Лекции по "Средневековью и Возрождению"

1.Загальна характеристика літератури Середніх віків у контексті історії західноєвропейської літератури. Фактори, що сприяли формуванню середньовічної літератури.

Саме тому, що європейське Середньовіччя стало епохою створення сучасних народностей та держав, закладення початків сучасної нам поезії та живопису, відлиття в особливі, осмислені  й одухотворені форми архітектури, виникнення понять та відношень, якими і в яких ми живемо і тепер, саме тому воно постає для сучасних людей близькою, так би мовити, епохою, викликає до себе великий дослідницький інтерес, зумовлюючи детальне своє вивчення.   У  цьому сенсі  є актуальними  слова  відомого історика Л. Ранке про те, що люди ХІХ ст., що звернулися до ретельного вивчення Середньовіччя, відкрили у ньому не один із кращих коренів своєї власної природи. “Ми глибоко переконані у тому, - продовжує він, - що сучасний нам світ не може бути зрозумілим без дослідження тих часів”. Поглиблене вивчення моральнісного буття Середньовіччя, особливостей світосприйняття та світорозуміння середньовічної людини, її моральних пошуків та духовних потреб, що виникали на фоні грандіозних соціально-політичних трансформацій, дасть змогу проникнути в суть багатьох моральнісних проблем сучасності, пов’язаних із ситуацією, коли в умовах соціальних катаклізмів людина відчуває себе загубленою й самітньою, коли єдиним виходом для неї постає відхід у лоно релігії. Іншими словами, більшість проблем, що виникли в епоху Середньовіччя, не такі вже й далекі людям сьогодення. Жива практика культури є значно багатшою від суто релігійної регламентації життя і світогляду  людини, вивчення її виявляє, що феномен моралі взагалі, і мораль Середньовіччя зокрема, не вичерпується лише ідеологією християнства, а є багатоманітним духовним і культурним явищем, котре виходить за межі релігійного обгрунтування канонів і принципів людської поведінки; релігія виявляється такою, що що не охоплює повністю духовні засади суспільства. Своєрідна теоретична “експертиза”  культури, релігії і моралі Середньовіччя дасть змогу глибше зрозуміти закономірності взаємовідношення релігії і моралі, а також усвідомити, що релігія не є “панацеєю” від моральних вад сучасності.

2.Роль античної культури і літератури у становленні середньовічної літератури.

Грецька Література виросла на основі найбагатшої народної творчості, на основі міфології. А міфологія, у свою чергу, виникла в ту епоху, коли греки жили ще общинно — родовим ладом і усім світом здавався їм величезною громадою. Стародавній грек одушевляв всю природу. За допомогою своєї багатої уяви він найчастіше представляв неї у вигадливому й надзвичайному художньому образах. Більше того, М. Горький відзначав, що «у створених цілим поколінням міфах знайшла своє відбиття все трудове життя древньої людини, мрії про кращу частку». Люди придумували собі помічників і захисників, таких, як Прометей і Геракл. Всесвітньо прославлені трагіки — Эсхил, Софокл, Еврипид, які жили в п’ятому столітті до нашої ери, у своїх добутках торкнули питання, які багато століть продовжували мучити людей. Наприклад: що управляє людським життям? Є чи на землі справедливість і чи оправданны страждання людини? Мені здається, древня трагедія піднімала людей, народжуючи замилування мужністю й стійкістю героя, його правотою в боротьбі проти своїх ворогів. І, звичайно ж, це було відбиття життя, більше усвідомлене й високе. Що стосується римської літератури, то в перші століття вона була дуже схожа на грецьку. Пізніше римське мистецтво нарешті знайшло свою щиру особу, що показувало безцільність життя, попереджало про лиха індивідуалізму

3.Середньлвічна картина світу (Бог та людина, часово-просторові структури, людина у соціумі). Система освіти, мистецтво та філософія у Середні віки.

В епоху Середньовіччя неписьменні люди сприймали світ не так, як освічені. Вони покладалися на чутки, засвоювали знання з | розповідей старійшин роду, легенд і переказів. Іноді їм було важко відрізнити правду від домислів і байок. Про інші країни відомо було небагато. Рідко хто бував за межами свого села чи міста. Розповіді купців і прочан про те, що вони бачили в далеких країнах, обростали вигадками й прикрашалися фантазією. Знання багатьох людей про світ не сягали далі рідних обширів, які було видно з найвищої споруди — дзвіниці місцевої церкви. Знати точний час для них не було необхідності, а хвилину як частину години взагалі ніхто не брав до уваги. До XIII-XIV ст. за ясної днини користувалися сонячним годинником. Тільки в монастирях і в будинках знаті можна було побачити водяні та піщані годинники, однак вони були швидше іграшкою, ніж приладом для вимірювання часу. Час визначали за розташуванням сонця, швидкістю згорання смолоскипа або свічки. Для більшості людей головним показником часу був церковний дзвін, який закликав до молитви.

Середньові́чну систему осві́ти запозичено в античності, але її збагатили, пристосували до нових умов. Шкільна освіта будувалася на «семи вільних мистецтвах». Викладання велося латиною, у XIV столітті відбувається перехід на національні мови. Вікові особливості дітей не враховувалися. Читати в школі вчилися за Біблією. Відомості часто були фантастичними. З розвитком міської культури кафедральні школи перетворювалися на університети. Університетські випускники мали право викладання в будь-якій школі. Університет поділявся на факультети. Революцію у викладанні здійснило книгодрукування. До ХІІ століття книги зберігалися переважно у монастирських і кафедральних бібліотеках. Перші публічні бібліотеки відкрилися в XV столітті у великих містах.

Мистецтво раннього Середньовіччя несе відбиток перехідності, в ньому змішані язичницькі та християнські мотиви. З утратою античних досягнень головну роль отримало декоративно-ужиткове мистецтво, а пізніше — архітектура. Про формування певного художнього стилю можна говорити приблизно з 10 століття. Тоді вже виразно проступала особливість середньовічного мистецтва — провідна роль у ньому належить архітектурі. Саме вона відображає основні естетичні ідеї, диктує вигляд малярство, скульптури, є основою синтезу мистецтв.

Середньовічна філософія мала інші завдання і цілі, ніж антична, вона невіддільна в епоху патристики від історії християнської догматики, а схоластичний період являє собою спробу примирення католицької догми з філософією. Схоластика починається з Йоана Скотта Еріугени (9 століття) і найбільш повно представлена Фомою Аквінським (13 століття). З Йоана Ерігени переривається зв'язок західної думки зі Сходом, з Фомою Аквінським знову з'являється знайомство з усіма творами Аристотеля. Головний недолік середньовічної філософії — відсутність природознавства[1] і виняткове панування абстрактних, переважно теологічних інтересів.

4.Періодизація літератури у Середні віки.

Поділ європейської середньовічної літератури на періоди визначається етапами суспільного розвитку народів у цей час. Вирізняються два великих періоди:

-раннє Середньовіччя — період літератури розкладу родового ладу (від 5 століття до 9-10 століття);

-зріле Середньовіччя — період  літератури розвинутого феодалізму (від 9-10 століття до 15 століття).

5. Літ-ра раннього  Середньовіччя. Англосаксонський, германо-скандинавський  і кельтський епос.

«Англосаксонской» называется литература на англосаксонском (или древнеанглийском) языке, которая возникла в среде германских племен, переселившихся в Британию. Переселение этих племен (англов, саксов, ютов) с континента (из прибрежных областей южной Ютландии, Фрисландии и северной Германии) в Британию, сопровождавшееся ожесточенной борьбой с кельтским населением острова, началось в середине V в. и завершилось примерно через два столетия; однако уже к середине VI в. англосаксами был занят весь юг, центр и северо-восток нынешней Англии. С момента завоевания началось самостоятельное развитие политического и общественного быта, культуры и языка англосаксов, стоявшее в теснейшей зависимости от новых условий их исторического существования, и прежде всего от общего процесса феодализации и христианизации англосаксонского общества. 
На исходе VI столетия англосаксы не имели еще письменной литературы. Тем большее значение в ранние века англосаксонской истории имела устная словесность. Мы имеем много свидетельств о существовании у англосаксов богатой песенной традиции. Среди различных племен распространены были песни, связанные с языческим религиозным культом, магические заговорные формулы и заклинания, первоначально имевшие метрический характер, а также песни свадебные, застольные, рабочие, военные, погребальные плачи и т. д. Со всеми подобными произведениями, прочно вошедшими в быт англосаксов, христианская церковь вела долгую и безуспешную борьбу. 
Особой популярностью пользовалась устная эпическая поэзия, следы которой сохранились в географических названиях и в позднейших литературных памятниках. 
Искусство слагать песни и исполнять их в сопровождении музыкальных инструментов пользовалось у англосаксов большим почетом. Искусный певец, по-видимому, рано получил у англосаксов профессиональный облик. Наряду с певцами-музыкантами народного типа («глеоманами») на ранней стадии англосаксонской культуры встречается также профессиональный дружинный певец («скоп»), выделившийся из состава дружинников. Он был хранителем исторического предания рода, племени, княжеской дружины, близко стоял к королевской или вообще знатной семье и получал щедрые дары. Такой певец изображается в ряде произведений англосаксонской поэзии. 
Один из наиболее ранних памятников этого рода — «Видсид» (т. е. «Многостранствовав-ший») — рассказывает о таком странствующем певце, «объехавшем много дружин и народов», и упоминает о его песенном репертуаре, вращающемся в круге сказаний континентально-германских эпических циклов. 
Самым значительным произведением англосаксонской поэзии является «Поэма о Беовульфе». Это произведение, в основе которого, вероятно, лежат древние эпические песни, дошло до нас в более или менее полном виде в единственной рукописи, написанной в начале X в. Поэма (объем около 3000 стихов) распадается на две части, связанные между собой лишь личностью главного героя Беовульфа. Развитие основной темы прерывается рядом вставных эпизодов в обеих частях; эти эпизоды имеют, однако, важное значение для выяснения происхождения поэмы, времени ее возникновения и т. д. 
Вместо вступления рассказывается о легендарном родоначальнике датских королей Скильде Скефинге, который в младенчестве чудесным образом приплыл к берегам Дании в ладье, полной сокровищ, затем он вырос, стал королем и долго и счастливо правил страной; счастливо правили и его потомки. Правнук Скильда, король Хротгар, был удачлив в войнах и скопил большие богатства. Он воздвиг обширную, богато изукрашенную палату для пиров со своей дружиной — «Хеорот», т. е. палату оленя (так как она, вероятно, украшена была оленьими рогами). Недолго длилось веселье в этой палате. Вскоре каждую ночь стал появляться в Хеороте Грендель, страшное чудовище, 
жившее в соседнем приморском «болоте». Он увлекал за собой и пожирал десятки лучших хротгарр-вых дружинников. Никто не мог отвратить беду. Палата опустела, пиры прекратились, датчанами овладела великая скорбь. Весть о чудовище достигла земли геатов (скандинавское племя гаутов, населявшее южные области Швеции). Услышал об этом и Беовульф, храбрейший из витязей короля геатов Хигелака, велел снарядить корабль.и отправился на помощь датчанам вместе с четырнадцатью лучшими воинами. В первую же ночь их пребывания в гостях у Хротгара произошла страшная битва между Беовульфом и Гренделем. Грендель явился в Хеорот в полуночный час, подкрался к геа-там, схватил одного из них, разорвал пополам, раздробил его кости, стал сосать кровь его из жил и глотать мясо огромными кусками. Не успел он потянуться за другим, как схватила его могучая в своих наиболее существенных чертах создана была еще до принятия англосаксами христианства или даже до их переселения в Британию и что в основе ее лежат подвергшиеся впоследствии обработке более краткие героические песни. В настоящее время сложение поэмы принято относить не раньше чем к началу VIII в. и она рассматривается как книжный эпос, написанный христианским клириком; это, впрочем, не исключает предположений о разнообразных первоисточниках поэмы, в числе которых, вероятнее всего, были также и устные героические песни. 
Центральные эпизоды первой части поэмы — о битвах Беовульфа с Гренделем и его матерью — имеют ряд параллелей в народных сказках, а также в исландских сагах; рассказ второй части о битве Беовульфа с огнедышащим драконом представляет аналогии с другими германскими сказаниями. Существенно также, что Беовульф не англосаксонский герой; действие поэмы не приурочено к Англии и происходит в первой части в Дании или Зеландии, во второй — в южной Швеции. Беовульф — личность не историческая, но в поэме можно найти отголоски действительных исторических событий — распрей и войн северогерманских народов между собой или с их западногерманскими соседями, правда, в виде кратких эпизодов или даже только случайных намеков. Так, в короле геатов Хигелаке усматривают сходство с датским королем Хохилайком, о походе которого против франков (515) упоминается в хронике Григория Тур-ского. Историко-географическая номенклатура в «Беовульфе» скорее всего указывает на то, что обработанные в поэме сказания могли сложиться в первой половине VI в. в области, лежавшей к северу от континентальной родины племени англов. 
Однако в дошедшем до нас виде поэма о Беовульфе уже значительно отклонилась от этой своей предполагаемой основы и по всем данным свидетельствует не об одной, а о нескольких ступенях ее литературной обработки. В дошедшей до нас редакции поэма несет на себе следы довольно значительных изменений христианского книжника, который выбросил имена языческих богов рука Беовульфа и началась между ними борьба. Напрасно Грендель пытался вырваться: жилы в плече его порвались, лопнули кожа и мясо, кости выскочили из суставов, вся рука Гренделя осталась у Беовульфа. Смертельно раненное повлеклось чудовище издыхать в свои болотные топи. На другой день Хротгар устраивает богатый пир в честь победителя и щедро одаривает Беовульфа. 
Мстительницей за убитого Гренделя в следующую ночь является мать чудовища, которая вновь наносит ущерб дружине Хротгара, пока Беовульф с товарищами отдыхает в других покоях. Наутро Беовульф совершает свой второй подвиг: он спускается в страшную водяную бездну и убивает мать Гренделя тем чудодейственным мечом («издельем великанов»), который висел в ее водных покоях, тем же мечом отрубает он голову Гренделю и хочет унести оружие в память битвы: но меч, как лед, тает в его руках до самой рукоятки. Хротгар устраивает новый великий пир и еще более щедрыми дарами награждает Беовульфа, провожая его на родину. Овеянный славой возвращается Беовульф к королю Хигелаку. 
 
Во второй части поэмы Беовульф представлен уже стариком. После гибели в бою Хигелака и его сына он мирно царствует над геатами на протяжении пятидесяти зим, но когда в его землях появляется страшный огнедышащий дракон, Беовульф решает убить его в единоборстве. Беовульф поражает дракона, но и сам умирает от ядовитых ранений; перед смертью он прощается с дружиной и устанавливает распорядок своих похорон. Торжественно сжигают его тело на костре, над пеплом воздвигают высокий могильный холм, вокруг которого двенадцать могучих витязей поют славу погибшему вождю. 
«Поэма о Беовульфе» отличается чрезвычайно сложным составом. В том виде, в каком она дошла до нас в единственной рукописи, она, несомненно, является памятником позднего происхождения. Однако в основе сохранившейся письменной редакции, вероятно, лежат более древние редакции одного или нескольких сказаний, восходящие, по-видимому, к народно-песенному преданию. Отсюда и все трудности анализа и датировки поэмы, и серьезные разногласия среди ее исследователей. Ученые старой школы рассматривали «Беовульф» как единственный в своем роде англосаксонский памятник, свидетельствующий о богатой эпической традиции языческих поэм, уничтоженной нетерпимым отношением к ней христианской церкви. Ранние исследователи полагали, что поэма и слишком явные намеки на германскую мифологию, а также сделал ряд вставок, легко различимых в произведении, имеющем в общем дохристианский характер. Этот редактор поэмы называет Гренделя потомком Каина, морских чудовищ — исчадием ада, сожалеет о язычестве датского короля; в различных местах поэмы упоминаются имена Авеля, Ноя, библейское предание о потопе и т. д. Даже сам Беовульф превращен в своего рода христианского святого, змееборца, который жертвует своей жизнью для того, чтобы избавить страну от огнедышащего дракона, и произносит чисто христианские наставления. Вмешательством того же книжника следует объяснить некоторые черты близости «Беовульфа» к античной литературе (например, к «Энеиде» Вергилия). Поэму отличает весьма изысканная литературная техника. Как и все произведения англосаксонской поэзии, она написана древнегерманским аллитерационным стихом, отличающимся, однако, особой изощренностью и обилием книжно-поэтических приемов (нанизывание синонимов, метафор, косвенная речь вместо прямой и т. д.).

6. Збірки «Молодша Едда» та «Старша Едда»як викладення германо-скандинавської теогонії та космогонії.

Младшая Эдда, Сноррова Эдда, Эдда в Прозе или просто Эдда — произведение средневекового исландского писателя СнорриСтурлусона, написанное в 1222—1225 годах и задуманное как учебник скальдической поэзии. Состоит из четырех частей, содержащих большое количество цитат из древних поэм, основанных на сюжетах из германо-скандинавской мифологии.

Начинается Эдда с эвгемеристического пролога и трех отдельных книг: Gylfaginning (ок. 20'000 слов), Skáldskaparmál (ок. 50'000 слов) и Háttatal (ок. 20'000 слов). Эдда сохранилась в семи различных манускриптах, датируемых от 1300 до 1600 года, с независимым друг от друга текстовым содержанием.

Целью произведения было донести до современных Снорри читателей всю утонченность аллитерационных стихов и уловить значения слов, скрытых под множеством кеннингов.

Изначально Младшая Эдда была известна просто как Эдда, но позже получила свое название, чтобы отличать ее от Старшей Эдды. Со Старшей Эддой Младшую связывает множество стихов, цитируемых обеими.

Старшая Эдда, Эдда Сэмунда, Песенная Эдда — сборник древнеисландских песен о богах и героях скандинавской мифологии и историй. Легенда приписывает авторство исландскому ученому Сэмунду Мудрому. Однако нет сомнений в том, что песни возникли намного раньше и в течение столетий передавались в устной традиции. Некоторые из них восходят к южногерманским прототипам. Свидетельство их архаичности, пишет А. Я. Гуревич, в том, что песни не развертываются в широкую эпопею, как это происходит с произведениями англосаксонского и германского эпоса. Несомненно и то, что до нас дошли не все песни, те же, которые сохранились — появились в разные периоды истории, а впоследствии некоторые из них испытали на себе христианское воздействие.

«Старшая Эдда» — одна из форм древнего эпоса. В песнях излагаются судьбы богов и героев, их слова и поступки. В жанровом отношении песни представляют собой прорицания, изречения, мифологические действа и чистые повествования. Некоторые из них повторяют сюжеты друг друга или отсылают к сюжетам, которые разрабатываются в других песнях. Поэтому изолированное чтение одной из них, порой, затрудняет понимание современного читателя. Автором (или авторами) используются многочисленныекеннинги. Между тем, язык «Эдды» скорее прост, чем вычурен.

Некоторые исследователи находят в песнях отголоски истории. Например, считается, что в сюжете поездки братьев Гуннара и Хёгни к Атли просматривается история столкновения бургундов и гуннов, а в конунге Ёрмунрекке видится остготский король Германарих (Эрманарих). Вместе с тем эти персонажи практически полностью утратили с историей какую бы то ни было связь.

Исследователи обращают внимание на разностильность песен. Стихи нередко перемежаются прозаическими вставками, среди них — есть и трагические, и комические, и откровенно дидактические. Загадки сменяются прорицаниями, а монологи — диалогами. Эддические песни подразделяются на песни о богах и песни о героях.

7. Клерикальна  літ-ра. Жанрове розмаїття і специфіка  проблематики.

Клерикальна література розвивалась протягом багатьох століть латинською мовою та народними мовами. Своєю тематикою вона тісно пов’язана з християнською вірою та церквою, однак у ній відбились не тільки офіційні церковні погляди, а й ідеї «єресі» з їхнім протестом проти феодально-церковного утиску, які проникали до неї через низове духовенство. Особливості клерикальної літератури: 1) дидактичність (повчальний моралізований настановний характер). 2) проблематика – пропаганда аскетизму (відмова від земних чуттєвих задоволень), пропаганда опису загробного життя, ствердження верховної влади церкви. 3) звеличення церкви над мирянами Жанри клерикальної літератури: 1) житія святих. головна мета – прославити релігійний погляд. 2) легенди. жанр легенди носить більш народний характер, вільний від жорстокого аскетизму. 3) гімни 4) видіння загробного життя. видіння потойбічного світу використовують, щоб залякати грішників, Великим грішникам показують видіння пекла. До праведників приходили видіння райського життя.5) псалми. Щодо розвитку світської літератури, то вона не була відображенням дійсності, а подавала ідеальні уявлення про людину. Основні жанри цього періоду – епос, лірика, романи. Середньовічний героїчний епос представлений такими літературними пам’ятками, як французька “Пісня про Роланда””, іспанська “пісня про мого Сіда” і т.д. Щодо розвитку світської літератури, то вона не була відображенням дійсності, а подавала ідеальні уявлення про людину. Основні жанри цього періоду – епос, лірика, романи. 

8. Героїчний  епос Зрілого Середньовіччя: національна  своєрідність, особливості проблематики і образної системи.

Героический эпос Зрелого Средневековья отразил процессы этнической и государственной консолидации и складывающиеся сеньериально-вассальные отношения. Историческая тематика в эпосе расширилась, потеснив сказочно-мифологическую, увеличилось значение христианских мотивов и усилился патриотический пафос, была разработана большая эпическая форма и более гибкая стилистика, чему способствовало некоторое отдаление от чисто фольклорных образцов. Однако все это привело к известному обеднению сюжета и мифопоэтической образности, поэтому впоследствии рыцарский роман вновь обратился к фольклорной фантастике. Все эти особенности нового этапа в истории эпоса тесно связаны между собой внутренне. Переход от эпической архаики к эпической классике, в частности, выразился в том, что эпосы народностей, достигших ступени отчетливой государственной консолидации, отказались от языка мифа и сказки и обратились к разработке сюжетов, взятых из исторических преданий (продолжая все же использовать, разумеется, и старые сюжетные и языковые клише, восходящие к мифам).В эпосе отражены и антиаристократические тенденции (в песнях о Дитрихе Бернском или в «Песни о моем Сиде»). В эпико-героические произведения XII—XIII вв. проникает уже порой и влияние куртуазного (рыцарского) романа (в «Песни о Нибелунгах»). Но даже при идеализации куртуазных форм быта эпос в основном сохраняет народно-героические идеалы, героическую эстетику. В героическом эпосе проявляются и некоторые тенденции, выходящие за пределы его жанровой природы, например, гипертрофированная авантюрность («Рауль де Камбре» и др.), материальные мотивировки поведения героя, терпеливо преодолевающего неблагоприятные обстоятельства (в «Песни о моем Сиде»), драматизм, доходящий до трагизма (в «Нибелунгах» и в «Песни о Роланде»). Эти разнообразные тенденции свидетельствуют о скрытых возможностях эпического рода поэзии, предвосхищают развитие романа и трагедии.Стилистические особенности эпоса теперь во многом определяются отходом от фольклора и более глубокой переработкой фольклорных традиций. В процессе перехода от устной импровизации к рецитации по рукописям появляются многочисленные enjambements, т. е. переносы из стиха в стих, развивается синонимия, увеличивается гибкость и разнообразие эпических формул, иногда уменьшается число повторов, становится возможной более четкая и стройная композиция («Песнь о Роланде»).