Международные отношения между СССР и США

Заключение договора с «Дженерал  электрик» способствовало активи- 
зации переговоров с другими крупнейшими фирмами — «Форд мотор К°» 
и «Дженерал моторз». Переговоры с Фордом привели 31 мая 1929 г. 
к заключению крупного контракта на поставку в СССР автомобилей и 
запасных частей и оказание фирмой технической помощи в строитель- 
стве Горьковского автозавода. В 1927—1928 гг. возрос американский 
экспорт в Советский Союз. Советский Союз стал крупным импортером 
некоторых важных изделий машиностроительной промышленности США. 
В 1928—1929 гг. он ввозил от 10,1 до 23,7% всех экспортируемых 
США тракторов, от 4,6 до 7,3% — металлообрабатывающих станков, от 
7,1 до 9,2% — горнорудного оборудования, от 6,9 до 10,5% — нефтяного 
оборудования, от 8,9 до 10,1% —экскаваторов, от 1,6 до 2,3% —электро- 
оборудования ³⁵.

Значительного развития достигли и связи двух государств на основе 
концессионных соглашений и специальных договоров о техническом со- 
действии, заключаемых советскими организациями с американскими 
фирмами. На 1 октября 1928 г. в СССР действовали девять американских 
концессий и шесть договоров, которые предусматривали оказание тех- 
нической помощи фирмами США³⁶.

Глава 2 Советско – американские отношения в первой половине 30-х годов XX века.

Признание СССР Соединенными Штатами было обусловлено целым 
комплексом факторов политического, экономического, торгового, диплома- 
тического и международного характера.

Важное значение в нормализации отношений с Советским Союзом 
имели экономические причины — заинтересованность деловых кругов 
США в торговле с Советским государством. Экономический кризис 1929— 
1933 гг. объективно усилил эту тенденцию, особенно в связи с резким 
падением американской внешней торговли. Как свидетельствует стати- 
стика, в то время товарооборот США с западными государствами упал, 
а закупки СССР американских товаров возросли. В частности, в 1931 г. 
Советский Союз закупил 77,3% экспортируемых американских тракторов, 
57,3% металлорежущих станков, являлся крупным импортером горноруд- 
ного и нефтяного оборудования³⁷. -В 1929—1930 гг. советские заказы 
выполнялись на предприятиях,  расположенных в  36 штатах³⁸.

Наивысшей точки товарооборот между СССР и США достиг в 1931 г. 
Он мог бы расти и в последующие годы. Однако администрация Гувера 
препятствовала развитию взаимовыгодной торговли, применяя таможен- 
ные и валютные ограничения, повышенные пошлины, ставя советские 
закупочные организации в неблагоприятные условия. Кредиты выдавались 
под высокие проценты и на краткие сроки. Советские организации не 
имели юридического статуса в США. Реакционные круги США развер- 
нули широкую антисоветскую кампанию.

Политика бойкота торговли с СССР, проводившаяся администрацией  Гувера, заставила Советское правительство свести заказы до минимума. 
Торговля между двумя странами резко сократилась. В то же время со- 
ветские заказы заметно возросли в Германии, Англии и Италии. Эти из- 
менения немедленно были замечены американскими компаниями. Они 
расценили их как упущенные возможности. В деловых кругах усилилось 
движение за признание СССР.

24 июня 1932 г. Торговая  палата США опубликовала меморандум, 
в котором предлагалось изменить политику в отношении торговли с 
СССР. Представитель деловых кругов Т. Морган выразил неудовлетво- 
ренность отсутствием американского посла и торгового атташе в Мос- 
кве, что отрицательно сказывалось на информации о возможностях совет- 
ского рынка. В том же месяце на заседании 200 промышленников и 
банкиров Американо-русской торговой палаты было высказано пожела- 
ние быстрее рассмотреть вопрос об установлении нормальных отношений 
с СССР и использовании русского рынка для американских товаров³⁹. 
Многие промышленники Нью-Йорка, Кливленда, Бостона, Сан-Францис- 
ко и других городов выступали за расширение торговли с Советским 
Союзом. Из 50 опрошенных фирм 45 заявили, что Советский Союз — 
надежный торговый партнер, который добросовестно выполняет свои 
обязательства. 22 фирмы высказались за немедленное признание СССР ⁴⁰.

В связи с приходом в  Белый дом Франклина Делано Рузвельта  де- 
ловые круги США стали более настойчиво выступать за нормализацию 
отношений с Советским Союзом. 21 марта 1933 г. Американо-русская 
торговая палата призвала нового государственного секретаря К. Хэлла 
пересмотреть политику в отношении Советской страны и создать более 
благоприятные возможности для развития с ней торговли⁴¹. Огромное 
впечатление на американских экспортеров произвело заявление 
М. М. Литвинова на Международной экономической конференции в Лон- 
доне 14 июня 1933 г. о готовности Советского правительства разместить 
за границей заказы на 1 млрд. долл. на основе получения долгосрочных 
кредитов. Американо-русская торговая палата, членами которой явля- 
лись такие крупнейшие фирмы, как «Дженерал электрик», «Дженерал 
моторз», «Америкэн локомотив», «Томас Эдисон», «Крайслер», реагиро- 
вала на это изданием 12 июля специального бюллетеня, в котором от- 
мечалось: «Лондонская конференция вновь показала невыгодность по- 
литики непризнания». Соединенным Штатам надо «действовать быстро и 
благоразумно с целью развития дипломатических и торговых отноше- 
ний:» ⁴².

Заявление М. М. Литвинова  на экономической конференции побуди- 
ло главу американской делегации К. Хэлла предпринять дипломатиче- 
скую акцию. Конфиденциально он и члены делегации США Г. Мо,рген- 
тау, У. Буллит и Р. Моли встретились с М. М. Литвиновым. Эта беседа, 
по словам государственного секретаря, заложила фундамент для обсуж- 
дения вопроса о признании⁴³.

Вопрос о признании  СССР вызывал дебаты в конгрессе  еще в нача- 
ле 30-х годов. Особенно активно выступал сенатор У. Бора. Он неодно- 
кратно заявлял о важности нормализации советско-американских отно- 
шений и развития торговли между двумя государствами. Сенатор-демо- 
крат Б. Уилер, посетив СССР, выступил с серией статей о жизни 
советских людей и значении для США русского рынка.

К нормализации советско-американских отношений призывали сена- 
торы Беркли и Каттинг, посетившие Советский Союз в 1930 г. Член 
палаты представителей демократ А. Сэббэт внес 22 апреля 1932 г. в ко- 
миссию по иностранным делам резолюцию с требованием установления 
дипломатических отношений с Советским правительством. За признание 
высказались лидеры демократов в сенате и палате представителей 
Д. Робинсон (штат Арканзас) и Г. Рейни (штат Иллинойс), видные 
деятели демократической партии сенаторы К. Свэнсон и Р. Вагнер. 
Г. Рейни писал: «Почти все страны мира признали Советскую Респуб- 
лику. Они все действуют, чтобы добиться торговли с Россией. Мы же 
сидим сложа руки, в то время как наши заводы останавливаются, а наш 
народ остается без работы. Это глупо»⁴⁴. Бывший губернатор штата 
Нью-Йорк А. Смит заметил, что США могут не одобрять советский 
строй, но не имеют «никакого права указывать другой нации относи- 
тельно формы правления». Смит предложил послать в Москву комиссию 
для переговоров в целях установления дипломатических отношений «на 
условиях, благоприятных для обеих стран»⁴⁵.

В декабре 1932 г. девять членов сенатской  комиссии по иностранным 
делам высказались за признание, пять — против, а семь воздержались 
занять определенную позицию. 8 января 1933 г. из 52 опрошенных се- 
наторов 23 были за нормализацию советско-американских отношений, 
9 — против, а 20 воздержались. 10 марта сенатор Бреттон (штат Нью- 
Мексико) представил одобренную сенатом штата петицию. В ней пред- 
лагалось признать Советский Союз. В тот же день сенатор У. Бора в 
седьмой раз предложил сенату высказаться в пользу признания СССР⁴⁶. 
Губернатор штата Пенсильвания Дж. Пинчот заявил в январе 1933 г.: 
«В высшей степени неразумно разрешать европейским странам занимать 
место США на русских рынках только потому, что закрыты дипломати- 
ческие каналы»⁴⁷.

Не следует, однако, преувеличивать значение и силу сторонников по- 
литики признания СССР в американском конгрессе, да и не только в 
нем. Гораздо больше было противников, стоявших на непримиримых 
позициях. Наиболее активно выступали против нормализации советско- 
американских отношений сенаторы А. Робинсон, А. Ванденберг, У. Кинг, 
члены палаты представителей Г. Фиш, М. Дайс и др. Они стремились 
опорочить политику Советского правительства, дискредитировать дея- 
тельность «Амторга», клеветали на Коммунистическую партию США. 
Специально созданная палатой представителей комиссия во главе с 
Г. Фишем для «расследования деятельности СССР» представила доклад, 
который изобиловал антисоветскими клеветническими измышлениями. 
В нем говорилось о  «советском демпинге»,  о  «принудительном труде», якобы применяемом в Советском Союзе. Предлагалось закрыть «Амторг» 
и выслать из США советских сотрудников, установить эмбарго на им- 
порт марганца из СССР, ввести новые иммиграционные законы, не до- 
пускать въезд в страну иностранных коммунистов. Даже некоторые 
американские газеты вынуждены были признать доклад Фиша необъек- 
тивным, тенденциозным и «истеричным». Журнал «Аутлук» нашел его 
«глупым и опасным»⁴⁸.

Реакционная пресса США  воспользовалась материалами комиссии 
Фиша для усиления антисоветской истерии в стране. Стремясь настро- 
ить общественность против Советского Союза, она развернула клеветни- 
ческую кампанию по поводу вымышленных религиозных «преследова- 
ний» в СССР. В палату представителей тем же Фишем была внесена по 
этому вопросу специальная резолюция.

Во время президентской  предвыборной кампании в 1932 г. ни демо- 
кратическая, ни республиканская партия не уделили места и внимания 
в своих платформах вопросу об отношении к СССР. Внешнеполитиче- 
ские вопросы вообще мало затрагивались. Основное внимание было со- 
средоточено на проблемах, связанных с экономическим кризисом и его 
последствиями. Однако позиции по отношению к Советскому Союзу у 
обеих партий были различными. Позиция республиканской администра- 
ции Гувера была однозначной и отчетливо выраженной — не признавать. 
Об этом она неоднократно заявляла. 16 апреля 1929 г. государственный 
секретарь Г. Стимсон уведомил Американскую федерацию труда, что в 
политике правительства относительно признания Советской России ни- 
каких изменений не предвидится⁴⁹, 25 августа 1930 г. заместитель гос- 
секретаря У. Кэстл доверительно сообщил банкиру Бертрану о том, что 
американское правительство не намерено признавать Советское государ- 
ство и не будет подписывать с ним торгового соглашения⁵⁰. В декабре 
Стимсон сделал официальное заявление для печати, гласившее: призна- 
ние Советского правительства исключено, если оно не согласится с 
«предварительными условиями» госдепартамента⁵¹.

9 июня 1932 г. государственный секретарь  конфиденциально инфор- 
мировал дипломатические представительства за рубежом, что прави- 
тельство Гувера твердо придерживается позиции непризнания Советской 
России⁵². Во время предвыборной кампании Стимсон 8 сентября 1932 г. 
направил письмо сенатору Бора с уведомлением: госдепартамент не на- 
мерен вносить какие-либо изменения в политику непризнания СССР⁵³.

Ф. Рузвельт, как дальновидный государственный  деятель, понимал 
ненормальность отсутствия дипломатических и торговых отношений 
между двумя крупнейшими державами, какими являлись США и СССР, 
но не проявлял поспешности; он воздерживался от преждевременных 
публичных заявлений, не желая связывать себя какими-либо обязатель- 
ствами во время предвыборной кампании, присматривался к расстановке 
политических сил, изучал различные мнения. Однако можно с уверенно стью сказать, что отношения США и СССР уже в то время вызывали у 
него определенный интерес.

27 июля 1932 г. Рузвельт  беседовал с московским корреспондентом 
«Нью-Йорк таймc» У. Дюранти и, по словам последнего, проявил «раз- 
носторонний интерес и глубокое знание советских дел»⁵⁴. В разгар 
предвыборной кампании, 9 сентября 1932 г., Рузвельт встретился с ин- 
женером А. Хэршем, в то время работавшим главным консультантом по 
химической промышленности в ВСНХ СССР. Он подробно расспрашивал 
его о развитии советской экономики, перспективах советско-американ- 
ской торговли, о советско-японских отношениях. Рузвельт «откровенно 
сказал, что его очень интересует Россия»; по его мнению, в будущем 
эта страна может стать огромным рынком для американских товаров и 
желательно заключить с ней торговый договор. В случае избрания его 
президентом «он начал бы вести с Советами переговоры, чтобы догово- 
риться об установлении связей, о признании и т. д.»⁵⁵.

Вступив в Белый дом, Рузвельт энергично занялся прежде всего ре- 
шением внутренних проблем, провозгласив «новый курс». Вопрос о при- 
знании СССР не значился в числе первоочередных. Однако он занимал 
многих членов кабинета, да и самого Рузвельта, который больше чем 
кто-либо понимал ненормальность сложившейся ситуации. Весной 1933 г. 
полковник Р. Робинc, бывший руководитель американской миссии 
Красного Креста в России, видный общественный деятель США, совер- 
шил поездку в Москву. Он имел встречу с наркомом иностранных дел 
М. М. Литвиновым и зам. наркома Л. И. Караханом. Его принял 
И. В. Сталин. Из бесед с ними у Робинса сложилось впечатление, что 
американская инициатива в признании СССР будет благоприятно вос- 
принята советской стороной. По возвращении в США Робине убеждал 
членов администрации Рузвельта, его сотрудников в желательности нор- 
мализации отношений с СССР⁵⁶.