Шумерская культура

 Табличка с доклинописным текстом.

 

 

 Полагают, что в ранней  пиктографической письменности  было свыше полутора тысяч  знаков-рисунков. Каждый знак означал  слово или несколько слов. Совершенствование  древнемесопотамской системы письма шло по линии унификации значков, сокращения их числа (в нововавилонский период их осталось чуть более 300), схематизации и упрощения начертания, в результате чего появились клинописные (состоящие из комбинаций клиновидных оттисков, оставляемых концом трёхгранной палочки) знаки, в которых почти невозможно узнать исходный знак-рисунок. Одновременно происходила фонетизация письма, то есть значки стали употреблять не только в первоначальном, словесном значении, но и в отрыве от него, как чисто слоговые. Это позволило передавать точные грамматические формы, выписывать имена собственные и т. п.; клинопись стала подлинной письменностью, зафиксированной живой речью.

 

 Самые древние письменные  сообщения представляли собой  своеобразные ребусы, однозначно  понятные только составителям  и лицам, присутствовавшим при  записи. Они служили "памятками"  и вещественным подтверждением  условий сделок, которое могло  быть предъявлено в случае  возникновения каких=либо споров и разногласий. Насколько можно судить, древнейшие тексты - это описи полученных или выданных продуктов и имущества или же документы, регистрирующие обмен материальными ценностями. Первые вотивные надписи также по существу фиксирую передачу имущества, посвящение его богам. К числу древнейших относятся и учебные тексты - списки знаков, слов и так далее.

 

 Развитая клинописная система, способная передавать все смысловые оттенки речи, выработалась к середине III тыс. до н. э. Сфера применения клинописи расширяется: помимо документов хозяйственной отчётности и купчих появляются пространные строительные или закладные надписи, культовые тексты, сборники пословиц, многочисленные "школьные" и "научные" тексты - списки знаков, списки названий гор, стран, минералов, растений, рыб, профессий и должностей и, наконец, первые 

Шумерская клинопись получает широкое распространение: приспособив  к нуждам своих языков, её с середины III тыс. до н. э. используют аккадцы, семитоязычные жители Центральной и Северной Месопотамии и эблаитяне в Западной Сирии. В начале II тыс. до н. э. клинопись заимствуют хетты, а около 1500 г. до н. э. жители Угарита на её основе создают свою упрощённую слоговую клинопись, которая, возможно, повлияла на формирование финикийского письма. От последнего берут начало греческий и соответственно более поздние алфавиты. Пилосские таблички в архаической Греции, вероятно, также восходят к месопотамскому образцу. В I тыс. до н. э. клинопись заимствуют урарты; персы также создают своё парадное клинописное письмо, хотя в эту эпоху уже известны более удобные арамейское и греческое. Клинопись, таким образом, во многом определила культурный облик переднеазиатского региона в древности.

 

 Престиж месопотамской  культуры в письменности был  столь велик, что во второй  половине II тыс. до н. э., несмотря на упадок политического могущества Вавилонии и Ассирии, аккадский язык и клинопись становятся средством международного общения на всём Ближнем Востоке. Текст договора между фараоном Рамсесом II и царём хеттов Хаттусили III был составлен по-аккадски. Даже своим вассалам в Палестине фараоны пишут не по-египетски, а по-аккадски. Писцы при дворах правителей Малой Азии, Сирии, Палестины и Египта старательно изучают аккадский язык, клинопись и литературу. Чужая сложная грамота доставляла этим писцам немало мучений: на некоторых табличках из Телль-Амарны (древний Ахетатон) видны следы краски. Это египетские писцы при чтении пытались разделить на слова (подчас неверно) сплошные строки клинописных текстов. 1400-600 гг. до н. э. - время наибольшего влияния месопотамской цивилизации на окружающий мир. Шумерские и аккадские ритуальные, "научные" и литературные тексты переписываются и переводятся на другие языки во всём ареале клинописи.

 

 

Шумерская письменность носит  словесно-слоговой характер. В её основе лежат рисуночные знаки (пиктограммы), представляющие собой идеограммы, которые  передают не слово, а понятие (концепт), и чаще всего не одно, а ряд  ассоциативно связанных понятий. Первоначально  число знаков в шумерском языке  достигало 1000. Постепенно их количество сократилось до 600. Почти половина из них использовались как логограммы и одновременно как силлабограммы, чему способствовала моносиллабичность большинства шумерских слов, остальные были только логограммами. При чтении в каждом отдельно взятом контексте знак-идеограмма воспроизводил одно определённое слово, и идеограмма становилась логограммой, то есть знаком для слова с его конкретным звучанием. Так как рисуночный знак выражал чаще всего не одно понятие, а несколько понятийно связанных словесных значений, то логограммы могли относиться к ассоциативно связанным объектам (например, знак звезды для dingir- ‘бог’, изображение ноги для gub- ‘стоять’, du-, re6-, ra2- ‘идти’, gen- ‘быть твёрдым’, tum2- ‘приносить’). Наличие знаков, выражавших более одного слова, создавало полифонию. С другой стороны, в шумерском имелось большое количество омонимичных слов — омофонов, видимо, различавшихся только музыкальными тонами, специфически не отражавшимися в графике. В результате получается, что для передачи одной и той же последовательности согласных и гласных может иметься до десятка разных знаков, различающихся не в зависимости от звучания слова, а от его семантики. В шумерологии (здесь используется наиболее удобная система Даймеля) при транслитерации таких ‘омофонов’ приняты следующие обозначения: du, du2, du3, du4, du5, du6, и т. д., в порядке примерной частотности.

 

 В  шумерском языке  существовало много односложных  слов, поэтому оказалось возможным  использовать логограммы, передающие  подобные слова, для чисто фонетической  передачи слов или грамматических  показателей, которые не поддавались  воспроизведению непосредственно  в виде рисуночного знака-идеограммы. Таким образом, логограммы начинают  применяться как силлабограммы. Любое шумерское слово в форме чистой основы передаётся идеограммой-логограммой, а слово с грамматическими формантами посредством знака-идеограммы для основы слова и знаками-силлабограммами (в слоговом значении) для формантов. Гласные форманты, выступающие в виде суффиксов, выполняют при этом и роль фонетических комплементов, поскольку повторяя последний согласный основы, указывают на чтение знака-идеограммы, например, знак ‘нога’ с последующим знаком ‘ba’ следует читать gub-ba /guba/ ‘стоящий’, ‘поставленный’< /gub + a/, а со знаком ‘na’: gin-na /gina/ < /gin-a/ ‘ушедший’. В конце первой половины III тыс. до н. э. появились детерминативы, обозначающие категорию понятия, например, детерминативы деревянных, тростниковых, каменных предметов, животных, птиц, рыб и т. д.

 

 Следует отметить правила  транслитерации шумерских текстов.  Каждый знак транслитерируется  строчными прямыми латинскими  буквами, отделяясь от транслитерации  другого знака в пределах того  же слова дефисом. Детерминативы  пишутся над строкой. Если правильный  выбор того или иного чтения  знака в данном контексте сделать  нельзя, то знак транслитерируется  прописными латинскими буквами  в его наиболее обычном чтении. Удвоенных согласных в шумерском нет, поэтому написания типа gub-ba носят чисто орфографический характер, и их следует читать /guba/.

 

 

 

 

 

...Шумерская цивилизация  создала и ранние формы государственности.  В первой половине III тыс. до н.э. в Шумере сложилось несколько политических центров. Для правителей государств Двуречья в надписях того времени встречаются два различных титула лугаль и энси. Лугаль это ни от кого не зависимый глава города-государства, большой человек, как шумеры обычно называли царей. Энси это правитель города-государства, признавший над собой власть какого-либо другого политического центра. Такой правитель лишь исполнял роль верховного жреца в своем городе, а политическая власть находилась в руках у лугаля, которому энси подчинялся. Однако ни один лугаль не являлся царем над всеми другими городами Двуречья.

 

 

 

вывод

Важнейшим достижением шумерской  цивилизации было изобретение письменности, именно она составила основу всей культуры шумеров. Правда, некоторые  учёные предполагают, что письменность шумеров могла быть ими воспринята от более древней, пока неизвестной  науке цивилизации. Однако до сих  пор не найдено никаких заслуживающих  доверия свидетельств того, что у  шумеров были какие-либо «культурные  предшественники», так что историки продолжают считать их изобретателями собственной письменности. А вот  уже последователи шумерской  цивилизации, аккадцы, вавилоняне и  представители прочих культур Месопотамии  заимствовали клинопись именно у  шумеров.

 

Различные народы вносили  как технико-графические изменения, так и содержательно-стилистические (например, знаменитый памятник литературы Междуречья «Эпос о Гильгамеше»  имеет шумерское происхождение), однако в основе своей шумерская  система клинописи сохранилась. Её считают универсальным научно-ритуальным языком всего региона, подобием латыни для Средневековой Европы. Литература шумеров носила религиозный характер, описывая различные мифы, связанные  с героями и богами, молитвы, возносимые к божествам, и так далее. Но большое  количество сохранившихся текстов  имеет и практически-хозяйственное  содержание: многие специалисты даже полагают, что именно необходимость  в упорядочивании хозяйственной  жизни и породила письменность у  шумеров. Что же касается религиозных  гимнов и сказаний, то они могли  бы существовать и в устной форме.

 

Считать до шестидесяти

 

Другой важнейшей характерной  чертой культуры шумеров была её научная  и педагогическая составляющая. Именно наличие этих черт, наряду с изобретением письменности, и позволяет на полных основаниях считать шумеров культурным обществом, цивилизацией. Особенно больших  успехов шумеры добились в астрономии. Сложно сказать, догадались ли шумеры первыми до наблюдений за различными планетами, за выявлением в их движении по небосводу определённых закономерностей, определением двенадцати основных созвездий (так называемых знаков Зодиака). Возможно, в астрономии у шумеров были более  древние предшественники, от которых  они почерпнули часть своих знаний, однако это недоказуемо в связи  с отсутствием конкретных источников и фактов. А вот доказательств  того, что шумеры создали весьма совершенный для своего времени лунно-солнечный календарь, предостаточно. По наблюдениям за звёздами, созвездиями, Луной и Солнцем они составили собственный календарь, в котором основу составляли месяцы, каждый из которых начинался с новолуния. При этом шумерские астрономы смогли определить, что лунный календарь не совпадает с солнечным и прибегали к добавлению нескольких дней в календарь для нивелирования разницы.

 

Тесным образом с астрономией  были связаны достижения шумеров  в математике. Впрочем, в этой области  шумеры в основном ориентировались  на мистическую составляющую - священным  числом у них считалось число  «60» (по мнению учёных, именно от шумеров  мировая цивилизация унаследовала разделение минуты на шестьдесят секунд, часа на шестьдесят минут), особое внимание уделялось также числу «12» (поэтому  в году было 12 месяцев). Шумерская система счёта вообще была полностью привязана к числу 60, поэтому её именуют шестидесятеричной (как современную система счёта, ориентированную к числу 10, называют десятеричной).

 

 

Письменность шумеров

 

Как показывает практика, обнаружить памятники древней письменности это полдела, нужно её ещё и  расшифровать. Например, легендарный  Фестский диск, обнаруженный на Крите, вот уже более века является одной из главных загадок исторической науки – так как если учёные смогут разгадать нанесённую на него надпись, тогда существенно повышаются шансы узнать как можно больше о древней минойской цивилизации. Так что расшифровка письменности шумеров, осуществлённая уже в середине XIX века, сыграла огромную роль в получении знаний о Шумере и ряде других цивилизаций Междуречья и Ближнего Востока.

 

Неизвестный первооткрыватель

 

История расшифровки шумерской  письменности показывает, что далеко не всегда те исследователи, которые  действительно совершают прорыв в изучении той или иной проблемы, получают заслуженное признание. Так  случилось с немецким лингвистом Георгом Фридрихом Гротефендом. Будучи ещё весьма молодым человеком, Гротефенд заинтересовался знаменитой Бехистунской надписью в Иране - выбитым на скале по приказу персидским царём Дарием II в VI веке до нашей эры текстом, сделанным по поводу определённого знаменательного события. Европейские учёные и путешественники к концу XVIII столетия уже доставили первые варианты этой надписи, перенесённые на бумагу. Текст состоял из трёх частей на разных языках, одним из которых была аккадская клинопись, основанная на древней шумерской клинописи.

 

Гротефенд выделил в тексте несколько комбинаций клинописных знаков, которые были, во-первых, почти идентичны, во-вторых, повторялись в тексте чаще всего. Сделав предположение, что эти сочетания знаков являются именами персидских царей и выяснив, какие официальные формы именования царей были приняты, он перевёл две похожие надписи: «Дарий, царь великий, царь царей, Гистаспа сын, Ахеменид» и «Ксеркс, царь великий, царь царей, Дария царя сын, Ахеменид». Таким образом, он смог определить значение примерно полутора десятков клинописных знаков. В 1802 году Гротефенд представил своё исследование на Геттингенском научном обществе, но в тот момент его открытие не было признано: во-первых, подобный способ дешифровки ещё не был опробован, во-вторых, Гротефенду, которому на тот момент не было ещё и тридцати, не хватило авторитета в научных кругах. Открытие учёного, который первым среди европейцев узнал значение знаков шумерской письменности, было забыто на полвека.

 

Отсутствие страха высоты и упорство - рецепт открытия

 

Повторно совершил открытие шумерской письменности, но удостоился главных лавров британский археолог и лингвист сэр Генри Роулинсон. Главная заслуга Роулинсона заключается прежде всего в том, что он составил полную копию Бехистунской надписи. Дело в том, что сама надпись сделана на высокой скале, видимо, с двойной целью: во-первых, чтобы она была видна издалека, во-вторых, чтобы избежать осквернения надписи и содержащихся в ней имён царей и богов, считавшихся священными. В связи с труднодоступностью Бехистунской надписи до Роулинсона у европейских учёных были лишь приблизительные и неполные рукописные копии - то, что очевидцы на месте могли разглядеть с поверхности земли.