Автор работы: Пользователь скрыл имя, 07 Декабря 2013 в 14:07, курс лекций
Греческая культура развивалась самостоятельно (греки создали философию, понятия эпоса, лирики, драмы), а римская - была перенята у греков (дополнили греческую культуру правом и государством). У произведений не было автора, т.к. не было такого понятия. Автор - коллективный. Вся система ценностей была другая, ценилась традиционность, похожесть. Произведения укладывались в гекзаметр. В основе - мифы, пантеон. Человек в центре внимания.
Единственными сквозными персонажами собственно новелл являются три реально существовавших художника — Каландрино, Бруно и Буффальмакко (VIII, 3; VIII, 6; VIII, 9; IX, 3; IX, 5), где рассказывается не об их искусстве, а о веселых проделках: Бруно и Буффальмакко постоянно обманывают и дурачат недалёкого Каландрино.
Тематика новелл
В то время как в обрамляющих новеллах Боккаччо показывает идеальное культурное общество, в рассказах проявляется реальная жизнь с многообразием характеров и житейских обстоятельств. Персонажи новелл принадлежат к различным социальным слоям. Характерная черта прозы — подчеркивание возвышающей нравственной стороны любви. Кроме того, очевидно высмеивание ханжества и сластолюбия духовенства. Основные темы:
- Образцовые герои (в особенности, новеллы VI и X дней): обладающие интеллектом, остроумием, цивилизованностью, а также щедростью и любезностью.
- Религиозная тематика с редкими, но весьма ядовитыми антиклерикальными замечаниями
- Любовные истории — самая обширная. Новеллы от забавных и неприличных до воистину трагических
- Возраст — автор осмеивает расчетливость и лицемерие стариков, восхваляя неподдельность чувств юных
- Женщины — в том числе матери
- Насмешки и ирония (в особенности, новеллы VII и VIII дней)
«Гаргантюа и Пантагрюэль»:
http://www.philosophy.ru/
С абзаца: «Народный смех и его формы…»
7. Средневековье и Ренессанс в романе Рабле.
По́весть о преужа́сной жи́зни вели́кого Гаргантюа́, отца Пантагрюэ́ля (фр. La vie très horrifique du grand Gargantua, père de Pantagruel) — роман Франсуа Рабле в пяти книгах о двух добрых великанах-обжорах, отце и сыне. Анонимный роман о Гаргантюа, основанный на народных сказаниях, уже существовал ранее; Рабле переписал его практически полностью (по мнению многих исследователей, уже после написания и издания «Второй Книги» — «Пантагрюэля»). Первая книга была издана в 1532 году под псевдонимом-анаграммой Alcofribas Nasier из опасений политических преследований. Авторство заключительной, пятой книги, вышедшей через несколько лет после смерти Рабле, спорно; есть точка зрения, согласно которой ряд пассажей в нём написаны самим Рабле, а некоторые — кем-то другим по его плану.
«Гаргантюа и Пантагрюэль» — сатирический роман, высмеивающий многие человеческие пороки, не щадящий современную Рабле монархию и церковь. В нём пародийно травестируется эпос Гомера, много грубовато-физиологического, «раблезианского» юмора. В нём утверждается идеал человека эпохи Возрождения (знаменитое Телемское аббатство — педагогическая утопия).
Самый замечательный писатель своей эпохи, Рабле является, вместе с тем, самым верным и живым отражением её; стоя наряду с величайшими сатириками, он занимает почётное место между философами и педагогами. Рабле — вполне человек своего времени, человек Возрождения по своим симпатиям и привязанностям, по своей страннической, почти бродячей жизни, по разнообразию своих сведений и занятий., Он является гуманистом, медиком, юристом, филологом, археологом, натуралистом, богословом, и во всех этих сферах — «самым доблестным собеседником на пиршестве человеческого ума». Все умственное, нравственное и социальное брожение его эпохи отразилось в двух великих его романах.
Образцом для «Гаргантюа»
Замеченные в ней недостатки вызвали сомнение в принадлежности её Рабле и разные на этот счет предположения, из которых самое основательное — то, что план и общая программа принадлежат Рабле, и даже все главные подробности были намечены им, а многие и вполне им написаны.
Внешняя форма их — мифологически-
Орудие сатиры Рабле — смех, смех исполинский, часто чудовищный, как его герои. «Страшному общественному недугу, свирепствовавшему повсюду, он предписал огромные дозы смеха: все у него колоссально, колоссальны тоже цинизм и непристойность, необходимые проводники всякого резкого комизма». Этот смех, однако, отнюдь не цель, а только средство; по своей сущности то, что он рассказывает, вовсе не так смешно, как кажется, на что указывает сам автор, прибавляя, что его произведение похоже на Сократа, у которого под наружностью Силена и в смешном теле жила божественная душа.
8. Лирика Петрарки.
Если латинские произведения Петрарки имеют больше историческое значение, то мировая слава его как поэта основана исключительно на его итальянских стихах. Сам Петрарка относился к ним с пренебрежением, как к «пустякам», «безделкам», которые он писал не для публики, а для себя, стремясь «как-нибудь, не ради славы, облегчить скорбное сердце». Непосредственность, глубокая искренность итальянских стихов Петрарки обусловила их громадное влияние на современников и позднейшие поколения.
Свою возлюбленную он называет Лаурой и сообщает о ней только то, что впервые увидел её в церкви Санта-Кьяра 6 апреля 1327 г. и что ровно через 21 год она скончалась, после чего он воспевал её ещё 10 лет, разбив сборник посвящённых ей сонетов и канцон (обычно называемый „Canzoniere“) на 2 части: «на жизнь» и «на смерть мадонны Лауры».
Кроме изображения любви к Лауре в «Канцоньере» содержится несколько стихотворений разного содержания, преимущественно политического и религиозного, и аллегорическая картина любви поэта — Триумфы („Trionfi“), в которых изображается победа любви над человеком, целомудрия над любовью, смерти над целомудрием, славы над смертью, времени над славой и вечности над временем.
«Канцоньере», выдержавшее уже до начала XVII века около 200 изданий и комментированное целой массой учёных и поэтов от Л. Марсильи в XIV веке до Леопарди в XIX веке, определяет значение Петрарки в истории итальянской и всеобщей литературы. Он создал истинно художественную форму для итальянской лирики: поэзия впервые является у него внутренней историей индивидуального чувства. Этот интерес к внутренней жизни человека проходит красной нитью и через латинские произведения Петрарки, которые определяют его значение как гуманиста.
9. Общая характеристика творчества Шекспира.
Первый период (1590—1594)
По литературным приёмам его можно назвать периодом подражательности: Шекспир ещё весь во власти своих предшественников. По настроению этот период сторонники биографического подхода к исследованию творчества Шекспира определяли как период идеалистической веры в лучшие стороны жизни: «С увлечением наказывает молодой Шекспир порок в своих исторических трагедиях и с восторгом воспевает высокие и поэтические чувства — дружбу, самопожертвование и в особенности любовь» (Венгеров).
В трагедии «Тит Андроник» Шекспир в полной мере отдал дань традиции современных ему драматургов удерживать внимание зрителей нагнетанием страстей, жестокостью и натурализмом. Комические ужасы «Тита Андроника» — прямое и непосредственное отражение ужасов пьес Кида и Марло.
Вероятно, первыми пьесами Шекспира были три части «Генриха VI». Источником для этой и последующих исторических хроник служили «Хроники» Холиншеда. Тема, объединяющая все шекспировские хроники, — смена череды слабых и неспособных правителей, приведших страну к междоусобицам и гражданской войне и восстановление порядка с воцарением династии Тюдоров. Подобно Марло в «Эдуарде II» Шекспир не просто описывает исторические события, а исследует мотивы, скрывающиеся за поступками героев.
«Комедия ошибок» — ранняя, «ученическая» комедия, комедия положений. По обычаю того времени, переделка пьесы современного английского автора, источником для которой стала итальянская версия комедии Плавта «Менехмы», описывающая приключения братьев-близнецов. Действие происходит в Эфесе, мало похожем на древнегреческий город: автор переносит приметы современной ему Англии в античную обстановку. Шекспир добавляет сюжетную линию двойников-слуг, тем самым запутывая действие ещё больше. Характерно, что уже в этом произведении присутствует обыкновенное для Шекспира смешение комического и трагического: старику Эгеону, невольно нарушившему эфесский закон грозит казнь и только через цепь невероятных совпадений, нелепых ошибок, в финале к нему приходит спасение. Перебивка трагического сюжета комической сценой даже в самых мрачных произведениях Шекспира — это уходящее корнями в средневековую традицию напоминание о близости смерти и, в то же время, непрекращающемся течении жизни и постоянном её обновлении.
На грубоватых комических приёмах построена пьеса «Укрощение строптивой», созданная в традициях фарсовой комедии. Это вариация популярного в лондонских театрах в 1590-х годах сюжета об усмирении жены мужем. В увлекательном поединке сходятся две незаурядные личности и женщина терпит поражение. Автор провозглашает незыблемость установленного порядка, где главой семьи является мужчина.
В последующих пьесах Шекспир отходит от внешних комедийных приёмов. «Бесплодные усилия любви» — комедия, созданная под влиянием пьес Лили, которые тот писал для постановки в театре масок при королевском дворе и в аристократических домах. При довольно простой фабуле пьеса представляет собой непрерывный турнир, состязание персонажей в остроумных диалогах, сложной словесной игре, сочинении стихов и сонетов (к этому времени Шекспир уже владел непростой стихотворной формой). Язык «Бесплодных усилий любви» — вычурный, цветистый, так называемый эвфуизм, — это язык английской аристократической верхушки того времени, ставший популярным после выхода в свет романа Лили «Эвфуэс или Анатомия остроумия».
Второй период (1594—1601)
Около 1595 года Шекспир создаёт одну из самых популярных своих трагедий — «Ромео и Джульетту», — историю развития человеческой личности в борьбе с внешними обстоятельствами за право на свободную любовь. Сюжет, известный по итальянским новеллам (Мазуччо, Банделло), был положен Артуром Бруком в основу одноимённой поэмы (1562). Вероятно, произведение Брука и послужило источником для Шекспира. Он усилил лиризм и драматизм действия, переосмыслил и обогатил характеры персонажей, создал поэтические монологи, раскрывающие внутренние переживания главных героев, таким образом преобразив ординарное произведение в ренессансную поэму о любви. Это трагедия особого типа, лирическая, оптимистичная, несмотря на гибель главных героев в финале. Их имена стали нарицательным обозначением высшей поэзии страсти.
Приблизительно 1596 годом датируется ещё одно из знаменитейших произведений Шекспира — «Венецианский купец». Шейлок так же, как и ещё один знаменитый еврей елизаветинской драмы — Варавва («Мальтийский еврей» Марло), жаждет отмщения. Но, в отличие от Вараввы, Шейлок, остающийся отрицательным персонажем, гораздо сложнее. С одной стороны это жадный, хитрый, даже жестокий ростовщик, с другой — оскорблённый человек, обида которого вызывает сочувствие. Знаменитый монолог Шейлока о тождестве еврея и любого другого человека «Да разве у жида нет глаз?..» (акт III, сцена 1) признаётся некоторыми критиками лучшей речью в защиту равноправия евреев во всей литературе. В пьесе противопоставляются власть денег над человеком и культ дружбы — неотъемлемой составляющей жизненной гармонии.
Несмотря на «проблемность» пьесы и драматизм сюжетной линии Антонио и Шейлока, по своей атмосфере «Венецианский купец» приближён к пьесам-сказкам, подобным «Сну в летнюю ночь» (1596). Волшебная пьеса была написана вероятно для торжеств по случаю свадьбы одного из елизаветинских вельмож. Впервые в литературе Шекспир наделяет фантастические существа людскими слабостями и противоречиями, создавая характеры. Как всегда, он переслаивает драматические сцены комическими: афинские мастеровые, весьма похожие на английских рабочих, старательно и неумело готовят к свадьбе Тезея и Ипполиты пьесу «Пирам и Фисба», представляющую собой историю несчастной любви, рассказанную в пародийной форме. Исследователей удивлял выбор сюжета для «свадебной» пьесы: её внешняя фабула — недоразумения между двумя парами влюблённых, разрешаемые лишь благодаря доброй воле Оберона и волшебству, насмешка над женскими причудами (внезапная страсть Титании к Основе), — выражает крайне скептический взгляд на любовь. Однако это «одно из самых поэтичных произведений» имеет серьёзный подтекст — возвеличивание искреннего чувства, имеющего под собой нравственную основу.
С. А. Венгеров видел переход
ко второму периоду «в
В это же время Шекспир создаёт бессмертный и интереснейший тип, которому до сих пор не было аналогов в мировой литературе — сэра Джона Фальстафа. Успех обеих частей «Генриха IV» не в последнюю очередь и заслуга этого самого яркого действующего лица хроники, сразу ставшего популярным. Персонаж несомненно отрицательный, но со сложным характером. Материалист, эгоист, человек без идеалов: честь для него ничто, наблюдательный и проницательный скептик. Он отрицает почести, власть и богатство: деньги нужны ему лишь как средство получить еду, вино и женщин. Но сущность комизма, зерно образа Фальстафа не только его остроумие, но и весёлый смех над самим собой и окружающим миром. Его сила в знании человеческой природы, ему противно всё, что связывает человека, он — олицетворение свободы духа и беспринципности. Человек уходящей эпохи, он не нужен там, где государство могущественно. Понимая, что такой персонаж неуместен в драме об идеальном правителе, в «Генрихе V» Шекспир убирает его: зрителям просто сообщают о смерти Фальстафа. По традиции принято считать, что по просьбе королевы Елизаветы, желавшей увидеть Фальстафа на сцене ещё раз, Шекспир воскресил его в «Виндзорских насмешницах». Но это лишь бледная копия прежнего Фальстафа. Он растерял своё знание окружающего мира, нет более здоровой иронии, смеха над самим собой. Остался лишь самодовольный пройдоха.