Наследственное право

Правовые последствия  нарушения тайны завещания заключаются  в возможности завещателя потребовать компенсации морального вреда и использовать другие способы защиты гражданских прав (ч. 2 ст. 1123 ГК). Компенсация морального вреда, причиненного конкретному завещателю разглашением сведений о совершенных им завещаниях, производится в соответствии со ст. 151, 1099 - 1101 ГК. Если нарушитель тайны завещания одновременно распространил сведения, порочащие честь и достоинство завещателя и его наследников, потерпевшие вправе использовать средства защиты, предусмотренные на случай нарушения чести и достоинства, наряду с компенсацией морального вреда, причиненного нарушением тайны завещания. При этом следует учитывать, что право требовать компенсации морального вреда, причиненного нарушением тайны завещания, принадлежит исключительно самому завещателю и может быть осуществлено при жизни завещателя. Однако право защиты чести и достоинства завещателя, если они были задеты при разглашении сведений о его завещаниях, принадлежит заинтересованным лицам и после смерти завещателя.

Кроме компенсации  морального вреда, причиненного нарушением тайны завещания, завещатель вправе использовать другие способы защиты гражданских прав, однако в таких  случаях и пределах, которые вытекают из существа нарушенного права на конфиденциальность завещательных действий и характера последствий этого нарушения (п. 2 ст. 150 ГК). Поэтому далеко не всеми способами защиты гражданских прав, предусмотренными ст. 12 ГК, может воспользоваться завещатель. В частности, он вправе потребовать возмещения имущественного вреда, если таковой причинен в связи с ухудшением состояния здоровья, вызванного конфликтами на почве ставшего известным завещания и необходимостью нести расходы на лечение, либо возмещения денежных расходов, которые пришлось понести завещателю в целях улаживания конфликта на оплату неоднократных междугородных телефонных переговоров, поездок на легковом автотранспорте для личных объяснений и др.

В связи с  положениями ч. 2 ст. 1123 ГК следует подчеркнуть, что выбор способов защиты для случая нарушения тайны завещания определяется правовой сущностью и свойствами завещания, особенностями имущественных или неимущественных последствий такого нарушения. Исходя из этого, надо признать ошибочными утверждения о том, что в случае нарушения тайны завещания завещатель вправе потребовать восстановления положения, существовавшего до нарушения права, присуждения к исполнению обязанности в натуре, взыскания неустойки, прекращения или изменения правоотношений³³. Так, вряд ли возможно восстановить положение, существовавшее до нарушения тайны завещания, и заново сделать закрытыми, конфиденциальными разглашенные сведения, переставшие быть тайной и превратившиеся в доступную для заинтересованных и других информацию. Завещание не создает до открытия наследства новых правоотношений и не изменяет существующих, включая обязательственные, чтобы их можно было защищать посредством взыскания неустойки, принудительного изменения или прекращения правоотношений, присуждения к исполнению обязанности в натуре.

По сравнению  с дореволюционным наследственным законодательством (ст. 1010 Свода законов  Российской империи) ни в советском, ни в ныне действующем российском гражданском праве нет легального определения завещания. В то же время законодатель в ст. 1118 ГК указывает на особые свойства завещания, позволяющие вывести дефиницию данного юридического явления.

Завещание как  сделка и завещание как основание  наследования неотделимы одно от другого, выражая суть завещания как единого  правового явления. Сделка-завещание  совершается с целью стать  в будущем основанием наследования, т.е. вызвать правовые последствия в виде наследования в соответствии с волей завещателя, выраженной в установленной законом форме. Завещание как основание наследования отпадает, если сделка недействительна как совершенная в противоречии с требованиями закона. Итак, что же характеризует завещание как сделку?

Как мы уже отмечали, в законе указаны особые его свойства, которые заключаются в том, что, во-первых, завещание является сделкой  имущественного характера и должно содержать распоряжения об имуществе, принадлежащем завещателю; во-вторых, завещанием определяется судьба имущества на случай смерти; в-третьих, завещание является односторонней сделкой; в-четвертых, завещание является строго личным действием; в-пятых, завещание предназначено, чтобы создать права и обязанности после открытия наследства. Остановимся на данных характеристиках подробнее.

Распоряжения, сделанные лицом на случай смерти, признаются завещанием, если они имеют  имущественное содержание, хотя могут  сопровождаться и отдельными распоряжениями неимущественного характера. На это обращается внимание в литературе. Например, Д.И. Мейер, давая определение завещания, указывал, что "духовное завещание... есть удовлетворяющее известным законным условиям изъявление воли лица относительно судьбы его имущественных отношений в случае смерти"³⁴. Г.Ф. Шершеневич отмечал: "Завещание представляет собою... предсмертное распоряжение об имуществе". Аналогичным образом высказался и В.И. Синайский, говоря, что "не будут... завещанием советы, заветы и вообще поучения наследникам... ибо в этих случаях нет распоряжения имуществом"³⁵. Распоряжения, которые сделаны исключительно по поводу неимущественных отношений, завещанием не являются. Так, например, распоряжения о месте, способе захоронения (кремации или погребении), указания о предпочтениях при назначении определенного лица опекуном ребенка, остающегося сиротой, не являются завещанием. На это обращал внимание уже цитированный выше Г.Ф. Шершеневич, указывавший, что завещанием не может быть признан такой акт, которым распоряжения вовсе не касаются имущества, потому что закон смотрит на завещания как на способ приобретения прав на имущество.

Завещание является распоряжением об имуществе на случай смерти. Это означает, что завещание  до события смерти завещателя либо до объявления его умершим не вызывает никаких правовых последствий ни для самого завещателя, ни для лиц, упомянутых в завещании. Совершенное завещание не связывает ни имущественной свободы завещателя, ни его воли. Это - главное, что отличает завещание как сделку на случай смерти. Первоначально составленное завещание может быть изменено и отменено последующими завещаниями. Поскольку завещания не затрагивали имущественного положения завещателя при его жизни, они не случайно назывались духовными в статьях Свода законов.

В то же время  самая "необходимость" для завещания  действовать лишь после открытия наследства, т.е. в большинстве случаев  тогда, когда правоспособность завещателя прекращена, порождает надобность в  том, чтобы оно было (позволим себе такую метафору) "заряжено юридической энергией на будущее" - дабы оно могло быть юридически значимым фактом на случай смерти завещателя. В противном случае завещание не могло бы порождать тех правовых последствий, на которые было рассчитано³⁶.

Данный тезис подтверждается требованиями, которые предъявляются законом к личности завещателя и которые определяют законность завещания как сделки именно в момент его совершения, т.е. при жизни завещателя, а также правилами изменения или отмены завещания и др. Кроме того, завещание распространяет свое воздействие и на имущество, которого завещатель не имел в момент совершения завещания, но которое приобрел впоследствии, если иное не установлено завещанием. Даже если в дальнейшем психические свойства личности завещателя изменятся настолько и таким образом, что сделают невозможными новые акты завещаний или их отмену, это не помешает завещанию, составленному ранее, "при ясном уме и твердой памяти", сохранять свою действительность до и после открытия наследства.

Завещание может быть совершено только гражданином, обладающим в момент его совершения дееспособностью в полном объеме. Каждый гражданин вправе завещать свое имущество - согласно ст. 18 ГК такая возможность входит в содержание общей правоспособности граждан и в соответствии со ст. 22 ГК не может быть ограничена иначе, как в случаях и порядке, которые установлены законом. Необходимым условием реализации этой возможности закон признал наличие у завещателя полной дееспособности и закрепил соответствующее положение в ст. 1118 ГК. Завещательной правоспособностью не обладают граждане, не достигшие совершеннолетия (ст. 21 ГК), или ограниченные судом в дееспособности (ст. 30 ГК), или признанные судом недееспособными (ст. 29 ГК). Однако несовершеннолетние, которые приобрели дееспособность в полном объеме со времени вступления в брак (ст. 18 ГК) или эмансипации (ст. 27 ГК), вправе совершать завещания. Сохраняют юридическую силу завещания граждан, совершенные до признания их недееспособными или до ограничения их в дееспособности. С отменой судебных решений о признании гражданина недееспособным или об ограничении в дееспособности восстанавливается завещательная правоспособность.

Отсутствие  такого правила в прежнем законодательстве вызывало споры относительно завещательной  способности несовершеннолетних в возрасте старше 15 лет и совершеннолетних граждан, ограниченных в дееспособности вследствие злоупотребления спиртными напитками или наркотическими веществами³⁷. Теперь на законодательном уровне устранена основа для подобных дискуссий, однако в литературе все же нет единого мнения по данному вопросу.

В частности, авторы обращают внимание на то, что ограничение  дееспособности физического лица или  лишение его дееспособности всегда оформляются специальным актом, исходящим от публичной власти, - решением суда. Но на практике нельзя исключать случаи, когда завещание составляется лицом, хотя и дееспособным, но не могущим в полной мере осознавать характер своих действий и/или руководить ими³⁸. Доказывание подобных состояний психики отличается в судебной практике значительной сложностью. Состояние, когда лицо, совершающее завещание, не может понимать значение своих действий или руководить ими, может быть вызвано самыми разными факторами - психическим заболеванием, душевным волнением, шоком и т.п.

С учетом того, что закон позволяет совершать завещания лишь полностью дееспособным физическим лицам, на нотариуса (полагаем - и на иное должностное лицо, удостоверяющее завещание) возлагается обязанность проверить дееспособность того, кто обращается к нему с просьбой об удостоверении завещания. Примечательно, что констатацией такой обязанности нормативная регламентация соответствующей процедуры исчерпывается. Само собой разумеется, что по документам, предъявляемым нотариусу, последний определяет возраст завещателя (достиг ли он гражданского совершеннолетия) и может предполагать наличие у него полной дееспособности. В случае если с просьбой об удостоверении завещания обращается эмансипированный несовершеннолетний, нотариус, помимо прочего, должен затребовать у него либо свидетельство о браке, либо решение суда о признании его полностью дееспособным. В целом же приходится признать, что нотариус в настоящее время практически лишен возможности проверять дееспособность завещателей в строгом смысле слова - он, в частности, не наделен полномочиями по истребованию медицинских документов или назначению необходимых экспертиз, не имеет возможности проверить факт вынесения судом решения о полном или частичном ограничении дееспособности лица. Следовательно, традиционная для завещаний формула - "дееспособность завещателя проверена" - являет собой лишь констатацию презумпции, но не факта. И даже если у нотариуса возникают сомнения в дееспособности завещателя в силу того или иного его поведения, следует признать, что юридические основания для отказа в удостоверении завещания не имеют места, ибо отказ в совершении нотариального действия не может основываться на предположениях³⁹. Таким образом, подчеркнем еще раз, что завещатель на момент учинения завещания предполагается дееспособным, пока не установлено иное (выше мы сказали, что в удостоверении завещания нельзя отказать, основываясь на предположениях, но вынуждены утверждать - не без сожаления, что само удостоверение завещания основано именно на предположении о дееспособности завещателя).

Личный характер завещания означает, что оно совершается  исключительно путем прямого  и непосредственного волеизъявления самого завещателя, что продиктовано необходимостью закрепления в завещании  подлинной воли самого наследодателя. Кроме того, завещание как личная сделка не может быть совершена через представителя.

Эти и другие доводы, приведенные выше, и положения  о свойствах завещания обосновывают требование закона о совершении завещания  лишь одним гражданином и недопустимости составления одного завещания двумя и более гражданами, распоряжающимися каждый своим имуществом. Поскольку завещание нескольких лиц не будет носить характера взаимного назначения наследниками, постольку в подобной сделке не возникает необходимости. Однако если завещание двух или более граждан содержит распоряжения взаимного назначения друг друга наследниками, то оно утрачивает односторонний характер и превращается в договор, получивший название наследственного договора.

Прямое запрещение наследственного договора, которое  было известно Своду законов, обосновывалось тем, что невозможность последующего изменения либо отмены этого договора по воле одной из сторон противоречит свободе завещания. Этот довод не утратил своего значения для современного российского наследственного права.

В случае если бы наследство открылось на основании  наследственного договора (независимо от того, происходит ли это для каждого  взаимного наследника в его время  или по стечению обстоятельств - в  один общий для всех момент), акт  договорного завещания и акты принятия наследства каждым из переживших взаимных завещателей либо акт договорного завещания и акты непринятия наследства ввиду одновременной смерти всех взаимных завещателей-наследников оказываются несовместимыми в рамках единой многосторонней сделки, для возникновения правовых последствий которой необходимо согласованное волеизъявление всех участников одной сделки (ст. 154 ГК). Кроме того, недопустимость совершения общего завещания двумя или более гражданами вытекает из присущего завещанию личного характера акта завещательного распоряжения. В случае совершения завещания двумя или более гражданами завещание из акта личной воли одного лица превращается в акт общей воли нескольких лиц, и это препятствует свободному и независимому формированию и выражению воли завещателя. Другие убедительные доводы в пользу предусмотренного законом запрета совершения общего завещания двумя или более гражданами (наследственного договора) приводит Ю.К. Толстой⁴⁰.

Таким образом, наследственный договор противоречит принципам и сущности свободы  завещания, и сущности приобретения наследства и поэтому не может  быть признан в силу ст. 8 ГК самостоятельным основанием наследования наряду с основаниями наследования по завещанию и по закону.