Освободительные войны в странах Латинской Америки в контексте американской дипломатии в первой половине XIX в.

    После нескольких удач, Боливар был окончательно разбит при Ла-Пуерте (15 июня 1814 г.) и едва спасшись от плена, бежал в Картагену. Конгресс Новой Гренады (современная Колумбия) предоставил в его распоряжение небольшое войско, с помощью которого он атаковал Санта-Марту, но был разбит подоспевшими на помощь испанскими отрядами, под начальством генерала Морилльо (в марте 1815 г.) и должен был бежать сначала на Ямайку, а затем на Гаити⁴⁹.

    Эти поражения побудили лидеров освободительного движения внести коррективы в свои программно-целевые установки и включить в них требования, которые хотя бы частично отражали чаяния основной массы населения. Это касалось двух проблем: отмены рабства и наделения крестьян землей. Новая программа освободительного движения была сформулирована С. Боливаром в 1815 г. и стала достоянием гласности после того, как были опубликованы его знаменитые «Письма с Ямайки»⁵⁰. Декларировав, что новые власти в случае победы отменят рабство и дадут землю солдатам освободительной армии, Боливар обеспечил приток добровольцев в свои войска⁵¹.

    К 1815 г. испанская корона после восстановления власти Фердинанда VII удалось вновь установить свою власть на всей территории Латинской Америки, исключая Ла-Плату (испанская колония на территории современной Аргентины, получившая название от испанского слова «плата», т.е. серебро, т.к. здесь находились богатые серебряные рудники. Нынешнее название страны – Аргентина, так же происходит от латинского «аргентум» или серебро). С этой целью он использовал метод уступок и распространил на колонии либерально-демократическую Кадисскую конституцию 1812 г.⁵², принятую в Испании. Но все-таки популистские меры оставались неэффективными, и основной упор им был сделан на использование не испанской конституции, а на военные силы⁵³.

    В 1816 г. началась новая фаза вооруженной  борьбы латиноамериканцев с испанцами.

    Со  свойственным ему умением находить средства в самые критические минуты и благодаря своему организаторскому таланту, Боливар быстро составил новую армию и даже собрал флот, под начальством богатого голландского негоцианта (торговца) Бриона, снабдившего его деньгами и своими кораблями. 2 марта 1816 г. Брион разбил испанский флот и 3-го Боливар высадился на остров Маргариту⁵⁴.

    Национальное  собрание провозгласило Венесуэлу республикой "единой и нераздельной" (2-я Венесуэльская республика) и избрало Боливара президентом (7 марта 1816 г.), после чего он должен был снова отправится на Гаити за новой поддержкой и к концу года добрался до провинции Барселоны⁵⁵ (испанское генерал-капитанство на территории современной Венесуэлы, ныне – административный центр штата Ансоатеги республики Венесуэлы).

    После неудачной попытки собрать вокруг себя всех предводителей революции Пиара, Арисменди, Марино, Бермудеса, чтобы действовать по общему плану, Боливар при помощи Бриона овладел Ангостурой (в мае 1817 г.) и поднял против Испании всю Гвиану⁵⁶.

    Затем он велел арестовать Пиара и Мариино, к тому времени откровенно проявлявших сепаратистские настроения. Пиар был казнен 16 октября 1817 года⁵⁷. Столь энергичный образ действий остановил дальнейшее развитие анархии. По этому поводу Л. Сеа пишет: «Исходя из необходимости единства латиноамериканских народов, Боливар жестко принял меры против сепаратных настроений отдельных лидеров революции, оказавшихся довольно эффективными»⁵⁸.

    В феврале 1818 г., благодаря присылке из Лондона солдат, Боливар составил новую армию, но был разбит несколько раз испанским генералом Морилльо. Тогда он решился вступить в окончательную борьбу с испанцами, атаковал их на территории Новой Южной Гренады, где они сильно укрепились.

    15 февраля 1819 г., прежде чем предпринять этот поход, он созвал новый конгресс в Ангостуре (ныне в честь Симона Боливара город носит название Сьюдад-Боливар), на котором был утвержден президентом республики Колумбия⁵⁹. Затем Боливар провозгласил соединение Новой Гренады с Венесуэлой в одно государство, под именем "Республики единой и нераздельной Колумбии", после чего возвратился в Ангостуру, где приложил колоссальные усилия к тому, что бы добиться от конгресса признания союза обоих государств. В своей знаменитой «Речи в Ангостуре», ставшей шедевром мировой политической мысли, и вошедшей в золотой фонд классики ораторского искусства, Боливар убедительно доказывал исторические перспективы Великой Колумбии: «Я думаю о будущих поколениях, и мое воображение переносится в грядущие века: с их высоты, я с восхищением любуюсь процветанием, великолепием, жизнью этих обширных земель. Я зачарован этим видением, и мне кажется, что я вижу в самом сердце Вселенной наши земли, раскинувшиеся по просторному побережью среди двух океанов. Я верю, что эта область станет центром единения человеческой семьи…»⁶⁰. Конгресс внял доводам Боливара, союза обоих государств – Новой Гренады и Венесуэлы – был признан (это произошло 17 декабря 1819 г.)

    В 1819 году Симон Боливар, найдя необходимые  средства, усилил свою армию за счет европейских наемников-профессионалов, участников недавно закончившихся антинаполеоновских войн. В Ангостуре на территории Новой Гренады была создана военная база, где повстанцы проходили обучение⁶¹.

    После долгого и изнурительного перехода через Кордильеры, 10 июля 1819 г. Боливар вошел в Санта-Фэ и 7 августа внезапным ударом разгромил испанские войска под командованием полковника Баррейро, защищавших населенный пункт Бойака (Бояка). В том бою стороны имели примерно равные силы. Особенно отличился Британский легион Боливара, состоявший из ветеранов антинаполеоновских войн. Испанские войска были рассеяны и больше опасности из себя не представляли. Через три дня повстанческая армия, не встречая больше на своем пути организованного сопротивления, освободила столицу Новой Гренады город Боготу⁶².

    Но  ему потребовалось еще два  года, чтобы окончательно освободить территорию Венесуэлы от испанских  войск.

    Благодаря вспыхнувшей в 1820 г. революции в Испании, дело освобождения испанских колоний пошло очень быстро. Испанцы терпели одно поражение за другим. Боливар постепенно овладел Меридой, Трухильо, Санта-Мартой, и нанес решительное поражение испанцам при Карабобо 24 июня 1821 года. В тот день Симон Боливар командовал 8-тысячной армией колумбийских патриотов, ему противостоял королевский генерал де ла Торре с 5 тысячами испанцев. Колумбийцы нанесли такое тяжелое поражение противнику, что только 400 испанцев сумели добраться до близкого Пуэрто-Кабельо и укрыться там⁶³.

    На  этом Боливар не остановился. У него уже были далеко идущие планы. Испания  еще сохраняла господство на огромной территории Южной Америки (Современные государства Перу, Центральная Америка, Мексика, Южная оконечность Америки – Патагония, а так же Фолклендские острова; кроме того Бразилия к тому времени оставалась колонией Португалии).

    В 1822 году армия латиноамериканских повстанцев под командованием Боливара и Сукре освободила город Кито и одноименную провинцию, выиграв битву у горы Пичинча, где испанский генерал-губернатор Мельхиор Аймерич был вынужден капитулировать⁶⁴.

    Сам Боливар, к этому времени прозванный Освободителем, въехал в Кито на белом коне в мундире, расшитом золотом. Растроганные жители города буквально закидали его цветами.

    Кито  вошел в республиканский союз колумбийских провинций 22 мая 1822 г.

    В ноябре 1823 г. Паес овладел Пуэрто-Кабелло, и испанцы были изгнаны из территории Колумбии. В тоже время Боливар, уполномоченный национальным конгрессом, вступил в Перу, овладел Лимой 1 сентября 1823 г. и сделался её правителем (получил титул диктатора)⁶⁵.

    В 1824 г. испанцам удалось вновь захватить Лиму, но стремительная атака Боливара, вынудила их капитулировать⁶⁶.

    В битве при Аякучо 7 декабря 1825 г. генерал А. Сукре вновь одерживает блистательную победу над испанцами. 1 апреля 1825 г. соединенная 7-тысячная армия Боливара и генерала Сукре разгромила 10-тысячное испанское войско, во главе которого стоял испанский вице-король Хосе де ла Серна⁶⁷.

    В том же году на высокогорном плато Андского хребта развернулась великая битва при Хунине (географически данная область располагается в Нижнем Перу). Войска Боливара ломают сопротивление испанской армии. Это сражение предрешило окончательную победу солдат свободы над войсками испанского короля⁶⁸.

    Таким образом армия Симона Боливара освободила Перу.

    Освободив Перу, Боливар стал во главе образовавшейся на территории Восточного Перу независимой Республики Боливии, в 1825 г. названной так в его честь (позднее, с 1839 г. в честь генерала столица освобожденного Верхнего Перу стала именоваться Сукре)⁶⁹.

    Таким образом, вся страна объявлена была независимой и получила название Боливии, в честь освободителя. Капитуляция 11 августа 1826 г. отняла у испанцев их последнее владение – Каллао (генерал-капитанство на побережье Тихого океана в Восточном Перу)⁷⁰.

    По  окончании войны за независимость, Боливар стал заботиться об устройстве внутреннего управления. 25 мая 1826 г. он представил конгрессу в Лиме свой знаменитый Боливийский кодекс. Боливар задумал грандиозный проект: он хотел образовать под именем Южных Соединенных Штатов – единую огромную республику, в которую бы вошли Колумбия, Перу, Боливия, Ла-Плата и Чили.

    В это время он писал: «Немыслимо, хотя и заманчиво сделать весь Новый  Свет единой нацией. Все наши области  имеют одно происхождение, один язык, одну культуру, и, следовательно, должны иметь одно правительство»⁷¹.

    Леопольдо Сеа так характеризует устремления Боливара этого времени: «Мысль Боливара была направлена на создание не только американского, но и всемирного единства свободных наций, его осью ведется соединяющая две Америки Панама»⁷². 

    Таким образом, Боливар стремился объединить всю Южную Америку и создать Южноамериканские Соединенные Штаты. Для этого ему необходимо было стать единственным руководителем борьбы против испанцев. Эта борьба породила немало героев. Одним из них был Хосе де Сан Мартин. Пока Боливар вел военные действия на севере континента, Сан Мартин сражался за независимость Аргентины и Чили. Он был не менее популярен, чем Боливар, но придерживался других политических взглядов – конституционно-монархических⁷³. Союзники после победы легко могли превратиться в противников. Но этого не случилось. Вместо этого произошла встреча в Гуайякиле, в память о которой на набережной города воздвигнут монумент. О чем говорили два вождя, неизвестно. Это одна из тех загадок истории, которые вряд ли когда-нибудь будут разгаданы.

    Встреча происходила без свидетелей, и оба ее участника до конца жизни о ней никому не рассказывали⁷⁴. Известно лишь, что было достигнуто Гуайякильское соглашение и Сан Мартин навсегда отбыл во Францию, а Боливар продолжил борьбу за освобождение. Как указывает мексиканский историк Леопольдо Сеа, до сих пор эту встречу толкуют по-разному (такие современные историки как Антонио Рембледо, Жуан Круз Кошта, Виктор Альба, Артуро Ардао, Мариано Саласса). Одни говорят (в частности, Артуро Ардао), что Сан Мартин попал в западню и Боливар добился своего шантажом. Другие считают (в частности, Жуан Круз Кошта), что генерал был военным европейской выучки и растерялся в Америке, которую не смог понять. Третьи (как, например, сам Л. Сеа), расценивают его поступок как акт благородного отречения⁷⁵. В свое время поговаривали даже о секретном наказе какой-то масонской ложи, полученном Сан Мартином.

    22 июня Боливар созвал в Панаме континентальный конгресс из представителей всех этих государств. Боливар надеялся уговорить их создать целое сильное государство, но большинство жаждали лишь личной власти (например Франсиско Миранда, и даже Хосе де Сан – Мартин и генерал Сукре) и боялись, что Боливар станет диктатором и отнимает у них будущую власть⁷⁶.

    Так, предложения Боливара не встретили поддержки из-за сепаративных выступлений и во многом в виду противодействия США и Великобритании. Ни в Вашингтоне, ни в Лондоне не желали видеть в Латинской Америке сильное независимое государство. Сыграл свою роль и личный фактор – правление Симона Боливара было авторитарным, что отпугивало от него возможных политических союзников. Вскоре после того, как проект Боливара стал известен, его начали обвинять (в частности обвинения прозвучали из уст выдающегося деятеля освободительной войны Сервандо Тереса де Мьер, автора манифеста антиколониальной борьбы «Письма американца к испанцу») в желании создать империю под своей властью играть роль Наполеона⁷⁷.

    Колумбия  начала страдать от партийных раздоров: одни, с генералом Паэсом во главе, провозглашали автономию, другие хотели принять Боливийский кодекс. Боливар быстро прибыл сюда, принял на себя диктаторство и созвал на 2 марта 1828 г., в Оканье, национальное собрание с целью обсудить: "должна ли быть преобразована конституция государства"?

    Конгресс  не мог прийти к окончательным  результатам, и после нескольких шумных заседаний закрылся⁷⁸.

    Вскоре  после Панамского конгресса (1826 г.) Великая Колумбия распалась. В 1827 – 1828 годах власть Боливара была свергнута в Перу и Боливии, в последующие два года от Колумбии отделились Венесуэла и Эквадор. Сильным ударом для Боливара стало убийство его верного боевого соратника генерала Антонио де Сукре, в котором он видел своего достойного преемника⁷⁹.