Собирание, проверка и оценка доказательств в уголовном процессе

 

 

Содержание:

 

 

 

Введение

 

Актуальность темы. Решение задач, стоящих перед органами расследования и судами в уголовном судопроизводстве, связано главным образом с установлением обстоятельств, подлежащих доказыванию. В последние годы теория доказательств сделала немало заметных шагов на пути своего развития, которые нельзя не учесть, анализируя теорию и практику доказывания. Серьезный толчок этому процессу дало принятие нового Уголовно-процессуального кодекса РФ (УПК РФ), основанного на демократических принципах судопроизводства, среди которых наиболее тесно соприкасаются с доказательственным правом принципы состязательности и презумпции невиновности. Возникла новая идеология судопроизводства, превращающая его из репрессивного в охранительное и ставящая новые задачи на пути научных исследований. На это явление процессуальная наука отреагировала бурным ростом научной продукции в виде диссертаций, монографий, научных статей.

Доказательства в уголовном процессе представляют собой важнейшую системообразующую и научную категорию, которая имеет исключительно важное практическое значение.

Событие преступления всегда приводит к изменениям в окружающей действительности. В одном случае это отражение действий субъекта преступления в виде следов на предметах материального мира, в другом – восприятие в деталях совершенного преступления живыми людьми путем отражения в их сознании. Следы преступления, отраженные на предметах и (или) в сознании свидетелей, потерпевших и т. д. – явление объективной действительности, они существуют вне зависимости от познающей роли субъекта, занимающегося производством по делу (следователя). Это первичное отражение события. Чем выше степень отраженности обстоятельств совершенного преступления в реальной действительности, тем ценнее их доказательственная значимость.

Объект работы - общественные отношения, возникающие в связи с осуществлением доказательственной деятельности в уголовном судопроизводстве.

Предмет работы – действующее уголовно-процессуальное законодательство, регламентирующее правовой режим доказательств, процесс доказывания, учебная и научная литература по вопросам, рассматриваемым в настоящем исследовании, а также материалы судебной практики.

Цель работы - исследовать понятие, сущность, свойства, систему и значение доказательств в уголовном судопроизводстве.

Для достижения указанной цели перед работой были поставлены следующие задачи:

1. Определить понятие и сущность доказательств.

2. Изучить свойства доказательств.

3. Исследовать виды и основания классификации доказательств.

4. Выявить  особенности стадии собирания доказательств.

5. Проанализировать особенности проверки и оценки доказательств.

6. Рассмотреть зарубежный опыт использования доказательств по уголовным делам.

Методологическая основа работы – общенаучные методы исследования, а также специальные, такие как: метод комплексного юридического анализа, системный метод, формально-юридический, сравнительно-правовой и др.

Структурно настоящая работа состоит из введения, трех глав, объединяющие шесть параграфов, заключения и списка использованных источников.

 

Глава 1. Понятие, сущность и значение доказательств в уголовном судопроизводстве

 

1.1. Понятие и сущность доказательств

 

Понятие доказательства как процессуально-правовой и научной категории сложилось не сразу. Длительное время это понятие служило предметом многочисленных исследований ученых.

Современное понимание содержания уголовно-процессуальных доказательств существенно отличается по сравнению с ранее действовавшим УПК РСФСР1.

В ст. 74 УПК РФ2 доказательства определяются как любые сведения, на основании которых в порядке, определенном УПК РФ, суд, прокурор, следователь, дознаватель устанавливают наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу.

Наряду с этим определением в ч. 2 ст. 74 УПК РФ сказано, что в качестве доказательств допускаются: 1) показания подозреваемого, обвиняемого; 2) показания потерпевшего, свидетеля; 3) заключение и показания эксперта; заключение и показания специалиста; 4) вещественные доказательства; 5) протоколы следственных и судебных действий; 6) иные документы.

В ст. 69 ранее действовавшего УПК РСФСР вместо любых сведений, указанных в ст. 74 УПК РФ, использовалось понятие «любые фактические данные». Оправдана такая замена или это одно и то же?

Для определения сходства и различия этих понятий необходимо последовательно разобраться в них.

Что же следует понимать под фактическими данными? Здесь не обойтись без обращения к познаниям в области философии, т. е. к анализу процесса доказывания с позиции теории познания (гносеологии).

В процессе проведения следственных действий следы преступления отражаются в сознании следователя, а затем в виде информации перекладываются на материалы уголовного дела (например, протоколы следственных действий), т.е. следователь преобразует их в иную форму, ибо отражение – это всегда воспроизведение оригинала в иной форме. Например, следы крови на камне, лежащем на месте преступления, следователь описывает (определяет цвет, размеры пятна, его форму и т. д.) и заносит в протокол осмотра, тем самым через отражение в своем сознании пятно жидкости на камне он преобразует в сведения о следе. Все это означает, что реальные факты действительности – следы, события, показания, заключения – фиксируются в материалах уголовного дела в преобразованном виде: в форме сообщений свидетелей, потерпевших, подозреваемых, обвиняемых, заключений экспертов, описаний в протоколах и т.д. В конечном итоге явления, факты, события объективной действительности превращаются в сведения о них – вторичное отражение события, используемое затем в качестве доказательств по уголовным делам3.

В теории доказывания к доказательствам относятся не только фактические данные и сведения в своем преобразованном виде, но и факты объективной действительности. Это объясняется тем, что субъекты доказывания в своей практической деятельности часто лично наблюдают реальные явления действительности, которые находят отражение в протоколах следственных действий. Например, в ходе осмотра места дорожно-транспортного происшествия можно наблюдать искореженное транспортное средство, тормозной путь, труп пострадавшего и т. д. Это – факты реальной действительности. Однако эти факты реальной действительности не перемещаются в материалы уголовного дела в своем подлинном, реальном виде: они преобразовываются в сведения о наблюдаемом явлении, факте, и в этом виде существуют в уголовном деле.

Таким образом, термин факт нельзя применять для обозначения содержания доказательств. Философская наука в термине факт видит познавательную деятельность, правильное знание о ней. Но достоверность сведений о наблюдаемых явлениях действительности очень сложно определить в момент наблюдения. Например, не всегда удается в ходе осмотра места происшествия определить значение обнаруженных предметов. Для этого приходится назначить экспертизы, проверять и оценивать сведения в комплексе с другими доказательствами. Например, по уголовному делу об обнаружении трупа гражданина А. в помещении на столе был найден стакан с отпечатками пальцев подозреваемого. В ходе дальнейшего расследования установлено, что стакан с отпечатками был специально подброшен на место происшествия с целью направления расследования по ложному пути. Убийство А. совершено вовсе не способом его отравления ядом, а удушением (отравлением) угарным газом.

Содержание и сущность доказательства могут быть познаны и с позиций теории информации. Данный подход, конечно, является шагом вперед в век информационных технологий. В самом деле, как правильно считает А.Б. Соловьев, фактические данные, составляющие содержание доказательств, по существу являются ничем иным, как информацией в ее современном понимании4. Здесь очень важное значение имеет оптимальное сочетание количественной и качественной характеристики доказательственной информации. Чем больше информации, тем меньше неопределенности знаний следователя об обстоятельствах совершения преступления.

Вместе с тем не всегда количество информации характеризует ее качество. Источник информации может предоставить разностороннюю информацию, но следователь должен обнаружить и процессуально закрепить только ту информацию, которая относится к делу, способствует установлению предмета доказывания, имеет значение для дела, поэтому следователь наряду с другими свойствами должен обладать высокоразвитым воображением, способностью моделировать в своем сознании механизм преступного поведения обвиняемого и четко представлять алгоритм доказательственной базы, формулируемой в результате совершения конкретного преступления5.

В литературе приводится такой пример. На станции Избербаш в специальном вагоне был обнаружен труп проводника. Убийство было совершено с использованием огнестрельного оружия. В ходе осмотра места происшествия была обнаружена одна гильза, экспертное исследование которой показало, что выстрел произведен из пистолета кустарного изготовления калибра 9,0 мм. Обыски в домах подозреваемых позволили найти и изъять пистолет. Анализ собранных по делу доказательств, а также способность следователя моделировать обстоятельства произошедшего, построение возможной доказательственной базы, характерной для подобных событий, привели к обнаружению двух пуль и одной гильзы в другом месте. Изначально следователю было известно, что потерпевший умер от двух сквозных пулевых ранений в грудной клетке. Значит, следователь на месте происшествия должен обнаружить следы двух выстрелов – два входных и выходных отверстия – и по ним просчитать механизм преступления, зафиксировать и изъять другие следы преступления и иные вещественные доказательства, отразить обстановку места происшествия в протоколе6.

Таким образом, информационный подход к понятию доказательства на современном этапе занял доминирующее место в науке. Научный анализ процесса доказывания с точки зрения теории отражения позволяет соединить прежде разъединенные стороны в определении доказательства – фактические данные, т. е. информацию о событии, и показания, заключения и т. д., в которых эти данные содержатся. Так возникло, по мнению С.А. Шейфера, разделяемое ныне многими авторами представление о доказательстве как о единстве содержания (фактические данные) и формы (показания, заключения и др.). Новый УПК РФ еще более укрепил это представление, отказавшись в ч. 1 ст. 74 от не вполне ясного определения доказательств как фактических данных, поскольку этот термин давал известные основания для его отождествления с фактами действительности, и заменив его термином «сведения», который ясно подчеркивает информационное содержание доказательства7.

Информационный подход к понятию доказательства отчетливо прослеживается во всех процессуальных кодексах8. Формулировки ст. 55 ГПК РФ9 и ст. 64 АПК РФ10 (доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а так же иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела) почти дословно воспроизводят определение доказательства, содержащееся в ст. 74 УПК РФ. В рассматриваемом контексте понятие доказательства, применяемое в различных видах судопроизводства, вполне оправданно можно объединить в единое понятие «судебные доказательства», т. к. все разновидности судопроизводства «являются способами осуществления правосудия»11. Правосудие опирается на общие для всех его видов конституционные принципы и нуждается в едином подходе к доказательствам, которыми обосновываются его акты.

В теории и практике уголовного судопроизводства широкое распространение получило понятие «источник доказательства». Оно находится в тесной связи с такими фундаментальными уголовно-процессуальными категориями, как доказательство, виды доказательств, собирание (формирование), проверка и оценка доказательств. От правильного определения источника доказательства напрямую зависит надлежащее регулирование правового положения лиц, от которых исходят доказательства, система гарантий их прав и законных интересов, доброкачественность формируемых доказательств, а следовательно, и эффективность решения задач уголовного судопроизводства в целом.

Несмотря на существенное значение рассматриваемого понятия, в теории и на практике оно трактуется по-разному. Значительная часть специалистов отождествляет это понятие с видами доказательств12. Некоторые авторы под источником доказательства понимают лиц, занимающих определенное процессуальное положение, от которых исходят доказательства13. Есть и противники использования термина «источник доказательства».

Различный смысл, вкладываемый в этот термин, предложения о его исключении из научного и практического оборота свидетельствуют об актуальности рассматриваемого вопроса.

Наиболее полное обоснование необходимости использования понятия «источник доказательства» содержится в работах В. Дорохова. В них выделены и сформулированы характеризующие это понятие признаки, показана его теоретическая и практическая значимость, необходимость учета в процессе доказывания14. Принимая во внимание, что в литературе позиция В. Дорохова и его аргументы по этому вопросу, как правило, не рассматриваются, остановимся на них подробнее. В своих работах он отмечал, что указанный термин трактуется по-разному не только сторонниками двойственного определения доказательства, авторами, отождествляющими доказательство с фактами объективной действительности, но и представителями единого понятия доказательства15. Исходя из нового «понимания доказательства как единства объективного содержания и субъективной формы (гносеологический аспект) и предъявляемых к ним требований относимости и допустимости (правовой аспект) термину «источник доказательств, - подчеркивал В. Дорохов, - стало придаваться иное значение. Под источником доказательства нами понимается обвиняемый, свидетель, эксперт и иные лица, занимающие определенное процессуальное положение, от которых исходят доказательства»16.

Необходимость выделения «источника доказательства» в самостоятельное понятие указанный выше автор обосновывал тем, что источник доказательства существует в действительности. Он отмечал, что «без человека относящаяся к уголовному делу информация не может быть воспринята, сохранена и доведена до органов расследования и суда»17. К этому следует добавить то существенное обстоятельство, что без человека указанная информация не может прежде всего возникнуть, а следовательно, и быть после этого воспринятой, сохраненной и доведенной до властных и иных субъектов уголовного процесса. Минуя человека, сформировать доказательство в ходе производства следственного (судебного) действия невозможно в принципе.