Шпаргалка по "Социологии"

 

 

 

 

 

 

6. Становление  и кризис научного позитивизма. 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

7. Осевое время  истории и нравственный абсолют. 

Осевое время (нем. Achsenzeit) — термин, введённый немецким философом Карлом Ясперсом для обозначения периода в истории человечества, во время которого на смену мифологическому мировоззрению пришло рациональное, философское, сформировавшее тот тип человека, который существует поныне. Ясперс датирует осевое время 800—200 годами до нашей эры. По его мнению, все учения осевого времени (которые в изменённом виде существуют до сих пор) отличаются рационализмом и стремлением человека к переосмыслению существовавших до этого норм, обычаев и традиций. Некоторые доосевые цивилизации (Древний Египет, Ассиро-Вавилонская цивилизация) не смогли приспособиться к изменениям и прекратили своё существование. Последние исследования подтверждают обоснованность выделения периода 800—200 гг. до н. э. в качестве особой эпохи в эволюции Мир-Системы — в этот период, например, на порядок вырастает уровень мировой урбанизации, грамотности и т. п., а Мир-Система испытывает фазовый переход в качественно новое состояние.

Справедливость приложима также к социальным институтам - это ее организационное закрепление, структурная материализация. И совершенно прав поэтому американский социальный философ Джон Ролс, когда пишет, что "справедливость так же необходима для социальных институтов, как истина - для научной системы". Какими бы эффективными ни считались социальные институты, если обнаружена несправедливость, их следует заменить. Справедливость - один из тех социально-нравственных абсолютов, без которых жизнь человеческая именно как человеческая была бы невозможна. Человек остается человеком, развивается как человек лишь до тех пор, пока он тянется к тому, что выше, светлее и совершеннее его эмпирического существования, иначе он теряет смысловую нить бытия, начинает "киснуть", деградируя к той животной рефлексологии, от которой с таким трудом когда-то оторвался. Человек тянется к абсолютам и потому растет - как цветок, вытягивающийся навстречу благодатным лучам солнца.

Фрейд, конечно, прав: культура обязана своим существованием всевозможным табу, социально-нормативным запретам. Но, видимо, не только им. Скорее всего, культура обязана табу своим началом. Во всяком случае, можно с определенностью  утверждать, что культуросозидающая сила табу наиболее ярко проявилась на заре человеческой цивилизации. С помощью табу человек вырывался из животного состояния, царства зоологического индивидуализма, биологического эгоизма. В дальнейшем табу были дополнены, а в чем-то и существенно скорректированы социально-нравственными абсолютами - формированиями не запрещающего, а как раз наоборот - разрешающего, императивно "приглашающего" порядка. Впрочем, разрешающая сторона есть и у табу (запрет браков между близкими родственниками есть одновременно разрешение на браки между не-родственниками), но запрет в нем все же на первом месте. Не лишены "запретительной" силы и социально-нравственные абсолюты, но доминирует в них все же разрешение, требование свершения позитивного, а не воздержания от негативного. Подобно табу, социально-нравственные абсолюты являются продуктом бессознательного творчества людей, но в их действии, функционировании и развитии, просматривается существенная разница. Табу навязываются индивиду общественным мнением коллектива, жесткой и однозначной силой традиции. "Навязанность" не противостоит и не противоречит здесь эффективности. Иное дело социально-нравственные абсолюты. Их навязывать нельзя - они требуют личностного принятия, свободного, внутренне мотивированного одобрения. В противном случае они просто не работают или работают не должным образом. Добро, скажем, может идти только изнутри, из мотива, а не из самого по себе действия - его, добра, внешней оболочки.

Долженствование - самая  глубокая сущностная определенность рассматриваемых  абсолютов. Открытость долгу, долженствованию - неотъемлемая характеристика человеческого  существования. Все истинно сущее  в истории когда-то было должным, выступало в форме долга. Этот переход - должного в сущее - составляет важнейший элемент социально-исторической динамики нашей жизни. Сфера должного - богатейший, неисчерпаемый резервуар человечности. Здесь уместно вспомнить Энгельса, его суждение относительно того, что нормальным существованием или состоянием для человека "является то, которое соответствует его сознанию и должно быть создано им самим".

Справедливость помогает конкретизировать нравственно-гуманистический  идеал общества - стратегическую установку  на человека, его свободно-творческое развитие. Она затрагивает, что называется, сущностной стержень данного идеала - его диалектику целей и средств. Реализация нравственно-гуманистического идеала, определенно асимптотическая  по своему характеру, чаще всего страдает от деформаций названной диалектики, среди которых наиболее серьезной  является разрыв необходимых связей между поставленной целью (идеал  как цель) и используемыми средствами. Разрыв этот тем более огорчителен, что реализованная (реализуемая) цель есть всегда функция использованных (используемых) средств. Справедливость помогает как раз выдерживать  ориентир, целевое направление, не позволяет, как говорится, сбиться с пути в процессе реализации нравственно-гуманистического идеала общества. Она обеспечивает целевую профилизацию применяемых при этом средств

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

8. Духовно-нравственная  модель мира.

Справедливость приложима также к социальным институтам - это ее организационное закрепление, структурная материализация. И совершенно прав поэтому американский социальный философ Джон Ролс, когда пишет, что "справедливость так же необходима для социальных институтов, как истина - для научной системы". Какими бы эффективными ни считались социальные институты, если обнаружена несправедливость, их следует заменить. Справедливость - один из тех социально-нравственных абсолютов, без которых жизнь человеческая именно как человеческая была бы невозможна. Человек остается человеком, развивается как человек лишь до тех пор, пока он тянется к тому, что выше, светлее и совершеннее его эмпирического существования, иначе он теряет смысловую нить бытия, начинает "киснуть", деградируя к той животной рефлексологии, от которой с таким трудом когда-то оторвался. Человек тянется к абсолютам и потому растет - как цветок, вытягивающийся навстречу благодатным лучам солнца.

Фрейд, конечно, прав: культура обязана своим существованием всевозможным табу, социально-нормативным запретам. Но, видимо, не только им. Скорее всего, культура обязана табу своим началом. Во всяком случае, можно с определенностью  утверждать, что культуросозидающая сила табу наиболее ярко проявилась на заре человеческой цивилизации. С помощью табу человек вырывался из животного состояния, царства зоологического индивидуализма, биологического эгоизма. В дальнейшем табу были дополнены, а в чем-то и существенно скорректированы социально-нравственными абсолютами - формированиями не запрещающего, а как раз наоборот - разрешающего, императивно "приглашающего" порядка. Впрочем, разрешающая сторона есть и у табу (запрет браков между близкими родственниками есть одновременно разрешение на браки между не-родственниками), но запрет в нем все же на первом месте. Не лишены "запретительной" силы и социально-нравственные абсолюты, но доминирует в них все же разрешение, требование свершения позитивного, а не воздержания от негативного. Подобно табу, социально-нравственные абсолюты являются продуктом бессознательного творчества людей, но в их действии, функционировании и развитии, просматривается существенная разница. Табу навязываются индивиду общественным мнением коллектива, жесткой и однозначной силой традиции. "Навязанность" не противостоит и не противоречит здесь эффективности. Иное дело социально-нравственные абсолюты. Их навязывать нельзя - они требуют личностного принятия, свободного, внутренне мотивированного одобрения. В противном случае они просто не работают или работают не должным образом. Добро, скажем, может идти только изнутри, из мотива, а не из самого по себе действия - его, добра, внешней оболочки.

Долженствование - самая  глубокая сущностная определенность рассматриваемых  абсолютов. Открытость долгу, долженствованию - неотъемлемая характеристика человеческого  существования. Все истинно сущее  в истории когда-то было должным, выступало в форме долга. Этот переход - должного в сущее - составляет важнейший элемент социально-исторической динамики нашей жизни. Сфера должного - богатейший, неисчерпаемый резервуар человечности. Здесь уместно вспомнить Энгельса, его суждение относительно того, что нормальным существованием или состоянием для человека "является то, которое соответствует его сознанию и должно быть создано им самим".

Справедливость помогает конкретизировать нравственно-гуманистический  идеал общества - стратегическую установку  на человека, его свободно-творческое развитие. Она затрагивает, что называется, сущностной стержень данного идеала - его диалектику целей и средств. Реализация нравственно-гуманистического идеала, определенно асимптотическая  по своему характеру, чаще всего страдает от деформаций названной диалектики, среди которых наиболее серьезной  является разрыв необходимых связей между поставленной целью (идеал  как цель) и используемыми средствами. Разрыв этот тем более огорчителен, что реализованная (реализуемая) цель есть всегда функция использованных (используемых) средств. Справедливость помогает как раз выдерживать  ориентир, целевое направление, не позволяет, как говорится, сбиться с пути в процессе реализации нравственно-гуманистического идеала общества. Она обеспечивает целевую профилизацию применяемых при этом средств.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

9. Особенности  развития социологии в России.

Институтолизация социология в нашей стране началась после принятия постановления Совнаркома в мае 1918 г.                                 " О социалистической академии общественных наук ", где специальным пунктом было записано "... одной из первоочередных задач поставить ряд социальных исследований  в Петроградском и Ярославском Университетах". В 1919 г. был учрежден  Социобиологический институт. В 1920 г. в Петроградском Университете  был образован первый в России факультет общественных наук с социологическим отделением, во главе с Питиримом Сорокиным.

В этот период издается обширная социологическая литература теоретического профиля. Основное направление ее - выявить соотношения русской  социологической мысли и социологии марксизма. В этой связи в развитии социологии России наблюдаются различные  социологические школы. На дискуссию представителей немарксистской социологической мысли                        (М. Ковалевский, П. Михаиловский, П. Сорокин и др.) и социологии марксизма решающее влияние оказала книга Н.И. Бухарина (Теория исторического материализма: Популярный учебник марксисткой социология М. - 1923), в которой социология отождествлялась с историческим материализмом и превращалась в составную часть философии. А после выхода  в свет краткого курса " История ВКПб " И. В. Сталина в административно-приказном порядке была упразднена социология, на конкретное изучение процессов, явлений социальной жизни был наложен строжайший запрет. социология была объявлена буржуазной лженаукой, не только не совместимой с марксизмом, но и враждебной ему. Фундаментальные и прикладные исследования были прекращены. Само слово" социология " оказалось вне закона и было изъято из научного обихода, ушли в небытие соц - профессионалы.

Принципы, теория и методы познания и освоения социальной действительности оказались несовместимы с личной диктатурой, волюнтаризмом и субъективизмом в управлении обществом, социальными  процессами. В степень науки была возведена социальная мифология, а  реальная наука объявлена лженаукой.

Оттепель шестидесятых годов  отразилась и на социологию: началось возрождение социологических исследований, они получили права гражданства, а социология как наука - нет. Социология была поглощена философией, конкретные соц исследования как несовместимые социология спецификой философской гносеологией, выводились за пределы соц знания. Стремясь сохранить за собой право проводить конкретные исследования, социологи были вынуждены главный акцент делать на " позитивных аспектах социального развития страны и игнорировать негативные факты. Это объясняет то, что труды многих ученых того периода до последних лет "застоя" носили однобокий характер. Не только не принимались, но и осуждались тревожные сигналы соц по проблемам разрушения природы, нарастании отчуждения труда, отчуждения власти о т народа, нарастании  нац. тенденций и т. д.

Такие научные понятия  как экология, отчуждение, социальная динамика, социология труда, социология политики, социология семьи, социология религии, социальная норма и др. были под запретом. Их использование для  ученого могло иметь своим  следствием зачисление его в число  последователей и пропагандистов революционно буржуазной социология.

 

 

10. Славянофилы  и западники. Их место в русской  социологии.

 

ЗАПАДНИЧЕСТВО – направление  в русской общественной мысли 1-й  половины XIX века. Обычно принято считать, что главным пунктом расхождения между «славянофилами» и «западниками» их противоположная оценка петровских преобразований. Но этот пункт носил внешний характер.

СЛАВЯНОФИЛЬСТВО – направление  русской общественной мысли, противостоявшее  западничеству. Его приверженцы  делали упор на самобытном развитии России, ее религиозно-историческом и культурно-национальном своеобразии и стремились доказать, что славянский мир призван обновить Европу своими экономическими, бытовыми, нравственными и религиозными началами.

Славянофилы также были сторонниками образованности и просвещения, но считали  необходимым искать в науке истинную народность, а не заимствовать западноевропейские образцы. Западники же с порога отвергали возможность существования какой-то особенной национальности или, пользуясь терминологией славянофилов, «народной науки». Со спора о «народности науки» дискуссия переходила в сферу принципиальных мировоззренческих проблем. Западники же стояли на точке зрения единства человечества и закономерностей его исторического развития и полагали неизбежным для России пройти теми же историческими путями, что и ушедшие вперед западноевропейские народы. В основе социально-политических расхождений этих двух интеллектуальных направлений лежали глубокие философские разногласия. К славянофилам относились такие знаменитые писатели, публицисты -  А. Кошелев, И.Аксаков, К. Аксаков, А. Хомяков, И. Киреевский, Ю. Самарин. Западники -  А. Чаадаев, Н. Чернышевский, В. Белинский, А. Герцен

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

11. Обратная связь  как основа управления.

Для существования сложного общества с разделением труда совершенно необходимо наличие хороших знаний общества о самом себе. Как происходит такое самопознание?

Иными словами, модель общества должна включать саму себя, саму эту модель. Как происходит формирование такой  модели?

В науках об обществе, которые являются самоанализом, познанием общественным сознанием самого себя, неизбежно  возникает положительная обратная связь. Изучая само себя, сознание меняется, соответственно меняется предмет познания. Возникает замкнутый круг, отражение отражения. От того, как происходит познание, зависит и изменение самого сознания.