Уголовная ответственность за изнасилование

- уплата выкупа за невесту  (калым) (ст. 196 УК);

- принуждение женщины к вступлению  в брак, или к продолжению брачного  сожительства, а равно похищение  ее для вступления в брак          (ст. 197 УК);

- вступление в брак с лицом,  не достигшим брачного возраста             (ст. 198 УК);

- двоеженство и многоженство (ст. 199 УК)

Перечисленные преступные деяния, безусловно, существенно 

ограничивали право советского человека на самостоятельный выбор  полового партнера, однако, по мнению советского законодателя тех лет, право физического  лица на половую свободу и неприкосновенность при совершении подобных преступлений не нарушалось и в случае совершения «при этом изнасилование той же женщины» влекло «за собой меры, предусмотренные  ст. ст. 151 или 153 настоящего кодекса».

УК РСФСР 1960 г. несколько сузил круг уголовно наказуемых деяний, сопряженных с удовлетворением своих сексуальных потребностей. Так, он полностью декриминализировал вербовку женщин для занятия проституцией. Впервые в российской правоприменительной практике вовлечение несовершеннолетних в занятие проституцией (ст. 210 УК), сводничество с корыстной целью и содержание притонов разврата (ст. 226 УК), было отнесено к деяниям, предусмотренным гл. Х «Преступления против общественной безопасности, общественного порядка и здоровья населения». В результате чего в качестве разновидности общественно опасных посягательств против общественных отношений обеспечивающих права личности на половую свободу и неприкосновенность выступило пять составов, а именно:

- изнасилование (ст. 117 УК);

- понуждение женщины к вступлению  в половую связь (ст. 118 УК);

- половое сношение с лицом,  не достигшим половой зрелости (ст. 119 УК);

- развратные действия (ст. 120 У);

- мужеложство (ст. 121 УК).

Верхний предел санкций этих преступных деяний поднялся до 10 лет, тем самым  советский законодатель подтвердил явную социальную опасность этих преступлений и необходимость борьбы с ними посредством уголовного закона.

Однако он, явно придерживаясь законодательной  традиции 30-х годов 

прошлого века, разместил эти  составы в гл. 3 «Преступления  против жизни, здоровья, свободы и  достоинства личности». Тем самым  продолжая признавать общественные отношения обеспечивающие существование  именно этих социальных благ личности в качестве видового объекта настоящих  преступных деяний, т.е. право личности на половую свободу и неприкосновенность, как собирательное правовое понятие, государством еще не признается.

Условно эти составы можно было разделить на две основные группы, предусматривающие уголовную ответственность  за насильственные и ненасильственные способы удовлетворения своей половой  страсти. Первая группа состоит из изнасилования (ст. 117 УК) и мужеложства (ч. 2 ст. 121 УК). Вторая поглощает все иные составы.

Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. сохранил уголовную ответственность за добровольное мужеложство.

Статья 121 УК РСФСР 1960 г. определяла мужеложство как «половое сношение мужчины с мужчиной», т.е. так же как определял это преступное деяние УК РСФСР 1926 г. Так как способ полового сношения не конкретизировался, следовательно, необходимо признать, что диспозиция этой статьи, предусматривала ответственность именно за добровольные гомосексуальные контакты мужчин.

Ответственности по ч. 1. ст. 121 УК РСФСР  подлежали оба участника акта мужеложства, то есть активный и пассивный  партнеры. Уголовная ответственность  указанных лиц наступала с 16 лет. Необходимо отметить, что уголовная  ответственность за мужеложство; наступала  независимо от того, какую роль (активную или пассивную) выполняло лицо мужского пола, вступившее в гомосексуальный  контакт.

Следует особо подчеркнуть, что  по УК РСФСР 1960 г. к уголовной ответственности привлекались только лица мужского пола и только за анальные сношения.

 Женщины за гомосексуальные  контакты различного рода, совершенные  в отношении друг друга к  уголовной ответственности не  привлекались. Однако в качестве  соисполнителя настоящего преступления  УК РСФСР 1960 г. предусматривал и лицо женского пола, достигшего 16-летнего возраста.

Квалифицированные виды этого преступного  деяния, осуществленные в отношении  совершеннолетних мужчин (ч. 2 ст. 121 УК РСФСР) предусматривали совершение гомосексуального акта с применением:

а) физического насилия;

б) угроз;

в) в отношении несовершеннолетнего;

г) с использованием зависимого положения  потерпевшего.

Субъектом квалифицированного мужеложства, кроме совершенного в отношении  несовершеннолетнего лица, уголовное  законодательство РСФСР начала 70-х  годов прошлого века признавало лицо мужского пола, достигшее к моменту  совершения преступного деяния 16 лет.

Так же следует отметить, что в  соответствии с гл. ХI «Преступления, составляющие пережитки местных обычаев» УК РСФСР 1960 г. уголовная ответственность предусматривалась за:

- уплату и принятие выкупа  за невесту (ст. 232 УК);

- принуждение женщины к вступлению  в брак или воспрепятствование  вступлению в брак (ст. 233 УК);

- заключение соглашения о браке  с лицом, не достигшим брачного  возраста (ст. 234 УК);

- двоеженство или многоженство (ст. 235 УК).

Эти деяния, безусловно, подрывали  право каждого советского человека на половую свободу и на половую  неприкосновенность, однако советским  законодателем при совершении указанных  преступлений последние, продолжали не признаваться даже дополнительным объектом и в случае осуществления «при этом изнасилования или вступления в половую связь с лицом, не достигшим половой зрелости», влекло «за собой ответственность по соответствующим статьям настоящего Кодекса», т.е. содеянное квалифицировалось  как совокупность преступлений.

С течением времени позиция российского  законодателя в отношении возможности  регуляции сексуальных отношений  посредством уголовного закона существенно  изменилась.

Так, например, в конце ХХ в. было полностью декриминализированы  добровольные гомосексуальные контакты между мужчинами.

В соответствии с законом РФ № 4901-1 от 29 апреля 1993 г. устанавливалась уголовная ответственность только за: «половое сношение мужчины с мужчиной (мужеложство), совершенное с применением физического насилия, угроз или в отношении несовершеннолетнего, или с использованием зависимого положения либо беспомощного состояния потерпевшего».  Однако вплоть до принятия Уголовного кодекса Российской Федерации в 1996 году вне сферы уголовно-правового регулирования оставалась сексуальная агрессия женщин в отношении себе подобных или представителей другого пола. Кроме того, насильственный сексуальный контакт мужчины с женщиной, совершенный вне ее половых органов, законодателем продолжал рассматриваться как изнасилование, совершенное «в извращенной форме», что вряд ли способствовало правильной квалификации подобного деяния.

В конце прошлого столетия произошла  социальная переориентация нашего общества. В связи, с чем возникла, явна необходимость  принятия нового уголовного законодательства, которое было промульгировано в  1996 г. Однако его принятию предшествовала определенная довольно интенсивная работа. Так, было принято несколько проектов этого, безусловно, важного нормативно-правового акта. Особо хочется обратить внимание наших читателей на проект, подготовленный депутатами государственной Думы – членами Комитета по законодательству и судебно-правовой реформ и Комитета по безопасности.

В соответствии с этим проектом, повышенной степенью социальной опасности в  области половых отношений обладали следующие деяния:

- изнасилование (ст. 132 проекта УК);

- насильственное мужеложство (ст. 133 проекта УК);

- удовлетворение половой страсти  в извращенных формах (ст. 134 проекта  УК);

- понуждение лица к половому  сношению (ст. 135 проекта УК);

- половое сношение с малолетними  (ст. 136 проекта УК);

- развратные действия (ст. 137 проекта  УК).

Их видовым объектом российские депутаты предлагали признать только половую неприкосновенность, так  как объединяли эти общественно  опасные деяния в гл. 18 «Преступления  против половой неприкосновенности». Следовательно, необходимость защиты уголовно-правовыми средствами право  российских граждан на половую свободу  думские депутаты не предусматривали. Амплитуда наказаний за эти преступления должна колебаться, по их мнению, от трех до пятнадцати лет, т.е. высокую степень  социальной опасности этих преступлений народные избранники, безусловно, признавали.

В первых трех составах ими предусматривалось  наличие квалифицированных признаков, в виде «неоднократности», или совершения этих преступных деяний «лицом, ранее  судимым за преступления настоящей  главы», либо совершение этого уголовного правонарушения «двумя и более лицами», в отношении заведомо несовершеннолетнего, малолетнего лица, либо повлекшие  по неосторожности смерть потерпевшего лица, или заражение его СПИДом.

Определение изнасилования, предлагаемое думскими депутатами мало, чем отличалось от даваемого ранее российским законодателем. Они предлагали им признать «половое сношение с применением физического насилия, угрозы его применения к потерпевшей или к ее близким, а равно с использованием беспомощного состояния потерпевшей…».

Наказывать в уголовном порядке  они предлагали только насильственное мужеложство, однако, думские депутаты не стали обременять эту норму  раскрытием содержания объективной  стороны настоящего преступного  деяния.

Кроме этого, по нашему мнению, необходимо отметить и некоторую   неконкретизированность в определениях предлагаемых депутатами государственной Думы таких правовых понятий как «извращенные формы», «иные действия сексуального характера» и «развратные действия». К сожалению, народные избранники прошли мимо необходимости  их нормативного обоснования. В тексте предложенного ими проекта уголовного кодекса полностью отсутствует  их определение, в связи, с чем  в случае применения предложенных депутатами уголовно правовых норм в правоприменительной  практике неизбежно возникли бы проблемы с их уяснением, а, следовательно, и  проблемы с квалификацией этих преступных деяний.

Со своей стороны, комментируя  содержание этих понятий, следует отметить, что понятия «удовлетворение  половой потребности визвращенных форм» и «развратные действия»  относятся исключительно к моральным  категориям, а не нормативно-правовым, вследствие чего, их использование  при построении уголовно-правовых норм, в принципе, не должно применяться. Так как законодатель тем самым  невольно вторгается в глубоко интимный мир любого человека, безусловно, не подлежащий социальному регулированию, аппаратом которого, как известно, является уголовное право. Однако современный  российский законодатель поддержал  народных избранников и закрепил уголовную ответственность за эти  действия в ст. 135 УК РФ 1996 г., но их содержание он не раскрывает, хотя и конкретизирует это преступное деяние через возраст потерпевшее лицо. В соответствии с законом это лицо, не достигшее четырнадцатилетнего возраста, т.е. малолетнее. Следовательно, совершение подобных действий, но в отношении совершеннолетнего субъекта уже не криминализируется.

Видимо, в связи с этим, для  обеспечения потребности равной уголовно-правовой охраны сексуальной  сферы жизни любой личности в  УК РФ, 1996 г. появился состав, предусматривающий уголовную ответственность только за насильственные действия сексуального характера. В нем впервые в истории российского уголовного законодательства право физического лица на половую неприкосновенность и половую свободу защищены вне зависимости от его половой принадлежности и сексуальной ориентации.

В этом отношении современное уголовное  законодательство России в большей  мере стало соответствовать предписаниям Международного Стандарта в области  защиты прав человека.

В завершении нашего исследования, следует  признать, что в с конца ХIХ по начало ХХIвека как в странах Запада, так и в России, произошла существенная переориентация целей уголовной репрессии, как в с полного запрета нетрадиционных сексуальных отношений как таковых на уголовно-правовой запрет только насильственного способа их удовлетворения, что связано с признанием права каждого человека на свободу своей частной жизни, в том числе и сексуально-интимной. Однако здесь следует в целом, поддержать точку зрения М. Коневой о том, что право человека на свободу выбора полового партнера или способа получения сексуального наслаждения не в коем случае не должна нарушать, какие либо права и свободы иных лиц и всего социума в целом.

Несмотря на распад СССР, нецелесообразно отказываться от прослеживания тенденций совершения изучаемых преступлений за длительный период, возможность чего дает союзная  статистика. По оценкам экспертов, значительная часть преступлений в сфере сексуальных  отношений всегда приходилось на долю РСФСР. После обретения Россией суверенитета прошло лишь несколько лет, что с точки зрения представительности выводов недостаточно для изолированного анализа ее статистики.

С учетом изложенного  здесь, видимо, будет логичным сначала  определить на союзном статическом  материале, базу которого, как отмечалось, составляют сведений по России, тенденции  преступности в исследуемой сфере  за 1980-1990 годы.

Это позволяет: выявить устойчивоe ’’ядро’’ изменений; проследить по сопоставимым параметрам динамику изучаемых деликтов в России (за 1991-1993 гг.); проверить гипотезу о преемственности тенденций их совершения за указанные три года.

Рассматривая в совокупности данные статистики о состоянии, структуре  и динамике изнасилований, карательной  практике по этим делам, следует иметь  в виду их неполноту. Большое количество фактов изнасилования продолжает оставаться латентным. Это надо принимать во внимание при правовом регулировании, реализации уголовно-правовых мер борьбы с такими деяниями и при оценке ее результатов. Например, по экспертным выводам прокуратуры, действительное количество случаев изнасилования в 2-3 раза больше, чем зарегистрированных. По мнению ученых, на каждый зафиксированный статистический факт изнасилования приходится от трех (Г. М. Резник) до четырех-шести (А. Н. Игнатов, Г. М. Миньковский) неучтенных.