Царский судебник

правила жизни в зависимости  от его общественного положения. В стихе

VI, 92 дается следующее перечисление  признаков дхармы: "Постоянство,

снисходительность, смирение, не-похище-ние, чистота, обуздание чувств,

благоразумие. знание Веды, справедливость и негневливость - образуют

дхарму, обладающую десятью признаками". Приведем также стих IV, 138:

"Надо говорить правду, говорить  приятное, не следует говорить

неприятную правду, не следует говорить приятную ложь - такова вечная

дхарма" ^. Выполнение этих общих  предписаний наряду с присущими  каждой

варне и означало выполнение дхармы. Итак, дхармащастра Ману-это

сборник таких предписаний члену  общества, исполнение которых считается

в соответствии с господствующей системой взглядов и религией

добродетелью. Дхармащастры были только основой законодательства, но

отнюдь не кодексами самих действующих  законов.

 

* Переведено у С. Д. Эльмановича  так: "Он должен говорить правду,

должен говорить приятное, он не должен говорить неприятной правды и не

должен говорить приятной лжи: таков  вечный закон".

 

В младших классах школы в  дореволюционной России преподавался "закон

божий"; вели этот предмет обычно священнослужители. На уроках детям

внушались правила морали, основанные на "священном писании". Многое из

того что осуждалось в "законе божьем", государственная власть считала

наказуемым деянием (убийство, кража, насилие, мошенничество и т. д.),

многое же осуждалось только с точки зрения "закона божьего", но не

считалось преступлением с точки  зрения действующего законодательства

(лживость, тщеславие,. скупость, пренебрежение  религиозными

обязанностями и т. д.). Нельзя утверждать, что "закон божий" и

древнеиндийская дхарма - одно и то же, но общее сходство имеется.

Вследствие этого дхармащастры и являются столь разнохарактерными  по

содержанию - они включают предписания  не только относительно

гражданского и уголовного законодательства, но и относительно

обязанностей членов различных вари, норм семейной жизни, культовые и

даже санитарно-гигиеническне предписания  и т. д.

 

Заглавие "Законы Ману", по-видимому, придется оставить,. несмотря на

его неточность: слишком уж прочно оно укоренилось. Но, надо надеяться,

оно не будет столь же неправильно ориентировать читателя, как прежде,

поскольку здесь дано разъяснеинс, а главное, раз оптатив не будет

переводиться; долженствованием. Читателю должно быть ясно, что это не

свод действующего законодательства, а только крайне тенденциозный

(хотя и весьма авторитетный) сборник поучений в добродетели,  да к тому

же и составленный только одной  из многочисленных брахманских школ,

изучавших ведийские тексты.

 

При редактировании перевода С. Д. Эльмановича  выяснялась необходимость

внести и некоторые стилистические изменения. Дхармащастры отличаются

лапидарностью. Характерно при этом широкое использование причастий  и

деепричастий: в санскрите они  вообще играют важную роль. К сожалению,

в переводе С. Д. Эльмановича вместо причастных и деепричастных

оборотов слишком часто употребляются придаточные предложения. Русский

язык по особенностям своего грамматического  строя дает значительные,

однако мало использованные переводчиком возможности точной передачи

литературного стиля подлинника.

 

Приведу только один пример. Стих IV, 101 переведен С. Д. Эльмановичем

так: "Тот, кто изучает, должен всегда избегать (чтения) в следующих

обстоятельствах, когда изучение Веды запрещено, и тот, кто обучает

учеников, согласно предписанному  правилу (должен поступать подобным

образом)". Между тем при переводе причастий, содержащихся в тексте, он

выглядит так: "Изучающий {сам] и  обучающий учеников, согласно

предписанному правилу, пусть избегает следующих [обстоятельств], не

допускающих чтения Веды".

 

В санскритском языке вообще и, в частности, в "Законах Ману" широко

используется пассивная глагольная форма. Не во всех случаях пассивная

форма подлинника может быть передана на русском языке, но иногда

переводчик без большой необходимости  переводил пассивный оборот

активным (например, III, 212; V, 147; VIII, 312; XI, 18 и др.).

 

В тех случаях, когда в "Законах  Ману" речь идет о культе или

религиозно-философских вопросах, ошибки, неточное употребление

терминов и т. п. встречаются  сравнительно редко. Что же касается

явлений хозяйственной или общественной жизни, то здесь исправления

пришлось делать чаще. По-видимому, это объясняется характерной  для

буржуазной исторической науки  недооценкой социальных и экономических

факторов в истории. Считалось, что небрежности в этой области  более

извинительны, чем в вопросах, касающихся религии, философии и т. д.

 

В результате переводчик, как это  и было принято в его время, различные

термины varna и jati перевел одним и  тем же сотовом "каста"; между  тем

они обозначали не тождественные, хотя и сходные общественные

институты. Современного читателя может  ввести в заблуждение перевод  в

стихе III, 77 термина a^rama словом "класс"; в VI, 87 упоминается даже

"класс домохозяев". Неправилен  перевод в стихе X, 59 duryoni как

"незаконнорожденный"; это слово  означало "имеющий низкое

происхождение", что ясно и по контексту. Слово dvijati, которое в

большинстве случаев правильно  передается как "дваждырожденный", иногда

(например, II, 108) переводится словом "ариец". Переводчик имеет право

думать, что это одно и то же, но не имеет права переводить

произвольно.

 

Стих VI, 45 переводчик дал в следующем  виде: "Он не должен желать

умереть, он не должен желать жить; он должен' ждать [своего

назначенного] часа, как раб [ждет] уплаты своего жалованья". О том,

что не следует переводить оптатив долженствованием, уже говорилось. В

данном случае привлекает внимание другое. По смыслу перевода

оказывается, что' раб получает жалованье (nirve^a). Однако в тексте

стоит слово bhrtaka, что значит "слуга". Легко понять, как это меняет

смысл стиха и к каким недоразумениям может привести.

 

В стихе VII, 24 мы читаем: "Все касты  испортились бы [от смешения],

все преграды рушились бы и все  люди пришли бы в ярость [один против

другого] вследствие ошибок относительно наказания". Я уже упоминал о

том, что не следует употреблять термин "каста" в равной степени для

перевода двух санскритских терминов varna и jati (в этом случае в

подлиннике дается термин varna); поэтому  обращаю внимание только на.

конъектуру "один против другого". Введение ее явно искажает общий

смысл, потому что общественное явление  объясняется как вопрос личных

отношений; выражение же в подлиннике ясно и не требует конъектур:

sarvalokaprakopa - "возмущение (или "восстание". -Г. И.) всего

народа". Общий контекст и особенно непосредственно следующий стих

(даже и в том виде, как он  переведен самим С. Д. Эльмановичем)

позволяют думать, что речь идет именно об общественных потрясениях ".

 

* У Г. Бюлера конъектура основана, по-видимому, на толковании:

Нараяной слова prakopa как anyonyavaira. С. Д. Эльманович некритически

следует Бюлеру.

 

Совершенно непонятно, зачем переводчику  понадобилось добавлять в стихе

IV, 159 в скобках конъектуру "успех", которая искажает смысл стиха,

имеющего принципиальное значение: "Он должен тщательно избегать

всякого дела, [успех]" которого зависит от других; но он должен

ревностно приниматься за то, [исполнение] чего зависит от него

самого". Между тем стих нетруден для перевода и не требует конъектур:

"Надо тщательно избегать  всякого дела, зависящего от чужой  воли, но,

что зависит от своей воли, надо исполнять ревностно". Судя по переводу

С. Д. Эльмановича, составители сборника по неизвестной причине

возражают против коллективных усилий в труде, на самом же деле речь

идет о желательности сохранения экономической независимости. Это

показывает и следующий стих ("Все, зависящее от чужой воли, - зло,

зависящее от своей воли - благо; необходимо знать это краткое

определение блага и зла"), переведенный и С. Д. Эльмановичем в

основном правильно.

 

Имеются и прямые ошибки в переводе. Приведу только некоторые. Так,

слово tvac в IV, 221 С. Д. Эльманович перевел  как "водка", хотя оно

означает "кожа". В VIII, 297 слово panca^at переведено как "пятьсот",

хотя оно означает "пятьдесят". В VIII, 326 слово sutra переведено как

"волокно". тогда как это - "пряжа". В стихе X, 45 слово bahu

переведено как "мышцы", хотя это, конечно, "рука"; кстати, в 1, 87,

где говорится о сотворении четырех  варн и употребляется то же

выражение (mukhabahurupajjanam - "рожденных  от уст, рук, бедер и

ступней"), перевод слова bahu дан верно. В VIII, 303 слово daksina

("жертвенный дар") переведено  как "жертвенный огонь". В  III, 142vaptar

("сеятель") переведено словом "домохозяин". В III. 158 garada

("отравитель") переведено как  "арестант". В V, 100 dvijottama неудачно

переведено "дваждырожденнейший", тогда как надо перевести "лучший из

дваждырожденных" (обычный эпитет брахмана). Подобного рода примеров

можно привести множество; в одной  только главе VIII можно указать,

кроме ранее упомянутых, стихи 195, 202, 221, 222, 229, 281, 294, 313,

349, 365, 388, 398, 408.

 

В некоторых случаях пропущены  отдельные слова. Иногда это не меняет

существенным образом смысла, но иногда меняет. Так, стих V, 33

разрешает есть мясо лишь по определенным правилам, но имеется

оговорка, что это не касается исключительных случаев; однако слово

anapadi ("за исключением крайних  обстоятельств") оказалось опущенным

при переводе. В стихе VIII, 121 опущено  слово ^ate ("сто"); вместо

штрафа в две сотни пан  получился штраф в две паны. В том же стихе

paiam переведено как "средний", тогда как это значит "высший". В стихе

IX, 139 не переведено слово amutra, подчеркивающее, что речь идет  о

посмертном спасении человека, в XI, 78 trir - "трижды", в XI, 181

samvatsarena - "в течение года". Каждый  из этих пропусков существенно

меняет смысл.

 

Основным недостатком перевода С. Д. Эльмановича следует считать

слишком близкое следование английскому  переводу Г. Бюлера. Каждому,

кто сверит оба перевода, это неизбежно  бросится в глаза. Все

толкования терминов, особенности оборотов, конъектуры в скобках и без

них принадлежат Бюлеру. Иногда создается  впечатление, что С. Д.

Эльманович переводил скорее Бюлера, чем санскритский текст. В

подтверждение этого можно привести следующие примеры. Стих II, 21

таков: "Та страна, которая [находится] между Химаватом и Виндхьей, к

востоку от Винащаны (pragvina^anad) и к  западу от Праяги (pratyageva

prayagacca), называется Мадхьядещей". У Бюлера переведено: "...to the

east ot Prayaga and to the west of Vina^ana...", что  противоречит не

только тексту, но и здравому смыслу, ибо Винащана находилась западнее

Праяги. Имея перед собой текст  подлинника и перевод Г. Бюлера, можно

легко обнаружить погрешность. Однако С. Д. Эльманович сделал такую же

ошибку еще раз; это тем более  говорит не в его пользу, что  в

"Additions and corrections" (стр. 613) Г. Бюлер  эту свою ошибку

отмечает. В стихе II, 70 слово udanmukhah ("с лицом, обращенным к

северу") Г. Бюлер не перевел; не перевел его и С. Д. Эльманович. В II,

146 оба пропустили слово viprasya ("брахмана"). В переводе стиха  XI,

133 Г. Бюлер упоминает "сто  йоджан", основываясь, по-видимому, на

комментарии Медхатитхи; С. Д. Эльманович, который не пользовался

комментариями, тоже указывает сто йоджан, тогда как в тексте говорится

об одной йоджане. К IX, 326 у Бюлера дается ссылка на X. 77-78; она не

точна - надо было указать X, 78-79; и эта  же ошибка допущена С. Д.

Эльмановичем.

 

"Законы Ману"-источник сложный,  трудный для понимания. К сожалению,

комментарии к старому изданию  перевода очень скудны; их пришлось

значительно расширить. Места, к которым  даны примечания, отмечены

звездочками. Составлены также указатели.

 

Конъектуры даны в квадратных скобках. В круглых скобках приводится

транскрипция терминов и особенно важных слов.

 

Г. ф. Ильин

 

                             ЗАКОНЫ МАНУ

 

                               ГЛАВА I

 

[1. Почтив самосущего Брахму, наделенного  неизмеримым блеском, я

изложу различные дхармы, объявленные  Ману]*

 

1. Великие риши, приблизившись к  Ману*, сидевшему углубившись в  себя,

почтив его должным образом, сказали такую речь:

 

2. "О божественный! Благоволи  сказать нам точно и в должном  порядке

дхармы* всех [четырех] варн и имеющих  смешанное происхождение! *.

 

3. Ибо ты. Владыка, один знаешь  истинный смысл обрядов всего

непостижимого, неизмеримого предписания * Самосущего".

 

4. Он, обладающий неизмеримым могуществом,  так спрошенный теми,

обладающими великой душой, должным  образом почтив всех тех великих

риши, ответил так: "Да будет выслушано!

 

5. Этот [мир] неведомый, неопределимый,  недоступный для разума,

непознаваемый, как бы совершенно погруженный в сон, был тьмой *.

 

6. Тогда божественный Самосущий  невидимый, [но] делающий [все] это  -

великие элементы * и прочее - видимым, проявляющий энергию, появился,