Музыкально-педагогическое наследие П.И. Чайковского

Из воспоминаний Н. Д. Кашкина: «Сам Петр Ильич всегда считал себя плохим педагогом, но в этом отношений  он был несправедлив. Он не имел, правда, никакой склонности к учительству, но безукоризненная добросовестность, ум и знание дела поневоле заставляли его быть хорошим преподавателем, в особенности для учеников более талантливых, с которыми он мог объясняться прямо примерами из богатого запаса своей музыкальной памяти… Талантливых учеников он всеми средствами старался поощрить к усердной, настойчивой работе» [8,с.442]. Эти слова подтверждают наличие дидактических способностей у композитора. Основываясь на них можно сделать важнейшие выводы. Во-первых, будучи поневоле хорошим преподавателем, П.И.Чайковский как дидактик, вероятно, был «доступен» и посредственному, и талантливому ученику. Музыкальная посредственность некоторых учеников и, главным образом, учениц даже не подозревала, что ей даровано счастье общения с гением, и сама не брала того, что давал П.И.Чайковский. Во-вторых, в приведенных словах четко обозначен дидактический подход П.И.Чайковского к талантливым ученикам, которыми он, действительно, позволял себе дирижировать». Главным дидактическим принципом П.И.Чайковского по отношению к обучению талантливого музыканта было воспитание мастерства. Петр Ильич требовал от своих простоты, ясности, логической стройности и, в конечном итоге, объективной красоты при выполнений творческих заданий.

Уровень дидактических способностей П.И.Чайковского несомненно высок. В совокупности с академическими способностями Чайковского это позволяет характеризовать технологический профессионализм его преподавания в целом, безусловно, тоже как высокий.

Продуктивность воспитательного процесса как при обучении конкретной образовательной дисциплине, так и собственно в повседневном общении учителя с учениками в огромной степени зависит от уровня его перцептивных способностей. Именно высокий уровень нейротизма помогал Петру Ильичу настраиваться на волну собеседника и улавливать нюансы его душевного состояния.

Педагогика П.И.Чайковского  как самостоятельная творческая единица, вне сомнении, существовала. Это был полноценный процесс, опирающийся на академические, дидактические  и перцептивные педагогические способности Петра Ильича. В то же время педагогика П.И.Чайковского имела свою очевидную специфику, поскольку была педагогикой гения. А это значит, что ее дидактическая составляющая, то есть ремесленничество как безупречное владение техникой, в понимании П.И.Чайковского была ориентирована исключительно на воспитание гения.

Глава 2.  Влияние творческого наследия П.И. Чайковского   на   современное   музыкальное образование.

1. Музыка для детей П.И. Чайковского.

           ДЕТСКАЯ МУЗЫКА - музыка, предназначенная для слушания или исполнения детьми. Лучшие образцы её характеризуются конкретностью, живым поэтическим содержанием, образностью, простотой и чёткостью формы. Инструментальной детской музыке свойственны программность, элементы изобразительности, звукоподражания, танцевальность, маршевость, простота музыкальной фактуры, опора на фольклор.

              В основе музыкальных произведений для детей часто бывают народные сказки, картины природы, образы животного мира. Существуют различные виды детской музыки - песни, хоры, инструментальные пьесы, оркестровые произведения, музыкально-сценические сочинения. Произведения, предназначенные для исполнения детьми, соответствуют их исполнительским возможностям. В вокальных произведениях принимаются во внимание диапазон голоса, особенности звукообразования и дикции, хоровая подготовка, в инструментальных пьесах - степень технической трудности.[11]

         Круг музыкальных произведений, доступных восприятию детей и исполняемых в детской аудитории, значительно шире области собственно детской музыки. Образцами классической детской музыки являются песни и пьесы П. И. Чайковского (сборник детских песен, «Детский альбом» для фортепиано).

         Самостоятельный  раздел музыкального творчества составляют произведения на сюжеты из детской жизни, рассчитанные на исполнение профессиональными артистами и не предназначенные специально для детской аудитории. К классическим образцу такого рода музыки принадлежит балет П.И. Чайковского «Щелкунчик», названный Б.В. Асафьевым «гениальной симфонией детства».[2,с.30] Сюда же можно отнести и другие балеты П.И.Чайковского, написанные на сказочные сюжеты: «Спящая красавица» и «Лебединое озеро».

                                            Детский альбом.

Сочинение "Детского альбома" - первое обращение П.И. Чайковского к детской теме. Позже последует цикл Детских песен ор.54, балет "Щелкунчик". Поводом к обращению к музыке для детей послужили также жизненные обстоятельства композитора в 1877-1878 годах, и, прежде всего, общение с детьми в семье сестры А.И.Давыдовой в Каменке в момент сильнейших душевных переживаний, вызванных женитьбой.

Непосредственно созданию "Детского альбома" предшествовало длительное общение с Колей Конради, глухонемым воспитанником М.И.Чайковского. Именно с ним и своим братом композитор провел вместе часть зимы 1877 - 1878 годов. Втроем они посещали достопримечательности, путешествовали. Прежде мир ребенка для Чайковского - это были воспоминания собственного детства, общение с семьей Давыдовых в Каменке. В Швейцарии и Италии Чайковский довольно долгое время провел с Колей, входил в мир интересов мальчика, занимался его воспитанием, а также был свидетелем его реакций на впечатления, которые приносили путешествие, непосредственно наблюдал мир ребенка. Чайковский, уехав из Москвы, очень просил брата М.И.Чайковского приехать к нему в Италию. Об этом же он просил и самого Колю в письме 12/24 ноября 1877 года: "Мне очень скучно, что так долго не увижу Модю и тебя. Что, если бы можно было нам опять пожить вместе...".[3,c.20]

Чайковский встретил приехавших к нему М.И.Чайковского  и Колю Конради в самый канун 1878 года и с восторгом писал Н.Ф.фон Мекк: "В сущности же я счастлив совершенно. Последние дни были полны самых радостных ощущений. Я ужасно люблю детей. Коля до бесконечности радует меня . Чрезвычайно интересно наблюдать за таким умным ребенком ".[3,c.21]

Вторым фактором, предшествовавшим появлению идеи сочинить цикл пьес для детей, были встречи и впечатления  от пения "недетской" песенки уличного мальчика-певца Витторио во Флоренции, о чем Чайковский писал: "Всего курьезнее было то, что он пел песню со словами трагического свойства, звучащими необыкновенно мило в устах ребенка". 27 февраля/11 марта 1878 года, в те дни, когда композитор впервые говорит о своем желании сочинить сборник пьес для детей, он пишет брату М.И.Чайковскому: "Посылаю тебе карточку певца-мальчика, который пел Perce lasciar mi ("Зачем покинул меня" - итал.). Скажи мне, как ты найдешь его лицо. По-моему, в его лице есть признаки гениальности...".[3,c.21]

Третьим фактором, определившим намерение  Чайковского сочинить пьесы для  детей, можно считать пример Р.Шумана. Неслучайно в одном из писем, рассказывая  о замысле "Детского альбома" Чайковский упоминает в этой связи Р.Шумана. Напомним также, что еще в самом начале творческого пути Чайковский написал в одной из статей: "Можно с уверенностью сказать, что музыка второй половины текущего столетия составит в будущей истории искусства период, который назовут шумановским."[3,c.22]

О начале работы над "Детским  альбомом" известно из письма композитора  от 30 апреля 1878 года. Чайковский, находясь в Каменке, в семье Давыдовых, написал П.И. Юргенсону: "Завтра примусь я за сборник миниатюрных пьес для детей. Я давно уже подумывал о том, что не мешало бы содействовать по мере сил к обогащению детской музыкальной литературы, которая очень небогата. Я хочу сделать целый ряд маленьких отрывков безусловной легкости и с заманчивыми для детей заглавиями как у Шумана."[3,c.25]

О порядке сочинения  пьес сведений нет. Эскизы их были завершены  очень быстро. 27 мая 1878 года в письме к Н.Ф.фон Мекк из Браилова композитор сообщил обо всех сочиненных к этому моменту произведениях, в том числе и о "Детском альбоме", при этом поясняя: "Нужно будет много времени, по крайней мере месяца полтора усидчивой работы, чтобы все это привести в порядок и переписать". Что именно делал Чайковский в этот период времени с пьесами "Детского альбома", не удается выяснить. Судя по письмам композитора, в течении июля он работал над "переписыванием" пьес, в том числе и пьес "Детского альбома". Так 13 июля 1878 года он писал: "  работа переписки понемногу подвигается. Теперь принимаюсь за сборник детских пиэс " Как об уже полностью завершенном "Детском альбоме", Чайковский сообщил из Вербовки 22 июля 1878 года. 29 июля из Вербовки он написал издателю П.И.Юргенсону, что выслал ему рукописи всех завершенных к тому времени сочинений, в том числе и "Детского альбома", за который он просил назначить цену по 10 рублей за пьесу, а всего 240 рублей. Порядок пьес "Детского альбома", обозначенный в автографе Чайковского уже в первом издании, которое осуществлялось при участии автора, был изменен.[17]

Мысль о посвящении Володе Давыдову "Детского альбома", очевидно возникла после окончания сочинения. Чайковский довольно много времени  провел с племянником летом 1878 года в Каменке. Володе Давыдову тогда  было 6 лет. В автографе "Детского альбома" нет посвящения. В письмах Чайковского об этом упомянуто лишь после выхода в свет пьес. Так 24 ноября/6 декабря из Флоренции он писал Н.Ф.фон Мекк: "Альбом этот я посвятил моему племяннику Володе, который страстно любит музыку и обещает быть музыкантом". Еще позже 12/24 декабря 1878 года из Флоренции он писал Л.В.Давыдову, мужу своей сестры: "Скажи Бобику, что напечатаны ноты с картиночками, что ноты сочинил дядя Петя, и что на них написано: посвящается Володе Давыдову. Он, глупенький, и не поймет, что значит посвящается! А я напишу Юргенсону, чтобы послал в Каменку экземпляр. Меня только немало смущает, что Митюк, пожалуй, обидится немножко. Но, согласись сам, можно ли ему посвящать музыкальные сочинения, когда он прямо говорит, что музыку не любит? А Бобику, хоть ради его неподражаемо прелестной фигурки, когда он играет, смотрит в ноты и считает, - можно целые симфонии посвящать".[3,c.27]

Из приведенного письма к Л.В. Давыдову ясно, что семья Давыдовых и сам Володя ничего не знали о посвящении сборника и что, возможно, вместо Володи мог быть кто-то другой из детей Давыдовых, например Дмитрий, которого упоминает композитор в своем письме, возможно, что сборник мог быть посвящен и кому-то другому из знакомых детей. А решающим фактором оказалась любовь Володи Давыдова к музыке. Остается предположить, что распоряжение о посвящении Чайковский сделал при личном свидании с П.И. Юргенсоном в Москве в конце сентября - начале октября 1878 года.

Чайковский был доволен  первым изданием "Детского альбома", отсутствием, как он считал, в нем опечаток. Правда, некоторое огорчение он высказал издателю по поводу внешнего вида издания: "Я сожалею, что мне не пришло в голову просить тебя детский альбом напечатать другим форматом. Ведь Володя Давыдов должен будет играть стоя, чтоб смотреть на ноты! Картиночки значительно уступают по художественному достоинству Сикстинской мадонне Рафаэля, - но ничего, сойдет, - детям будет занятно".[3,c.28]

Пьесы «Детского альбома» Чайковского представляют собой  своеобразную сюиту и задуманы как цепь интересных для детей музыкальных рассказов-картин о путешествиях, играх, природе, о детских радостях и печалях.

Часть этих необычайно разнообразных, отличающихся живостью и яркостью красок пьес, композитор посвящает детским  играм и забавам. Он передает в музыке чувство восторга по поводу новой куклы («Новая кукла») и воплощает детскую печаль («Болезнь куклы» и «Похороны куклы»); беззаботным детским весельем и резвостью детского характера отличается «Игра в лошадки»; с замечательным мастерством и добродушным юмором написан «Марш деревянных солдатиков», где все как в «настоящем» марше.

Большое место уделяется  в «Детском альбоме» картинам и образам  русской природы и быта, русским  праздникам. Этот раздел открывается  изящным «Вальсом», проникнутым весельем русских святок. Особенно примечательны синкопы в средней части, юмористически рисующие шумную толчею бала.

Тонкому лиризму «Вальса» противостоит раздольное веселье русских  плясовых — «Русской песни», «Крестьянин  на гармонике играет» и «Камаринской». Каждая из этих пьес по-своему преломляет характерные обороты русских плясовых мелодий, но особенно увлекательна «Камаринская». С необычайным мастерством претворяет Чайковский в этой миниатюрной жанровой сценке приемы, которые встречались уже у Глинки — подголосочную фактуру, «гармошечно-балалаечные» звучания гармоний, ритмические, гармонические и фактурные виды вариационного развития темы, т. е. все то, что подсказывали обоим композиторам и характер напева, и традиции народного хорового и инструментального исполнительства.

Несколько пьес «Детского  альбома» являются как бы продолжением известного фортепианного цикла  Чайковского «Времена года» (1876). Это  два пейзажа: «Зимнее утро», с  музыкой тревожной и сумрачной, как бы навеянной фантастическим видением пляски вьюжных вихрей и «Песня жаворонка», звонкая как голоса самой весенней природы.

Особенно любимы детьми пьесы-рассказы композитора «о чужих странах и людях» (название одной из пьес из «Детского альбома» Шумана): «Итальянская песенка», «Старинная французская песенка», «Немецкая песня», «Неаполитанская песня», «Мазурка», «Полька».

Неутомимый путешественник, художник, отобразивший в своих произведениях, письмах и дневниках все богатство впечатлений от природы, произведений искусства и музыки, от быта и нравов народов различных стран, Чайковский всегда оставлял в своем путевом нотном блокноте и ряд страничек для детей. Некоторые стали позднее пьесами «Детского альбома». Краткие, как записи в дневнике, но насыщенные яркими красками, встают перед маленькими исполнителями и слушателями картины из жизни Италии, Франции, Германии, Польши. С какими тонкими нюансами показана, например, итальянская музыка в подвижной, но плавной «Итальянской песенке» с характерным акцентом на второй доле и имитацией аккомпанемента мандолины, или в огненно-веселой тарантелле («Неаполитанская песенка»). Образны и другие музыкальные рассказы. Во «Французской песенке», музыка которой пронизана сердечностью и печалью, оживают старинные напевы народных французских музыкантов и певцов. Ярки и страницы чешской и польской народной музыки. С грациозной, кокетливой «Полькой», в которой характер танца подчеркнут прихотливыми тональными отклонениями, контрастирует минорная лирическая «Мазурка».