Биография Н.И Костомарова

КОСТОМАРОВ Николай Иванович (1 вопрос)

Среди титанов российской исторической мысли XIX в., рядом с Н. М.

Карамзиным, С. М. Соловьевым, В. О. Ключевским, занимает видное место

Николай Иванович Костомаров (псевдонимы — Иеремия Галка, Иван Богучаров)

. Творчество русско-украинского  ученого историка и археографа,

фольклориста и этнографа, поэта  и просветителя оказало большое  влияние

на духовное развитие современников  и долго еще будет жить в  памяти

благодарных потомков.

 

Костомаров родился 4 (16) мая 1817 года в слободе Юрасовка, ныне

Ольховатского района Воронежской  области, в семье помещика, отставного

капитана Ивана Петровича Костомарова  и крепостной Татьяны Петровны

Мельниковой (впоследствии — Т. П. Костомарова) . Будущий великий историк

сменил много учебных заведений, большей частью по причине

неудовлетворенности уровнем преподаваемых  знаний. Из воронежского

пансиона, куда его отдала мать, он перешел сразу в третий из четырех

классов гимназии, а затем, в возрасте 16 лет, единственный из всех

гимназистов поступил на историко-филологический факультет Харьковского.

Не найдя и здесь серьезного преподавания, юноша погружается  в античность

и совершенствует языки, прибавив к  ним итальянский, пока на третьем

курсе не знакомится с новым профессором  всеобщей истории М. М. Луниным:

отныне судьбой Костомарова  стала история. Вспоминая впоследствии годы

учебы в университете, ученый отмечал, что “если бы не было в

университете Лунина, то время, проведенное  в звании студента, надобно

было бы считать потерянным”. Последние  полгода до выпускных экзаменов

Николай Иванович болел оспой и  был сочтен умершим, но, еще нетвердо

держась на ногах, прибыл на сессию: для  дальнейшего пути в науку бастард

должен был получить “степень кандидата  за отличие”. Он сдал отлично все

выпускные экзамены и уехал домой, где узнал, что лишен степени  за оценку

“хорошо” по богословию, полученную на первом курсе. В январе следующего

1837 года пересдал все экзамены  и 8 декабря 1837 года Советом

университета был утвержден  в степени кандидата, о чем  получил

свидетельство 28 ноября 1838 года.

 

Одновременно, служа юнкером в  Кинбурнском драгунском полку, он разобрал

великолепный местный архив  и подготовил к печати историю  Острогожского

казачьего полка с приложением  основных документов, мечтая “составить

историю всей слободской Украины” (рукопись эта сгинула в полиции после

ареста). Никакие обстоятельства не могли заставить Николая Ивановича

свернуть с пути, о котором  сам он говорил так: “История сделалась  для

меня любимым до страсти предметом; я читал много всякого рода

исторических книг, вдумывался в  науку и пришел к такому вопросу: отчего

это во всех историях толкуют о  выдающихся государственных деятелях,

иногда о законах и учреждениях, но как будто пренебрегают жизнью

народной массы? Бедный мужик, земледелец-труженик, как будто не

существует для истории; отчего история не говорит нам ничего о его быте,

о его духовной жизни, о его чувствованиях, способе его радостей и

печалей? <... > Но с чего начать? Конечно, с изучения своего русского

народа; а так как я жил  тогда в Малороссии, то и начать с его

малорусской ветви. Эта мысль обратила меня к чтению народных памятников”.

Большую роль в пробуждении и  развитии у Н. И. Костомарова интереса к

жизни и историческому прошлому народа, преимущественно в сфере

фольклористики и этнографии, сыграло  его личное знакомство с Г. Ф.

Квиткой, И. И. Срезневским, А. Л. Метлинским, А. О. Корсуном и другими

известными литераторами и учеными, а также его ознакомление с  их

творчеством и историческими думами, народными сказками и пересказами.

Как поэт-романтик Н. И. Костомаров соединил в своем творчестве

“исторические и легендарные мотивы, внес в перепевы из украинского

фольклора, конкретные черты исторического  прошлого”. Вообще,

характеризуя Н. И. Костомаров, уместно  отметить, что он любил слушать

музыкальные произведения Л. Ван Бетховена, Ф. Шуберта, Ф. Листа, ему

очень нравилась музыка М. И. Глинки, Н. И. Лысенко, он читал наизусть на

языке подлинника стихи И. Гете, “Божественную  комедию” Данте, не говоря

уже о произведениях русских  авторов и родного творчества, которые ученый

знал превосходно: ему, например, не составляло труда прочесть по памяти

былину “Садко”.Осенью 1840 г. Н. И. Костомаров сдал магистерский экзамен и получил

разрешение писать диссертацию  на избранную тему. В 1841г. Он подал  на

факультет исследование “О причинах и характере унии в Западной России”,

которое через год было принято  к защите. Но церковная власть, царская

цензура и правительство пришли к выводу о том, что оно не достойно

ученой диссертации, как по характеру  темы, так и по причине широко

приводимого фактического материала  о безнравственности духовенства,

тяжелых поборах с народных масс, а главное — о восстаниях крестьян и

казаков. По распоряжению министра просвещения  С. Уварова все

напечатанные экземпляры этой работы следовало уничтожить. (Но все-таки

остались три уникальных экземпляра книги, являющейся сегодня большой

библиографической редкостью.) Н. И. Костомарову  разрешили писать

диссертацию на другую тему. Во второй диссертации Н. И. Костомаров

провел, как он выразился, свою задушевную мысль “об изучении истории на

основании народных памятников и знакомства с народом”, обращении к жизни

народа в ее многообразии, тем  самым, поставив одним из первых в  то время

украинской историографии новую  актуальнейшую проблему и занял  в науке

своеобразное место на общем  фоне военно-административной истории. Весной

1843 г. Н. И. Костомаров подал  на факультет диссертацию на  тему” Об

историческом значении русской  народной поэзии” и защитил ее. 13 января

1844 года он получил степень  магистра исторических наук. Это  была первая

на Украине диссертация этнографического характера.

Основной задачей общества Н. И. Костомаров считал “распространение идей

славянской взаимности, как путями воспитания, так и путями

литературными”. Таким образом, еще  до возникновения

Кирилло-Мефодиевского общества Н. И. Костомаров придерживался умеренных

взглядов и видел главную  цель, прежде всего в распространении  идеи

единения славянских народов. В  условиях николаевской реакции пропаганда

идеи освобождения имела большое  общественно-политическое значение. Но

отстаиваемый Н. И. Костомаровым мирный путь ее воплощения был ошибочным,

по сути, буржуазно-либеральным. Уже  тогда исторические события в  России

убеждали, что “действительное  освобождение народам могут обеспечить

только социальные революции”.

 

Предшествовало Кирилло-Мефодиевскому  обществу тайное общество при

Киевском университете, входившее  в организацию Ш. Конарского. Оно  вело

пропаганду среди студентов  университета и населения, распространяло

революционную эмигрантскую литературу, в том числе произведения А.

Мицкевича, среди них “Книги народа польского и польского пиллигримства”,

давшие мысль кирилло-мефодиевцам  написать “Книги бытия украинского

народа”. Идея “революционного объединения  славян”, пропагандировавшаяся

кирилло-мефодиевцами, возникла у  них “по примеру и под влиянием такой же

идеи декабристов”. Наряду с этим следует подчеркнуть, что “Книга бытия

украинского народа” , выражая сущность либерально-буржуазного крыла

общества,, содержат ряд ошибочных  положений о мессианской роли Украины с

якобы присущим ей демократизмом, идеалистически трактуют исторический

процесс и вопросы истории Украины.

В июне 1864 г. Н. И. Костомаров после  выступления на заседании Совета с

пробной лекцией был единогласно  утвержден преподавателем русской  истории

Киевского университета, а с 1 августа  того же года его утвердили

адъюнктом на кафедре русской истории. В марте 1847 г. Адъюнкт-профессору

Н. И. Костомарову на его прошение в Совет университета было выдано

свидетельство, разрешающее вступить в брак с А. Л. Крагельской. В марте

этого же года Кирилло-Мефодиевское общество в результате доноса

подверглось разгрому царской властью. Видные его члены были арестованы,

и после следствия были приговорены  к заключению или ссылке. Н. И.

Костомарова приговорили к годичному  заточению в Алексеевском равелине

Петропавловской крепости и административной ссылке в Саратов, где он

находился без выезда до 1852 г. (Вначале  Н. И. Костомаров был приговорен

к бессрочной ссылке в Вятку). Свадьба  Н. И. Костомарова с А. Л.

Крагельской, назначенная на 30 марта 1847 г., не состоялась, так как

накануне он был арестован и  в день предполагавшегося венчания отправлен

под стражей в Петербург. 24 июня 1848 г. Н. И. Костомарова сослали в

Саратов, где он познакомился с  А. Н. Пыпиным, Д. Л. Мордовцевым,

подружился с Н. Г. Чернышевским. Благотворительное влияние друг на друга

Чернышевского и Костомарова не вызывает сомнения, хотя оно и не было

равнозначным. Естественно, преобладало  и дало ощутимые положительные

результаты воздействие на Н. И. Костомарова гиганта свободной  мысли Н.

Г. Чернышевского.

Основное требование Н. И. Костомарова  к историку состояло в том, чтобы

его труды имели целью “строгую, неумолимую истину” и не потакали

застарелым предубеждениям национального  чванства. Относительно замечаний

в его адрес о свободном обращении  с источниками и сочинительстве

истории, то именно в этом ученый видел  призвание историка, ибо

“сочинять” историю, по его понятию, значит “уразумевать” смысл событий,

давать им разумную связь и стройный вид, не ограничиваясь переписыванием

документов. Очертить в немногих главах, представить в сжатом виде

исторические явления можно  только тогда, считал он, когда мы изучили  их

подробности, когда мы владеем “большим запасом фактов”. Н. И. Костомаров

признавал поступательное развитие человеческого  общества и отрицательно

относился к мнению о возможности  поворота вспять хода исторической

жизни. Но при этом ученый глубоко  ошибался, утверждая, что дело истории

— исследовать причины частных  явлений, а не причину причин. Он также

отвергал теорию, согласно которой  следует признавать в истории  лучшим

все, что случилось позже, но то, что уже свершилось, считал необходимым

рассматривать, “как совершенное”. Отсюда, не обольщаясь отменой

крепостного права в России, Н. И. Костомаров все же усматривал в этом

событии новые зачатки в ее истории. Следовательно, костомаровская схема

истории России построенная на теории борьбы двух начал (удельно-вечевого

и единодержавного), не исключала своего продолжения.

Из современных ему историков  Н. И. Костомаров выделял С. М. Соловьева

как представителя государственного направления. Он подчеркивал его

заслуги в установлении связей между  новым временем и давно прошедшим.

Ученый отметил вклад в русскую  историю К. С. Аксакова, обратив внимание

на “насильственное осветление”  славянофилами старины.

Н. И. Костомаров был религиозен, но, несмотря на это, понимал, что

“религия, в вульгарном смысле, нисходила  до ханжества или бессмысленной

приверженности к символической  букве” и в форме церкви освящала

законность всех условий общественного  и политического быта, в которых

виделись темные стороны. Он написал  по этому поводу: “Видя зло, не могу

помириться с бесконечною любовью  творца! Есть ли на самом деле промысел

божий?”. Н. И. Костомаров написал несколько  работ по церковной истории

(“Великорусские религиозные вольнодумцы  в XVI веке: Матвей Башкин и его

соучастники. Феодосий Косой”, “Воспоминания  о молоканах”, “История

раскола у раскольников” и др.) и, хотя специально не занимался изучением

раскола, высказал ряд соображений  направивших на правильный путь других

ученых.

Безосновательными порой для того времени были обвинения Н. И.

Костомарова в сепаратизме, которые  сам он находил несообразными  и

несправедливыми.

В конце 60-х Киевский и Харьковский  университеты неоднократно приглашали

Н. И. Костомарова к себе, но он не был допущен к преподаванию в

университете, о чем он писал: “Министр... объявляет мне, что он не

утвердит меня ни в один университет  и что если, я хожу по Петербургу,

цел и невредим, то за это следует  благодарить господа бога”. Затем,

чтобы решить этот вопрос раз и  навсегда, Министерство народного

просвещения закрепило за Н. И. Костомаровым профессорское жалование,

лишив его возможности преподавать.

В 1862 г. Н. И. Костомаров взялся за издание  научно-популярных книг для

народа, в чем был поддержан  Н. Г. Чернышевским. Он настойчиво

обосновывал и в прессе полезность издания такой литературы. Данное

предприятие материально поддержали М. Лазаревский, Ф.Метлинский и многие

другие, но вышедший в 1863 г. Циркуляр министра внутренних дел Валуева,

запрещавший издание литературы на украинском языке, вынудил его

прекратить начатое дело. После 1847 года Н. И. Костомаров постоянно

находился под наблюдением тайной полиции.