Лекции по "Первобытному искусству"

   Отпечаток «руки»  – это промежуточная стадия  между изображением человека  и просто знаком. Это персонифицированный  символ человека. Необходимо отметить, что рисунки человеческой руки  встречаются очень часто на  протяжении длительного периода времени и на огромной территории. Вплоть до сегодняшних дней с помощью оттисков ладоней отмечают границы своих земель аборигены Австралии, в качестве оберега используют оттиск руки на стене своего жилища некоторые из племен бедуинов. Изображение руки – один из признаков самоидентификации человека, способ оставить свой след, обособить и определить собственное «Я», возможно, это один из первых способов, позволявших человеку палеолита выделиться из первобытного коллектива, ведавшего фактически всеми сторонами жизни людей. Это стремление к выражению своего «Я» является непременным условием для создания любого произведения искусства вплоть до сегодняшних дней.

   Еще одна гипотеза – «простого этапа» была введена в науку французским ученым Буше де Пертом (1788-1868) в XIX в. Она базируется на находках естественных антропоморфных,  зооморфных  камней. На  этой основе  им был сделан вывод,  что палеолитический человек сначала увидел в природных фигурах изображения,  подобные живым существам,  а затем начал дополнять и завершать естественные модели.

   Против этого предположения  говорит устоявшееся мнение о   довольно  низком интеллектуальном  уровне людей ориньяка, которые,  в таком случае,   не могли обладать абстрактным художественным мышлением, которое позволило бы им домыслить  и закончить природный фигурный камень.  Однако события последних лет ведут к пересмотру этой гипотезы. Исследователи склоняются к тому, что необходим углубленный анализ познавательных способностей ископаемых гоминид уже нижнего палеолита,  так как  их  графика свидетельствует о необычайно высоком уровне интеллекта предшественников человека современного типа.

   Тем не менее,  что касается теории Буше де  Перта, то для установления  связи природных фигурных камней  с предполагаемой деятельностью палеолитического человека они должны отвечать, по крайней мере, одному из следующих условий:

    а) нести на  себе хотя бы незначительные,  но бесспорные  признаки целенаправленной  обработки;

    б) входить в  определенную группу, говорящую  о том специальном отборе, которого не могла выполнить природа;

    в) находиться  в культурном слое, что свидетельствовало  бы о вероятности их преднамеренного приноса.

    Как правило,  ни одно из этих условий  не бывает  соблюдено, что позволяет  говорить о маловероятности данной теории.

    Еще два чрезвычайно  интересных предположения были  сделаны  А.Д. Столяром. Первое - гипотеза о происхождении искусства  путем использования «натурального  макета»,  то есть камня либо  выступа пещеры, которым придавалась  форма животного, при помощи шкуры, головы, конечностей последнего. Такая грубая скульптура постепенно грацилизировалась, переходила в барельефное изображение,  а впоследствии и в рисуночное.  Фактически первобытное искусство, согласно этой теории представляет собой систему из 4 последовательно сменявших друг друга моделей:

   1) увенчивание звериной  головой естественного  фигурного   объема;

   2) преднамеренное  создание из камней искусственной  основы для натурального символа;

   3) грубая лепка  подсобной основы из глины;

   4) достаточно выразительная  лепка «безголового» тела зверя,  накрывавшегося его шкурой и  завершавшегося натуральной головой.

   Таким образом,  А.Д. Столяр говорит о том,  что палеолитический человек  преодолевает зависимость от  «даров природы» (т.е. наличия естественных фигурных камней) и,  беря,  инициативу в свои руки,  приходит к искусству. В качестве критики теории «натурального макета» можно привести почти те же аргументы, которые касались гипотезы Буше де Перта: для того, чтобы увидеть в очертаниях камня какое-либо животное необходимо в немалой степени владеть абстрактным мышлением. Если таковое уже имеет место в искусстве палеолита (использование, например, природных неровностей поверхностей скалы при создании изображения), то наличие его при зарождении живописи – вопрос очень спорный. Ни в коей мере не стремясь представить человека древнего каменного века более примитивным, чем он был на самом деле, не стоит забывать о не так давно произошедших крупных изменениях в его мозге, которые и дали возможность генезиса и развития изобразительного творчества.

    А.Д. Столяр  не был первым исследователем, который предполагал, что скульптура  предшествовала живописи. Еще в  XIX веке такое предположение высказал французский ученый Э. Пьетт (1827-1906). Он предложил эволюцию форм искусства от круглой скульптуры через барельеф к гравюре и далее – к рисунку и живописи. Он считал, что гравировка – простая проекция формы на план – могла быть изобретена только в более позднее время по сравнению со скульптурой. 

    Стоит отметить, что при изучении вопроса о возникновении искусства проблема того, что возникло первым – живопись или скульптура, чаще всего опускается, хотя она и имеет немаловажное значение. Этот вопрос еще более усложняется тем фактом, что ответить на него совершенно твердо и однозначно практически невозможно. И все же, мы склоняемся во мнении, что первоначальным проявлением человеческого изобразительного творчества была скульптура. Рисунки, выполняемые красками, требовали достаточно серьезной предварительной подготовки – как правило, краситель не просто заимствовался из природы, но проходил определенную обработку – будь то прокаливание на костре либо растирание в порошок и смешивание со связующим раствором. Рисунок сложен, закончен, многоцветен и уже имеет вполне определенную, закрепившуюся за ним цель – это одна из деталей, формировавших палеолитическое святилище.

    Скульптура –  несколько иная материя. Человек  задолго до появления художественного  творчества уже умеет обращаться  с камнем и, скорее всего, глиной. Первые известные нам зачаточные проявления эстетического восприятия мы обнаруживаем не на стенах или потолках пещер, а на предметах обихода, камнях – вещах, включенных в повседневный жизненный уклад человека древнего каменного века. Тот факт, что самыми часто встречаемыми на территории Евразии произведениями искусства являются именно фигурки (в основном так называемые «венеры»)  говорит о  распространенности именно скульптурной традиции. В тех местах, где не было благоприятных природных условий для возникновения и развития пещерной живописи, (что может быть обусловлено, например, особенностями рельефа – отсутствием гор) главенствующее место занимает скульптура – мобильная, небольшая и вполне выразительная, хотя и менее зрелищная, нежели огромный и раскрашенный рисунок.

   Вторая теория, которую  А.Д. Столяр предлагает с многочисленными оговорками,  говорит о том,  что неандертальские медвежьи пещерные святилища (Драхенлох, Зальцофен, Регурду) являются в некоторой мере прототипами художественного творчества,  так как человек располагал там кости медведей, руководствуясь какими-то своими  эстетическими представлениями.

   Фактически, А. Столяр  поддерживает и развивает мысль,  высказанную  в начале XX в. А.А. Миллером. Она заключается в том, что первоначально изобразительная деятельность человека нижнего и верхнего палеолита еще не была искусством, так как основой ее еще не было художественное творчество, но эта основа послужила почвой для развития художественного творчества при переходе от «неискусства» к «искусству».

   «Мустьерцу уже было что изображать - пишет А.Д. Столяр, - и он, по-видимому, уже достаточно созрел для первых творческих попыток: достаточно развитая индустрия, специализированная охота, определенный резерв времени». 

 Такие пещеры, как Драхенлох, Вильдеманнлислох, Вильдкирхли, Петерсхелле содержат множество костей медведей,  принадлежавших до 1000 особей, что, несомненно, говорит о выборочности вида, останки которого приносили в эти труднодоступные места.   Достаточно неплохое состояние  черепов и прочих костей говорит о  быстром их накоплении в течение сравнительно небольшого периода времени. Тот факт, что в пещерах, как правило, отсутствуют культурные слои, означает то, что неандертальцы хотя и многократно посещали пещеры, но не жили в них.

   В Драхенлохе нашли  6 каменных ящиков,  заполненных  длинными костями медведей,  а  также череп,  обложенный камнями.  В Петерсхелле медвежьи кости   были  сложены  в нишу и  завалены камнями.  В пещере  Зальцофен 5 выставленных в нишах  черепов обложены камнями и  поставлены каждый отдельно на плиту, прикрытую тонким слоем угля. В недавно открытой пещере Шове обнаружен медвежий череп, поставленный на край каменной четырехугольной глыбы.

   На огромной территории  от Франции до Черноморского  побережья  Кавказа  разбросаны памятники, близкие по остеологическим материалам с вышеуказанными альпийскими комплексами. Во французском пещерном комплексе Эшеноз – ла Мелин были обнаружены кости более чем 800 медведей.  Подобные памятники зафиксированы в Германии (Картштейн),  Трансильвании (Покала, Игрит), на Украине (Нерубайское местонахождение, Ильинка); Хорватии (Ветерники); Венгрии (Ишталлошко).

    Геогpафически  пpеобладание  охоты  на медведя и медвежий кyльт в мyстьеpское вpемя огpаничены Центpальной Евpопой и южной половиной Восточной Евpопы (включая и Кавказ).  

    Древнейшими медвежьими  кладбищами, наводящими на мысль  о нарочитом, ритуальном захоронении  медвежьих черепов и лап, являются  мустьерские пещеры в Альпах, Северном Причерноморье и на Кавказе.

   Очевидно, что медведь был важнейшим,  но не единственным  предметом  более широкой по видовому  составу символической практики  неандертальца. «Медвежьи» пещеры  предлагают лишь одну,  хотя  и наиболее яркую сторону процесса,  тематически  отражающего весь тот состав фауны, который был объектом постоянного и активного восприятия палеолитического человека.

    Возможно, что   коллекции костей  иных  животных  нередко создавались под открытым  небом и оказались менее долговечными в силу  разрушающего воздействия  внешней среды (к примеру,  на Ильинской стоянке на Кубани были найдены подобные «художественные» выкладки с  костями  зубра,  но очень плохо сохранившиеся).

   Немалый труд, вложенный  в эти памятники не только  ничего не прибавлял  к источнику существования человека мустьерского времени,  а как раз вычитал нечто из них в ущерб ему,  но ведь и искусство не несет на себе утилитарного значения,  а в то же время требует от художника затрат времени и материалов.

    «Медвежьи» пещеры представляют особый вид постоянной общинной практики.  Неандерталец своим трудом создавал зримые символы и воспринимал их  в качестве условных и общепонятных,  иными словами он « изображал» зверя на доступном ему интеллектуальном и техническом уровне,  а  это значит,  что  в какой-то степени он был причастен и к изобразительному искусству. И, несмотря на то, что такое «искусство» должно все-таки ближе стоять к религиозным, нежели эстетическим представлениям, зачатки художественного творчества в действиях неандертальцев несомненны.

    Подобное предположение,  гораздо раньше А.Д. Столяра  было высказано С. Н. Замятниным. Он говорил о симметричных  выкладках камней, датированных  периодом существования неандертальцев. Эти немногие факты свидетельствовали о зарождении уже в мустьерскую эпоху … тех проявлений, которые, получив развитие с началом верхнепалеолитической эпохи, привели к возникновению изобразительного искусства. 

      Существуют и другие  доказательства этой теории: в  пещере Басуа (Италия) был обнаружен сталагмит, напоминающий своими очертаниями животное. Предполагают, что неандертальцы, собравшись в этом месте, бросали в него комьями глины. Испещренные ударами камней, копий глиняные или природные «скульптуры» должны были привести к успешному результату в реальной охоте, потому что исход ее был уже предуготован ритуальными действиями. В представлении первобытного человека такая взаимосвязь была вполне очевидна и несомненна. Один из известнейших этнографов своего времени, Д. Фрэзер писал: «анализируя принципы мышления, лежащие в основе магии,  мы обнаруживаем, что они сводятся к двум: первый принцип гласит, что сходное происходит от сходного, что следствие подобно своей причине; согласно второму принципу, предметы, которые однажды находились в длительном контакте или общении между собой, продолжают действовать друг на друга тогда, когда это общение прекратилось». Копье, успешно достигшее цели во время обряда было способно поразить и настоящего зверя.

   Хотелось  бы отметить, что при всей кажущейся несвязности таких действий и искусства  взаимоотношение все-таки существует. На раннем этапе человеческой истории все стороны его жизни были органически переплетены. Быт соотносился с магией, магия была неотделима от искусства. Существование обрядовых действий, связанных с костями животных или зооморфными предметами говорит о зарождении эстетического восприятия. Без эстетического не бывает искусства…и искусство, и эстетическое отношение сформировались не сразу, способности к условной передаче конкретно-чувственной или же абстрактной информации вынашивались в недрах первобытности длительное время. 

Тема  4 Искусство среднего палеолита

Сегодня искусство  палеолита  снова вызывает многочисленные споры в связи с новыми находками. Надо сказать, что в изучении первобытного искусства процесс накопления фактических данных, т.е. предметов материальной культуры далек не только от завершения, но и от достаточной полноты, тем более что определить объем этой «достаточности» непросто. Неожиданные открытия были сделаны в последнее время даже на юге Западной Европы, где уже более 100 лет ведутся регулярные и широкомасштабные научные изыскания на сравнительно небольшой территории. Здесь, за последние 10 лет, было найдено около 25 пещер с «доисторической» живописью: Фуэнто дель Салин, Ковасиелла, Эль Боску (Испания), Коске, Кюссак, Шове – Понт – д`Арк (Франция) и др.

   Исследование пещеры  Шове стало, наверное, самой большой  сенсацией и самым большим  скандалом после признания научными  кругами палеолитического искусства. Она была обнаружена в 1994 г. на юге Франции. Когда частицы древесного угля с ее стен были отправлены в лабораторию, в результате анализа изотопа углерода была получена дата в 30 тыс. лет, т. е. самое начало верхнего палеолита, в то время как по стилю рисунки скорее можно было отнести к «классическому» периоду мадлена (т.е. конца верхнего палеолита).