Недействительная сделка как гражданское правонарушение

- во-вторых, против  них, в свою очередь, было  совершено несправедливое деяние  лицом, которое воспользовалось  их незрелостью или иным извинительным обстоятельством, препятствовавшим им осмотрительно и заботливо осуществлять или защищать свои права¹⁴⁰.

Таким образом, «автоматическое» применение общего последствия  недействительности сделки в виде возвращения  сторон в первоначальное положение, которое нашло свое отражение в ГК РФ (п. 2 ст. 167 ГК РФ), не соответствует классическому пониманию реституции.

Такое понимание  реституции, которое следует из п. 2 ст. 167 ГК РФ, позволяет говорить об ее «упрощенности» как о средстве защиты «неглубоком, поверхностном по своей сути», и о том, что «развитие и усложнение права должно вести, поэтому к сворачиванию реституции»¹⁴¹. Не случайно, например, в германском праве нет общего механизма реституции, а есть специальные последствия недействительных сделок, поставленные в зависимость от основания недействительности и приближающиеся поэтому к деликтной ответственности.

Более того, ни одной развитой правовой системе  мира реституция в ее нынешнем понимании (п. 2 ст. 167 ГК РФ) не известна.

Таким образом, по нашему мнению, юридическая ответственность является, прежде всего, последствием правонарушения, предусмотренным в законодательстве. Как справедливо утверждают И.С. Самощенко и М.Х. Фарукшин, применительно к юридической ответственности об активном аспекте речи вообще быть не может, ответственность должна наступать только за совершенное противоправное деяние. В противном случае можно придти к неприемлемому выводу, что лицо, не совершающее правонарушение, уже несет правовую ответственность.¹⁴²

Иногда указывается, что юридическая ответственность есть не что иное, как реализация санкции нормы права, ибо содержание санкции сводится к установлению определенных юридических последствий поведения¹⁴³. При этом следует учитывать многозначность термина «санкция», который может пониматься и как часть правовой нормы, и как разрешение на совершение определенных действий, и как конкретная мера ответственности правонарушителя.

Основываясь на различных позициях авторов, в научной  литературе существуют различные дефиниции гражданско-правовой ответственности.

Например, В.А. Тархов в 1973 году отмечал, что гражданско-правовая ответственность - это необходимость  дать отчет о своих деяниях, а  также инициативное, неуклоняемое, строгое, полное исполнение своих обязанностей¹⁴⁴.

Н.Д. Егоров пишет, что под гражданско-правовой ответственностью следует понимать санкцию, применяемую  к правонарушителю в виде возложения на него дополнительной гражданско-правовой обязанности или лишения принадлежащего ему гражданского права¹⁴⁵.

Специфическим признаком гражданско-правовой ответственности, который, по мнению большинства ученых, характеризует ответственность в целом, является наличие дополнительных неблагоприятных имущественных последствий для нарушителя, которые и отличают санкцию как меру ответственности.

Интересным  в этой связи представляется позиция  С.Н. Братуся, считавшего юридической  ответственностью только принудительное осуществление реституции¹⁴⁶. Добровольное исполнение обязанности восстановить прежнее положение, он вообще не относил к мерам юридической ответственности. Тем более не могло, по его мнению, считаться юридической ответственностью признание сделки ничтожной.

Таким образом, можно сделать вывод, что реституцию следует отнести не к мерам  ответственности, а к более широкому понятию мер защиты, так как понятие ответственности менее объемно, чем понятие защиты. Защита полностью поглощает ответственность.

Взыскание в  доход государства обращается только на имущество, по поводу которого заключалась  сделка. Кроме того, обязательным условием применения конфискации является право собственности нарушителя на изымаемое имущество. И в случае, если собственником данного имущества является третье лицо, применение конфискации нарушает его и без того ущемленные интересы. Следовательно, сама конфискация в таком случае является неправомерной. Поэтому диссертант видит необходимость дополнить ст. 169, п.2 ст. 179 ГК РФ следующей нормой: «В случае, если имущество, являющееся предметом такой сделки, принадлежит на праве собственности третьим лицам, то оно должно быть передано этим лицам».

В литературе выделяется еще одно последствие недействительности сделок, условно названное «отказ в применении реституции»¹⁴⁷.

В соответствии со статьей 1103 ГК РФ правила главы  о неосновательном обогащении применяются также:

• к требованиям о возврате исполненного по недействительной сделке;

• к требованиям об истребовании имущества собственником из чужого незаконного владения (виндикации).

Среди прочих положений  главы о неосновательном обогащении существует норма, согласно которой не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения денежные суммы и иное имущество, предоставленные во исполнение несуществующего обязательства, если приобретатель докажет, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства (п. 4 ст. 1109 ГК РФ).

Это означает, что  вне зависимости от того, как расценивать  реституционное требование (как самостоятельное, как кондикционное или как виндикационное), такое требование не подлежит удовлетворению в пользу того лица, относительно которого будет доказано, что оно знало о недействительности сделки¹⁴⁸.

Таким образом, если последовательно применять  эту норму при применении реституции (взаимном возврате встречных предоставлений), любая из сторон может пытаться доказать, что другая сторона знала о недействительности сделки и на этом основании со ссылкой ^s на пункт 4 статьи 1109 ГК РФ требовать от суда отказать другой стороне в возврате ей исполненного по сделке. При этом сама сторона, ссылающаяся на недобросовестность другой стороны, сохранит право получить с другой стороны исполненное¹⁴⁹.

Такой подход, однако, не получил пока надлежащего применения в судебной практике во многом благодаря неоднозначности понимания перекрестных ссылок в нормах о реституции, виндикации, неосновательном обогащении на другие правовые институты. Кроме того, применение его в отношении оспоримых сделок вообще проблематично, если основываться на позиции, согласно которой оспоримая сделка действительна до ее признания недействительной судом¹⁵⁰.

Исходя из этого  оспоримая сделка до ее признания таковой судом не может рассматриваться как несуществующее обязательство, и оснований для применения пункта 4 статьи 1109 ГК РФ не имеется.

Восстановление  сторон в первоначальное положение  не всегда исчерпывается одним лишь возвращением сторонами всего полученного ими по недействительной сделке.

Кроме возврата сторонами всего полученного  но сделке, то есть имущества, являющегося предметом сделки, необходимо решить вопросы:

• о возмещении ущерба, который мог быть причинен участнику недействительной сделки,
• о возврате доходов, которые один из участников сделки мог извлечь за счет имущества другого лица,
• о компенсации затрат на улучшение и содержание имущества, которые мог произвести участник сделки.

Таким образом, недействительность сделки имеет последствия различного рода: юридические и имущественные, которые, в свою очередь, делятся на основные и дополнительные. В качестве основных имущественных последствий недействительности сделок применяются реституция и взыскание в доход государства, а также их комбинированный вид (односторонняя реституция). Реституция по своей природе в зависимости от качественных юридических характеристик переданного имущества является либо виндикацией, либо кондикцией.  Реституция не является мерой гражданско-правовой ответственности, а относится к способам защиты гражданских прав.

Закон прямо  устанавливает обязанность одной  стороны возместить реальный ущерб  только в случае, когда ее действия обладают признаком виновности и  направлены на достижение корыстных целей за счет интересов контрагента (абз.3 п.1 ст.171, п.1 ст.172, п.1 ст.175, абз.2 п.1 ст.176, п.3 ст.177, абз.2 п.2 ст.178, п.2 ст.179 ГК РФ). Кроме того, эта обязанность связана с претерпеванием виновной стороной дополнительных неблагоприятных последствий. Соответственно, автор имеет основания полагать, что в данной ситуации речь идет об ответственности за совершение недействительной сделки.

Какова же природа  ответственности при совершении сделки, являющейся или признанной недействительной?

В литературе имеет место точка зрения, что требование о возмещении вреда является частью реституционного требования¹⁵¹. Соответственно, в данном случае можно говорить об ответственности по недействительным сделкам, носящей факультативный характер, то есть  требование о возмещении вреда является вспомогательным по отношению к реституционному требованию, являющемуся основным. Без применения основного последствия недействительности сделки требование о возмещении вреда не может самостоятельно существовать.

Ряд авторов  придерживаются мнения, что такая ответственность носит договорный характер, так как является ответственностью за заключение противозаконного договора, поэтому возмещение убытков потерпевшему контрагенту производится по правилам договорного права¹⁵². Данная позиция сразу вызывает критику, так как юридически стороны недействительной сделки не состоят в договорных отношениях, ведь сделка является или признается недействительной с момента ее заключения. То есть сделки нет и никогда не было в правовом смысле.

В противовес, ставится мнение, что ответственность по недействительной сделке – деликтная ответственность, наступающая тогда, когда налицо необходимые для этого условия, то есть неправомерный характер деятельности ответчика, вина ответственного лица и причинение его действиями ущерба¹⁵³.

Существует  и промежуточная  позиция, что  возмещение убытков по недействительной сделке является явно внедоговорной  ответственностью, но при этом и  не деликтной. Ф.С. Хейфец мотивирует это  тем, что в результате деликта  вред причиняется всегда, и не только имуществу, но еще и личности, и убытки возмещаются в полном объеме (и реальный вред, и упущенная выгода).¹⁵⁴

Диссертант  полагает, что наиболее верной является позиция Н.В. Рабинович. Возражения Ф.С. Хейфеца скорее являются аргументацией того, что ответственность по недействительной сделке – особая разновидность деликтной ответственности¹⁵⁵.

Как справедливо  указывал О.С. Иоффе, двусторонняя реституция, односторонняя реституция, взыскание  имущества в доход государства  относятся к исполненному по сделке, но «сам факт недействительности заключенной сделки может причинить участнику убытки «¹⁵⁶.

Однако надо обратить внимание на то, что из буквального  толкования действующего Гражданского кодекса РФ следует вывод, что имеющаяся в ряде составов недействительных сделок обязанность возмещать убытки является следствием не самого факта совершения недействительной сделки, а следствием исполнения по недействительной сделке.

Следует отметить, что в юридической литературе никогда не было единой точки зрения о правовой природе ответственности в форме возмещения убытков, понесенных в результате недействительной сделки.

Ответственность в виде возмещения убытков, причиненных  признанием сделки недействительной, Ф.С. Хейфец предлагал считать просто ответственностью за совершение неправомерного действия, которая наступает при упречности поведения ответственного лица и причинении этим действием ущерба¹⁵⁷.  

Недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны  с ее недействительностью. При определенных условиях такие сделки порождают различные нежелательные последствия недействительности сделок: двусторонняя реституция, односторонняя реституция, конфискационные последствия

Гражданское право различает  понятия «ответственность» и «последствия совершения недействительной сделки». Это различные институты гражданского права, и к ним применяются разные нормы не только гражданского, но валютного, налогового и иного законодательства. Например, статья 14 Закона РФ «О валютном регулировании и валютном контроле» в п.1 предусматривает применение последствия недействительности сделок, а положения пункта 4, в соответствии с которым взыскание сумм штрафов и иных санкций производится органами валютного контроля с юридических лиц в бесспорном порядке, распространяет только на штрафы и санкции. А гражданско-правовые последствия недействительной сделки не могут быть применены в таком порядке, органы валютного контроля должны обращаться в суд в случае нарушения требований Закона при совершении сделок.

Двусторонняя реституция установлена ГК РФ как общий случай последствия недействительности сделок. Это восстановление прежнего состояния. Каждая из сторон обязана возвратить другой стороне все полученное по сделке, а в случае невозможности  возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах (п.2 ст. 167 ГК РФ). Иные последствия недействительности сделки могут быть предусмотрены законом.

При возврате всего полученного  по сделке возможны различные ситуации¹⁵⁸.

Когда одной из сторон не было своевременно произведено исполнения по сделке либо возврата всего полученного  по сделке или было произведено частичное  исполнение. В таких случаях к требованиям о применении последствий недействительности сделки на основании положения пп.1 ст.1103 ГК РФ применяются правила об обязательствах вследствие неосновательного обогащения (глава 60 ГК), если иное не предусмотрено законом или иными правовыми актами.