Лексико-грамматические особенности перевода речевой партии персонажа (на примере романа М. Митчелл «Унесенные ветром»)

Содержание

Введение 2

Глава 1. Слово героя и авторская речь в художественном тексте 4

1.1. Текст как реализация языка 4

1.2. Художественный текст и субъект речи 6

1.3. Сочетание монологической и диалогической речи в художественном прозаическом тексте 8

Выводы 11

Глава 2. Лексико-грамматические особенности перевода речевой партии персонажа (на примере романа М. Митчелл «Унесенные ветром») 12

2.1. Понятие адекватного и эквивалентного перевода 12

2.2. Типы переводческих трансформаций 14

2.3. Речевая сфера главной героини романа «Унесенные ветром»: к проблеме передаче эмоциональной составляющей художественного текста 22

Выводы 26

Заключение 28

Список использованной литературы 29

 

Введение

Проблема  художественного текста уже давно притягивает внимание исследователей. Слово как слагаемое художественной образности ставит переводчика перед целым комплексом проблем. Передача метафоричности и многоплановости текста требует тщательного анализа авторских языковых средств и композиционной структуры произведения, точного подбора приемов перевода для передачи не только смысла произведения, но и своеобразия стилистических особенностей оригинала. Художественный текст интересен и с точки зрения представленности в нем различных речевых жанров, которые он интегрирует, делая составляющими единого целого эстетического объекта.

Актуальность нашего исследования обусловлена значимостью проблемы функционирования слова в художественном тексте и адекватной его передачи средствами другого языка.

Объект нашего исследования – особенности достижения адекватности при переводе монологической и диалогической реи персонажа в художественном тексте.

Материалом исследования является роман Маргарет Митчелл «Унесенные ветром». Этот текст выбран для исследования неслучайно: в романе показана эволюция характера Скарлетт О’Хара – от взбалмошной девчонки до сильной, уверенной в себе женщины, которая совершает множество разнообразных поступков, хороших и плохих: мошенничество, обман, соблазнение, спасение жизней Мелани и ребенка, сохранение поместья, сплочение семьи. Сюжет этого бестселлера и имена героев сделал особенно запоминающимися великолепный фильм Дэвида Селзника, премьера которого состоялась в 1939 году. Оскароносный фильм и роман, вышедший в 1936 и разошедшийся тиражом более 28 миллионов экземпляров, признаются конгениальными творениями. История любви Скарлетт и Ретта волнует воображение, и до сих пор продолжаются попытки написания начал и продолжений «Унесенных ветром».

«Унесенные  ветром» были переведены на десятки  языков, и особенно значимой оказывается  проблема передача речевой сферы  главной героини.

Выбор объекта  исследования в значительной степени  определяется его углубленной эмотивно-психологической  наполненностью.

Предметом исследования являются лексико-грамматические трансформации при переводе диалогической и монологической речи персонажа.

Цель исследования – комплексный анализ речевой сферы персонажа в художественном тексте и особенностей ее передачи средствами другого языка.

Цель  работы определила постановку следующих  конкретных задач:

1. проанализировать структурную организацию художественного текста;
2. показать значимость разграничения авторской и персонажной речевых сфер;
3. выявить лингвистические особенности речевой партии Скарлетт в романе «Унесенные ветром»;
4. провести анализ переводческих трансформаций, необходимых для адекватной передачи монологической и диалогической речи главной героини романа.

 

Глава 1. Слово героя и авторская  речь в художественном тексте

1.1. Текст как реализация  языка

Текст –  явление сложное и разноплановое, существует огромное количество определений  текста. В семиотике под текстом  понимается осмысленная последовательность любых знаков, т. е. не только последовательность слов, но и обряд, танец, ритуал и т. п. С этих позиций текст определяется как «объединенная смысловой связью последовательность знаковых единиц, основными свойствами которых является связность и цельность»¹. В языкознании текст – это «последовательность вербальных знаков». Он рассматривается как продукт речи, устной или письменной. И. Я. Чернухина определяет текст как «речевое произведение определенного стиля в единстве формы и содержания, являющееся средством непосредственной или опосредованной коммуникации, цель которой есть полное раскрытие темы, и состоящее из самостоятельных единиц, выполняющих коммуникативную функцию».² Термин «последовательность» указывает на наличие у составляющих текст единиц линейных отношений.

В системе  языка, в отличие от текста, единицы  находятся в парадигматических  отношениях (фонемы образуют морфемы, морфемы – лексемы и т. д.). Внутренняя структура собственно языка не дана в непосредственном наблюдении. О ней позволяют судить продукты языковой (речевой) деятельности – тексты. В речевой цепи между однотипными единицами устанавливаются сочетаемостные, т. е. синтагматические, отношения. Отношения в инвентаре, в системе есть отношения парадигматические.

В работах  Л. Ельмслева противопоставление парадигматики и синтагматики было переосмыслено как противопоставление системы языка и ее реализации (процесса, текста), и два типа отношений были разведены как характеризующие одни – речь, а другие – язык. В тексте языковые единицы сосуществуют, а в системе – образуют парадигмы. Синтагматические отношения были определены как отношения, подчиняющиеся логической конъюнкции (отношения реляции по принципу «и – и»), парадигматические – как подчиняющиеся логической дизъюнкции (отношения корреляции по принципу «или – или»). Таким образом, типы отношений в работах Ельмслева были противопоставлены как отношения сосуществования и отношения чередования, альтернации. Одна и та же сущность, входя в систему языка, осуществляет функцию дизъюнкции, но, входя в текст, проявляет иную функцию – конъюнкции¹.

Итак, синтагматические отношения рассматриваются как  потенциальное свойство языковых единиц. Реально они представлены в тексте. Парадигматические и синтагматические отношения языковых единиц пересекаются в тексте, реализуются в последовательности языковых знаков. Семантическая многозначность художественного текста связана  с некоторыми особенностями проявления этих двух отношений в языке произведения. С одной стороны, слова, соединяясь друг с другом, вступают в линейные отношения. С другой – слова ассоциируются  в памяти так, что из них образуются группы. «Любой член группы, – пишет  Ф. де Соссюр, – можно рассматривать  как своего рода центр созвездия, как точку, где сходятся другие, координируемые с ними члены группы, число которых  безгранично»².

Каждый  элемент художественного произведения может рассматриваться как определенный момент развертывания целого. Художественная идея не существует независимо от языкового  выражения, а «является в слове».

1.2. Художественный текст  и субъект речи

Лексическая структура художественного образа проявляется в монологической речи повествователя, несобственно-авторской, несобственно-прямой речи, во внутреннем монологе, в прямой речи героя³.

И. Р. Гальперин предложил выделить два типа членения текста: объемно-прагматическое и контекстно-вариативное. К первому типу он относит членение текста на тома, книги, части, главы, главки, отбивки, абзацы и сверхфразовые единства. Ко второму типу – такие формы речетворческих актов, как:

1. речь автора: а) повествование; б) описание; в) рассуждение;
2. чужую речь: а) диалог (с вкраплениями авторских ремарок); б) цитацию;
3. несобственно-прямую речь⁴.

Контекстно-вариативное  членение текста разграничивает в нем  два речевых потока – речь автора и речь персонажа. Формы представления  авторства в художественном тексте сложны и многообразны. Субъектом  речи может выступать сам автор, рассказчик, которому автор передает свои полномочия и различные персонажи.

Формально к авторской речи относят те части  художественного текста, где отсутствует  прямая речь персонажей, литературные цитаты или произведения, включенные в текст как заимствованные из других текстов (объявления, отрывки  рукописей, протокольные записи, цитируемые документы и т. п.)⁵.

Собственно-авторская  речь строится от первого лица, тогда  автор сам становится и действующим  лицом, однако может вестись и  без указания на лицо, тогда автор  не называется, словно растворяется в  тексте. В романе М. Митчелл «Унесенные ветром» автор присутствует в тексте как сторонний наблюдатель, действие совершается само по себе:

Scarlett O’Hara was not beautiful, but men seldom realized it when caught by her charm as the Tarleton twins were. In her face were too sharply blended the delicate features of her mother, a Coast aristocrat of French descent, and the heavy ones of her florid Irish father.

Скарлетт О'Хара не была красавицей, но мужчины вряд ли отдавали себе в этом отчет, если они, подобно близнецам Тарлтонам, становились жертвами ее чар. Очень уж причудливо сочетались в ее лице утонченные черты матери – местной аристократки французского происхождения – и крупные, выразительные черты отца – пышущего здоровьем ирландца.

Несобственно-авторской  речью называют речь рассказчика, которому автор передоверяет повествование. М. Митчелл ощущается в тексте как наблюдатель со стороны, неназванность авторского «Я» создает впечатление самостоятельности повествования, объективного рассказа о героях и событиях, точного воспроизведения их речи. Но при этом авторская речь является сложной структурой, совмещающая разносубъектные высказывания в результате экспрессивно-смысловой интерференции. Так, например, авторская речь может плавно перетекать в речь персонажа, не отграничиваясь от нее специфическими языковыми признаками, как прямая или косвенная речь:

There were pain and bewilderment in her face, the bewilderment of a pampered child who has always had her own way for the asking and who now, for the first time, was in contact with the unpleasantness of life. Ashley to marry Melanie Hamilton! Oh, it couldn’t be true! The twins were mistaken. They were playing one of their jokes on her. Ashley couldn’t, couldn’t be in love with her. Nobody could, not with a mousy little person like Melanie. Scarlett recalled with contempt Melanie’s thin childish figure, her serious heart-shaped face that was plain almost to homeliness.

Боль и растерянность были написаны на ее лице – растерянность избалованного  ребенка, привыкшего немедленно получать все, чего ни попросит, и теперь впервые  столкнувшегося с неведомой еще  теневой стороной жизни. Эшли женится на Мелани Гамильтон! Нет, это неправда! Близнецы что-то напутали. Или, как всегда, разыгрывают ее. Не может, не может Эшли любить Мелани. Да и кто полюбит этого бесцветного мышонка! Скарлетт с инстинктивным презрением и сознанием своего превосходства воскресила в памяти тоненькую детскую фигурку Мелани, ее серьезное личико, напоминающее своим овалом сердечко – такое простенькое, что его можно было даже назвать некрасивым.

Экспрессивный синтаксис, восклицательные предложения; междометия и повторение couldn’t, couldn’t – приметы разговорной речи; эмоционально-оценочная лексика a mousy little person, thin childish figure – все это служит сигналом, что повествование переместилось в неавторскую субъектную сферу, связано с особенностями восприятия Скарлетт О’Хара и выражает ее оценку явлений и событий действительности. 

Между авторской  речью и чужой в тексте выстраиваются  сложные отношения. Еще в 1929 году В. Н. Волошинов писал о возникновении в тексте «совмещенной речи», связанной с процессом речевой интерференции (Волошинов, В. Н. Марксизм и философия языка. Л., 1929). Особенностью несобственно-прямой речи называют контаминацию голосов автора и персонажа⁶ или, по В. В. Виноградову, «скольжение речи по разным субъектным сферам». Собственно авторская и неавторская речь может сливаться в пределах одной повествовательной структуры. Как отмечает В. Н. Суздальцева, «повествование, ведущееся от грамматического лица автора, с одной стороны, включает в себя элементы, указывающие на чужую точку зрения, а с другой – опирается на набор средств, который является более широким, чем круг собственно авторских средств речевого самоопределения»⁷.

Несобственно-прямая речь позволяет отобразить индивидуализированный  облик героя не только в присущей ему системе оценок действительности, но и в характере речи. Таким  образом, несобственно-прямая речь является средством создания психологически достоверного портрета персонажа. Авторское  повествование свободно переходит  в слово персонажа, что позволяет  при сохранении формально-грамматического  единства повествования совместить в нем разносубъектные точки зрения. Несобственно-прямая речь служит средством диалогизации авторской речи, делает ее принципиально открытой другим точкам зрения, иным оценкам действительности.

1.3. Сочетание монологической  и диалогической речи в художественном  прозаическом тексте

Монолог (греч. monos – один и греч. logos – речь) – это форма речи (текста), развернутое высказывание одного лица. Монологический текст подается от первого лица или от лица стороннего наблюдателя; монологическим является и текст, поданный от лица неопределенного или безличностно.

Диалог (греч. dialogos) – форма речи, представляющая разговор двух или нескольких лиц. В последнем случае используется также термин полилог⁸. Диалогический текст обычно бывает представлен как сочетание реплик, принадлежащих разным лицам. Диалог существует и как самостоятельный публицистический или философский жанр – примером могут служить диалоги Платона. Диалог является основной формой речи в драматическом произведении, но и монологический текст включает в себя диалогические фрагменты.