Хрестоматия экологии

      Обычно  большая песчанка уносит подсушенное  сено в обширные камеры под  землю. Изредка в пустыне Каракум  и Прибалхашье песчанки ставят  стожки около нор и даже  укрепляют их по краям, втыкая  в землю веточки, чтобы ветер не унес их запаса.

      Зверей, заготовляющих сено сравнительно  немного. Гораздо многочисленнее  виды грызунов, собирающих в свои  подземные «погреба» дикие луковицы, корневища и клубни, сочные плоды,  ягоды, семена и орехи.

      В знаменитой книге, изданной в 1755 году, «Описание земли Камчатки, сочиненное Степаном Крашенинниковым, академии наук профессором», камчатские полевки сравниваются с крестьянами «Мышей за камчатских крестьян почитать можно».

     Крашенинников,  один из замечательных ученых своего времени, писал  что «норы у тегульчичей (местное название полевки-экономки) весьма просторны, чисты, травой выстланы и разделены на разные камеры, из которых в иной – чистая сарана (луковицы лилии-саранки), в иной –очищенная, а в иных – иные коренья находятся, кои они собирают летом для зимнего употребления с отменным трудолюбием и, в ясные дни вытаскивая вон, просушивают на солнце». Из кладовых экономок не раз приходилось вынимать по 15 кг клубней саранки, заготовленной одной парой грызунов. Неудивительно, что сибиряки – как пришлые русские, так и местные народности – широко пользовались этими запасами….

……«Овощные погреба» у зверьков, живущих к западу от Урала почти совсем не изучены. Между  тем здесь запасает коренья не только полевка-экономка, но даже обыкновенная, или серая, полевка.

     В августе  в Горьковской области в норах  обыкновенной полевки мне случалось  находить корни цикория, земляные  орехи, растущие на корневищах  полевого хвоща, и его цветочные  побеги (пестики). На пашнях полевки запасают клубни дикой редьки,

…….Собирание семян, зерен, орехов и плодов распространено среди зверьков, пожалуй, больше, чем  запасание «овощей». Кто не слыхал о кладовых белок или полосатого таежного бурундука. Эти лесные грызуны  собирают главным образом семена некоторых древесных пород – желуди, орехи лещины и трех видов кедровых сосен.

    Бурундук, кроме  того, довольно часто собирает  костянки черемухи и малины, семена  осоки, а на полях – пшеницы  и ржи.

      Вопреки  тому, что пишется в книгах  мне никогда не приходилось видеть у белок крупных запасов. Чаще всего белки прячут по три-четыре ореха или желудя в первую подходящую щель, небольшое дупло или ямку под опавшими листьями в ближайшем гнезду районе. Беличьими складами пользуются иногда кедровки, сойки, кукши и мелкие лесные грызуны; но сама белка часто грабит кладовые лесных птиц.   Начиная с конца августа белка сушит грибы, раскладывая их на пни и упавшие стволы или, чаще, вешая на сухие ветки деревьев. У белок северных лесов в грибные годы бывает от нескольких десятков грибов до 150-300, а у белки-телеутки степных боров западной Сибири – до 1500-2000 грибов….

     Собирая  орехи и желуди, зверьки много  их теряют по дороге к норе, нередко и сами запасы, например, беличьи, остаются забытыми. То  тут, то там в старых пнях, в ямках, трещинах скал появляются всходы кедра, дуба и орешника. Лесные грызуны вместе с птицами – лучшие распространители этих ценных деревьев. Без их участия кедр не мог бы снова занять те большие пространства, где таежные пожары погубили все хвойные деревья, семена его слишком тяжелы, а вода и ветер для него плохие помощники в расселении.

            Роющая деятельность млекопитающих как биотический фактор

       Миллиона  зверьков изо дня в день  роются в поверхностных слоях  почвы, прокладывают длинные ходы в глубину подпочвы, перебрасывают и измельчают огромные массы земли. Гигантский слепыш в летнее время ежедневно выбрасывает на поверхность две-три кучки земли с площадью основания до 0,5 кв.м у каждой. Небольшая семья мелких грызунов – слепушонок – покрывает за лето кучками более 25 кв м земли (по моим подсчетам в Монголии). В западной части прикаспийской низменности суслики выбрасывают около 30 000 куб м земли на каждом квадратном километре. Слившиеся курганчики нор сусликов и сурков  иногда достигают 20 м в длину и 10 м в ширину. Высота их до 1.5 м.

     В степях  при массовом размножении полевок  насчитывается до 20 000-30 000 норок на  гектар. Уцелевшая трава только  мелкими пятнами виднеется среди  выброшенных кучек земли. В  лесной полосе кроты и полевки, на болотистых берегах ондатры и водяные крысы, в тундрах лемминги, на альпийских лугах Кавказа прометеевы полевки, на Тянь-Шане сурки и стадные полевки проделывают большую  «работу» землекопов.

     Прокладывая  ходы, зверьки повреждают земляные дамбы, плотины и железнодорожные насыпи. Выброшенные зверьками кучки земли портят дороги, сенокосные луга, огороды. «Кротовая кучка арбу опрокинуть может» - говорит кабардинская пословица.

     Было бы, однако, неправильным считать роющую  деятельность зверей всюду вредной. В лесных местах и кустарниках кроты и землеройки приносят пользу: разрыхляя мертвую подстилку и землю, они облегчают впитывание и более равномерное распределение дождевой и талой воды; перемещая в глубину гниющие остатки растений, содействуют образованию плодородного, гумусового слоя почвы.

      На участках, перерытых  кротами и землеройками, в лесу  нередко появляется целая щетка  всходов ели, сосны, граба и  других древесных пород. Плотная  мертвая подстилка и задерненность  почвы неблагоприятны для лесовозобновления; обеспечивая рыхлением почвы прорастание и выживание   всходов, зверьки оказывают большую услугу лесоводству. В черноземной степи, поднимая из глубины засоленный грунт подпочвы, суслики ухудшают пастбищные и сенокосные угодья, и, наоборот, на солонцах полупустынь их роющая деятельность нередко ведет к рассолонению холмиков – сусликовин. Растительный покров в таких местах становится пятнистым: на сусликовинах растут злаки – типчак и ковыль, а между холмиками – черная полынь и прутняк. 

     Упражнение на критическое мышление: внимательно проанализируйте предложенные тексты, как вы считаете, в рамках какой парадигмы экоцентрической или антропоцентрической создавалось каждое из этих произведений?  
Тема 7. Основы глобальной экологии.   Биосфера и ноосфера

     Методическое указание:

     В рамках данной  темы приведены три текста,  посвященные осмыслению роли  человека в эволюции биосферы.  Важно понять, что развитие биосферы, как любой открытой системы,  представляет собой чередование периодов относительно медленного и стабильного развития с быстрыми хаотичными непредсказуемыми изменениями, которые носят название кризисов. В ходе кризисов рушатся старые структуры и возникают принципиально новые прогрессивные формы жизни, однако любой кризис сопровождается огромными потерями живого вещества  и это всегда баланс на краю бездны, всегда существует вероятность деградации и даже полного уничтожения биосферы. Роль человека в эволюции биосферы двойственна, с одной стороны, ход его истории, его хозяйственная деятельность являются причиной нынешней нестабильности живой оболочки Земли, которая проявляется в изменении химизма всех сред, возмущениях глобальной климатической системы, резком сокращении биоразнообразия и т.п. С другой стороны, человек обладает разумом и научной мыслью, мощнейшими орудиями, позволяющими с успехом выполнять особые биосферные функции . Осознанием своей важнейшей планетарной роли  мы во многом обязаны В. И. Вернадскому, Н. Н. Моисееву, А. Печчеи, Л. Уайту. Знакомство с их трудами способствует  расширению экологического сознания  современного человека.

     При работе с текстом,  обратите внимание на то, как  каждый из авторов трактует  роль человека в биосфере и  какие условия считает необходимыми  для реализации человеческого потенциала.

Вопросы к текстам:

1. Какие главные исторические причины современного экологического кризиса выделяет Л. Уайт?
2. Возможно ли преодоление кризиса в рамках современной цивилизации?
3. В чем  заключаются биосферные функции человечества по     А. Печчеи и В.А.Красилову?
4. Какие условия должны быть выполнены, чтобы реализовалась биосферная миссия человека?

                                              Линн Уайт Мл.

Исторические корни нашего экологического кризиса

Текст воспроизводится  по изданию: Уайт Линн Младший Исторические корни нашего экологического кризиса., из кн. «Глобальное образование: идеи, концепции, перспективы» сост. И.Ю.Алексашина, С-Пб., Крисмас+, 1995, 104 с., (с.13-19)

<...> История экологических  изменений все еще пребывает  в таком зачаточном состоянии,  что мы мало знаем, что же  в действительности происходило  в прошлом и с какими результатами. Мы еще как-то способны представить  себе простые случаи вроде  чрезмерного энтузиазма охотников, практически истребивших всех зубров в Европе к 1627 году. Однако по более сложным вопросам часто просто невозможно найти достоверную информацию. В течение тысячи лет или более фризы голландцы упорно отодвигали границу Северного моря, и в наше время этот процесс достиг своей кульминации в работах по осушению Зюйдер-Зее. А сколько при этом погибло животных, птиц и растений? Не оказалось ли, что занятые своей эпической битвой с Нептуном голландцы настолько мало заботились об экологии, что от этого пострадало и качество жизни человека в Нидерландах? Я не смог найти подтверждение тому, что подобные вопросы ставились, а уж тем более решались.

При нынешнем состоянии  экологических исследований мы не способны точно установить, где и когда  человек осуществил решающие изменения в жизни природы, какой вклад он внес в формирование нынешней ситуации. Ясно лишь, что именно люди сыграли здесь главную роль. И в последней трети XX века мы столкнулись со страшно обостряющейся проблемой, как избежать ответного экологического удара. В историческом же плане особое внимание привлекает эпоха, когда у ряда европейских народов начали развиваться естественные науки, претендовавшие на понимание природы вещей. Важен также и многовековой процесс накопления технического знания и мастерства, который шел иногда быстро, а иногда и медленно. Оба эти процесса шли независимо до тех пор, пока около четырех поколений назад в Западной Европе и Северной Америке между наукой и техникой не был заключен брачный союз: соединились ходы к нашему природному окружению. Бэконова вера в то, что научное знание дает техническую власть над природой, обрела практическую значимость не раньше 1850 года. Лишь в химической промышленности это произошло еще в XVIII веке. Принятие Бэконовой веры в качестве нормального руководящего принципа в практической деятельности нужно считать величайшим событием в истории человечества после создания агрокультуры, а может быть, и во всей нечеловеческой земной истории.

Как только это произошло, почти сразу появилось и новое понятие экологии; и в самом деле, в английский язык оно было введено в 1873 году. Спустя менее столетия после возникновения новой ситуации воздействие человеческого рода на окружение настолько усилилось, что его результат стал другим и по своей сути. К примеру, в начале XIV века выстрелили первые пушки, и это имело экологические последствия — обезлесение и эрозию, потому что в горы и лeca были посланы рабочие для добывания в большом количестве поташа, серы, железной руды и древесного угля. Нынешние водородные бомбы уже совсем иные: если они будут использованы на войне, скорее всего, изменится генетическая основа всей жизни на Земле. В 1285 году в Лондоне возникли первые проблемы со смогом из-за сжигания битумных углей, но они не идут ни в какое сравнение с тем, что нынешнее сжигание горючего грозит изменить химическую основу глобальной атмосферы в целом, и мы лишь кое-что начали понимать, какими могут стать последствия. Демографический взрыв и раковая опухоль бесплановой урбанизации породили свалки мусора и объемы сточных вод поистине геологических масштабов, и, разумеется, никакая другая живая тварь на Земле, кроме человека, не смогла бы столь быстро осквернить свое гнездо.

Призывы к действию звучали  уже много раз: в основном они  выражали негативную реакцию на существующее положение дел или же ориентировались на принятие слишком частных, паллиативных мер, которые не годятся на что-либо большее, чем быть отдельными пунктами каких-то программ. Предлагали запретить бомбу, снести рекламные сооружения, дать индийцам контрацептивы и убедить их начать есть мясо священных коров. Конечно, самое простое — это прекратить всякое подозрительное изменение; несколько лучше — романтизировать прошлое — скажем, безобразные бензоколонки оформить на манер коттеджей Анны Хэтеуэй или трактиров в покинутых городах на Дальнем Западе. С позиций "сохраним жизнь дикой природы" будут упорно защищаться предложения "глубоко заморозить" существующее экологическое состояние — так уже было в случаях с Сан-Джиминьяно или с Хай-Сьеррой и др. Но с экологическим кризисом наших дней не справится ни атавистическое умонастроение, ни попытка представлять все в приятном и привлекательном виде.

Что же мы должны делать? Этого пока еще никто не знает. Нам нужно обратиться к вещам  фундаментальным, ибо, если мы ограничимся неглубокими и недальновидными решениями, мы будем получать лишь новые и новые ответные удары природы со все более усугубляющимися последствиями, которые сведут на нет успешность таких решений.

Мы должны начать со своего мышления и обрести ясность понимания, а для этого нужно дать глубокий исторический анализ всего, что легло в основание современной науки и техники. Наука всегда была аристократична, спекулятивна и интеллектуальна, техника же на ранг ниже — эмпирична и ориентирована на практическое действие. К середине XIX века они совершенно неожиданно соединились, не без помощи происшедших ранее демократических революций: понизив социальные барьеры, они побудили создать функциональное единство мысли и руки. Наш экологический кризис — это результат становления совершенно новой демократической культуры. Сможет ли демократизированный мир выжить вопреки всему, что он же сам и породил? Скорее всего, не сможет, если мы не переосмыслим свои собственные догмы.

Пусть простят мне  повторение банальной истины, но и современная техника, и современная наука явно порождены именно Западом. Раньше наша техника вбирала в себя элементы отовсюду — примечательно, что даже и из Китая. Но сегодня любая эффективная техника — западного происхождения, где бы Вы ее ни встретили, будь то в Японии или в Нигерии. Наши естественные науки унаследовали знание всех наук прошлого, где особенно выделяются достижения великих мусульманских ученых Средних веков, часто превосходивших древних греков в мастерстве и проницательности: к примеру, Аль-Рази в медицине, или Ибн-аль-Хайям в математике. Оказалось, что немало работ этих гениев было утрачено в своих оригиналах на арабском языке, но сохранились в средневековых латинских переводах, и это помогло заложить фундамент для дальнейшего развития на Западе. В наше время все значительное в науке всего мира является западным по стилю и методу, независимо от цвета кожи или языка ученого.