Менталитет и политическая культура римских граждан

Как уже говорилось, главным препятствием на пути установления режима единоличной власти было неприятие  римскими гражданами власти одного человека. Как это не парадоксально, но пути к изменению данных воззрений существовали еще с царских времен. Их проявление можно заметить в институте диктаторства. И Тацит, и Евтропий, и ряд других античных авторов²⁰⁴ утверждают, что диктатор избирался в чрезвычайных ситуациях, например при ведении военных действий и т.д. Другими словами, признавая все плюсы коллегиального управления, римляне не могли отрицать его пагубности в ситуациях, когда требовалось быстрое принятие решений. Т.е. подсознательно, римские граждане готовы были в критической ситуации благосклонно воспринять единоличную власть того, кто решиться взять на себя ответственность за разрешении кризиса. Злую шутку сыграло с римлянами и их стремление к внешнему виду в обход внутреннего содержания. Проще говоря, сохранения республиканских институтов и демагогическая пропаганда республики позволило большинству из них действительно поверить в ее восстановление.

Свою роль сыграли и гражданские войны. Экономическая разруха, голод, резкое сокращение численности населения, бесконечные репрессии – все  это вызывало в обществе упадничество и эсхатологические настроения. Шкуратов В.А. писал, что в момент кризиса для обществ характерно подсознательное ожидание некого «хозяина», способного остановить смуту. ²⁰⁵

Кроме того, к окончанию  гражданских войн почти не осталось людей, способных отстаивать политические идеалы республики. По замечанию Тацита, «внутри страны все было спокойно, те же неизменные наименования должностных лиц; кто был помоложе, родился после битвы при Акции, даже старики, и те большей частью — во время гражданских войн. Много ли еще оставалось тех, кто своими глазами видел республику?»²⁰⁶ Все это привело к тому, что «от общественных установлений старого времени нигде ничего не осталось. Забыв о еще недавнем всеобщем равенстве, все наперебой ловили приказания принцепса; настоящее не порождало опасений, покуда Август, во цвете лет, деятельно заботился о поддержании своей власти, целостности своей семьи и гражданского мира. Когда же в преклонном возрасте его начали томить недуги и телесные немощи и стал приближаться его конец, весьма многие опасались гражданской войны. Большинство, однако, на все лады разбирало тех, кто мог стать их властелином…»²⁰⁷ Т.е. к началу правления Октавиана и сенаторы, и рядовые граждане не возражали против его прихода к власти, а к концу его правления мысль о возвращении к прежним консульским выборам уже не пользовалась популярностью, хотя формально они еще проходили.

Все указанные условия  сформировали противоречивое политическое сознание, характерное для переломных эпох. Люди этого поколения восхищались республиканскими идеалами, но боялись к ним возвращаться. Они ждали перемен, окончания войн, восстановления былого могущества, стабильности развития. И они уже были подсознательно готовы передать власть в стране в одни руки, но сложившаяся система ценностей не могла трансформироваться так быстро, поэтому понадоби