Лекции по "Психодиагностике"

Хотя  в  1930-е  годы  практическая  работа  по  тестам  затормозилось, научное  изучение  действительных  возможностей  этого  метода  в  нашей  стране  не  прекращалось.  Часть  тестов  применялась  под  видом  контрольных  заданий,  испытаний,  и,  наоборот,  различные  испытания  нередко  назывались  тестами.  Суть  вопроса,  разумеется,  не  в  названиях,  а  в  принципиальных  отличиях.

Первое  отличие  состоит  в  том,  что  тест  является  научно  обоснованным  методом  эмпирического  исследования  в  психологии  и  в  ряде  других  наук. 

Второе  принципиальное  отличие  связано  со  сравнительно  новой  ролью  теста  как  инструмента  теоретического  исследования  в  таких,  например,  направлениях  психологии,  как  изучение  личности,  способностей.  Здесь  использование  тестов  позволило  преодолеть  методологический  тупик,  в  котором  оказались  авторы  многочисленных  теорий,  концепций,  интуитивных  догадок  и  иных  умозрительных  построений,  не  видевших  способа  обоснования  истинности  своих  суждений.  Непосредственное  же  обращение  к  практике  как  критерию  истины  нередко  даёт  противоречивые  результаты,  ибо  действительно  научная  аргументация  требует  определённого  структурирования,  опосредования,  абстрагирования  и,  кроме  того,  методической  вооружённости  исследователя.

Только  в  последние  годы  в  психологии  стала  широко  осознаваться  задача  согласования  теоретических  разработок  с  эмпирическими  результатами,  для  чего  стали  необходимыми  методы,  позволяющие  это  делать  без  заметной  потери  качества  такого  согласования.  Тесты  являются  сейчас,  по-видимому,  наиболее  развитой  в  научном  отношении  частью  методического  арсенала,  позволяющего  адекватно  скреплять  теорию  с  эмпирией,  в  соответствии  с  некоторыми  известными  стандартами  качества  информации.  Именно  такое  понимание  тестов  всё  в  большей  мере  начинает  утверждаться  в  новейшей  отечественной  и  зарубежной  литературе (Анастази А., Бурлачук Л.Ф., Кабанов М.М.,  Личко А.Е.,  Смирнов В.М., Кулагин Б.В.,  Марищук В.Л.,  Мельников В.М.,  Ямпольский Л.Т., Шванцара Й.  и  др).

Концепция  надёжности  составляет  одну  из  основ  переосмысления  сущности  теста,  а  также  одну  из  характеристик  его  качества.  С  появлением  корреляционного  анализа  (в  начале  XX в.)  были  предложены  три  основных  методических  подхода  к  определению  надёжности  теста.  Это  -  повторное  тестирование,  использование  параллельных  форм  одного  и  того  же  теста  и,  наконец,  однократное  тестирование  с  последующим  разбиением  матрицы  исходных  результатов  (X)  на  две  или  большее  число  частей.  За  показатель  принимается  значение  коэффициента  корреляции.

Значительно  позже  появились  попытки  теоретического  осмысления  этой  концепции.  Исходным  пунктом  всех  построений  является  уже  упоминавшийся  тезис  о  неизбежности  погрешности  измерений  и,  как  следствие,  признание  множественности  возможных  причин  искажения  истинного  результата  измерения. 

Как  результат  факторно-аналитического  переосмысления  концепции  надёжности  и  гомогенности  теста.  Её  появление  надо  рассматривать  как  реакцию  на  неприемлемость  и  искусственность  ряда  таких  условий  и  ограничений,  как,  например,  параллельность  форм  одного  и  того  же  теста,  равенство  дисперсий  всех  высказываний,  одинаковая  их  коррелируемость  друг  с  другом.  Д. Армор  использовал  известный  факт  корреляции  тестовых  высказываний  между  собой  и  стал  рассматривать  её  как  аргумент,  статистической  функцией  которого  является  надёжность  теста. 

Если  все  высказывания  измеряют  один  и  тот  же  признак  (свойство),  то  для  фиксированного  их  числа,  чем  больше  корреляция  между  ними,  тем  более  надёжен  тест.  С  другой  стороны,  высокая  корреляция  обеспечивает  хорошую  факторизуемость  корреляционной  матрицы  (R)  и,  следовательно,  является  залогом  выделения  такого  одного  фактора,  который  может  объяснить  связь  большей  части  дисперсии  в  R.  Следовательно,  надёжность  тестов  должна  быть  связана  с  результатом  факторного  анализа. 

Помимо  надёжности  в  понятие  «тест»  входит  и  концепция  валидности.  Поскольку  в  психологии  нередки  случаи  увеличения  точности  измерения  неточно  выделенных  свойств,  соотношение  между  надёжностью  и  валидностью  можно  образно  представить  в  виде  кучной  стрельбы,  но  в  центре  мишени,  т. е.  стрельба  ведётся  из  оружия  вполне  надёжного,  но  прицел  выбрал  не  совсем  точно.

Современный  тест  -  это  не  только  надёжный,  но  и  валидный  тест,  однако  не  на  все  случаи  жизни,  а  разработанный  для  конкретной  цели.  Нет  тестов  вообще  надёжных  и  валидных.  Эти  качества  характеризуют  не  только  инструмент  измерения,  но  обязательно  характер,  цель  и  время  его  применения.  В  историческом  разрезе  концепция  валидности,  так  же  как  и  надёжности,  начиналась  с  наивного  предположения  о  тои,  что  метод  «работает»,  т. е.  каждый  создаваемый  тест  рассматривался  как  валидный,  примерно  так,  как  если  бы  каждая  создаваемая  социологами  анкета  годилась  для  решения  поставленных  задач.  Первые  же  проявления  действительно  научной  критики  развенчали  эту,  по  сути  дела,  «веру»  в  валидность.  Они  же  стимулировали  поиск.  Привлечение  известных  учёных  к  созданию  тестов  было  для  научной  общественности  в  начале  нынешнего  века  гарантией  убедительности  обоснования  валидности  как  бы  по  авторитету.  Но  это  был  дотеоретический,  доэмпирический,  по  существу,  донаучный  этап  оценки  качества  тестов.

Что  же  такое  современный  психологический  тест?  Это  теоретически  обоснованная  система  высказываний  (заданий),  позволяющая  получить  измерения  соответствующих  психологических  свойств.  Теоретическое  обоснование  предполагает  всесторонний  анализ  теста  и  результатов  его  применения  в  свете  известных  достижений  современной  психологической  науки.  Эмпирическое  же  обоснование  связано  с  обращением  к  опыту,  измерениям  и  эксперименту.

В  ряде  наук  идеи  валидности  преломляются  в  виде  стремления  обосновать  истинность,  необходимость,  системность,  рациональность  и  др.  Ключевым  критерием  является  истинность,  которая  связана  со  всеми  остальными.  Валидность  теста  соотносится  с  истинностью  через  принцип  предметности  знания,  указывающего  на  степень  его  соотнесённости  с  познаваемым.  Но  всё  это  -  область  специального  исследования,  которое  ещё  предстоит  провести  в  процессе  дальнейшего  развития  теории  и  практики  применения  психологических  тестов.

2.10.         Из  истории  проективного  метода

Проективные  методики  представляют  собой  специфическую,  довольно  неоднородную  группу  психодиагностических  приёмов  клинической  ориентации.  Последнее  означает  не  столько  направленность  проективных  методик  на  выявление  тех  или  иных  аномалий  личности,  сколько  способность  методик  прогнозировать  индивидуальный  стиль  поведения,  переживания  и  аффективного  реагирования  в  значимых  или  конфликтных  ситуациях,  выявлять  неосознаваемые  аспекты  личности. 

История  проективных  методик  -  это  и  хронология,  отмечающая  особо  важные  вехи  развития  проективной  техники,  и  история  развития  проективного  метода  как  целостного  подхода  к  пониманию  природы  личности  и  способов  её  экспериментального  изучения.  Стало  традицией  вести  счёт  проективным  методикам  с  теста  словесных  ассоциаций  К. Юнга,  созданного  им  в  1904 – 1905 гг.  Метод  вызова  ответных  ассоциаций  в  психологии  известен  со  времён  В. Вундта   и  Ф. Гальтона,  однако  именно  К. Юнгу  принадлежат  открытие  и  доказательство  феномена,  лежащего  в  основе  всех  проективных  методик,  а  именно  возможность  посредством  косвенного  воздействия  на  значимые  области-переживания  и  поведения  человека  («комплексы»)  вызывать  пертурбации  в  экспериментальной  деятельности.  Юнг  показал  таким  образом,  что  бессознательные  переживания  личности  доступны  объективной  диагностике.  Впоследствии  разнообразные  варианты  ассоциативного  теста  применялись  для  выявления  чувства  вины  (детектора  лжи  М. Вергеймера  и  А.Р. Лурия),  асоциальных  вытесненных  влечений  (Дж. Брунер,  Р. Лазарус,  Л. Постмен,  Ч. Эриксен  и  др.),  для  отграничения  нормы  от  патологии  (Г. Кент  и  А. Розанов).  Тесты  незаконченных  предложений  и  рассказов  также  нередко  считают  ведущими  своё  происхождение  от  ассоциативного  теста  Юнга.

Подлинный  триумф  проективной  диагностики  связан  с  появлением  в  1921 г.  «Психодиагностики»  Г. Роршаха,  опубликованной  в  Берне  на  немецком  языке.  Биография  Германа  Роршаха,  его  профессиональный  путь,  по-видимому,  немало  способствовали  направлению  его  исследований  и  созданию  оригинального  метода,  ставшего  одним  из  самых  известных  в  мировой  психологии.  Отказавшись  от  профессии  художника,  Роршах  тем  не  менее  серьёзно  интересовался  историей  искусств.  Ему  было  известно,  что  великий  Леонардо  да  Винчи  тренировал  своё  воображение  путём  длительного  рассматривания  и  интерпретации  причудливых  конфигураций  облаков  на  небе,  влажных  подтёков  и  неровностей  на  стенах,  лунных  отблесков  на  застывшей  воде.  Способность  человека  одушевлять  предметный  мир  присуща  всем  людям,  а  детям  и  художникам  -  в  особенности. 

И. Сельвинский:    Отчего,  когда  глядим  на  волны,

                              Видим  вечность  и  судьбу  людей?

                              ……………………………………………

                              Отчего  пургу  зовём  «седою»,

                              «Шёпот»  слышим  там,  где  камыши?

                              Оттого,  что  втайне  красотою

                               Мы  зовём  полёт  своей  души.

Диссертация  Г. Роршаха  по  медицине  была  посвящена  изучению  механизмов  галлюцинаций,  где  он,  между  прочим,  ссылается  на  однажды  пережитое  им  состояние:  во  время  первой  в  его  медицинской  практике  аутопсии  он  явственно  «видел»,  как  ему  пласт  за  пластом  разрезают  «мозг»  и  как  эти  пласты  падают  перед  ним  один  за  другим.  Переживание  было  очень  ясным,  живым  и  не  только  зрительным,  но  и  сопровождавшимся  явственным  тактильными  и  моторными  ощущениями.  Роршах  предположил,  что  в  наших  мечтах  и  фантазиях  наряду  со  зрительными  образами  присутствует  память  и  о  пережитых  движениях  -  кинестетические  образы,  которые  слагаются  в  особый  способ,  модус  мышления.  Впоследствии  Г. Роршах  предположил,  что  чернильные  пятна,  адресованные  зрительному  воображению,  растормаживают,  оживляют  моторные  фантазии.

Известно,  что  до  и  независимо  от  Роршаха  с  чернильными  пятнами  экспериментировали  и  другие  психологи  (например,  Ф.Е. Рыбаков  в  России,  А. Бине  и  В. Анри  - во  Франции),  однако  именно  Роршах  был  первым,  кто  доказал  связь  образов  фантазии  с  основополагающими  чертами  и  свойствами  личности.  «Роршахиана»  как  дальнейшее  развитие  исследований  и  идей  Роршаха  в  настоящее  время  представлена  двумя  ведущими  направлениями:  американским  (Beck S.,  Klopfer B.,  Davidson H.,  Rapaport D.)  и  европейским (Bohm E.,  Loosli-Usteri M.).

Американских  психологов  отличает  тенденция  к  теоретическому  обоснованию  теста  в  русле  идей  «нового  взгляда»  и  психологии  «эго»,  а  также  стремление  к  более  строгому  формализованному  представлению  и  анализу  эмпирических  результатов.  Европейские  психологи  в  значительной  мере  сохраняют  верность  оригинальной  версии  Роршаха,  развивая  и  дополняя  её  в  духе  ортодоксального  психоанализа. 

За  время,  прошедшее  после  выхода  в  свет  «Психодиагностики»,  появились  методики,  родственные  тесту  Роршаха.  Наиболее  известные  среди  них  Бен-Роршах  (“Bero”)-тест,  тест  Цуллигера  и  тест  Хольцмана.  Bero-тест  создавался  Роршахом  и  его  непосредственным  сотрудником  как  параллельная  серия  оригинального  набора  таблиц.  Работа  над  тестом  была  закончена  Цуллигером,  также  работавшим  вместе  с  Роршахом;  Цуллигеру  удалось  доказать,  что  по  основным  показателям  теста  (общему  количеству  ответов,  количеству  целостных  ответов,  ответов  на  белое  пространство,  ответов  с  участием  цвета  и  движения)  Bero-тест  эквивалентен  оригинальному  набору  таблиц.  В  1948 г.  Цуллигер  предложил  и  собственный  вариант  теста  -  Z-тест,  -  который  состоит  из  трёх  таблиц:  чёрно-белой,  полихромной  и  черно-красной;  обработка  включает  ряд  отсутствующих  в  финальной  версии  показателей;  главное  отличие  теста  -  краткость,  формализованность  анализа  результатов. 

Тест  чернильных  пятен  Хольцмана  (H.I.T.)  отличается  ещё  большей  стандартизованностью  и  схематизацией;  используется  две  параллельные  серии  таблиц  по  45  карточек  в  каждой;  на  вопрос  каждой  карточки  испытуемый  должен  дать  только  один  ответ.  Достоинством  теста  H.I.T.,  сделавшим  его  наиболее  валидным  и  надёжным  тестом  среди  «дериватов»  методики  Роршаха,  является  наличие  нормативов  и  процентилей  по  основным  категориям  шифровки  ответов.

В  отечественной  психологии  первые,  крайне  немногочисленные,  попытки  применения  теста  Роршаха  относятся  к  1920-м  годам  и  имеют  выраженную  направленность  на  выявление  аномалий  личности  в  связи  с  конституциональными  типами  для  диагностики  неврозов  и  психопатий,  а  также  при  исследовании  больных  эпилепсией.  С  1960-х  годов  тест  Роршаха  всё  шире  внедряется  в  исследовательскую  и  клинико-диагностическую  работу  психологов,  выходят  первые  методические  руководства.  Важно  подчеркнуть,  что  использование  теста  Роршаха  в  качестве  диагностического  инструмента  сопровождается  чёткой,  глубокой  рефлексией  диагностических  задач  и  теоретических  задач  и  теоретических  моделей  обоснования  теста  на  основе  марксистской  методологии.  Опираясь  на  базисные  положения  о  пристрастном  характере  психической  деятельности,  конкретные  теоретические  обоснования  психологи  строят  на  основе  таких  категорий,  как  «установка»  (Цуладзе С.В.,  Норакидзе В.Г.),  «личностный  компонент»  восприятия  (Савенко Ю.С.,  Блейхер В.М., Бурлачук Л.Ф.),  «индивидуальный  стиль  личности»  (Соколова Е.Т.).