства в  особом порядке. В соответствии  со ст. 318 УПК РФ потерпевший  вправе путем подачи заявления  возбуждать уголовные дела, отнесенные  ч. 2 ст. 20 УПК РФ к категории  частного обвинения, и выполнять  при этом функции частного  обвинителя.

   Одним из основных  положений, определяющих процессуальный  статус потерпевшего, является принцип  состязательности. В соответствии  с ним стороны обвинения и  защиты наделяются равными процессуальными  возможностями для защиты своих  интересов (ст. 15, 244 УПК РФ). Равенство  сторон должно гарантировать  одинаковый объем процессуальных  правомочий. Однако нельзя возводить  это равенство в абсолютную  категорию (т.е. считать, что  объем и содержание прав сторон  совпадают полностью). Различие в  целях участия отдельных субъектов  (например, обвиняемого и потерпевшего) не может не отражаться на  совокупности предоставляемых сторонам  процессуальных возможностей. Поэтому  процессуальный статус обвиняемого  не может полностью соответствовать  процессуальному статусу потерпевшего. Различия эти объективно обусловлены.  Так, лицо, против которого ведется  уголовное преследование, в большей  степени подвергается правоограничительным мерам со стороны государственных органов и должностных лиц (например, применение меры пресечения). Следовательно, обвиняемый (подозреваемый, подсудимый) должен располагать особыми средствами защиты своих прав от необоснованного применения к нему таких мер: правом пригласить или требовать назначения защитника с момента применения меры пресечения или задержания, обжаловать решение о применении меры пресечения и т.п. Законодатель разрешает лицу, которое подозревается в совершении преступления или привлекается к уголовной ответственности, отказываться от дачи показаний, считая это одним из средств защиты его прав и интересов.

    Между отдельными  заинтересованными участниками  уголовного судопроизводства допускается  различие в совокупности процессуальных  возможностей, но оно должно носить  объективный характер.

   В то же время недопустимо искусственно создавать различия в процессуальном статусе, ограничивать права таких участников. Например, п. 9 ч. 2 ст. 42 УПК РФ говорит о праве потерпевшего знакомиться с протоколами следственных действий, проведенных с его участием, а п. 8 ч. 4 ст. 46 УПК РФ - о праве подозреваемого знакомиться с протоколами следственных действий, проведенных с его участием, и подавать на них замечания².

    В п. 10 ч. 2 ст. 42 УПК РФ предусмотрено право  потерпевшего знакомиться с постановлением  о назначении судебной экспертизы, а с заключением эксперта - только  в тех случаях, когда экспертиза  проводилась в отношении потерпевшего. Согласно п. 11 ч. 4 ст. 47 УПК РФ обвиняемый вправе знакомиться и с постановлением о назначении экспертизы и с заключением эксперта без дополнительных к тому условий. Как представляется, такая разница в процессуальных возможностях участников не имеет объективного обоснования и должна быть устранена, что будет способствовать повышению эффективности защиты прав и интересов заинтересованных лиц в производстве по уголовным делам.