Российская государственная политика в отношении женщин (1900-2000)

Однако реальных властных полномочий эти органы, как известно, не имели. Кроме того, депутатов Верховного Совета не столько «выбирали», сколько  «назначали» и уже за «назначенных» - единодушно голосовали. Реальная власть находилась в руках коммунистической партии, точнее – ее руководства: Генерального секретаря, Политбюро, Секретариата и  утверждавшего их решения Центрального Комитета. На заре советской власти считанные единицы женщин попали в состав высшего партийного руководства. Женщин совсем не было в них в  годы правления Сталина. Они появились  там вновь только в годы хрущевской оттепели. За все семьдесят лет  советской власти лишь одна женщина, Екатерина Фурцева, входила в  состав Секретариата ЦК.

Тем не менее, показатели численности  женщин среди депутатов Верховного совета или органов местного самоуправления были впечатляющими. Женщин включали туда по специальной разнарядке или квоте. Для органов местного самоуправления была предусмотрена квота в 40-50%, для Верховного Совета – не менее 30%.

Отказ от квот произошел на Съезде народных депутатов СССР в 1989 г. При  этом предполагалось, что на смену  обеспеченному указаниями «сверху» представительству женщин придет их истинное представительство. Однако, когда парламент приобрел реальные властные полномочия, и выборы начали проводиться не на прежней безальтернативной основе, а в условиях жесткой конкурентной борьбы, это представительство сократилось в несколько раз.

В составе съезда народных депутатов  России, избранного уже в следующем, 1990 г., доля женщин составила 5,6%. Если она  и поднималась в последующие  годы, то незначительно.

Почему это так? Конечно, страна переживает в эти годы глубочайший  кризис. СССР распался, его место  заняла эфемерная структура –  СНГ. Россия приступила к новому государственному строительству, во многом отказываясь  от былого социалистического прошлого. Но в государственной политике в  области обеспечения равноправия  полов официально соблюдается преемственность. Более того, делается шаг вперед: поскольку приветствуются многопартийность, гражданские инициативы, то возникает  множество женских общественных объединений самого разного типа, которые начинают энергично добиваться обеспечения не формального, а реального  равноправия.

Под их давлением принимается, в  частности, очень важная правовая норма, гарантирующая равенство возможностей для женщин и мужчин во всех сферах общественной жизни. Она закреплена в статье 19 (пункт 3) Конституции РФ, которая входит составной частью в раздел «Права человека». Эта норма  сформулирована таким образом: «Мужчина и женщина имеют равные права и свободы и равные возможности для их реализации».

В ее развитие в 90-е годы принимается  и целый ряд других правовых документов. В их числе – Указы Президента «О первоочередных задачах государственной  политики в отношении женщин» (1993 г.), «О повышении роли женщин в системе  федеральных органов государственной  власти и органов государственной  власти субъектов Российской Федерации» (1996 г.). а также – постановление правительства «Об утверждении Национального плана действий по улучшению положения женщин и повышению их роли в обществе до 2000 года», содержавшее, в частности, обязательство расширить представительство женщин в структурах государственной власти.

Свой вклад в обеспечение  условий для реализации принципа равных возможностей для женщин и  мужчин вносит в 90-годы и законодательная  власть. Важными актами последней  стали, в частности, ратификация  Конвенции N 156 МОТ « О равном обращении и равных возможностях для трудящихся мужчин и женщин: трудящиеся с семейными обязанностями» и принятие « Концепции законотворческой деятельности по обеспечению равных прав и равных возможностей мужчин и женщин».

Кроме того, участие России в целом  ряде международных соглашений, принятых по инициативе Организации объединенных наций, Международной организации  труда и др. в целях ликвидации дискриминации – неравенства  в положении мужчин и женщин в  сфере труда, управления обществом, в семейной жизни, - накладывает на нее дополнительные обязательства  по реальному обеспечению равноправия  мужчин и женщин. Это, прежде всего, Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин (принята в 1979 г.), упомянутая выше Конвенция №156 МОТ, итоговые документы Всемирной конференции по правам человека (Вена, 1993 г.), Всемирной встречи в интересах социального развития (Копенгаген, 1995), Всемирной Конференции по положению женщин (Пекин, 1995) и др.

Обеспечили ли все эти законодательные  акты, указы, постановления равное представительство  женщин и мужчин в сфере политики, государственного управления?

Данные статистики со всей очевидностью демонстрируют обратное. Сегодня в системе государственной службы женщины преобладают на должностях, не предполагающих принятия ответственных решений. Они составляют 56% государственных служащих федерального уровня, но руководящие должности занимают только 9% из них, а так называемые «высшие» должности – 1,3%. Например, в составе правительства РФ в 1999 г. была одна женщина – вице-премьер В.Матвиенко.

В органах судебной власти на федеральном  уровне – в аппаратах Конституционного, Верховного Арбитражного судов Российской Федерации работает 606 женщин – около 72% всех служащих. Однако на должностях руководителей секретариатов, помощников председателей судов, их заместителей и судей – всего 3 женщины (14% от общей численности работников этой категории).

Известно, что в 90-е годы структуры  законодательной власти превратились в один из важных резервов формирования государственной элиты страны. Что  происходит там?

В составе верхней палаты российского  парламента, в Совете Федерации (178 чел.) в 1999 г. – 1 женщина.

Среди депутатов нижней палаты парламента – Государственной думы РФ первого  созыва ( 1993-1995 гг.) было 13,6% женщин. В государственной Думе второго созыва (1995-1999 гг.) – 10%.

В числе депутатов законодательных  собраний субъектов РФ – около 10% женщин. Причем от региона к региону  наблюдается удивительный разнобой. В некоторых из них, например, в  законодательном собрании Курганской области, женщины занимают до 30% депутатских  мест. А в других региональных парламентах, таких, скажем, как в Курской области, женщин вообще нет.

Поскольку основным каналом выхода в политику, «мостом» между гражданами и государством призваны « по определению» служить политические партии и движения, то важно понять, как обстоит в  них дело с представительством женщин, в какой мере они стимулируют  женскую политическую активность и  содействуют продвижению женщин во властные структуры.

На первое января 1999 г. в стране было зарегистрировано 141 общественно-политическое объединение, 6 из них – женское. 17 объединений возглавляли женщины. Но среди руководителей крупнейших политических партий женщин почти нет. Исключение составляет И.Хакамада, вошедшая в тройку лидеров объединений  «Союз правых сил».

С другой стороны, известно, что все  политические партии и движения охотно используют женщин в избирательных  кампаниях в качестве агитаторов, наблюдателей, членов избирательных  комиссий. А какую поддержку они  оказывают женщинам, если последние  демонстрируют намерение баллотироваться  в депутаты парламента?

Парламентские выборы 1999 г. позволили  проанализировать этот вопрос не на основе абстрактных суждений о роли мужчин и женщин в обществе, а на конкретных данных, полученных при изучении списков  кандидатов в депутаты от различных  партийных объединений, списков  кандидатов, шедших по одномандатным  округам, партийных программ, официальных  результатов выборов, социологических  опросов, проводившихся, в частности, Фондом «Общественное мнение».

Прежде чем приступить к такому анализу, отметим немаловажную деталь – в ходе этих выборов конституционная  норма о равноправии женщин и  мужчин оказалась не привязанной  к текущему законодательству, регламентирующему  процедуры выборов в органы государственного управления. При отборе кандидатов в списки избирательных объединений, при отборе кандидатов, шедших от партии и блоков по одномандатным округам, при выдвижении кандидатов на пост президента страны гендерная составляющая деятельности партий и блоков определялась только Конституцией, которая, однако, по определению является законом прямого действия. Как соблюдался этот закон?

1.Гендерный анализ списков  кандидатов в депутаты Государственной  Думы

Правом на участие в избирательной  кампании 1999 г. обладали 139 общественных объединений, в их числе – 6 женских. Воспользовались этим правом и были утверждены Центризбиркомом в качестве участников избирательной борьбы 28 объединений, включая 2 женских. Для  сравнения: в предвыборной гонке 1995 г. к участию в выборах были допущены 43 объединения, одно – женское.

В целом во всех представленных списках, включая два женских объединения, доля женщин среди кандидатов в депутаты составляла около 16%. В 1995 г. аналогичный  показатель равнялся 14%, а в 1993 – 7%. Это  означает, что несмотря на все сложности нынешней избирательной кампании, в принципе сохраняется тенденция к росту числа женщин в числе кандидатов в депутаты Государственной Думы.

Но в списках партий – фаворитов  уровень женского представительства  был ниже, чем по всему корпусу  участников предвыборной борьбы в целом. В них насчитывалось в сумме  только около 11% женских имен: КПРФ – 10%; «Медведь» - 10%; «Яблоко» - 11%; ОВР – 12%. Больше всего женщин числилось  в списке Союза правых сил – 17%.

Наиболее широко женщины были представлены в списке тех блоков и объединений, которые изначально являлись скорее аутсайдерами избирательной кампании. Особо выделялись в этом отношении  организации социал-демократической  ориентации и объединения, во главе  которых стояли женщины. Иногда эти  параметры совпадали.

Бесспорными лидерами в этом плане  можно считать блоки «Мир. Труд. Май», список которого содержал 30% женщин-кандидатов; «За гражданское достоинство» (лидер – Э.Памфилова) – 29% женщин; «Партия мира и единства» (лидер – С.Умалатова) – 22% женщин; экологическое объединение «Кедр» - 22%; «Блок генерала Андрея Николаева и академика Святослава Федорова» - 20%; блок «Социал-демократы» - 19% женщин.

Самый низкий показатель представленности женщин – в списках националистических, великодержавных объединений: в  «Блоке Жириновского» - 2,5%; в объединении  «В поддержку армии» (В.Илюхин) – 3%; в блоке «За веру и Отечество» - 5%.

Но место месту – рознь. Понятно, что больше всего шансов на депутатский  мандат имеют те кандидаты, чьи имена  либо значатся в центральной части  списка, либо стоят на первых позициях в его региональных частях. Какие  шансы в этом плане предоставляли  женщинам-кандидатам те или иные объединения? Женщины входили в тройку лидеров  – под разными номерами – в  следующих 7-ми объединениях:

• Движение «За гражданское достоинство» - Э.Памфилова (1).
• Партия мира и единства – С.Умалатова (1).
• Объединение «Социал-демократы» - Т.Цыба (2).
• Всероссийская политическая партия народа – Т.Буре (2).
• Союз правых сил – И.Хакамада (3).
• Блок генерал А.Николаев – академик С.Федоров – Т.Малютина (3).
• Партия пенсионеров – Р.Маркова (3).

По количеству женщин в центральной  части списка и под первыми  номерами в региональных частях (то есть в «проходной» части списка) бесспорными лидерами являлись:

• Объединение «Мир.Труд.Май» - 3 женщины в центральной и 17 – в региональных частях списка;
• Российская консервативная партия предпринимателей – 18 женщин под первыми номерами в региональных частях списка;
• Блок генерала А.Николаева – академика С.Федорова – 6 женщин в центральной части списка, 7 – под первыми номерами в регионах.

В двух случаях женщины удерживали за собой все основные позиции  в списках кандидатов в депутаты: в списке блока «Женщины России», где не было ни одного мужского имени; и в списке Российской партии защиты женщин, которая включала 30% мужских  имен.

Женщин вообще не было на этих позициях в «Блоке Жириновского» и в  объединении «За веру и Отечество».

Среди партий, имевших наибольшие шансы преодолеть пятипроцентный барьер, по данному показателю лидировали ОВР (3 женщины в центральной части  списка, 2 – под первыми номерами в регионах) и КПРФ (соответственно 1 и 4).

Шансы женщин в объединении «Яблоко» были более низкими: 1 – в центральной  части списка, 3 – под первыми  номерами в регионах.

«Медведь» не включал женщин в центральную  часть списка и двух – под первыми  номерами в регионах.

Очевидно, что почти все политические объединения – участники избирательной  борьбы – предоставляли женщинам и мужчинам совершенно разные шансы  для политической карьеры.

Это отчетливо проявилось и при  выборе кандидатов, претендовавших на депутатские мандаты от одномандатных  округов. Среди тех, на кого делали ставку эти объединения в таких округах, было 10-12% женщин.

• КПРФ поддержала в одномандатных округах 140 кандидатов, в том числе 18 женщин²;
• «Яблоко» -  135 кандидатов, в том числе – 18 женщин;
• ОВР – 118 кандидатов, в том числе – 12 женщин;
• СПС – 109 кандидатов, в том числе – 11 женщин;
• «Блок Жириновского» - 78 кандидатов, в том числе 10 женщин;
• «Медведь» - 42 кандидата, в том числе – 4 женщины.

                                                             ***

Следующая серия возникающих при  нашем анализе вопросов связана  с «качественными» характеристиками кандидатов в депутаты – мужчин и женщин. Зависели ли их шансы на попадание в избирательные списки от таких параметров, как возраст, место жительства, должность, с которой  «стартовали» претенденты на депутатские  мандаты, наличие опыта работы в  структурах законодательной власти регионального или федерального уровня? Как эти характеристики сказывались  на предпочтениях политических объединений  – фаворитов избирательной гонки 1999 года?