Шпаргалка по дисциплине "Международная политика"

50. Право и мораль  в международных отношениях: общее  и особенное. 

Взаимодействие международного права и международной морали, их диалектическое единство не исчерпываются общностью основных принципов поведения международных акторов. В основе этого единства лежат их генетическая общность (т.е. общность социальных основ происхождения, обусловленность особым родом общественных отношений); функциональная общность (регулятивное назначение); общность международного права и международной морали в плане их нормативно-ценностной природы. И право, и мораль представляют собой обязательные правила поведения, приобретающие форму юридического или нравственного долга и ответственности за нарушение этого долга, отражающие существующий уровень развития международной системы и человеческой цивилизации в целом (см. об этом: Дмитриева. 1991. С. 54-56; Коршунов. 1988. С. 193). 
Во-первых, правовые нормы носят фиксированный характер вследствие того, что они записаны, например, в уставах соответствующих межправительственных организаций, соглашениях, международных Договорах и т.п.

Система международного права охватывает такие элемеенты, как правовое сознание, правовые нормы, правовые отношения и правовые институты.

И государства, и международные организации опираются на нравственные нормы, рождающиеся из практики международного общения. Основой нравственных норм являются универсальные образцы поведения и взаимодействия социальных общностей и индивидов, вырабатываемые в процессе всей истории человеческой цивилизации.

Во-вторых, международная мораль и международное право различаются по сферам своего действия: моральные нормы носят всеохватывающий характер, в то время как право имеет в каждый данный момент ограниченную сферу применения. «Во многом международные отношения регулируются одновременно нормами как права, так и морали

И моральные, и правовые нормы связаны с системой ценностей, принятой в той или иной социальной общности и определяющей выбор средств для обеспечения ее потребностей и интересов.

Также общепринятые образцы поведения определяют предсказуемость действий актора и в конечном счете динамическое равновесие самой международной системы. Однако далеко не все универсальные образцы поведения могут быть формализованы в международно-правовых нормах. Большая их часть закрепляется в нормах международной морали. В принципе каждая этническая, территориальная или функциональная общность имеет свои специфические образцы поведения и собственные системы ценностей, которые не подвержены влиянию международного права.

В-третьих, международное право и международная мораль различаются с точки зрения форм, методов, средств и возможностей воздействия на поведение международного актора, а следовательно, и возможностей регулирования системы международных отношений. Правовое регулирование предполагает использование средств принуждения (международный суд, военные, экономические и политические санкции, исключение из членов межправительственных организаций, разрыв дипломатических отношений и т.п.). Основной регулятор соблюдения нравственных норм международного поведения — мировое общественное мнение, причем его влияние на участника международных отношений может оказаться более эффективным, чем воздействие международного права.

Таким образом, признавая, хотя бы на словах, существование моральных норм и необходимость следовать им во взаимодействии на мировой арене, разные участники международных отношений понимают эти нормы по-разному. 
Вышесказанное не отменяет того, что главным для понимания международной морали является не вопрос о том, каким нормам следуют международные акторы de facto, а о том, существуют ли некие моральные ценности, которыми они руководствуются в своем поведении или которые влияют на это поведение.

51. Ороблема двойственности моральных ценностей и норм в международных отношениях является

основе международной морали лежит признание ценности как универсалий - общечеловеческих принципов взаимодействия социальных общностей и индивидов, - так и частных интересов, определяющих оценку последствий поведения международных акторов. Другими словами, в международных отношениях, как и в общественных отношениях в целом, всегда существует дистанция между должным и сущим, а следовательно, и разрыв между этикой долга и этикой обязанностей. Действительно, может ли мораль выполнять регулирующую функцию в международных отношениях, если сами ее критерии имеют здесь двойственный характер?

В поисках ответа на этот вопрос следует учитывать, что процесс социализации международных отношений не вышел за рамки сосуществования "двух миров", о которых говорит Д. Розенау, - мира государств и мира акторов "вне суверенитета", первый из которых значительно превосходит второй по своему общему потенциалу воздействия на характер общения на международной арене. Поэтому об уважении принципов и норм международной морали может идти речь только в рамках конкретных социокуль-турных общностей, и чем более глубоким является разрыв между ними, тем больше вероятность несоблюдения указанных норм. Нормы и установки международной морали вполне конкретны. Они зависят от обстоятельств: места - той социокультурной среды, в которой находятся акторы; времени - характерных именно для данного момента общепризнанных международных принципов;

и ситуации - имеющихся в распоряжении акторов вполне определенных политических, экономических, технических и иных средств и возможностей реализации нравственных целей и ценностей.

Ясно, что, во-первых, разные международные акторы исходят в своих действиях из различающихся между собой нравственных установок и норм: так, то, что является сегодня добром и справедливостью в вопросе о судьбе Черноморского флота бывшего СССР с точки зрения украинских руководителей, иначе воспринимается российскими политиками; позиции же самих моряков или администрации Севастополя (вынужденного считаться с дестабилизирующей социально-политической ролью нерешеннос-ти указанного вопроса) имеют собственные оттенки.

Социологическое измерение рассматриваемой проблемы имеет дело с дилеммой "социального адреса": справедливость для кого? Для государств? Для их руководителей? Для их граждан (или для граждан одного из них)? Для регионального (или для мирового) сообщества? Политическое измерение сталкивается с еще более жесткой дилеммой: из чего исходить при решении проблемы общепризнанных принципов международной морали - невмешательство, соблюдение договоров, сохранение мира, права человека и т.п. или из национальных интересов? Но интерпретация первых зависит от социального контекста, а определение вторых никогда не может быть свободным от субъективизма и идеологии. Вот почему нельзя абсолютизировать ни то, ни другое. Как отмечают крупные авторитеты международно-политической науки, необходимо сочетание вечных общечеловеческих нравственных норм и интересов конкретной социальной общности, учета культурных особенностей международных акторов и рационального поведения, предусматривающего возможные последствия международных акций, использования всех резервов разума и осторожности во взаимодействии на международной арене. Конечно, и такое сочетание не избавляет от проблем. Так, резюмируя свою позицию в данном вопросе, С. Хоффманн, настаивая на том, что международная мораль (в данном случае мораль государственного деятеля) должна основываться на трех главных элементах - целях, средствах и умеренности, - подчеркивает, что ни один из них и даже все они вместе взятые не дают окончательной гарантии нравственной политики.

Действительно, цели международного актора должны быть нравственными, ибо они зависят от его моральной позиции. Однако последняя никогда не бывает простой: во-первых, остаются открытыми вопросы о том, кто судит о моральности целей, или как определить, какие из них являются "хорошими", а какие "плохими". Во-вторых, намечаемым целям должны соответствовать и избираемые средства: они не должны быть чрезмерными, то есть хуже, чем то зло, которое предстоит исправить или не допустить (так, вступив в вооруженный конфликт с Азербайджаном за самоопределение Нагорного Карабаха, не принесли ли его руководство и политики Армении еще большее зло защищаемому ими народу?). Неверно избранные средства способны разрушить саму цель (так, попытка членов ГКЧП спасти СССР путем введения чрезвычайного положения стала одной из причин, ускоривших его развал). Поскольку же, кроме того, международные акторы никогда не могут быть абсолютно уверенными, что избранные ими средства приведут к намеченной цели, постольку они должны руководствоваться моралью умеренности, которая, в конечном счете, означает "просто необходимость принимать во внимание моральные требования других" (см.: 6, р. 46). Иначе говоря, этика международных отношений требует от их участников взвешенности в определении целей, отказа от категоричности в выборе средств, постоянного соотнесения своих действий как с их возможными последствиями для данной социальной общности, которую они представляют, так и с общечеловеческими нравственными императивами; опора на интересы, не ограниченные соображениями собственной силы и безопасности при учете потребностей и интересов других акторов и международного сообщества в целом. Большего от нее ожидать нельзя. Нравственное поведение международного актора - это не действия на основе некоего незыблемого свода правил, сформулированных для него кем-то внешним, однажды и навсегда (как бы хороши ни были эти правила). Скорее, это действия на основе разумного эгоизма, возможности которых зависят от данного социального контекста. Именно из этого следует исходить при оценке регулирующей функции международной морали: ее нельзя переоценивать, но невозможно и отрицать. Нарушение нравственных принципов и требований справедливости противоречит не только нормам международного права, но и интересам тех, кто пренебрегает этими принципами и требованиями, ибо подрывает их международный престиж, а следовательно, уменьшает возможности достижения целей, или же делает более сложными и дорогостоящими средства, ограничивая их выбор.

одной из наиболее сложных и противоречивых. Однако, при всей относительности их роли в регулировании взаимодействия акторов на мировой арене, в социализации международных отношений, в преодолении присущей им некоторой аномии, указанная роль, несомненно, возрастает. моральных норм в международных отношениях. 

52. Природа международных  конфликтов. Их особенности в  условиях постбиполярного мира. 

Природа конфликта. Конфликт (conflictus - столкновение) есть проявление объективных или субъективных противоречий, выражающееся в противоборстве сторон.

 
 
Разновидности: 
 
• Конфликты человека с природой; 

 
 
• Внутриличностные конфликты; 

 
 
• Межличностные конфликты; 

 
 
• Конфликты социальные. Социальный конфликт есть вид противостояния, при котором стороны стремятся захватить территорию либо ресурсы, угрожают оппозиционным индивидам или группам , их собственности или культуре таким образом, что борьба принимает форму атаки или обороны. Границы конфликтов:  
 
• Пространственные границы- Пространственные границы: квартирные споры; криминальные разборки; межобщинные споры; территориальные споры между государствами.  
 
• Временные границы - Временные границы: Начало конфликта Понятие агрессии Право, этика, стратегия

 
 
• Системные границы - Границы конфликта как система: Ближний Восток, Сектор Газа, Иерусалим, Нагорный Карабах, Конфликт вокруг Южной Осетии, Территориальный спор между Китаем и Индией Предмет конфликта – конкретная материальная или духовная ценность, к обладанию или пользованию которой стремятся обе (все) стороны конфликта.В рамках системного подхода конфликты и сотрудничество принадлежат к числу важнейших условий функционирования международных систем, характеризующих степень их стабильности. При этом критерии стабильности международной системы связаны с ее изменениями, в зависимости от которых система либо сохраняет себя, либо настолько трансформируется, что происходит переход к иному типу системы, либо, наконец, она разрушается. С этой точки зрения, конфликт присущ как нестабильному («революционному»), так и стабильному типу международных систем. Однако отличительными чертами стабильных систем является то, что ценности, которые разделяются ее составными частями (участниками международных отношений), не подвергаются постоянному сомнению (а); существует консенсус относительно правил соперничества между этими участниками (б); отношения между ними характеризуются умеренностью (в). В «революционной» системе, напротив, наблюдаются несовместимость ценностей, непрерывное оспаривание правил и отсутствие умеренности 1 , а, следовательно, и слабая степень сотрудничества. 

По всей вероятности, до тех пор, пока мир разделен национальными границами на отдельные государства, ни одно из них не получит добровольно мандат от других на управление конфликтами по своему усмотрению. Но и создать адекватный международный механизм, как на это надеются многие, также вряд ли удастся. Управление конфликтами -очень сложная область деятельности, которая требует наличия только очень четко действующего и облеченного соответствующими полномочиями механизма. Сейчас в мире его нет. Это не означает, однако, что сама идея управления конфликтами зашла в тупик, из которого нет выхода. Надо, видимо, признать что существующая международная система в ее нынешнем виде (национальные государства, иные международные организации) достигает, и, может быть, уже достигла пределов своих возможностей в этой сфере. Сумеет ли она осуществить переход к новым, более совершенным формам и институтам, например, к мировому правительству, с тем, чтобы добиться успеха в этой области. Это - очень сложный вопрос, на который ни у кого нет ответа.

53. Особенности  вооруженных конфликты. Асимметричные конфликты. 

Характерные черты современных вооруженных конфликтов:

 
а) комплексное применение военной силы и сил и средств невоенного характера; 
б) массированное применение систем вооружения и военной техники, основанных на новых физических принципах и сопоставимых по эффективности с ядерным оружием;

в) расширение масштабов применения войск (сил) и средств, действующих в воздушно-космическом пространстве;

г) усиление  роли информационного противоборства;

д) сокращение временных параметров подготовки к ведению военных действий;

е) повышение оперативности управления в результате перехода от строго вертикальной системы управления к глобальным сетевым автоматизированным системам управления войсками (силами) и оружием;

ж) создание на территориях противоборствующих сторон постоянно действующей зоны военных действий.

13. Особенности современных вооруженных конфликтов:

а) непредсказуемость их возникновения;

б) наличие широкого спектра военно-политических, экономических, стратегических и иных целей;

в) возрастание роли современных высокоэффективных систем оружия, а также перераспределение роли различных сфер вооруженной борьбы;

г) заблаговременное проведение мероприятий информационного противоборства для достижения политических целей без применения военной силы, а в последующем – в интересах формирования благоприятной реакции мирового сообщества на применение военной силы.